Экс-министр ЖКХ Мордовии Александр Замотаев о «лихих 1990-х».......
Из интервью: Две машины взорвали, и по голове били, и дочь мою резали. Это было после того, как в 1995 году я отказался поддержать одну кандидатуру на пост Главы РМ, хотя до этого помогал этому человеку.
- Александр Иванович, как давно вы знакомы с Юрием Геннадьевичем Филевым?
- Года с 1996-го, когда я начал работать в министерстве строительства и ЖКХ. Филев тогда возглавил Пролетарский жилищно-коммунальный трест, в этой сфере наши пути и пересеклись. Все последующие годы мы только и делали, что «бодались» по вопросам ЖКХ и профессиональной депутатской деятельности. Например, в 1999 году, когда я возглавлял министерство ЖКХ РМ, между нами шла настоящая война по поводу квартплаты. Тогда руководство городской администрации и службы «Заказчика» в лице Юрия Геннадьевича выступали за повышения тарифов ЖКУ, я был категорически против. Мои аргументы были просты: при низкой платежеспособности жителей республики увеличение квартплаты ведет к резкому росту количества людей, получающих субсидии. Как только доля субсидируемого населения переваливает за 30 процентов, местный бюджет начинает нести колоссальные расходы. На тот момент 60 процентов горожан были не в состоянии платить за коммунальные услуги, и дальнейшие их повышение значительно увеличило бы этот процент. Служба «Заказчика» нашла тогда простой выход из положения: стала препятствовать людям в оформлении документов на субсидии. В том же 1999-м году министерство ЖКХ РМ проверило 14 городских коммунальных хозяйств республики, и выявило нецелевого использования средств на сумму более 9 миллионов рублей, из них 6 миллионов - в саранской службе «Заказчика».
- А по депутатской деятельности за что «воевали»?
- В 1999 году наши интересы столкнулись по 14-му городскому избирательному округу, по которому я должен был избираться в горсовет. Однако тогда саранский избирком незаконно отменил мою регистрацию как кандидата в депутаты, и в итоге выборы выиграл Филев. Судебные инстанции признали решение избиркома незаконным, и Юрий Геннадьевич, по закону, должен был лишиться мандата, однако определенный круг лиц всячески его поддержал, чтобы сохранить за ним мандат и депутатскую неприкосновенность.
- Да, чтобы так откровенно попрать Закон, необходима большая сила. А в городское хозяйство и политику Юрия Филева привели те же самые влиятельные круги?
- Не могу сказать. Мы познакомились, когда он уже работал в Пролетарском тресте.
- А как вы оцениваете своего извечного оппонента как профессионала?
- Очень высоко! Таких специалистов по ЖКХ в Саранске больше нет. И мне жаль, что он покинул свой пост.
- Вашему альтруизму нет предела!
- Да, вы знаете, я такой человек, что камней за пазухой не держу. Если мне есть что сказать - говорю публично, в лицо, а не за спиной. И все претензии высказывал Юрию Геннадьевичу лично, а не плел интриги, и он поступал так же. Последний раз я встречался с ним месяца два назад - приносил в его контору пригласительные билеты на мой концерт. Мы посидели, вспомнили былое…
- Полагаю, вспомнить есть, что… Александр Иванович, а вот в «лихие 90-е», когда страна жила по «понятиям», мог ли высокопоставленный чиновник не взаимодействовать с «улицей»?
- Я взаимодействовал.
- А Юрий Геннадьевич?
- Время было такое, когда высокопоставленный чиновник не мог не взаимодействовать с «улицей». И не всегда они были по разную сторону баррикад. Бандиты тогда касались всего, что имело отношение к бизнесу и политике, и были значительно сильнее официальной власти… Большинство лидеров преступных группировок вышли из спортивной среды. Многие были моими воспитанниками. Я ведь был тренером по боксу и единоборствам. К примеру, Андрея Борисова знал со школы. Спортивный был мальчик, но потом ушел на зону по «малолетке», затем отсидел еще раз, а когда вернулся, организовал свою группу. Безвластие после развала СССР было жуткое, и ребятня начала сплачиваться в банды. Когда появились «борисовцы», Андрей постоянно приходил ко мне советоваться по тем или иным делам - я тогда уже работал главой Октябрьского района. Бывал у меня дома. И я к нему обращался, когда приходила необходимость - к примеру, урегулировать конфликт между представителями власти и «улицей». Некоторые ОЧЕНЬ высокие чиновники и руководители крупных предприятий до сих пор при случае выражают мне благодарность за это. Как-то ко мне обратился высокопоставленный руководитель с просьбой о помощи, так как к нему домой завалились бандиты и избили на глазах жены и детей. Хотели заставить его работать на них. Другой крупнейший промышленник, который работает до сих пор, позвонил ночью, и сказал, что если я не решу его проблему прямо сейчас, то его сына убьют. Конечно, я помогал. Я бы назвал фамилии, да для вас это очень опасно. Помимо Андрея Борисова, я контактировал практически со всеми тогдашними лидерами ОПГ - Виктором Качаевым, Александром Танимовым, Юрой Щукиным. С Сергеем Финаевым вообще жил в одном доме. Со многими из них очень дружно общался. Но я не преступал закон, потому что знал - если проколюсь, меня никто не защитит - ни власть, ни «улица». В свое время написал воспоминания о «лихих 90-х», моя рукопись превышала 300 страниц. Думал ее напечатать. А потом рукопись сгорела вместе с деревянным домиком, где хранилась. А в ней была почти вся новейшая история Мордовии - как формировались бандитские группировки, нынешняя власть, кто проталкивал по служебной лестнице тех или иных чиновников… Вот вы спрашиваете, был ли Юрий Геннадьевич связан с «улицей». Я предполагаю, что был, и очень крупно.
- Говорят, как чиновник, работающий в Пролетарском районе, он часто встречался с известным авторитетом Сергеем Денискиным…
- Не вижу в этом ничего удивительного. Я тогда встречался с другими представителями «светотехстроевских» группировок. Повторюсь, время было такое, что не контактировать с «улицей» было невозможно.
- А между чиновниками, контактирующими с различными группировками, возникали конфликты на почве «свой», «чужой»?
- Нет. Решались гораздо более глобальные вещи - финансы, депутатский мандат, должность… К примеру, денег тогда в государственной казне совсем не было. Все работали на системе взаимозачетов и бартера. Была практика освобождения предприятий от налогов взамен на предоставления республиканским ведомствам и организациям своей продукции. Так в министерство ЖКХ попадали километры кабеля, тонны лампочек, резиновых изделий и т.д., причем зачастую некондиционного класса. Продавать бартерный товар мы не могли - не было соответствующих структур в министерстве. Реализовывали через коммерсантов. Ко мне не раз подходили ребята с «улицы» и просили отдать продукцию на реализацию, с условием, что деньги они отдадут после продажи. Я их всех отсылал к Андрею Борисову для «согласования» сделки, и больше они не возвращались. Потому что изначально они хотели меня обмануть, и легко могли бы это сделать. Но «надуть» Борисова - означало создать себе большие проблемы, и на это, естественно, никто не шел. Поэтому тогда Андрей был для меня как буфер, и работать без него было бы гораздо сложнее.
- Но если каждый высокопоставленный чиновник был связан с ОПГ, неужели во властных структурах на этой почве не возникали конфликты интересов?
- Возникали. Я вам уже рассказывал о борьбе за мандат по 14-му городскому избирательному округу, когда «светотехстроевский» Филев решил избираться на химмашевском участке, от которого должен был баллотироваться я. Он тогда на встречу с избирателями ездил в сопровождении двух машин с охраной. Потому что прекрасно знал: за такую наглость «борисовцы» могли жестоко наказать.
- А с чем связано покушение на Филева, которое произошло в 1997-м году?
- Я уже плохо помню, кажется, он с коммерсантами проворачивал какую-то аферу в коммуналке, и что-то там не сложилось. По-моему, речь шла о медикаментах, которые министерство ЖКХ получило по бартеру, и часть передала в Пролетарский трест. Через какое-то время в Мокше был найден труп одного из участников аферы, следствие установило, что жертву застрелили из ружья Филева. Потом было покушение на Юрия Геннадьевич. Еще через несколько лет убили его зятя. Но это уже была другая криминальная история.
- Видимо, все это время Филев ходил по лезвию ножа…
- Да мы все тогда так жили. И сейчас живем. Если ты придерживаешься своей линии, отстаиваешь свои интересы, ты всегда ходишь по лезвию ножа… На меня тоже не раз покушались. Две машины взорвали, и по голове били, и дочь мою резали. Это было после того, как в 1995 году я отказался поддержать одну кандидатуру на пост Главы РМ, хотя до этого помогал этому человеку.
- За покушениями всегда стоит борьба за большие деньги, либо влияние. И вы, и Юрий Геннадьевич выжили в этой борьбе. Значит, с влиянием и с деньгами должно быть все в порядке…
- Думаю, Юрий Геннадьевич не бедный человек. А я денег боюсь. Особенно если они идут из чужих карманов. Знаете, самая большая пытка для чиновника - это пытка взяткой. Мне много раз ее предлагали. К примеру, за трудоустройство людей на директорские должности. В частности за место руководителя «Мордовжилкоммунпроекта», подчиняющегося министерству ЖКХ РМ, предлагали 400 тысяч рублей, начальника ковылкинской теплоэлектросети - 270 тысяч. С меня требовалось только подписать соответствующие распоряжения, и деньги были бы в кармане. В принципе, какая разница, кого назначать на должность - Иванова, Петрова или Сидорова?! И какая удача, что за Сидорова можно еще и получить кругленькую сумму! Думаете, я не мучился? Но из принципа не пошел на это. Мне дороже спокойный сон. И меня в отличие от моего преемника - Рашида Аширова, которого поймали на взятке, никто бы отмазывать не стал.
- Не каждый бы устоял от большой халявы…
- С годами начинаешь все больше ценить здоровье, покой и время. А деньги я всегда на достойную жизнь заработаю. И это не значит, что мне нужны миллионы.
- А как на счет испытания бизнесом? Многие госслужащие имеют свой бизнес, как правило, записанный на родственников. Например, говорят, что торговый центр «Аврора» принадлежит сестрам Филева, а его у супруги - доля в известном саранском кафе «Заимка»…
- В этом плане я не понимаю Юрия Геннадьевича. Когда я был главой Октябрьского района, и министром ЖКХ, то был против, чтобы мои родные открывали бизнес. Чтобы никто не обвинил меня в использовании бюджетных средств. Потому что если родственники чиновника открывают свое дело, понятно, что, так или иначе в нем будут использоваться бюджетные средства. Я открыл свое частное дело только после того, как ушел с министерского поста. И работаю в свое удовольствие без казенных денег.
- Скажите, а сегодня легко прикарманить бюджетные средства в сфере ЖКХ?
- После того, как в жилищно-коммунальное хозяйство пришли миллиарды, да, легко. Раньше было трудно, потому, что денег там не было. А если серьезно, то когда появился Фонд содействия реформированию ЖКХ, где сегодня вращаются немыслимые средства, то эта отрасль стала иметь огромное значение для чиновников. А раньше в коммуналку шли как на каторгу. Ко мне в Центр профессиональной подготовки обращались известные личности, покинувшие госслужбу, с просьбой нарисовать схему движения денег в ЖКХ. Вероятно, после того, как я им все разъяснил, они создали свои компании, которые встроились в эту схему.
- Через управляющие компании можно выкачивать бюджетные деньги?
- Запросто!
- Как поется в моей песне: «Сейчас не страшны воры в законе, страшны законные воры». Время уже совершенно другое, для выяснения отношений бандитскими методами уже не пользуются. Есть более хитрые, тонкие и законные способы борьбы. Хотя, конечно, если ты когда-то преступал закон, то изменить свой менталитет, и «встать на путь исправления», довольно сложно. Ты просто меняешь свой стиль поведения в зависимости от условий окружающей среды.
- Без ведома руководителя ведомства или учреждения не проходит ни одно финансовое дело, как и нарушение. И в том, что под суд идут заместители, а не начальники, ответ прост - большие деньги, которые им дают за взятие вины на себя. Дают столько, что есть смысл идти под уголовную ответственность. А вышестоящие чиновники и правоохранители закрывают на это глаза, так как каждый, так или иначе, получает свой куш.
Источник
- Александр Иванович, как давно вы знакомы с Юрием Геннадьевичем Филевым?
- Года с 1996-го, когда я начал работать в министерстве строительства и ЖКХ. Филев тогда возглавил Пролетарский жилищно-коммунальный трест, в этой сфере наши пути и пересеклись. Все последующие годы мы только и делали, что «бодались» по вопросам ЖКХ и профессиональной депутатской деятельности. Например, в 1999 году, когда я возглавлял министерство ЖКХ РМ, между нами шла настоящая война по поводу квартплаты. Тогда руководство городской администрации и службы «Заказчика» в лице Юрия Геннадьевича выступали за повышения тарифов ЖКУ, я был категорически против. Мои аргументы были просты: при низкой платежеспособности жителей республики увеличение квартплаты ведет к резкому росту количества людей, получающих субсидии. Как только доля субсидируемого населения переваливает за 30 процентов, местный бюджет начинает нести колоссальные расходы. На тот момент 60 процентов горожан были не в состоянии платить за коммунальные услуги, и дальнейшие их повышение значительно увеличило бы этот процент. Служба «Заказчика» нашла тогда простой выход из положения: стала препятствовать людям в оформлении документов на субсидии. В том же 1999-м году министерство ЖКХ РМ проверило 14 городских коммунальных хозяйств республики, и выявило нецелевого использования средств на сумму более 9 миллионов рублей, из них 6 миллионов - в саранской службе «Заказчика».
- А по депутатской деятельности за что «воевали»?
- В 1999 году наши интересы столкнулись по 14-му городскому избирательному округу, по которому я должен был избираться в горсовет. Однако тогда саранский избирком незаконно отменил мою регистрацию как кандидата в депутаты, и в итоге выборы выиграл Филев. Судебные инстанции признали решение избиркома незаконным, и Юрий Геннадьевич, по закону, должен был лишиться мандата, однако определенный круг лиц всячески его поддержал, чтобы сохранить за ним мандат и депутатскую неприкосновенность.
- Да, чтобы так откровенно попрать Закон, необходима большая сила. А в городское хозяйство и политику Юрия Филева привели те же самые влиятельные круги?
- Не могу сказать. Мы познакомились, когда он уже работал в Пролетарском тресте.
- А как вы оцениваете своего извечного оппонента как профессионала?
- Очень высоко! Таких специалистов по ЖКХ в Саранске больше нет. И мне жаль, что он покинул свой пост.
- Вашему альтруизму нет предела!
- Да, вы знаете, я такой человек, что камней за пазухой не держу. Если мне есть что сказать - говорю публично, в лицо, а не за спиной. И все претензии высказывал Юрию Геннадьевичу лично, а не плел интриги, и он поступал так же. Последний раз я встречался с ним месяца два назад - приносил в его контору пригласительные билеты на мой концерт. Мы посидели, вспомнили былое…
- Полагаю, вспомнить есть, что… Александр Иванович, а вот в «лихие 90-е», когда страна жила по «понятиям», мог ли высокопоставленный чиновник не взаимодействовать с «улицей»?
- Я взаимодействовал.
- А Юрий Геннадьевич?
- Время было такое, когда высокопоставленный чиновник не мог не взаимодействовать с «улицей». И не всегда они были по разную сторону баррикад. Бандиты тогда касались всего, что имело отношение к бизнесу и политике, и были значительно сильнее официальной власти… Большинство лидеров преступных группировок вышли из спортивной среды. Многие были моими воспитанниками. Я ведь был тренером по боксу и единоборствам. К примеру, Андрея Борисова знал со школы. Спортивный был мальчик, но потом ушел на зону по «малолетке», затем отсидел еще раз, а когда вернулся, организовал свою группу. Безвластие после развала СССР было жуткое, и ребятня начала сплачиваться в банды. Когда появились «борисовцы», Андрей постоянно приходил ко мне советоваться по тем или иным делам - я тогда уже работал главой Октябрьского района. Бывал у меня дома. И я к нему обращался, когда приходила необходимость - к примеру, урегулировать конфликт между представителями власти и «улицей». Некоторые ОЧЕНЬ высокие чиновники и руководители крупных предприятий до сих пор при случае выражают мне благодарность за это. Как-то ко мне обратился высокопоставленный руководитель с просьбой о помощи, так как к нему домой завалились бандиты и избили на глазах жены и детей. Хотели заставить его работать на них. Другой крупнейший промышленник, который работает до сих пор, позвонил ночью, и сказал, что если я не решу его проблему прямо сейчас, то его сына убьют. Конечно, я помогал. Я бы назвал фамилии, да для вас это очень опасно. Помимо Андрея Борисова, я контактировал практически со всеми тогдашними лидерами ОПГ - Виктором Качаевым, Александром Танимовым, Юрой Щукиным. С Сергеем Финаевым вообще жил в одном доме. Со многими из них очень дружно общался. Но я не преступал закон, потому что знал - если проколюсь, меня никто не защитит - ни власть, ни «улица». В свое время написал воспоминания о «лихих 90-х», моя рукопись превышала 300 страниц. Думал ее напечатать. А потом рукопись сгорела вместе с деревянным домиком, где хранилась. А в ней была почти вся новейшая история Мордовии - как формировались бандитские группировки, нынешняя власть, кто проталкивал по служебной лестнице тех или иных чиновников… Вот вы спрашиваете, был ли Юрий Геннадьевич связан с «улицей». Я предполагаю, что был, и очень крупно.
- Говорят, как чиновник, работающий в Пролетарском районе, он часто встречался с известным авторитетом Сергеем Денискиным…
- Не вижу в этом ничего удивительного. Я тогда встречался с другими представителями «светотехстроевских» группировок. Повторюсь, время было такое, что не контактировать с «улицей» было невозможно.
- А между чиновниками, контактирующими с различными группировками, возникали конфликты на почве «свой», «чужой»?
- Нет. Решались гораздо более глобальные вещи - финансы, депутатский мандат, должность… К примеру, денег тогда в государственной казне совсем не было. Все работали на системе взаимозачетов и бартера. Была практика освобождения предприятий от налогов взамен на предоставления республиканским ведомствам и организациям своей продукции. Так в министерство ЖКХ попадали километры кабеля, тонны лампочек, резиновых изделий и т.д., причем зачастую некондиционного класса. Продавать бартерный товар мы не могли - не было соответствующих структур в министерстве. Реализовывали через коммерсантов. Ко мне не раз подходили ребята с «улицы» и просили отдать продукцию на реализацию, с условием, что деньги они отдадут после продажи. Я их всех отсылал к Андрею Борисову для «согласования» сделки, и больше они не возвращались. Потому что изначально они хотели меня обмануть, и легко могли бы это сделать. Но «надуть» Борисова - означало создать себе большие проблемы, и на это, естественно, никто не шел. Поэтому тогда Андрей был для меня как буфер, и работать без него было бы гораздо сложнее.
- Но если каждый высокопоставленный чиновник был связан с ОПГ, неужели во властных структурах на этой почве не возникали конфликты интересов?
- Возникали. Я вам уже рассказывал о борьбе за мандат по 14-му городскому избирательному округу, когда «светотехстроевский» Филев решил избираться на химмашевском участке, от которого должен был баллотироваться я. Он тогда на встречу с избирателями ездил в сопровождении двух машин с охраной. Потому что прекрасно знал: за такую наглость «борисовцы» могли жестоко наказать.
- А с чем связано покушение на Филева, которое произошло в 1997-м году?
- Я уже плохо помню, кажется, он с коммерсантами проворачивал какую-то аферу в коммуналке, и что-то там не сложилось. По-моему, речь шла о медикаментах, которые министерство ЖКХ получило по бартеру, и часть передала в Пролетарский трест. Через какое-то время в Мокше был найден труп одного из участников аферы, следствие установило, что жертву застрелили из ружья Филева. Потом было покушение на Юрия Геннадьевич. Еще через несколько лет убили его зятя. Но это уже была другая криминальная история.
- Видимо, все это время Филев ходил по лезвию ножа…
- Да мы все тогда так жили. И сейчас живем. Если ты придерживаешься своей линии, отстаиваешь свои интересы, ты всегда ходишь по лезвию ножа… На меня тоже не раз покушались. Две машины взорвали, и по голове били, и дочь мою резали. Это было после того, как в 1995 году я отказался поддержать одну кандидатуру на пост Главы РМ, хотя до этого помогал этому человеку.
- За покушениями всегда стоит борьба за большие деньги, либо влияние. И вы, и Юрий Геннадьевич выжили в этой борьбе. Значит, с влиянием и с деньгами должно быть все в порядке…
- Думаю, Юрий Геннадьевич не бедный человек. А я денег боюсь. Особенно если они идут из чужих карманов. Знаете, самая большая пытка для чиновника - это пытка взяткой. Мне много раз ее предлагали. К примеру, за трудоустройство людей на директорские должности. В частности за место руководителя «Мордовжилкоммунпроекта», подчиняющегося министерству ЖКХ РМ, предлагали 400 тысяч рублей, начальника ковылкинской теплоэлектросети - 270 тысяч. С меня требовалось только подписать соответствующие распоряжения, и деньги были бы в кармане. В принципе, какая разница, кого назначать на должность - Иванова, Петрова или Сидорова?! И какая удача, что за Сидорова можно еще и получить кругленькую сумму! Думаете, я не мучился? Но из принципа не пошел на это. Мне дороже спокойный сон. И меня в отличие от моего преемника - Рашида Аширова, которого поймали на взятке, никто бы отмазывать не стал.
- Не каждый бы устоял от большой халявы…
- С годами начинаешь все больше ценить здоровье, покой и время. А деньги я всегда на достойную жизнь заработаю. И это не значит, что мне нужны миллионы.
- А как на счет испытания бизнесом? Многие госслужащие имеют свой бизнес, как правило, записанный на родственников. Например, говорят, что торговый центр «Аврора» принадлежит сестрам Филева, а его у супруги - доля в известном саранском кафе «Заимка»…
- В этом плане я не понимаю Юрия Геннадьевича. Когда я был главой Октябрьского района, и министром ЖКХ, то был против, чтобы мои родные открывали бизнес. Чтобы никто не обвинил меня в использовании бюджетных средств. Потому что если родственники чиновника открывают свое дело, понятно, что, так или иначе в нем будут использоваться бюджетные средства. Я открыл свое частное дело только после того, как ушел с министерского поста. И работаю в свое удовольствие без казенных денег.
- Скажите, а сегодня легко прикарманить бюджетные средства в сфере ЖКХ?
- После того, как в жилищно-коммунальное хозяйство пришли миллиарды, да, легко. Раньше было трудно, потому, что денег там не было. А если серьезно, то когда появился Фонд содействия реформированию ЖКХ, где сегодня вращаются немыслимые средства, то эта отрасль стала иметь огромное значение для чиновников. А раньше в коммуналку шли как на каторгу. Ко мне в Центр профессиональной подготовки обращались известные личности, покинувшие госслужбу, с просьбой нарисовать схему движения денег в ЖКХ. Вероятно, после того, как я им все разъяснил, они создали свои компании, которые встроились в эту схему.
- Через управляющие компании можно выкачивать бюджетные деньги?
- Запросто!
- Как поется в моей песне: «Сейчас не страшны воры в законе, страшны законные воры». Время уже совершенно другое, для выяснения отношений бандитскими методами уже не пользуются. Есть более хитрые, тонкие и законные способы борьбы. Хотя, конечно, если ты когда-то преступал закон, то изменить свой менталитет, и «встать на путь исправления», довольно сложно. Ты просто меняешь свой стиль поведения в зависимости от условий окружающей среды.
- Без ведома руководителя ведомства или учреждения не проходит ни одно финансовое дело, как и нарушение. И в том, что под суд идут заместители, а не начальники, ответ прост - большие деньги, которые им дают за взятие вины на себя. Дают столько, что есть смысл идти под уголовную ответственность. А вышестоящие чиновники и правоохранители закрывают на это глаза, так как каждый, так или иначе, получает свой куш.
Источник