Порошенко временщик, но политика России пассивна и половинчата
Исполнительный секретарь Изборского клуба, доктор философских наук Виталий Аверьянов, выступая в эфире радио «Говорит Москва», прокомментировал новую концепцию празднования 8 -9 мая в Киеве и российскую политику на Украине.
- То, что происходит на Украине, по большому счету это некое углубленное, усиленное повторение того, что было у нас в 90-е годы. Мы просто не скатывались в такую бездну самоотрицания, отрицания собственной истории, ее перекорчевывания, ее переворачивания. На мой взгляд, нынешнему режиму отмерен малый срок жизни, это режим-однодневка, и сегодня на Украине безвременье. Поэтому и праздник в этом году получился такой, в сущности, невыразительный. Очень тихие, скорбные, блеклые, эстетически не яркие акции. Единственное, более-менее яркое, что организовали в Киеве - это парад военных оркестров, но и он странный, потому что там в основном были оркестры из Восточной Европы - Прибалтика, Польша, Венгрия. Далеко не полный охват, не отражающий масштаба Второй мировой войны. Ну и конечно была очень длинная речь Порошенко на мемориале павших, где он попытался все это скрепить идеологически.
Что в этой речи удивляет? Ну, во-первых, там противопоставляются Россия и Украина в принципе, несмотря на то, что у нас общая история, общие корни, общие семьи и т.д. Во-вторых, там очень странно обыграна тема красной империи, с которой украинцы воевали, параллельно с тем, что они воевали с фашистами. При всем при том утверждается, что не только те, кто воевал в составе Красной Армии, но и так называемая Украинская повстанческая армия тоже была фактическим участником антигитлеровской коалиции. Дикое утверждение, потому что эту армию в эту коалицию никто не мог бы принять даже теоретически, ведь это было партизанское движение. И если называть вещи своими именами, то их роль в борьбе с нацизмом была чрезвычайно низкой.
Приведу ряд фактов. Например, рейхскомиссар Украины Эрих Кох 1 января 1944 года утверждал, что местные партизаны-националисты иногда нападают на немецких солдат, но они их грабят и не более того. А фельдмаршал Манштейн в своих записках писал, что украинские партизаны боролись в большей степени с советскими партизанами. Немцев, если те попадали к ним в плен, они отпускали на свободу, лишь отбирая у них оружие. Вот такая борьба с нацизмом и такое участие в антигитлеровской коалиции.
Когда у немцев после войны запросили, каковы потери вермахта от их столкновений с УПА, то немцы не смогли найти документы, которые дали бы хоть какие-то цифры этих потерь. Зато мы знаем, что в период 1944 - 53 годов от рук УПА погибло более 30 тысяч советских граждан. Эти цифры у нас есть, и мы знаем, кто с кем воевал.
Мы знаем, как много бойцов этой армии оказались в итоге в Сибири. Несмотря на наш сталинский «кровавый режим», мы не расстреливали попавших в плен бандеровцев, они попадали в Сибирь и там порядка 10 лет отбывали. Есть известный рассказ Виктора Астафьева «Рыбак Грохотало» про такого человека, который был депортирован из Западной Украины и в итоге остался в Сибири, рыбачил до конца своих дней.
Что касается Порошенко, то он следует полностью в русле американского сценария для Украины. Я все больше сомневаюсь в том, что они надеются сохраниться во власти. Это временщики, они понимают, что они временщики, поэтому и пассионарности и пафоса в праздновании 9 мая в Киеве не заметно. Несмотря на все вложенные средства и усилия, сегодня ни у США, ни у Евросоюза нет особого желания, и, честно говоря, становится все меньше возможностей, для того, чтобы поддерживать этот режим. И ситуация в самом Евросоюзе усугубляется, сейчас там стоит вопрос о том, как удержать Грецию, как удержать Южную Европу.
У России всегда были большие возможности на Украине. Если говорить о наших спецслужбах, то у нас стартовые позиции были безусловно сильнее, чем у США. Если говорить об обществе, у нас родственники миллионами живут по ту и другую сторону границы. У нас общая историческая судьба. Что такое Америка для Украины? Ну, это, практически, два разных мира. Разве что Канада за счет большой украинской диаспоры сильнее привязана к Западной Украине.
Если говорить про основную часть Украины, включая восточные области, Слобожанщину, всю ту территорию, которую называли раньше Новороссией, которая доходит по южному рубежу до Приднестровья, до Одесской области включительно, то там люди так или иначе пока еще поддерживают Порошенко исключительно благодаря пропаганде, которая последовательно велась в течение многих лет. В глубинных основах украинской души, в архетипах украинской культуры эти люди чрезвычайно близки русским, в значительной степени это единая культура, в восточных же областях это русская культура в прямом смысле слова. И если бы мы развернули хотя бы одну десятую доли той пропаганды, которую развернул Киев при поддержке США, то ситуация была бы совершенно другая. На выборах бы побеждали совершенно другие люди.
Безусловно, при пассивности России сценарий падения режима Порошенко может оказаться даже более вредным, чем то, что происходит сейчас. Наше присутствие на Украине необходимо значительно наращивать.
- Что нужно делать для этого? Как вы представляете себе в идеале, когда Россия начинает действительно отрабатывать свою информационную политику?
- В идеале, конечно, нужно было изначально делать по-другому, но, если уж мы исходим из нынешнего, текущего момента, перечислю несколько вещей. Во-первых, я бы признал Донецкую и Луганскую республики и начал бы оказывать им всестороннюю и однозначную поддержку. Так же, кстати, как и Приднестровью, которое сейчас находится в тяжелейшей ситуации, буквально под прессингом прозападных и прорумынских сил. Во-вторых, я бы начал активнейшую работу с гражданским обществом того, что называется Украиной.
- А у нас есть сейчас возможность признавать ДНР и ЛНР с учетом обострения отношений с Евросоюзом?
- Если бы признание этих республик состоялось год назад, то все то, что мы пережили в течение этого года в связи с Крымом, мы бы пережили в пакете с признанием этих республик. Уверяю вас, та вакханалия, которая началась на Западе в связи с воссоединением с Крымом, в случае признания нами Донбасса была бы не намного сильнее. Происходило бы примерно то же самое. А сейчас мы упускаем время. Нам история все время дает отсрочки, а мы их не используем.
- Но с другой стороны, признавая ДНР и ЛНР, мы, таким образом, не теряем всю остальную часть Украины?
- Я уверен, что нет. Именно потому, что мы, тем самым, показываем, что у России есть твердая воля сохранять не русский мир даже, а сохранять и восстанавливать восточнославянскую цивилизацию. Сейчас же у нас половинчатая, очень странная позиция, потому что, с одной стороны, было сказано, что в Крыму мы своих не бросаем, а с другой стороны, оказалось, что мы бросили очень много своих не в Крыму.
http://www.dynacon.ru/content/articles/5588/
- То, что происходит на Украине, по большому счету это некое углубленное, усиленное повторение того, что было у нас в 90-е годы. Мы просто не скатывались в такую бездну самоотрицания, отрицания собственной истории, ее перекорчевывания, ее переворачивания. На мой взгляд, нынешнему режиму отмерен малый срок жизни, это режим-однодневка, и сегодня на Украине безвременье. Поэтому и праздник в этом году получился такой, в сущности, невыразительный. Очень тихие, скорбные, блеклые, эстетически не яркие акции. Единственное, более-менее яркое, что организовали в Киеве - это парад военных оркестров, но и он странный, потому что там в основном были оркестры из Восточной Европы - Прибалтика, Польша, Венгрия. Далеко не полный охват, не отражающий масштаба Второй мировой войны. Ну и конечно была очень длинная речь Порошенко на мемориале павших, где он попытался все это скрепить идеологически.
Что в этой речи удивляет? Ну, во-первых, там противопоставляются Россия и Украина в принципе, несмотря на то, что у нас общая история, общие корни, общие семьи и т.д. Во-вторых, там очень странно обыграна тема красной империи, с которой украинцы воевали, параллельно с тем, что они воевали с фашистами. При всем при том утверждается, что не только те, кто воевал в составе Красной Армии, но и так называемая Украинская повстанческая армия тоже была фактическим участником антигитлеровской коалиции. Дикое утверждение, потому что эту армию в эту коалицию никто не мог бы принять даже теоретически, ведь это было партизанское движение. И если называть вещи своими именами, то их роль в борьбе с нацизмом была чрезвычайно низкой.
Приведу ряд фактов. Например, рейхскомиссар Украины Эрих Кох 1 января 1944 года утверждал, что местные партизаны-националисты иногда нападают на немецких солдат, но они их грабят и не более того. А фельдмаршал Манштейн в своих записках писал, что украинские партизаны боролись в большей степени с советскими партизанами. Немцев, если те попадали к ним в плен, они отпускали на свободу, лишь отбирая у них оружие. Вот такая борьба с нацизмом и такое участие в антигитлеровской коалиции.
Когда у немцев после войны запросили, каковы потери вермахта от их столкновений с УПА, то немцы не смогли найти документы, которые дали бы хоть какие-то цифры этих потерь. Зато мы знаем, что в период 1944 - 53 годов от рук УПА погибло более 30 тысяч советских граждан. Эти цифры у нас есть, и мы знаем, кто с кем воевал.
Мы знаем, как много бойцов этой армии оказались в итоге в Сибири. Несмотря на наш сталинский «кровавый режим», мы не расстреливали попавших в плен бандеровцев, они попадали в Сибирь и там порядка 10 лет отбывали. Есть известный рассказ Виктора Астафьева «Рыбак Грохотало» про такого человека, который был депортирован из Западной Украины и в итоге остался в Сибири, рыбачил до конца своих дней.
Что касается Порошенко, то он следует полностью в русле американского сценария для Украины. Я все больше сомневаюсь в том, что они надеются сохраниться во власти. Это временщики, они понимают, что они временщики, поэтому и пассионарности и пафоса в праздновании 9 мая в Киеве не заметно. Несмотря на все вложенные средства и усилия, сегодня ни у США, ни у Евросоюза нет особого желания, и, честно говоря, становится все меньше возможностей, для того, чтобы поддерживать этот режим. И ситуация в самом Евросоюзе усугубляется, сейчас там стоит вопрос о том, как удержать Грецию, как удержать Южную Европу.
У России всегда были большие возможности на Украине. Если говорить о наших спецслужбах, то у нас стартовые позиции были безусловно сильнее, чем у США. Если говорить об обществе, у нас родственники миллионами живут по ту и другую сторону границы. У нас общая историческая судьба. Что такое Америка для Украины? Ну, это, практически, два разных мира. Разве что Канада за счет большой украинской диаспоры сильнее привязана к Западной Украине.
Если говорить про основную часть Украины, включая восточные области, Слобожанщину, всю ту территорию, которую называли раньше Новороссией, которая доходит по южному рубежу до Приднестровья, до Одесской области включительно, то там люди так или иначе пока еще поддерживают Порошенко исключительно благодаря пропаганде, которая последовательно велась в течение многих лет. В глубинных основах украинской души, в архетипах украинской культуры эти люди чрезвычайно близки русским, в значительной степени это единая культура, в восточных же областях это русская культура в прямом смысле слова. И если бы мы развернули хотя бы одну десятую доли той пропаганды, которую развернул Киев при поддержке США, то ситуация была бы совершенно другая. На выборах бы побеждали совершенно другие люди.
Безусловно, при пассивности России сценарий падения режима Порошенко может оказаться даже более вредным, чем то, что происходит сейчас. Наше присутствие на Украине необходимо значительно наращивать.
- Что нужно делать для этого? Как вы представляете себе в идеале, когда Россия начинает действительно отрабатывать свою информационную политику?
- В идеале, конечно, нужно было изначально делать по-другому, но, если уж мы исходим из нынешнего, текущего момента, перечислю несколько вещей. Во-первых, я бы признал Донецкую и Луганскую республики и начал бы оказывать им всестороннюю и однозначную поддержку. Так же, кстати, как и Приднестровью, которое сейчас находится в тяжелейшей ситуации, буквально под прессингом прозападных и прорумынских сил. Во-вторых, я бы начал активнейшую работу с гражданским обществом того, что называется Украиной.
- А у нас есть сейчас возможность признавать ДНР и ЛНР с учетом обострения отношений с Евросоюзом?
- Если бы признание этих республик состоялось год назад, то все то, что мы пережили в течение этого года в связи с Крымом, мы бы пережили в пакете с признанием этих республик. Уверяю вас, та вакханалия, которая началась на Западе в связи с воссоединением с Крымом, в случае признания нами Донбасса была бы не намного сильнее. Происходило бы примерно то же самое. А сейчас мы упускаем время. Нам история все время дает отсрочки, а мы их не используем.
- Но с другой стороны, признавая ДНР и ЛНР, мы, таким образом, не теряем всю остальную часть Украины?
- Я уверен, что нет. Именно потому, что мы, тем самым, показываем, что у России есть твердая воля сохранять не русский мир даже, а сохранять и восстанавливать восточнославянскую цивилизацию. Сейчас же у нас половинчатая, очень странная позиция, потому что, с одной стороны, было сказано, что в Крыму мы своих не бросаем, а с другой стороны, оказалось, что мы бросили очень много своих не в Крыму.
http://www.dynacon.ru/content/articles/5588/