Российская наука без сети
прочитал очередную новость, что может быть, хотя и не хотелось бы, но придется отключить интернет. От рунета что-то останется, но, ясное дело, видом малое и не бессмертное.
Интересно вот что. У нас была советская наука. Это был до некоторой степени автономный аспект мировой науки, то есть внутри поддерживался полный фронт наук. Нет смысла говорить, что это было "на мировом уровне" - в разных дисциплинах различно, но отличия были не на порядки. Если крайне обобщенно и грубо, это была где-то треть-четверть мировой науки. Ну, пятая часть. Но не меньше.
Потом нашу науку ориентировали на международный уровень - перечислять меры нет смысла. Наука как специфически-российская практически исчезла, осталась некая часть международной-мировой науки, базирующаяся в России, как есть другая часть во Франции, скажем. Базовый язык - английский. Авторы публикуют статьи в любых журналах, то есть посылают туда, а дальше - конкуренция, возьмут-не возьмут. Больше ценятся публикации в высокорейтинговых англоязычных журналах. То есть несколько десятков лет вся наука в России переориентирована на англоязычный формат. С соответствующей проблематикой, подходами и пр. Другого формата просто нет - поэтому нет смысла говорить, что этот хуже или лучше. Он просто единственный. Да, когда-то было не так, были другие форматы науки, как сейчас их принято обозначать - "национальные", была германская наука, французская... Это в XIX в. Сейчас этого просто нет. Есть части мировой науки, базирующиеся в Китае, Японии, Италии, Великобритании, США и т.п. Если угодно, это как доллары. Они могут быть во владении Франции или России, но это доллары. Не франки и не рубли. В общем, сейчас российская наука составляет единицы процентов от мировой. Можно долго различать - два процента или даже три, но это детали.
Отключение от интернета, насколько можно понимать - это отключение российской науки от мировой. Там примерно понятно, как это обеспечивается. Дело совершенно не в том, хотят ученые того или другого. Есть нормальные средства регулирования этих хотелок. В отчет идут, скажем, только публикации из журналов списка ВАК. На каждую статью в зарубежном издании изволь разрешение от первого отдела, со справками, удостоверяющими, что ничего интересного в статье нет. Баллы при переаттестации идут с работ на русском языке, англоязычные оцениваются много ниже. Утверждаемые темы - только с обоснованием, что это "отечественная наука". Наука почти нацело находится на государственном обеспечении, так что ясно - никакие желания ученых ни на чем не сказываются, им просто будут платить вот за это, а не за то. И через несколько лет - пожалуйте бриться. Кто не вписался в национальную науку - на выход. Допустим, останутся открытые границы и владеющие английским ученые улетят в теплые края. Речь не об этом. Дадут им улететь или тут запрут - эти детали национальной политики интересны будут очень и весьма, но - ограниченному кругу лиц. Напомню, всех на круг ученых в России 400 тыс. человек, из них изрядно публикующихся - тысяч 40. То есть это очень, очень мало людей. Их судьбы будут потом изучаться, как сейчас историки науки изучают, что там было с русскими учеными в 1920-е, но это будет лет через 150.
А интересно, что будет с наукой. Резкий разворот и смена системы оценок опять изменит иерархию, вверх пойдут люди, умеющие замаскировать свои занятия под национально звучащими лозунгами. И те, кто нужен производству... какому-нибудь национально-ориентированному. Интересно... как думаете, что-нибудь живое после такого поворота останется? Или это можно будет считать концом науки в России? Или все же - нет, и даже после такого поворота, с разрывом только-получившейся интеграции, наука в России выживет? Или - не успеет умереть? Ведь можно считать, что вообще-то такой поворот будет для науки смертелен, но эта политика властей настолько недоговечна, что наука помрет, конечно, но после клинической смерти оживет, когда эта дурость кончится.
Впрочем, я бы заглянул еще на шаг. Эта дурость кончится и начнется следующая... Ведь интеграция в англоязычную науку тридцать лет назад тоже была дуростью. И тогда у меня второй вопрос - сколько таких смертельно-идиотических поступков можно выдержать? Социальному институту? Человек - смертен, он помрет - и всё. А социальный институт потенциально бессмертен, так что вроде бы можно его убивать много раз, а он все будет воскресать, когда условия позволяют. Однако накапливается... Ну вот посмотрите - сейчас нетрудно заметить, что русские - нация не торговая. Ну нет у них этого "в крови" - сравните с некоторыми другими, что поюжнее - те умеют, а наши - нет. И учатся туго. Или посмотрите, как с правом и самоорганизацией. Можно отыскать народы, где умение соблюдать собственный правопорядок и самоорганизоваться не то чтобы идеально, но идет легче, чем у русских. То есть социальный институт в идее бессмертен, но реальные условия функционирования - накладывают. Есть культурные традиции, которые либо мешают, либо помогают этому институту, есть умения, когда институт быстро обрастает вспомогательными институтами, которые существенно облегчают его функционирование, и есть ситуации, когда дело раз за разом дохнет. Достаточно почитать... ну, например, как современная наука проникала в Индию. Таких историй можно найти довольно много. Когда другой культурный мир, и в него этот институт содишь-содишь, а он дохнет и дохнет. Да, в конце концов, если есть лишняя сотня лет, оно худо-бедно приживается. И у нас право функционирует... ну, как функционирует... вы ж видите - типа, адвоката в ментовке менты побили... Вот на судей можно взглянуть. Вы только не смейтесь, ну вот они такие. Женщины всё же, надо деликатно. - Так и функционирует. И с самоорганизацией то ж самое - кто немного заглядывал в эту область, знает расклады.
И вот интересно, после возможного поворота как с наукой будет?
При этом сразу надо сказать - надеюсь, никто не думает, что "там, наверху" хоть кто-то об этом хоть что-нибудь понимает? Там о таком даже не думают. Это выходит за границы горизонта планирования и не является важным вопросом. Вершина раздумий "тех, наверху" о науке сводится к умной мысли "если нам в самом деле что-нибудь из этого будет надо - купим". Далее мысль политических управленцев не простирается.
Поэтому ясно, что повлиять нельзя. Но интересно - а вы что думаете?
Интересно вот что. У нас была советская наука. Это был до некоторой степени автономный аспект мировой науки, то есть внутри поддерживался полный фронт наук. Нет смысла говорить, что это было "на мировом уровне" - в разных дисциплинах различно, но отличия были не на порядки. Если крайне обобщенно и грубо, это была где-то треть-четверть мировой науки. Ну, пятая часть. Но не меньше.
Потом нашу науку ориентировали на международный уровень - перечислять меры нет смысла. Наука как специфически-российская практически исчезла, осталась некая часть международной-мировой науки, базирующаяся в России, как есть другая часть во Франции, скажем. Базовый язык - английский. Авторы публикуют статьи в любых журналах, то есть посылают туда, а дальше - конкуренция, возьмут-не возьмут. Больше ценятся публикации в высокорейтинговых англоязычных журналах. То есть несколько десятков лет вся наука в России переориентирована на англоязычный формат. С соответствующей проблематикой, подходами и пр. Другого формата просто нет - поэтому нет смысла говорить, что этот хуже или лучше. Он просто единственный. Да, когда-то было не так, были другие форматы науки, как сейчас их принято обозначать - "национальные", была германская наука, французская... Это в XIX в. Сейчас этого просто нет. Есть части мировой науки, базирующиеся в Китае, Японии, Италии, Великобритании, США и т.п. Если угодно, это как доллары. Они могут быть во владении Франции или России, но это доллары. Не франки и не рубли. В общем, сейчас российская наука составляет единицы процентов от мировой. Можно долго различать - два процента или даже три, но это детали.
Отключение от интернета, насколько можно понимать - это отключение российской науки от мировой. Там примерно понятно, как это обеспечивается. Дело совершенно не в том, хотят ученые того или другого. Есть нормальные средства регулирования этих хотелок. В отчет идут, скажем, только публикации из журналов списка ВАК. На каждую статью в зарубежном издании изволь разрешение от первого отдела, со справками, удостоверяющими, что ничего интересного в статье нет. Баллы при переаттестации идут с работ на русском языке, англоязычные оцениваются много ниже. Утверждаемые темы - только с обоснованием, что это "отечественная наука". Наука почти нацело находится на государственном обеспечении, так что ясно - никакие желания ученых ни на чем не сказываются, им просто будут платить вот за это, а не за то. И через несколько лет - пожалуйте бриться. Кто не вписался в национальную науку - на выход. Допустим, останутся открытые границы и владеющие английским ученые улетят в теплые края. Речь не об этом. Дадут им улететь или тут запрут - эти детали национальной политики интересны будут очень и весьма, но - ограниченному кругу лиц. Напомню, всех на круг ученых в России 400 тыс. человек, из них изрядно публикующихся - тысяч 40. То есть это очень, очень мало людей. Их судьбы будут потом изучаться, как сейчас историки науки изучают, что там было с русскими учеными в 1920-е, но это будет лет через 150.
А интересно, что будет с наукой. Резкий разворот и смена системы оценок опять изменит иерархию, вверх пойдут люди, умеющие замаскировать свои занятия под национально звучащими лозунгами. И те, кто нужен производству... какому-нибудь национально-ориентированному. Интересно... как думаете, что-нибудь живое после такого поворота останется? Или это можно будет считать концом науки в России? Или все же - нет, и даже после такого поворота, с разрывом только-получившейся интеграции, наука в России выживет? Или - не успеет умереть? Ведь можно считать, что вообще-то такой поворот будет для науки смертелен, но эта политика властей настолько недоговечна, что наука помрет, конечно, но после клинической смерти оживет, когда эта дурость кончится.
Впрочем, я бы заглянул еще на шаг. Эта дурость кончится и начнется следующая... Ведь интеграция в англоязычную науку тридцать лет назад тоже была дуростью. И тогда у меня второй вопрос - сколько таких смертельно-идиотических поступков можно выдержать? Социальному институту? Человек - смертен, он помрет - и всё. А социальный институт потенциально бессмертен, так что вроде бы можно его убивать много раз, а он все будет воскресать, когда условия позволяют. Однако накапливается... Ну вот посмотрите - сейчас нетрудно заметить, что русские - нация не торговая. Ну нет у них этого "в крови" - сравните с некоторыми другими, что поюжнее - те умеют, а наши - нет. И учатся туго. Или посмотрите, как с правом и самоорганизацией. Можно отыскать народы, где умение соблюдать собственный правопорядок и самоорганизоваться не то чтобы идеально, но идет легче, чем у русских. То есть социальный институт в идее бессмертен, но реальные условия функционирования - накладывают. Есть культурные традиции, которые либо мешают, либо помогают этому институту, есть умения, когда институт быстро обрастает вспомогательными институтами, которые существенно облегчают его функционирование, и есть ситуации, когда дело раз за разом дохнет. Достаточно почитать... ну, например, как современная наука проникала в Индию. Таких историй можно найти довольно много. Когда другой культурный мир, и в него этот институт содишь-содишь, а он дохнет и дохнет. Да, в конце концов, если есть лишняя сотня лет, оно худо-бедно приживается. И у нас право функционирует... ну, как функционирует... вы ж видите - типа, адвоката в ментовке менты побили... Вот на судей можно взглянуть. Вы только не смейтесь, ну вот они такие. Женщины всё же, надо деликатно. - Так и функционирует. И с самоорганизацией то ж самое - кто немного заглядывал в эту область, знает расклады.
И вот интересно, после возможного поворота как с наукой будет?
При этом сразу надо сказать - надеюсь, никто не думает, что "там, наверху" хоть кто-то об этом хоть что-нибудь понимает? Там о таком даже не думают. Это выходит за границы горизонта планирования и не является важным вопросом. Вершина раздумий "тех, наверху" о науке сводится к умной мысли "если нам в самом деле что-нибудь из этого будет надо - купим". Далее мысль политических управленцев не простирается.
Поэтому ясно, что повлиять нельзя. Но интересно - а вы что думаете?