Это не я написал. Это все Сурен Цормудян
Отрывок из книги "Ад уже здесь". Особо впечатлительным лучше не читать.
*** - Джуниор, детка, ну хватит уже играть. Спать давно пора. - Мама потрепала его по русым волосам. Джуниор тем не менее продолжал жужжать губами и водить взад-вперед одной рукой большую игрушечную пожарную машину, а другой придерживая фигурку супермена Росомахи, заставлять ее прыгать вокруг машины. Обе игрушки подарили ему вчера в его шестой день рождения.
- Мам. А папа не придет сегодня? - спросил мальчик, не отрываясь от игры.
- Нет, детка. У него ночная смена. Он завтра придет. Давай спать.
- Мам, ну, - заныл ребенок, - Ну ведь каникулы. Мне ведь не надо утром вставать.
- Ну и что? - мать улыбнулась, - Ты еще маленький. А маленьким детям надо всегда ложиться спать в одно и тоже время.
- Скорей бы взрослым стать, - вздохнул Джуниор. - Тогда я смогу играться сколько захочу.
Мама засмеялась.
- Когда ты станешь взрослым, то играться уже не будешь. У тебя будут взрослые дела и заботы.
- Точно! Я стану спасать мир! Я когда вырасту, то стану Росомахой!
- Глупенький, - она продолжала смеяться, - Ты же хотел стать пожарным, как папа.
- А я вот подумал, лучше быть Росомахой. Он сильный. Он все может. Значит и пожар потушить может. И людей из огня спасти, верно? Так может лучше стать не просто пожарным, а Росомахой пожарным?
Мать залилась звонким смехом, который так любил Джуниор.
- Очень правильный ход мыслей, детка! А ты помнишь, в прошлом году ты хотел стать Халком?
- Мам, - мальчик поморщился. - Он зеленый какой-то. Он меняется. А вот Росомаха не меняется. У него только вот здесь титановые когти вырастают… кхххх!!! - он растопырил пальцы ладоней.
- Ой, боюсь, - произнесла играючи мама и подняла руки.
- Мам, не бойся. Росомаха не причинит вреда. Он добрый. Он даже когда злиться, все равно добрый.
- Детка, - вздохнула, улыбаясь, мать и обняла сына, - Я люблю тебя, Джуниор.
- Я тоже люблю тебя, мам, - прошептал он, щурясь от удовольствия и думая, как же все-таки здорово пахнут мамины русые волосы. Такие же русые как у него. Только длинные до плеч. - Мам…
- Что сынок?
- Мам, а почему когда Халк становится большим и зеленым, то на нем рвется вся одежда, а трусы остаются? Лучше быть Росомахой. Если я стану Халком, то мне придется много работать чтобы все время покупать одежду. Ведь она рвется, когда он злиться и становится большим и зеленым. А вот трусы почему-то остаются. Они у него особенные?
Мать снова залилась звонким смехом.
- Ну, ты даешь, сынок!
- А чего смешного, - обиженно буркнул Джуниор. - Это же серьезный вопрос, мам. Мне не понятно, почему так?
- Детка, это сложный вопрос, - улыбнулась она, - Давай ты сейчас отправишься спать, а я подумаю и завтра тебе отвечу. Окей?
- Ладно, - досадливо протянул Джуниор.
Мать что-то еще хотела ему сказать, но притихла, вслушиваясь в какой-то звук, доносящийся с улицы.
Там пронзительно выла сирена. Потом мимо дома по улице, похоже, промчалась полицейская машина и что-то кричали из ее громкоговорителя. Мать взяла с журнального столика пульт от телевизора и включила его. По всем каналам была одна и та же статичная картинка с мрачной и не предвещающей ничего хорошего надписью «Экстренный бюллетень».
- Внимание! Прослушайте экстренное сообщение управления гражданской обороны округа! Атомная тревога! Атомная тревога! Наша нация подверглась ядерному нападению!
- Атомная тревога! - радостно воскликнул Джуниор, хлопая в ладоши и предвкушая необыкновенные приключения. Он даже подпрыгнул несколько раз. Но азарт покинул его, когда он взглянул на лицо матери. На лице ее застыл ужас…
…они спустились в подвал. Он прижимал к себе игрушечного Росомаху и чувствовал страх. Потому что боялась мама. Он слабо понимал, что происходит там, за пределами их дома. Но если мама боится, значит что-то плохое. Еще страшнее стало, когда мама спохватилась и побежала обратно в дом. Джуниор зажмурился и сел на пол, заставляя себя думать, что все это такая взрослая игра. Мать вернулась быстро. Она принесла в большой корзине продукты из кухни и большую бутылку с питьевой водой. Потом она кругами ходила вокруг сына, о чем-то сосредоточенно думая. Видимо вспомнив, что еще нужно взять с собой в укрытие, она снова бросилась к лестнице ведущей наверх из подвала.
Именно в этот момент последовал ядерный удар.
Вспышку они не видели, поскольку в подвале не было окон. Только моргнули лампы и погасли совсем. Но они слышали гул, который все нарастал. И дрожь земли, превратившаяся в оглушительный барабанный бой. А потом они оказались в коробке, которую тряс в руках злой великан. Весь мир содрогнулся, и все полетело со своих мест. То, что казалось раньше твердью, превратилось в сплошную адскую вибрацию. Все предметы, казавшиеся совсем безопасными, превратились в смертоносные снаряды, слетающие с привычных мест и сметающие все на своем пути. Разум Джуниора сжался в крохотный, но невероятно тяжелый комок, который он не в силах был удержать. Вся пыль, спрятавшаяся в щелях и прочих потаенных уголках подвала, превратилась в сплошной вихрь, наполнивший помещение. А потом все затихло. Мальчик слышал, как мать зовет его, боясь, что он погиб от удара о стену или был зашиблен одним из взбесившихся предметов с сорванных со своих мест стеллажей.
Он слушал ее и хотел ответить, но не мог этого сделать от стыда и страха. И просто молчал, прижимая к себе дрожащими руками игрушечного супергероя Росомаху. Ему было невыносимо стыдно. Стыдно за то, что он обгадился от страха, когда все вокруг завертелось в чудовищном вихре от сотрясающейся земли. Он ведь мечтал вырасти и стать супергероем. Но супергерои не гадили в штаны даже в детстве. Он знал это из комиксов. А он обгадился. Значит, теперь ему не быть уже Росомахой. И соседские мальчики будут потешаться над ним. Он даже как-то не задумался, что все соседские мальчишки уже превратились в кровавый фарш и перемолотые кости… в обуглившиеся трупы или просто в пепел и пыль…
В конце концов, перепуганная мать все-таки нащупала в кромешной тьме своего сына зажавшегося в какой-то угол. Она не стала его ругать за молчание. Она ощупала его, судорожно водя руками, и прижала к себе, очень обрадовавшись, что с ним все в порядке. Оказывается, даже в такой ситуации можно радоваться. Особенно если родное чадо живой и невредимый… Но эта была последняя радость…
Потом были долгие дни в подвале, пока не стала кончаться еда и вода. И догорали последние свечи. И стало невыносимо вонять из того дальнего угла, где они вынуждены были сделать отхожее место. И уже исчезла всякая надежда на то, что вернется со своей смены отец…
Все эти дни Джуниор продолжал обнимать игрушечного Росомаху, все надеясь что и он сам вот-вот превратится в супермена. Ведь так всегда бывало в комиксах. В экстремальных ситуациях рождались супергерои. И он настолько сильно верил в то, что теперь и ему суждено стать одним из них, что каждый новый день разочарования его лишь убеждал в том, что если этого не произошло сегодня, то непременно случится завтра. Он обязательно станет суперменом, который спасет себя, маму, и всех кто в этом нуждался теперь. Но этого не происходило. И, в конце концов, случился крах веры, как некий эрзац смерти. Ведь смерть это, наверное, тогда, когда все во что ты верил, оказывается пустотой и ничем, как и надежда на то, что отец остался жив.
Мать долго пыталась разобрать завал и выбраться через запасную дверь, ведущую на задний двор их дома. Внешний мир их встретил ужасающей картиной. Дом был сметен, как впрочем, и все строения вокруг, на которые обрушилась ударная волна. Всюду смрад и копоть от пожарищ. Холодно от того, по небу рассекали гонимые ветром рваные клочья сажи и пепла, дыма и отравленных облаков. И через все это солнце выглядело тусклым зловещим красным оком сатаны. Они долго бродили среди руин в поисках пищи и воды. Но все было тщетно. Магазины, как и все вокруг, перемолото в труху, а продукты из них уже растащили мародеры, крысы и собаки. Они долго искали выживших, но когда увидели живых людей, то решили что это еще опасней, чем быть среди мертвых руин.
По захламленной останками людей, машин и обломками домов, бежала группа молодых парней. Следом, как мог в таких условиях, быстро ехал армейский «ХАММЕР». Из люка на крыше торчал солдат в противогазе и каске, и поливал этих парней свинцом из крупнокалиберного пулемета, убивая одного за другим. Мысль связаться с военными отпала не только после этой сцены, но и после того как они заметили на переднем обвесе другой такой машины, стоящей у большого костра, гирлянду из отрубленных человеческих кистей.
Все желание найти выживших отпало, и они стали наоборот, прятаться от них. А выжившие были. Страшное человеческое существо. Он был совсем обуглившийся. Сидел на чьем-то трупе перед оплавленной детской коляской и бормотал что-то, выпуская из язв на шее кровавые пузыри, при этом медленно раскачиваясь. И от его движения с тела этого человека отваливались куски плоти, отслаивающейся от костей. Они видели большого добермана с вытекшими глазами, который тащил в зубах человеческую руку. Группа молодчиков, похожих на тех, которых расстреливал солдат из «ХАММЕРА», только вооруженных, осматривала свежие трупы людей. Обчищали им карманы. Срывали золотые украшения и выбивали золотые зубы. В квартале от того места на покосившемся светофорном столбе кто-то повесил полицейского…
Всюду было зло, смерть и разрушения. Но нигде не было еды. И питьевой воды. Джуниор уже падал в голодные обмороки, когда его мать решила пойти на отчаянный шаг чтобы спасти своего ребенка. Она вспорола себе осколком стекла руку и поила сына своей кровью. Она готова была на все ради него, даже отдать всю свою кровь, ведь он и был шесть лет назад единым целым с ней. Одна плоть и кровь. Так он продержался еще день, но мать увядала на глазах. Не смотря на то, что она наложила тугую повязку, кровь не сворачивалась и текла. К тому же и ей нужна была пища. Чуть позже Джуниор заметил, что порывами ветра с мамы сдувает клочья ее красивых русых волос, которые еще недавно так сказочно пахли… Они наткнулись на банду подонков с наступлением нового рассвета. Джуниор спрятался в железном остове перевернутой и сгоревшей машины. И он видел что-то невообразимо страшное и нескладывающееся в голове… Он видел, как семеро мразей насилуют его мать. Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни… Он не знал что делать. Он был не в силах, что-либо сделать. Он просто смотрел на это и свернул игрушечному Росомахе голову. Он не превратился в супергероя. Он не спас никого, даже мать. Супергероев вообще не бывает. А вот злодеи, даже суперзлодеи, и даже самое отвратительное что может получиться из суперзлодея, почему-то бывают… Разве это справедливо?
Когда довольные собой ублюдки ушли, он, рыдающий и изгрызший ногти до крови, подполз к лежащей истерзанной матери. Он плакал и звал ее, а она не откликалась. Она умерла… Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни…
Он лежал на ней и все звал ее, продолжая, надеяться на чудо. Отгонял крыс и собак и возвращался к маме. Ложился к ней и старался уловить запах ее волос, словно это могло вернуть ее к жизни. Но пахло от нее теперь только грязью и кровью. А потом голод снова стал скрести по его телу когтями. И он в полубреду, размотал повязку на руке матери и стал пить ее кровь. Он и сам не заметил, как откусил кусок ее плоти возле раны и съел. Он был у матери, пока его не отогнал жуткий трупный запах, так не похожий на запах ее волос. И она уже была не похожа на то Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни… Он шел в никуда, маленький обезумевший мальчик, которому всего было шесть лет… Который мечтал быть пожарным как отец… Или Росомахой… Как Росомаха… Добрый супергерой…
В каком-то разрушенном доме он обнаружил уцелевший унитаз, в горловине которого была вода. И он с жадность пил ее, навалившись всем своим маленьким тельцем на этот самый унитаз. Трещина в этом предмете туалета была достаточной, чтобы от веса шестилетнего худого мальчугана откололся кусок. И когда какой-то человек схватил Джуниора, и стал раздевать, мальчик узнал одного из тех, кто покусился на святое божество… Он просто вонзил этой мрази осколок унитаза в шею и, подождав когда тот перестанет дергаться в агонии, хватаясь за вспоротое горло, стал пить его кровь и объедать шею. Он теперь знал, как добыть еду…
Я обожаю такие моменты в книгах. Жутко становится... И жалко...
*** - Джуниор, детка, ну хватит уже играть. Спать давно пора. - Мама потрепала его по русым волосам. Джуниор тем не менее продолжал жужжать губами и водить взад-вперед одной рукой большую игрушечную пожарную машину, а другой придерживая фигурку супермена Росомахи, заставлять ее прыгать вокруг машины. Обе игрушки подарили ему вчера в его шестой день рождения.
- Мам. А папа не придет сегодня? - спросил мальчик, не отрываясь от игры.
- Нет, детка. У него ночная смена. Он завтра придет. Давай спать.
- Мам, ну, - заныл ребенок, - Ну ведь каникулы. Мне ведь не надо утром вставать.
- Ну и что? - мать улыбнулась, - Ты еще маленький. А маленьким детям надо всегда ложиться спать в одно и тоже время.
- Скорей бы взрослым стать, - вздохнул Джуниор. - Тогда я смогу играться сколько захочу.
Мама засмеялась.
- Когда ты станешь взрослым, то играться уже не будешь. У тебя будут взрослые дела и заботы.
- Точно! Я стану спасать мир! Я когда вырасту, то стану Росомахой!
- Глупенький, - она продолжала смеяться, - Ты же хотел стать пожарным, как папа.
- А я вот подумал, лучше быть Росомахой. Он сильный. Он все может. Значит и пожар потушить может. И людей из огня спасти, верно? Так может лучше стать не просто пожарным, а Росомахой пожарным?
Мать залилась звонким смехом, который так любил Джуниор.
- Очень правильный ход мыслей, детка! А ты помнишь, в прошлом году ты хотел стать Халком?
- Мам, - мальчик поморщился. - Он зеленый какой-то. Он меняется. А вот Росомаха не меняется. У него только вот здесь титановые когти вырастают… кхххх!!! - он растопырил пальцы ладоней.
- Ой, боюсь, - произнесла играючи мама и подняла руки.
- Мам, не бойся. Росомаха не причинит вреда. Он добрый. Он даже когда злиться, все равно добрый.
- Детка, - вздохнула, улыбаясь, мать и обняла сына, - Я люблю тебя, Джуниор.
- Я тоже люблю тебя, мам, - прошептал он, щурясь от удовольствия и думая, как же все-таки здорово пахнут мамины русые волосы. Такие же русые как у него. Только длинные до плеч. - Мам…
- Что сынок?
- Мам, а почему когда Халк становится большим и зеленым, то на нем рвется вся одежда, а трусы остаются? Лучше быть Росомахой. Если я стану Халком, то мне придется много работать чтобы все время покупать одежду. Ведь она рвется, когда он злиться и становится большим и зеленым. А вот трусы почему-то остаются. Они у него особенные?
Мать снова залилась звонким смехом.
- Ну, ты даешь, сынок!
- А чего смешного, - обиженно буркнул Джуниор. - Это же серьезный вопрос, мам. Мне не понятно, почему так?
- Детка, это сложный вопрос, - улыбнулась она, - Давай ты сейчас отправишься спать, а я подумаю и завтра тебе отвечу. Окей?
- Ладно, - досадливо протянул Джуниор.
Мать что-то еще хотела ему сказать, но притихла, вслушиваясь в какой-то звук, доносящийся с улицы.
Там пронзительно выла сирена. Потом мимо дома по улице, похоже, промчалась полицейская машина и что-то кричали из ее громкоговорителя. Мать взяла с журнального столика пульт от телевизора и включила его. По всем каналам была одна и та же статичная картинка с мрачной и не предвещающей ничего хорошего надписью «Экстренный бюллетень».
- Внимание! Прослушайте экстренное сообщение управления гражданской обороны округа! Атомная тревога! Атомная тревога! Наша нация подверглась ядерному нападению!
- Атомная тревога! - радостно воскликнул Джуниор, хлопая в ладоши и предвкушая необыкновенные приключения. Он даже подпрыгнул несколько раз. Но азарт покинул его, когда он взглянул на лицо матери. На лице ее застыл ужас…
…они спустились в подвал. Он прижимал к себе игрушечного Росомаху и чувствовал страх. Потому что боялась мама. Он слабо понимал, что происходит там, за пределами их дома. Но если мама боится, значит что-то плохое. Еще страшнее стало, когда мама спохватилась и побежала обратно в дом. Джуниор зажмурился и сел на пол, заставляя себя думать, что все это такая взрослая игра. Мать вернулась быстро. Она принесла в большой корзине продукты из кухни и большую бутылку с питьевой водой. Потом она кругами ходила вокруг сына, о чем-то сосредоточенно думая. Видимо вспомнив, что еще нужно взять с собой в укрытие, она снова бросилась к лестнице ведущей наверх из подвала.
Именно в этот момент последовал ядерный удар.
Вспышку они не видели, поскольку в подвале не было окон. Только моргнули лампы и погасли совсем. Но они слышали гул, который все нарастал. И дрожь земли, превратившаяся в оглушительный барабанный бой. А потом они оказались в коробке, которую тряс в руках злой великан. Весь мир содрогнулся, и все полетело со своих мест. То, что казалось раньше твердью, превратилось в сплошную адскую вибрацию. Все предметы, казавшиеся совсем безопасными, превратились в смертоносные снаряды, слетающие с привычных мест и сметающие все на своем пути. Разум Джуниора сжался в крохотный, но невероятно тяжелый комок, который он не в силах был удержать. Вся пыль, спрятавшаяся в щелях и прочих потаенных уголках подвала, превратилась в сплошной вихрь, наполнивший помещение. А потом все затихло. Мальчик слышал, как мать зовет его, боясь, что он погиб от удара о стену или был зашиблен одним из взбесившихся предметов с сорванных со своих мест стеллажей.
Он слушал ее и хотел ответить, но не мог этого сделать от стыда и страха. И просто молчал, прижимая к себе дрожащими руками игрушечного супергероя Росомаху. Ему было невыносимо стыдно. Стыдно за то, что он обгадился от страха, когда все вокруг завертелось в чудовищном вихре от сотрясающейся земли. Он ведь мечтал вырасти и стать супергероем. Но супергерои не гадили в штаны даже в детстве. Он знал это из комиксов. А он обгадился. Значит, теперь ему не быть уже Росомахой. И соседские мальчики будут потешаться над ним. Он даже как-то не задумался, что все соседские мальчишки уже превратились в кровавый фарш и перемолотые кости… в обуглившиеся трупы или просто в пепел и пыль…
В конце концов, перепуганная мать все-таки нащупала в кромешной тьме своего сына зажавшегося в какой-то угол. Она не стала его ругать за молчание. Она ощупала его, судорожно водя руками, и прижала к себе, очень обрадовавшись, что с ним все в порядке. Оказывается, даже в такой ситуации можно радоваться. Особенно если родное чадо живой и невредимый… Но эта была последняя радость…
Потом были долгие дни в подвале, пока не стала кончаться еда и вода. И догорали последние свечи. И стало невыносимо вонять из того дальнего угла, где они вынуждены были сделать отхожее место. И уже исчезла всякая надежда на то, что вернется со своей смены отец…
Все эти дни Джуниор продолжал обнимать игрушечного Росомаху, все надеясь что и он сам вот-вот превратится в супермена. Ведь так всегда бывало в комиксах. В экстремальных ситуациях рождались супергерои. И он настолько сильно верил в то, что теперь и ему суждено стать одним из них, что каждый новый день разочарования его лишь убеждал в том, что если этого не произошло сегодня, то непременно случится завтра. Он обязательно станет суперменом, который спасет себя, маму, и всех кто в этом нуждался теперь. Но этого не происходило. И, в конце концов, случился крах веры, как некий эрзац смерти. Ведь смерть это, наверное, тогда, когда все во что ты верил, оказывается пустотой и ничем, как и надежда на то, что отец остался жив.
Мать долго пыталась разобрать завал и выбраться через запасную дверь, ведущую на задний двор их дома. Внешний мир их встретил ужасающей картиной. Дом был сметен, как впрочем, и все строения вокруг, на которые обрушилась ударная волна. Всюду смрад и копоть от пожарищ. Холодно от того, по небу рассекали гонимые ветром рваные клочья сажи и пепла, дыма и отравленных облаков. И через все это солнце выглядело тусклым зловещим красным оком сатаны. Они долго бродили среди руин в поисках пищи и воды. Но все было тщетно. Магазины, как и все вокруг, перемолото в труху, а продукты из них уже растащили мародеры, крысы и собаки. Они долго искали выживших, но когда увидели живых людей, то решили что это еще опасней, чем быть среди мертвых руин.
По захламленной останками людей, машин и обломками домов, бежала группа молодых парней. Следом, как мог в таких условиях, быстро ехал армейский «ХАММЕР». Из люка на крыше торчал солдат в противогазе и каске, и поливал этих парней свинцом из крупнокалиберного пулемета, убивая одного за другим. Мысль связаться с военными отпала не только после этой сцены, но и после того как они заметили на переднем обвесе другой такой машины, стоящей у большого костра, гирлянду из отрубленных человеческих кистей.
Все желание найти выживших отпало, и они стали наоборот, прятаться от них. А выжившие были. Страшное человеческое существо. Он был совсем обуглившийся. Сидел на чьем-то трупе перед оплавленной детской коляской и бормотал что-то, выпуская из язв на шее кровавые пузыри, при этом медленно раскачиваясь. И от его движения с тела этого человека отваливались куски плоти, отслаивающейся от костей. Они видели большого добермана с вытекшими глазами, который тащил в зубах человеческую руку. Группа молодчиков, похожих на тех, которых расстреливал солдат из «ХАММЕРА», только вооруженных, осматривала свежие трупы людей. Обчищали им карманы. Срывали золотые украшения и выбивали золотые зубы. В квартале от того места на покосившемся светофорном столбе кто-то повесил полицейского…
Всюду было зло, смерть и разрушения. Но нигде не было еды. И питьевой воды. Джуниор уже падал в голодные обмороки, когда его мать решила пойти на отчаянный шаг чтобы спасти своего ребенка. Она вспорола себе осколком стекла руку и поила сына своей кровью. Она готова была на все ради него, даже отдать всю свою кровь, ведь он и был шесть лет назад единым целым с ней. Одна плоть и кровь. Так он продержался еще день, но мать увядала на глазах. Не смотря на то, что она наложила тугую повязку, кровь не сворачивалась и текла. К тому же и ей нужна была пища. Чуть позже Джуниор заметил, что порывами ветра с мамы сдувает клочья ее красивых русых волос, которые еще недавно так сказочно пахли… Они наткнулись на банду подонков с наступлением нового рассвета. Джуниор спрятался в железном остове перевернутой и сгоревшей машины. И он видел что-то невообразимо страшное и нескладывающееся в голове… Он видел, как семеро мразей насилуют его мать. Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни… Он не знал что делать. Он был не в силах, что-либо сделать. Он просто смотрел на это и свернул игрушечному Росомахе голову. Он не превратился в супергероя. Он не спас никого, даже мать. Супергероев вообще не бывает. А вот злодеи, даже суперзлодеи, и даже самое отвратительное что может получиться из суперзлодея, почему-то бывают… Разве это справедливо?
Когда довольные собой ублюдки ушли, он, рыдающий и изгрызший ногти до крови, подполз к лежащей истерзанной матери. Он плакал и звал ее, а она не откликалась. Она умерла… Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни…
Он лежал на ней и все звал ее, продолжая, надеяться на чудо. Отгонял крыс и собак и возвращался к маме. Ложился к ней и старался уловить запах ее волос, словно это могло вернуть ее к жизни. Но пахло от нее теперь только грязью и кровью. А потом голод снова стал скрести по его телу когтями. И он в полубреду, размотал повязку на руке матери и стал пить ее кровь. Он и сам не заметил, как откусил кусок ее плоти возле раны и съел. Он был у матери, пока его не отогнал жуткий трупный запах, так не похожий на запах ее волос. И она уже была не похожа на то Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни… Он шел в никуда, маленький обезумевший мальчик, которому всего было шесть лет… Который мечтал быть пожарным как отец… Или Росомахой… Как Росомаха… Добрый супергерой…
В каком-то разрушенном доме он обнаружил уцелевший унитаз, в горловине которого была вода. И он с жадность пил ее, навалившись всем своим маленьким тельцем на этот самый унитаз. Трещина в этом предмете туалета была достаточной, чтобы от веса шестилетнего худого мальчугана откололся кусок. И когда какой-то человек схватил Джуниора, и стал раздевать, мальчик узнал одного из тех, кто покусился на святое божество… Он просто вонзил этой мрази осколок унитаза в шею и, подождав когда тот перестанет дергаться в агонии, хватаясь за вспоротое горло, стал пить его кровь и объедать шею. Он теперь знал, как добыть еду…
Я обожаю такие моменты в книгах. Жутко становится... И жалко...