Порочный дым
В связи с подготовкой гей-парада, которая еще не закончилась, Наташа говорит, что доносится "ура", как символ становления мужчиной в условиях нонешних, вспомнил, как маршировали мы по плацу в армии. Не помню уже на чем замели, но выгнали нас накуренных на плац в раннюю зиму маршировать. Дежурил тогда по части не помню, кто, но нас налегке позвали маршировать в виде протрезвляющего наказания. А к нам, виновным, прикрепили еще рядом сидевших. В сумме вышло человек восемь долбоебов. Назначили командующим этой ебанутой дивизией, кажется, Руслан Горбик. И вот мы, отребье, не можем на ветру собраться и спеть какую-нибудь сраную варшавянку, а просто ходить глупо под собственный топот копыт, он же в голову отдается. И стали петь "хочу я стать совсем слепым". Текст полный, да и неполный, никто не помнил по разным причинам. Некоторые просто не знали.А офицерье ушло в штаб бухать и в окно смотрело как мы там, но свет в кабинете не горел, а дверь в светлый коридор открыта и подсвечивала силуэты, бутылочки и стаканчики.Наш блуждающий астероид по плацу давал круги, квадраты и параллелопипеды, но в какой-то момент поняв, что надо давать о себе знать, стал разворачивать колонну прямо в окно. Напротив окна мы замирали и маршировали на месте, вычисляя степень, когда можно будет съебать в барак. Текст песни, который, повторюсь никто не мог помнить, дополняли строчками из классиков, устава и инструкции к противогазу, но каждый раз, упираясь в окно, мы заворачивали про "пусть не подвержен я насилью". И вот на третьем примерно заходе из штаба вышел начальник(Мишин фамилия - хороший дядька, служака) и говорит типа: Хуле вы тут, солдаты гуляете? Ты, обратился к Русику, чо блядь их не одел по форме? - Мы тренируемся к празднику, чеканим, хуе-мое, дежурный приказал. А ну-ка нахуй спать! Подъем скоро.
1989 год, порт Ванино