Про Ройзмана и фонд "Город Без Наркотиков"
В моем предыдущем посте некоторые углядели негативное отношение к Евгению Ройзману. Да простит мне мой собеседник, приведу цитату из переписки:
“Ваня, ты у Ройзмана хорошенько блог прочти. Там куча документов есть о коррупции в ментовке, и узнай в ментовке ебургской - хоть одно дело завели? Хоть одного мента посадили? Хоть одно разбирательство началось????? Зря наехал на Ройзмана, мне кажется. Я почуяла твое отношение даже не к Ройзману, а к его делу.”
Вы же знаете, оправдывается только виновный. И я виновен. Виновен в том, что плохо пишу и неясно высказываю свои мысли.
Буду исправляться и, для того, чтобы расставить все точки над “Ё”, я хочу раз и навсегда прояснить своё отношение к Ройзману и фонду “Город без наркотиков”.
Дальше будет злость, слезы и мотивированная истерика. Слабонервным - купить успокаивающий сиропчик.
Сегодня моему брату было бы 39 лет. Он был классным человеком, имел коммерческую жилку, мог раскрутить любой бизнес, в девяностые он, как это принято говорить, поднялся и сейчас мог бы быть преуспевающим бизнесменом. Я помню его шикарную шевелюру, также помню, как брил его налысо опасной бритвой, а после бриться, плеснув на ладонь одеколона, щедро шлепал его по свежеобритой голове. Бог ты мой, как он орал, как это было весело.
А вы когда-нибудь боялись собственного брата? Вы, те, кто кричит о том, что “Город без наркотиков” использует бесчеловечные методы, когда нибудь ставили укол человеку, который не может уколоться сам, потому что руки не слушаются? Это был не наркотик, нет, это было лекарство, чтоб отпустило. Но я помню эту сцену. Помню, как будто всё это произошло пять минут назад.
Это страшно.
Вы, аплодирующие Куйвашевскому кукольному “Уралу без наркотиков”, когда нибудь обнаруживали родного брата в ванной, наполненной горячей водой розового цвета? Ваш брат просил принести горячего чайку, потому что он не очень хорошо себя чувствует, лежа в горячей ванне с перерезанными венами?! Тогда, много лет назад, мать вызвала скорую и его успели откачать.
Мне было 13 лет! Я не забуду этого никогда.
И я уверен, что к вам не приходил друг вашего брата, залитый слезами, чтобы сообщить, что ваш брат не выдержал, сладил из поясного ремня петлю и повесился в ванной на водопроводной трубе в засранной наркоманской халупе! Я первый узнал об этом и не знал, что сказать маме.
Это был 2000-й. Через год я закончил школу. А мой брат был наркоманом. И никто не мог ему помочь. Через год его друг, тот, который сообщил мне о смерти брата, умер от астмы на фоне наркомании. А ещё через некоторое время умерла моя двоюродная сестра. Передозировка наркотиков.
Как, по-вашему, я отношусь в фонду “Город без наркотиков”?
Эти люди спасают. Спасают чьих-то братьев, сестер, детей, отцов, они оказывают настоящую, настоящую, понимаете, помощь! Не бесполезные сопли и нюни разнообразных “православных” ребцентров по многотысяч за месяц реабилитации. Не государственное “перекумарил и продолжил” лечебное учреждение. А настоящая помощь, возможность выбраться из этой чертовой ямы! И ведь многие выбираются! Да, кто-то уже никогда не станет прежним, но у остальных появляется шанс!
Моих близких уже не вернуть, но можно остановить тех, кто едет в том же составе к той же остановке. И Ройзман и фонд “Город без наркотиков” занимаются именно этим - ссаживают людей с поезда, идущего к разрушенному мосту.
Спасибо вам, ребята.
И ещё. Многие задаются вопросом - зачем Ройзман занимается правозащитной деятельностью, плющит полицию, власти и так далее... Знаете, нельзя быть немножко беременной. Если ты взялся спасать людей - спасай, но будь готов, что к тебе придут ещё многие тысячи, нуждающиеся в помощи. И тут остается только два варианта. Или сдуться и кричать на всех углах о том, какой ты хороший, но обстоятельства сильнее тебя, или сцепить зубы и пытаться вытащить всех, кого сможешь. Ройзман и его ребята из ГБН выбрали второй вариант. Самый тяжелый.
Так что заткнитесь, прекраснодушные ублюдки, кричащие о преступной деятельности фонда. Заткнитесь и попытайтесь сделать хоть что-нибудь хорошее, кроме вашего вечного нытья, от которого уже зубы сводит.