Показывать, а не рассказывать - и наоборот
Я с удовольствием читаю литературу, которую многие признают графоманской по определению. И мне почти невозможно читать книги, явно относящиеся к большой литературе.
Постоянство моих реакций заставляет (меня) искать ответ - что же именно во мне такое, что явно умеет определять "правильную большую литературу" и ее отвергать, и в то же время - хоть и не всякое графоманство, но некое - согласно принимать?
Долгое время не мог догадаться. Потом подобрались примеры и признаки, а также набрался опыт чтения критических статей. Оказывается, я бунтовщик и невежа, противоречу базовому правилу написания художественных текстов.
Вообще мои вкусы вряд ли кому интересны. Но вдруг окажется занятным.
Утверждается (многими великими и славными), что у писательства есть правила. Неумехи пишут неумело, а классики и молодцы - умеют. И есть очень важное правило: не рассказывать, а показывать.
Что имеется в виду. Например, автор пишет "Полина испытывала ужас". Это неправильно. А правильно - как-то так: "Глаза Полины широко распахнулись, рот открылся как бы в изумлении, она протяжно закричала".
Нельзя написать "Саша был человек скупой и мелочный". Надо построить диалог Саши с кем-то, с женой, например, где он на трех буквально или четырех страницах проявит в живом общении эти свои качества, и читатель увидит сам, что Саша - скуп.
В общем, закон писательского мастерства утверждает, что надо действовать как в кино. Мол, показывают зрителю-читателю сценку - и он сам видит и сам понимает. А неправильно - это когда некто, какой-то неведомый автор, подобный неведомому богу, пишет абзац за абзацем, как именно обстояли дела.
В результате современная книга из настоящей литературы легко опознается - она переполнена бесчисленными и скучнейшими диалогами на бытовые темы. Это герои наперегонки раскрывают перед читателем свои свойства. У них стриптиз на время - надо на минимальном количестве страниц открыть все свои качества. Конечно, тут сплошные диалоги теснятся. Прочие сцены тоже - не автор рассказывает об окружающих ландшафтах, а сами герои должны обменяться парой слов - как, мол, холмиста та гряда, сколь, значит, мощен этот прилив. Ну или там как светится вон то кафе.
А в графоманских моих книгах авторы так и пишут - что, значит, поздним вечером приветливо светилось кафе. В сумерках около многоэтажного дома, позвякивая, уходил в плавный поворот трамвай, красно-желтый, непобежденный, сияющий арагонскими полосами. Саше было скучно и холодно...
О моем недостаточном вкусе: оказывается, я терпеть не могу этих выдуманных диалогов, которые должны позволить мне "самому" составить представление о героях и всем прочем, происходящем в книге. Мне омерзительна эта манера - когда автор как бы отсутствует, говорит читателю: а меня нету, я вообще не существую, смотри, как куколки сами ходют... Когда в книге только герои разговаривают, разговаривают, и читатель понимает всю драму их отношений. Увы, мне это смертельно скучно. Теперь это опознаю - и сразу закрываю.
А нравится мне как раз когда автор хорошо и внятно мне объясняет. Что с героем произошло, как всё было, что герой подумал, какие у него планы. Пускай объясняет на нескольких страницах, ничего. Потом герой может даже сказать краткую реплику - если по сюжету надо. Но вот этой героической болтовни с псевдофотографическими описаниями сцены - "кухня", "кафе" и пр. - вот этого мне не надо. Эту классическую литературу можно слать другим, у кого вкус правильный.
Интересно - кто сделал популярным и короновал признак хорошей литературы: показывать?
Ведь это принцип кино. Это на киноэкране правильно - показывать, а не рассказывать. Книга - это ведь другое искусство. Литература. Искусство слова, простите мой французский. В литературе надо рассказывать, а не показывать.
Что рассказывать надо хорошо, и показывать, если пришлось, тоже надо хорошо - это, надеюсь, и так понятно.
Ясное дело, что испортить можно решительно всё, и можно рассказывать из рук вон плохо. И этого читать не надо. Но откуда взялось это странное правило? Которому ведь следуют. Большую литературу пишут как киноновеллу. Псевдообъективное описание сцен, реальные разговоры и ни следа позиции автора. Не дай бог выглянет со своими оценками - мы его тряпкой по морде, по морде! Нечего, понимаешь, навязывать. Ну и что, что автор - все равно я, читатель, должен всё сам. Ты только разговоры сочини, а уж я всё разгадаю.
Но, испугался я, может быть - это от моей несоциализованности? Я по написанным в "правильной литературе" разговорам ничего не могу понять. И в обычном общении я, конечно, не всё понимаю. Хотя и жив как-то, но всё же - нет, совсем не всё понимаю, а в книгах этих - совершенно не могу догадаться, что значило, когда она его спросила - "как дела?" - а он в ответ стал ныть про трудности на работе. Это что должно было мне зашифрованно показать? А когда он стал подробно объяснять, отчего он так любит пиво - я что должен расшифровать? Нет, совершенно не могу понимать псевдореальные разговоры. И когда героиня распахивает очередной раз глаза или фыркает, усмехаясь - я не знаю, что её ужалило и куда. Я не могу разгадать этот, без сомнения, волшебный психологизм. Чего она фырчит? Она у автора все время фырчит. Есть такие авторы - у них герои все время усмехаются, или откашливаются... Видимо, изрыгают двоичным кодом черты характера. - Какие-то сплошные самоэкранизации.
Мне нравится, напротив, когда книгу пишет автор: "Она удивилась... Она не знала, что... Она засмеялась, подумав...". Так люблю, а не так - нет.
Откуда это пошло? Show, don't tell. Откуда? Насколько я понимаю, из США. Разные деятели так пытались понять искусство слова. Исходно этот девиз был связан с уничтожением ненужных длиннот. "Старые" европейские авторы, с точки зрения бравых американцев, грешили длиннотами. А сюжет кто будет двигать? А греть интерес читателя? И вот родился лозунг. Его размножили бесчисленные курсы помощи писательскому мастерству. Там же целая техника... Писателю предлагается строго соблюдать таймменеджмент, расписать всё действие сюжета по времени, жестко указывая, кто где что в это время делал, нарисовать планы всех комнат, зданий и улиц... В общем, надо как на допросе в полиции четко расставить действующих лиц с расписанием - что кому когда сказал, и кто именно мог это слышать, стоя вот у того комода. И чтобы объективно - надо, чтобы были только слова героев, а не речь автора.
Как один из жанров... это возможно. Мне не нравится, и пусть. Но как общее правило? А дальше - распространение американской культуры сделало эту глупость всеобщим правилом. И только неумелые графоманы, которые и на грамматику-то плюют, и в орфографии не замечены - не пользуются этим золотым правилом show. Пишут себе всякие там фэнтезийные детективы...
Но литературу, как хотите, жалко. Когда весь мир подламывается под придуманный американскими газетчиками "объективный" стиль, истоки которого - кино... А о слове вообще думать некому... Как хотите, но эта маленькая большая литература заслуживает лучшего.
Tell me, tell me well
Постоянство моих реакций заставляет (меня) искать ответ - что же именно во мне такое, что явно умеет определять "правильную большую литературу" и ее отвергать, и в то же время - хоть и не всякое графоманство, но некое - согласно принимать?
Долгое время не мог догадаться. Потом подобрались примеры и признаки, а также набрался опыт чтения критических статей. Оказывается, я бунтовщик и невежа, противоречу базовому правилу написания художественных текстов.
Вообще мои вкусы вряд ли кому интересны. Но вдруг окажется занятным.
Утверждается (многими великими и славными), что у писательства есть правила. Неумехи пишут неумело, а классики и молодцы - умеют. И есть очень важное правило: не рассказывать, а показывать.
Что имеется в виду. Например, автор пишет "Полина испытывала ужас". Это неправильно. А правильно - как-то так: "Глаза Полины широко распахнулись, рот открылся как бы в изумлении, она протяжно закричала".
Нельзя написать "Саша был человек скупой и мелочный". Надо построить диалог Саши с кем-то, с женой, например, где он на трех буквально или четырех страницах проявит в живом общении эти свои качества, и читатель увидит сам, что Саша - скуп.
В общем, закон писательского мастерства утверждает, что надо действовать как в кино. Мол, показывают зрителю-читателю сценку - и он сам видит и сам понимает. А неправильно - это когда некто, какой-то неведомый автор, подобный неведомому богу, пишет абзац за абзацем, как именно обстояли дела.
В результате современная книга из настоящей литературы легко опознается - она переполнена бесчисленными и скучнейшими диалогами на бытовые темы. Это герои наперегонки раскрывают перед читателем свои свойства. У них стриптиз на время - надо на минимальном количестве страниц открыть все свои качества. Конечно, тут сплошные диалоги теснятся. Прочие сцены тоже - не автор рассказывает об окружающих ландшафтах, а сами герои должны обменяться парой слов - как, мол, холмиста та гряда, сколь, значит, мощен этот прилив. Ну или там как светится вон то кафе.
А в графоманских моих книгах авторы так и пишут - что, значит, поздним вечером приветливо светилось кафе. В сумерках около многоэтажного дома, позвякивая, уходил в плавный поворот трамвай, красно-желтый, непобежденный, сияющий арагонскими полосами. Саше было скучно и холодно...
О моем недостаточном вкусе: оказывается, я терпеть не могу этих выдуманных диалогов, которые должны позволить мне "самому" составить представление о героях и всем прочем, происходящем в книге. Мне омерзительна эта манера - когда автор как бы отсутствует, говорит читателю: а меня нету, я вообще не существую, смотри, как куколки сами ходют... Когда в книге только герои разговаривают, разговаривают, и читатель понимает всю драму их отношений. Увы, мне это смертельно скучно. Теперь это опознаю - и сразу закрываю.
А нравится мне как раз когда автор хорошо и внятно мне объясняет. Что с героем произошло, как всё было, что герой подумал, какие у него планы. Пускай объясняет на нескольких страницах, ничего. Потом герой может даже сказать краткую реплику - если по сюжету надо. Но вот этой героической болтовни с псевдофотографическими описаниями сцены - "кухня", "кафе" и пр. - вот этого мне не надо. Эту классическую литературу можно слать другим, у кого вкус правильный.
Интересно - кто сделал популярным и короновал признак хорошей литературы: показывать?
Ведь это принцип кино. Это на киноэкране правильно - показывать, а не рассказывать. Книга - это ведь другое искусство. Литература. Искусство слова, простите мой французский. В литературе надо рассказывать, а не показывать.
Что рассказывать надо хорошо, и показывать, если пришлось, тоже надо хорошо - это, надеюсь, и так понятно.
Ясное дело, что испортить можно решительно всё, и можно рассказывать из рук вон плохо. И этого читать не надо. Но откуда взялось это странное правило? Которому ведь следуют. Большую литературу пишут как киноновеллу. Псевдообъективное описание сцен, реальные разговоры и ни следа позиции автора. Не дай бог выглянет со своими оценками - мы его тряпкой по морде, по морде! Нечего, понимаешь, навязывать. Ну и что, что автор - все равно я, читатель, должен всё сам. Ты только разговоры сочини, а уж я всё разгадаю.
Но, испугался я, может быть - это от моей несоциализованности? Я по написанным в "правильной литературе" разговорам ничего не могу понять. И в обычном общении я, конечно, не всё понимаю. Хотя и жив как-то, но всё же - нет, совсем не всё понимаю, а в книгах этих - совершенно не могу догадаться, что значило, когда она его спросила - "как дела?" - а он в ответ стал ныть про трудности на работе. Это что должно было мне зашифрованно показать? А когда он стал подробно объяснять, отчего он так любит пиво - я что должен расшифровать? Нет, совершенно не могу понимать псевдореальные разговоры. И когда героиня распахивает очередной раз глаза или фыркает, усмехаясь - я не знаю, что её ужалило и куда. Я не могу разгадать этот, без сомнения, волшебный психологизм. Чего она фырчит? Она у автора все время фырчит. Есть такие авторы - у них герои все время усмехаются, или откашливаются... Видимо, изрыгают двоичным кодом черты характера. - Какие-то сплошные самоэкранизации.
Мне нравится, напротив, когда книгу пишет автор: "Она удивилась... Она не знала, что... Она засмеялась, подумав...". Так люблю, а не так - нет.
Откуда это пошло? Show, don't tell. Откуда? Насколько я понимаю, из США. Разные деятели так пытались понять искусство слова. Исходно этот девиз был связан с уничтожением ненужных длиннот. "Старые" европейские авторы, с точки зрения бравых американцев, грешили длиннотами. А сюжет кто будет двигать? А греть интерес читателя? И вот родился лозунг. Его размножили бесчисленные курсы помощи писательскому мастерству. Там же целая техника... Писателю предлагается строго соблюдать таймменеджмент, расписать всё действие сюжета по времени, жестко указывая, кто где что в это время делал, нарисовать планы всех комнат, зданий и улиц... В общем, надо как на допросе в полиции четко расставить действующих лиц с расписанием - что кому когда сказал, и кто именно мог это слышать, стоя вот у того комода. И чтобы объективно - надо, чтобы были только слова героев, а не речь автора.
Как один из жанров... это возможно. Мне не нравится, и пусть. Но как общее правило? А дальше - распространение американской культуры сделало эту глупость всеобщим правилом. И только неумелые графоманы, которые и на грамматику-то плюют, и в орфографии не замечены - не пользуются этим золотым правилом show. Пишут себе всякие там фэнтезийные детективы...
Но литературу, как хотите, жалко. Когда весь мир подламывается под придуманный американскими газетчиками "объективный" стиль, истоки которого - кино... А о слове вообще думать некому... Как хотите, но эта маленькая большая литература заслуживает лучшего.
Tell me, tell me well