Воспоминания из позапрошлой жизни
Помню - плыли куда-то. Даже не куда-то, а вверх по течению, проводить инспекцию строительства гробницы для фараона Кшушлаперта шестого, да будет имя его греметь в веках вечно. Этот Кшушлаперт - да будет имя его греметь в веках вечно - шестой, помер очень некстати. Скоропостижно - не то слово. Только и успел из государственных дел, что с почетом похоронить своего отца - Кшушлаперта пятого, да вознесется он над иными богами подобно колеснице Ра. И вот, проведя церемонию погребения Кшушлаперта пятого, да вознесется он над иными богами подобно колеснице Ра, Кшушлаперт шестой, да будет имя его греметь в веках вечно, взошел на престол, торжественно отпраздновал собственное воцарение, да будет оно бесконечным, и той же ночью неожиданно помер.
Слухи ходят разные - разорван львами, подавился фиником, был призван богами на небо вслед за отцом своим, Кшушлапертом пятым, да вознесется он над иными богами подобно колеснице Ра. Согласно оглашенной Кшушлапертом седьмым, да убоятся враги его взора, официальной версии, Кшушлаперт шестой, да будет имя его греметь в веках вечно, стал жертвой подлых жителей богомерзкого Шумера, да разверзнется под ними земля. Шумерцев, да разверзнется под ими земля, было пятеро; прокравшись ночью во дворец, они напали на спящего фараона с медными ножами. Спящий Кшушлаперт, да будет имя его греметь в веках вечно, перебил, хвала Осирису, четверых, но пятый подло стукнул его сзади по голове каменной табуреткой, да будет она расколота на мелкие кусочки. Такие дела. А вы как думали? Те еще времена были...
Плывем. Точнее кто-то плывет, а кто-то гребет, попутно отгоняя веслом бегемотов, да отправятся они все в богомерзкий Шумер. Лично я, как последний оставшийся писец, плыву. Раньше бы греб за милую душу, но на днях предпоследнего писца скормили священным храмовым крокодилам за авангардизм (любил изображать фараона анфас), я остался один, и теперь меня экономят.
Кстати о храмовых крокодилах - рядом со мной наслаждается поездкой старший жрец Осириса - Тукламес. Поначалу Тукламес ехать никуда не хотел, но заставили, припомнив его грешок - страстную любовь к дорогим песочным часам из богомерзкого Шумера.
Вертит головой по сторонам, восхваляет Осириса. Время от времени косится на меня. Я более дальновиден, поэтому периодически громко возношу хвалы Кшушлаперту седьмому, да убоятся враги его взора, за наше счастливое детство. "Хитрый!" - думает про меня Тукламес. "Ну еще бы!" - думаю в ответ я.
Опять косится. Не к добру это, наверняка что-то задумал. Не буду больше к борту близко подходить. А то мало ли что, лично ему-то писцы не шибко нужны. А фараону скажет, что волей, мол, богов свалился в воду. А там течение, водовороты, крокодилы опять же. На крокодилов можно вообще что угодно свалить, по нашим-то временам.
- Да здравствует славный Кшушлаперт седьмой, да убоятся враги его взора! Пусть кони, влекущие его колесницу, не знают усталости. Пусть Ра освещает своей благодатью его путь!
Ага, напрягся! Кивает, а от борта тоже на всякий случай подальше отодвигается. Осторожный. Догадывается видимо, кто позапрошлой ночью изрисовал стену дворца порочащими его иероглифами. А я там такое понарисовал - пустынный шакал, не знающий волей богов стыда, покраснеет и убоится общения с Тукламесом. Кстати надо запомнить и в следующий раз делать упор на шакалов, а то что-то переборщил я с бегемотами. Ну не смог бы один хилый Тукламес троих здоровенных бегемотов, да еще таким странным образом... Хотя речь не о том. Тукламес поутру отскрести мои художества со стены не успел, в результате по дворцу поползли слухи. Фараон посмеялся, но предупредил, что в следующий раз Тукламес огребет как следует. Наверняка не обойдется без храмовых крокодилов. Другие жрецы, кстати, после этого приободрились, стали позитивнее смотреть на открывающиеся карьерные перспективы.
Вдоль берега группа рабов бодро тащит здоровенный булыжник. Погонщик, не будь дураком, сидит сверху, обмахиваясь папирусным веером. Хорошо, чертяка, устроился. Надо будет подсказать фараону, что камни можно по две штуки таскать, а погонщик на подъемах может подталкивать сзади, а то очевидно, что рабочая сила нерационально используется.
А вон и усыпальница для Кшушлаперта шестого, да будет имя его греметь в веках вечно! Строится экстренно, в рекордные сроки. Кшушлаперт седьмой, да убоятся враги его взора, торопится закопать папочку поскорее. А поскольку через три дня намечена инспекция со стороны самого фараона, то и пустыню вокруг экстренно мостят булыжником. Красота неимоверная! Главное, чтобы дождя до приезда фараона не было, а то смоет все прямо в Нил.
Строители на берегу выстроились, надсмотрщики кнутами салютуют. Сейчас по плану быстрый обход гробницы, а потом торжественный банкет. Так и живем, да.
Слухи ходят разные - разорван львами, подавился фиником, был призван богами на небо вслед за отцом своим, Кшушлапертом пятым, да вознесется он над иными богами подобно колеснице Ра. Согласно оглашенной Кшушлапертом седьмым, да убоятся враги его взора, официальной версии, Кшушлаперт шестой, да будет имя его греметь в веках вечно, стал жертвой подлых жителей богомерзкого Шумера, да разверзнется под ними земля. Шумерцев, да разверзнется под ими земля, было пятеро; прокравшись ночью во дворец, они напали на спящего фараона с медными ножами. Спящий Кшушлаперт, да будет имя его греметь в веках вечно, перебил, хвала Осирису, четверых, но пятый подло стукнул его сзади по голове каменной табуреткой, да будет она расколота на мелкие кусочки. Такие дела. А вы как думали? Те еще времена были...
Плывем. Точнее кто-то плывет, а кто-то гребет, попутно отгоняя веслом бегемотов, да отправятся они все в богомерзкий Шумер. Лично я, как последний оставшийся писец, плыву. Раньше бы греб за милую душу, но на днях предпоследнего писца скормили священным храмовым крокодилам за авангардизм (любил изображать фараона анфас), я остался один, и теперь меня экономят.
Кстати о храмовых крокодилах - рядом со мной наслаждается поездкой старший жрец Осириса - Тукламес. Поначалу Тукламес ехать никуда не хотел, но заставили, припомнив его грешок - страстную любовь к дорогим песочным часам из богомерзкого Шумера.
Вертит головой по сторонам, восхваляет Осириса. Время от времени косится на меня. Я более дальновиден, поэтому периодически громко возношу хвалы Кшушлаперту седьмому, да убоятся враги его взора, за наше счастливое детство. "Хитрый!" - думает про меня Тукламес. "Ну еще бы!" - думаю в ответ я.
Опять косится. Не к добру это, наверняка что-то задумал. Не буду больше к борту близко подходить. А то мало ли что, лично ему-то писцы не шибко нужны. А фараону скажет, что волей, мол, богов свалился в воду. А там течение, водовороты, крокодилы опять же. На крокодилов можно вообще что угодно свалить, по нашим-то временам.
- Да здравствует славный Кшушлаперт седьмой, да убоятся враги его взора! Пусть кони, влекущие его колесницу, не знают усталости. Пусть Ра освещает своей благодатью его путь!
Ага, напрягся! Кивает, а от борта тоже на всякий случай подальше отодвигается. Осторожный. Догадывается видимо, кто позапрошлой ночью изрисовал стену дворца порочащими его иероглифами. А я там такое понарисовал - пустынный шакал, не знающий волей богов стыда, покраснеет и убоится общения с Тукламесом. Кстати надо запомнить и в следующий раз делать упор на шакалов, а то что-то переборщил я с бегемотами. Ну не смог бы один хилый Тукламес троих здоровенных бегемотов, да еще таким странным образом... Хотя речь не о том. Тукламес поутру отскрести мои художества со стены не успел, в результате по дворцу поползли слухи. Фараон посмеялся, но предупредил, что в следующий раз Тукламес огребет как следует. Наверняка не обойдется без храмовых крокодилов. Другие жрецы, кстати, после этого приободрились, стали позитивнее смотреть на открывающиеся карьерные перспективы.
Вдоль берега группа рабов бодро тащит здоровенный булыжник. Погонщик, не будь дураком, сидит сверху, обмахиваясь папирусным веером. Хорошо, чертяка, устроился. Надо будет подсказать фараону, что камни можно по две штуки таскать, а погонщик на подъемах может подталкивать сзади, а то очевидно, что рабочая сила нерационально используется.
А вон и усыпальница для Кшушлаперта шестого, да будет имя его греметь в веках вечно! Строится экстренно, в рекордные сроки. Кшушлаперт седьмой, да убоятся враги его взора, торопится закопать папочку поскорее. А поскольку через три дня намечена инспекция со стороны самого фараона, то и пустыню вокруг экстренно мостят булыжником. Красота неимоверная! Главное, чтобы дождя до приезда фараона не было, а то смоет все прямо в Нил.
Строители на берегу выстроились, надсмотрщики кнутами салютуют. Сейчас по плану быстрый обход гробницы, а потом торжественный банкет. Так и живем, да.