АНГЕЛЫ И ДЕМОНЫ СО СВЯТОЙ ГОРЫ
ЗАПИСКИ ПАЛОМНИКА
Для каждого православного Святая гора Афон - великое, чудесное место, земной удел Богородицы. Не буду вдаваться в историко-географические подробности своего путешествия, передам лишь личные ощущения паломника, в роли которого я впервые оказался. В Грецию полетели вчетвером. Помимо меня - главный тренер ЦСКА по кикбоксингу Константин Новиков, предприниматель средней руки Андрей Игнатьев, кстати, тоже из спортсменов, и Виктор Кусков - глава паломнической службы «Святая гора», человек нас всех вместе собравший, знающий Афон, как родной дом. Виктор и был нашим проводником по узким горным тропам и строгим монастырским уставам.
Наш рейс приземлился в Салониках, во втором по величине греческом городе, своей нищетой и депрессивностью смахивающий на московские окраины. Далее 150 километров пути в город Уранополис, откуда отправляются паромы на Святую Гору. Здесь мы заночевали. А утром - на первом пароме отправились на Афон. Полтора часа крика чаек, бесконечных остовов древних монастырей, словно разбитых о скалы кораблей, выброшенных на берег, едкого запаха соляры, и мы в одиночестве спустились на пристань, усеянную кошками, и были встречены двумя недвижимыми монахами.
Первым нашим пристанищем стал болгарский монастырь «Зограф», аскетично-лаконичная средневековая крепость. Нас встретили травяным чаем, лукумом и стопкой семидесятиградусной ракии. Затем монах проводил нас в холодную келью с буржуйкой, выдал дрова. Два часа на сон, потом на вечернюю молитву, после которой общая трапеза. На Афоне питаются два раза в день. Где-нибудь в четыре по полудни и в шесть-семь часов утра, после утренней службы. Стол, по мирским понятиям, скудноват: никакого мяса, рыба строго по праздникам. Как правило, тарелка тушеных овощей, кусочек феты, хлеб. Однако традиционно на столе всегда ставится монастырское сухое вино. Сначала немного голодно, но через двое суток есть перестает хотеться вообще. После вечерней трапезы сон - до 2-3 часов ночи. В это время на Афоне начинается ночная служба, которая длится четыре с половиной часа.
На следующий день идем в монастырь сербский - «Хиландар». Двухчасовой переход… потом молитва-трапеза-сон-молитва… и вновь скалистая дорога, отнимающая ноги и поднимающая дух, в греческий Ватопедский монастырь, в котором хранится Пояс Пресвятой Богородицы. Там и встретили Православный Новый год - праздничная служба началась в восемь вечера, а закончилась в час ночи. Всех святых мощей и чудотворных икон, хранящихся на Афоне, не перечесть. Все здесь дышит блаженным, торжественным спокойствием и красотой, высеченной необъятным разумом трудом, рукотворным и молитвенным. Всего монастырей на полуострове двадцать. Без остановки мы посетили суровый Эсфигмен, стоический лозунг которого «Православие или смерть», Иверский монастырь, где пребывает Иверская икона Богоматери, и скит святой Анны, где хранятся мощи матери Пресвятой Богородицы. Последним пунктом назначения нашего пути по Святой Горе стал монастырь Святого Павла, застеленный в подножии морем, а сверху укутанный снежной шапкой горных вершин. Здесь мы прожили два последних дня.
С каждым днем все больше постигалось внутреннее содержание мира, здесь царящего. В этом отношении весьма любопытно местное монашество. Его можно разделить на две категории. Первые служат в монастырях, пребывая поистине в великом самоотверженном труде и глубокой молитве. Вторые - живут в собственных кельях, больше похожих на коттеджи - от трех до пяти звезд. Монастырскую братию и келейную можно сравнить с регулярной армией и партизанами, не чурающимися грабежей, мародерства и мирских удовольствий. Частенько последние спекулируют ладаном, разводят паломников «жертвовать на строительство кельи», бухают, путешествуют, сквернословят. Где свято, там и бесы! Особо ушлые даже организуют собственные секты, прикрываясь Святой Горой. С одним таким «монахом» мы познакомились уже на обратном пути с Афона.
О нем, гордо именующем себя Афанасием Карульским, я узнал за пару месяцев до поездки, когда мне скинули ссылку на ЖЖ какого-то идиота, который «разоблачал» нашу семью, обвиняя Мироновых в сделках с дьяволом, Кремлем, мировым сионизмом, вольными каменщиками, Моссадом, ЦРУ и всем вселенским злом, которое только может изрыгнуть возбужденная инвалидная фантазия. Ощущение обостренного психического недуга автора сих перлов усиливалось тем, что он провозглашал себя «афонским старцем». Каково же было мое удивление, когда будучи на Святой Горе, я узнал, что этот чудак действительно носит рясу и обитает на Афоне. На мое недоумение тем, что это за монах, который днями торчит в интернете, похабничает, всех поносит грязью, в том числе и монахов, живущих по уставу, называя их барбосами, братья смиренно лишь пожимали плечами. Как оказалось, Афанас - личность на Афоне известная. Здесь каждый знает биографию и образ жизни этого «старца». Еще в Союзе он получил срок за экономические махинации, на зоне сидел «козлом» и чуть ли не был опущен блатными соседями за подобающее поведение. После освобождения перебрался в Грецию, где на Святой Горе, обзаведясь интернетом, начал путать и стращать своих московских «овец». Дело оказалось крайне прибыльным. Келья за три миллиона евро, в которой на рабских началах трудятся несколько русских без паспортов, изъятых «старцем», машина - за 60 тысяч, подаренная его другом Владимиром Соловьевым, и прочие мирские безделушки. Афанас всего этого не скрывает, он этим гордится. Это вам не по электричкам в рясе попрошайничать! Кстати, остальные монахи, которые дружно относятся к нему, как к бесноватому мошеннику, объяснили мне, что юридически он имеет право называть себя старцем.
На Афоне старец - это старший по монастырю или по келье. А поскольку Афанас - старший среди бедолаг с отнятыми паспортами, то имеет право называть себя старцем. Кстати, когда бедолаги начинают роптать, Афанас тут же сдает их греческой полиции и выписывает себе новых. По такому же принципу каждый из нас может постричься в монахи, объявить свою квартиру кельей и на правах старшего называть себя, к примеру, старцем Бутовским или Чертановским.
Самое забавное, что уже на обратном пути с Афона, при выходе с парома мы столкнулись с этим одержимым «старцем». Выпученные глаза, косой дерганный рот, шизофреническая моторика, а в руках, конечно же, компьютер за трешку евро, спасибо российским адептам. Беседа длилась недолго, узнав меня, извергнув дикий рык, Афанас набросился на нас. Но не с кулаками, а с оскорблениями, подставляя под удар лицо. Расчет был очень точный: если бы на глазах сотни свидетелей гражданину Греции в монашеской рясе, пусть даже и бесноватому аферисту, разбили бы нос, то мы четверо надолго бы присели в местную тюрьму. Пару раз он картинно падал на публику, словно от моих ударов, хотя его никто особо и не бил, исключительно для острастки. Потом он куда-то исчез. А к нам тут же подбежал какой-то монах и сказал, что если мы немедленно не уедем отсюда, нас заберет полиция.
Спустя час, «старец» начал обрывать телефоны офиса Виктора, объявляя, что он нас всех проклял, что нам конец, что отсохнут чресла, что мы не доедем до Москвы, что он включил «счетчик» и т.п.
Вот такой он - тернистый путь русского паломника!
Для каждого православного Святая гора Афон - великое, чудесное место, земной удел Богородицы. Не буду вдаваться в историко-географические подробности своего путешествия, передам лишь личные ощущения паломника, в роли которого я впервые оказался. В Грецию полетели вчетвером. Помимо меня - главный тренер ЦСКА по кикбоксингу Константин Новиков, предприниматель средней руки Андрей Игнатьев, кстати, тоже из спортсменов, и Виктор Кусков - глава паломнической службы «Святая гора», человек нас всех вместе собравший, знающий Афон, как родной дом. Виктор и был нашим проводником по узким горным тропам и строгим монастырским уставам.
Наш рейс приземлился в Салониках, во втором по величине греческом городе, своей нищетой и депрессивностью смахивающий на московские окраины. Далее 150 километров пути в город Уранополис, откуда отправляются паромы на Святую Гору. Здесь мы заночевали. А утром - на первом пароме отправились на Афон. Полтора часа крика чаек, бесконечных остовов древних монастырей, словно разбитых о скалы кораблей, выброшенных на берег, едкого запаха соляры, и мы в одиночестве спустились на пристань, усеянную кошками, и были встречены двумя недвижимыми монахами.
Первым нашим пристанищем стал болгарский монастырь «Зограф», аскетично-лаконичная средневековая крепость. Нас встретили травяным чаем, лукумом и стопкой семидесятиградусной ракии. Затем монах проводил нас в холодную келью с буржуйкой, выдал дрова. Два часа на сон, потом на вечернюю молитву, после которой общая трапеза. На Афоне питаются два раза в день. Где-нибудь в четыре по полудни и в шесть-семь часов утра, после утренней службы. Стол, по мирским понятиям, скудноват: никакого мяса, рыба строго по праздникам. Как правило, тарелка тушеных овощей, кусочек феты, хлеб. Однако традиционно на столе всегда ставится монастырское сухое вино. Сначала немного голодно, но через двое суток есть перестает хотеться вообще. После вечерней трапезы сон - до 2-3 часов ночи. В это время на Афоне начинается ночная служба, которая длится четыре с половиной часа.
На следующий день идем в монастырь сербский - «Хиландар». Двухчасовой переход… потом молитва-трапеза-сон-молитва… и вновь скалистая дорога, отнимающая ноги и поднимающая дух, в греческий Ватопедский монастырь, в котором хранится Пояс Пресвятой Богородицы. Там и встретили Православный Новый год - праздничная служба началась в восемь вечера, а закончилась в час ночи. Всех святых мощей и чудотворных икон, хранящихся на Афоне, не перечесть. Все здесь дышит блаженным, торжественным спокойствием и красотой, высеченной необъятным разумом трудом, рукотворным и молитвенным. Всего монастырей на полуострове двадцать. Без остановки мы посетили суровый Эсфигмен, стоический лозунг которого «Православие или смерть», Иверский монастырь, где пребывает Иверская икона Богоматери, и скит святой Анны, где хранятся мощи матери Пресвятой Богородицы. Последним пунктом назначения нашего пути по Святой Горе стал монастырь Святого Павла, застеленный в подножии морем, а сверху укутанный снежной шапкой горных вершин. Здесь мы прожили два последних дня.
С каждым днем все больше постигалось внутреннее содержание мира, здесь царящего. В этом отношении весьма любопытно местное монашество. Его можно разделить на две категории. Первые служат в монастырях, пребывая поистине в великом самоотверженном труде и глубокой молитве. Вторые - живут в собственных кельях, больше похожих на коттеджи - от трех до пяти звезд. Монастырскую братию и келейную можно сравнить с регулярной армией и партизанами, не чурающимися грабежей, мародерства и мирских удовольствий. Частенько последние спекулируют ладаном, разводят паломников «жертвовать на строительство кельи», бухают, путешествуют, сквернословят. Где свято, там и бесы! Особо ушлые даже организуют собственные секты, прикрываясь Святой Горой. С одним таким «монахом» мы познакомились уже на обратном пути с Афона.
О нем, гордо именующем себя Афанасием Карульским, я узнал за пару месяцев до поездки, когда мне скинули ссылку на ЖЖ какого-то идиота, который «разоблачал» нашу семью, обвиняя Мироновых в сделках с дьяволом, Кремлем, мировым сионизмом, вольными каменщиками, Моссадом, ЦРУ и всем вселенским злом, которое только может изрыгнуть возбужденная инвалидная фантазия. Ощущение обостренного психического недуга автора сих перлов усиливалось тем, что он провозглашал себя «афонским старцем». Каково же было мое удивление, когда будучи на Святой Горе, я узнал, что этот чудак действительно носит рясу и обитает на Афоне. На мое недоумение тем, что это за монах, который днями торчит в интернете, похабничает, всех поносит грязью, в том числе и монахов, живущих по уставу, называя их барбосами, братья смиренно лишь пожимали плечами. Как оказалось, Афанас - личность на Афоне известная. Здесь каждый знает биографию и образ жизни этого «старца». Еще в Союзе он получил срок за экономические махинации, на зоне сидел «козлом» и чуть ли не был опущен блатными соседями за подобающее поведение. После освобождения перебрался в Грецию, где на Святой Горе, обзаведясь интернетом, начал путать и стращать своих московских «овец». Дело оказалось крайне прибыльным. Келья за три миллиона евро, в которой на рабских началах трудятся несколько русских без паспортов, изъятых «старцем», машина - за 60 тысяч, подаренная его другом Владимиром Соловьевым, и прочие мирские безделушки. Афанас всего этого не скрывает, он этим гордится. Это вам не по электричкам в рясе попрошайничать! Кстати, остальные монахи, которые дружно относятся к нему, как к бесноватому мошеннику, объяснили мне, что юридически он имеет право называть себя старцем.
На Афоне старец - это старший по монастырю или по келье. А поскольку Афанас - старший среди бедолаг с отнятыми паспортами, то имеет право называть себя старцем. Кстати, когда бедолаги начинают роптать, Афанас тут же сдает их греческой полиции и выписывает себе новых. По такому же принципу каждый из нас может постричься в монахи, объявить свою квартиру кельей и на правах старшего называть себя, к примеру, старцем Бутовским или Чертановским.
Самое забавное, что уже на обратном пути с Афона, при выходе с парома мы столкнулись с этим одержимым «старцем». Выпученные глаза, косой дерганный рот, шизофреническая моторика, а в руках, конечно же, компьютер за трешку евро, спасибо российским адептам. Беседа длилась недолго, узнав меня, извергнув дикий рык, Афанас набросился на нас. Но не с кулаками, а с оскорблениями, подставляя под удар лицо. Расчет был очень точный: если бы на глазах сотни свидетелей гражданину Греции в монашеской рясе, пусть даже и бесноватому аферисту, разбили бы нос, то мы четверо надолго бы присели в местную тюрьму. Пару раз он картинно падал на публику, словно от моих ударов, хотя его никто особо и не бил, исключительно для острастки. Потом он куда-то исчез. А к нам тут же подбежал какой-то монах и сказал, что если мы немедленно не уедем отсюда, нас заберет полиция.
Спустя час, «старец» начал обрывать телефоны офиса Виктора, объявляя, что он нас всех проклял, что нам конец, что отсохнут чресла, что мы не доедем до Москвы, что он включил «счетчик» и т.п.
Вот такой он - тернистый путь русского паломника!