мои тексты 2022
ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ
Вскрытия не было добрую сотню лет.
Чёрный квадрат пророка Малевича - мрак у виска.
Свысока сигарет, из угла, где раньше держали иконы,
чёрный квадрат молчит, и память не помнит - кто мы.
Это красиво звучит - держаться за корни.
В октябре, когда не все дома у клёнов,
мы сбежали с уроков истории -
мёртвые тексты, нервный учитель - пустые шары за очками,
так что - да, мы стали павшей листвой, волчьей стаей,
прогуляли, ушами прохлопали - кто же мы.
Позже в дневниках Цветаевой, Мандельштам, Булгаковых
Лихачёва и прочих точных очевидцев живых и мёртвых
полифоничные пазлы сошлись, только держись -
так на хорошем концерте в камерном крематории...
подлинные шедевры не для стадионов -
лица безымянных КР и ЗК. Память спокойствия коротка.
Только и радости у птенца - падение из гнезда,
только в падении знаешь о даре полёта,
а тот, кто не вышел на крышу за контур яйца,
вряд ли будет искать книжку про Ланцелота.
Видишь кругом врагов? Врёшь девочкам про шальное сердце?
Дом/голова - сакральное место бурьяна и пыли,
если оттопали крылья птенцу, отправили на войну, слили
к дедушке на деревню. Не любили.
Хорошо бы приехать в гости к отцу,
посмотреть на движения рыб за стеклом,
мантра "ом мани падме хум"
маленькой девочкой обращается
в "гоу, падре, хом". Прямо сейчас.
Привязать ленточкой к ножке стула:
пап, забери меня отсюда.
Живая вода приносит обрывок письма - мёртвой:
"... четвёртый макет корабля на Марс тоже спёрли,
но люди - такие люди, нашли ДНК Королёва,
и в этот раз, не смотря на сломанные челюсти на допросе,
прямо в горло влили глоток меня - живой воды.
Так что мы летим. В чёрном квадрате Вселенной
нашли дыру в рай, правила входа неизвестны,
но Королёв сказал, что в этот раз всё будет честно.
Не скучай."
***
Индеец Экзэбиче знает,
где ошвартуется смерть,
чёрные горы ландшафта
стёрты снегом на треть.
Экзэбиче не спешит,
не учится у ворон,
он свободен на каждую
из четырёх сторон
леса, любви, ветра.
Индеец курит табак.
Смерть - бывшая девка,
запах в бумажных цветах.
Друг мой, Nobody,
друг мой, лишённый тела,
друг мой, Nobody,
из народа кайюга,
землю твою баюкает вьюга.
Кайюга не верят тебе,
голая правда Nobody.
Идёт за тобой Блейк
в последнем клетчатом платье.
В карманах сырой табак -
пароль, полёт бумеранга.
В тайге разводит дурак
огонь под музыку Янга
из мягких волос людоед
сделает ночью сладкое.
Слово убьет войну,
Блейк,
не подстригайся наголо.
Брат мой, Nobody,
брат мой, лишённый тела,
брат мой, Nobody,
из народа кайюга,
песню твою медведям поёт вьюга.
Звериные тропы войны
не для человека.
Даже в бухгалтере можно
вскрыть Уильяма Блейка.
Вкус снега и талой воды
древнее первого флирта.
Вылей за борт на помин
литр последнего спирта.
Лодка твоя -
нежность воды о щеку,
Экзэбиче, дай знак,
пора оттолкнуть пирогу
в Пацификов океан
2021-2022
ПАНИКА ПЛАНКА или МУХОМОРЫ СУДЬБЫ
Время лопнуло, как пружина,
которую обманули.
Небо - чугунный колокол,
эхо ракет и пуль.
Пишу на ходу от метро
между дождём и громом,
огромная на меня
надвигается полночь.
Дышу бегло и ровно.
Пропускаю мимо ушей
табун новостей/ежей:
"атака хакеров
запущен опасный вирус
сливают первую кровь -
имена, пароли и явки"
"наступает эра/на лиру/
диффузии клана
возмутительной табуретки"
"главное правило языка - ша"
"в клетках будет покой,
пока окна целы,
обить мягким стены,
пусть лучше вскрывают вены,
да будут стальные нервы
у наших слева, сверху и сзади"
"а других пациентов здесь нет, дядя"
Всё дело в масштабе:
постоянная паника Планка -
в коммуналке убогих истин
жильцы
редко доживают до мысли
"меня что, грабят? ...что,
в конвой идут добровольно
из бывших старших по рангу
архангелов - в охранку?"
Одной ногой в мундир -
вязнешь по горло в секте.
Жизнь теперь не театр,
жизнь теперь тир.
- Нервы ни к черту.
Кто здесь на выход первый?
- Чья жена приедет и всё исправит.
Эра - ходить по кругу,
и наступать на грабли.
Надежда на смелых женщин -
вне правил.
Мне не подходит твой гроб, страх -
это мантра достоинства.
Когда на твоих глазах
уходит единственный поезд
по минному горю любви и обид -
точно не время/не повод
швырять в огонь карбид.
Сон:
моя рука в твоей руке,
пока мы думаем на одном языке,
даже во время драки
в общаге галактик
не так, чтобы жарко,
всё побеждает свойство
квантов, студенчества, братства
быть на одной волне:
дожить до стипендии,
прыгнуть в плацкарт
с гитарой,
маяк маяку - о, та ещё пара,
спутники, МКС вдалеке.
Моя рука да пребудет в твоей руке.
Помнишь заброшенный яблочный сад,
где места хватало всяким нам -
честным, как шрам на детской коленке,
шальным, как линии Наска,
вымирающим, как культура наива Паленке.
Теперь татуировкой на стенках камер
стихи свободных по жизни поэтов -
шпаргалка братве на экзамен.
Но я не про это.
Говорят, раньше и здесь был рай.
Говорят, я - нерасшифрованный кварк,
призрак свободы беглых совковых галактик,
ты - квант действия из разряда молний,
как слово, которое даже в молчании
авантюра начала.
Слушай, давай назло всем врагам
если и сдохнем,
то беспечально - рука в руке,
на одном языке
антивандального колокола
возмутительно голые
в лодке под парусом. Налегке.
Я мечтаю увидеть один балет. А ты
избегай мухомороff судьбы.
сентябрь-октябрь
О ГЕРО И ЛЕАНДРЕ
1999
Это было последней весной прошлого века,
когда бомбили Белград.
Снег был мальчишка - солдат,
снег был март - стар и наг,
снег был гарь, был мел,
снег - невеста твоя вдова,
снег был пустое ведро,
запах бомжей у метро,
выстрел в голову из-за угла.
С лёгкой руки альтруистов -
дилеров литературного кайфа
Милорад Павич стремительно
набирал в чартах,
первый тираж - волна
Хазарского словаря
и роман о Геро/Леандре.
Мы - блаженные и бомжи
железного занавеса,
берлинской стены,
мы читали все время,
пока не спали,
сливаясь в книгу,
как фанатик в религию:
в мокром от снега пальто
в вагоне метро
на спине пассажиров,
в трамвае (держа, как граали),
в дешёвом кафе,
по квартирам друзей,
под портвейн и картошку в мундире,
из рук - в руку, из дома в дом.
Так вот, привычно открыв том
вхожу в лифт на седьмом,
ловлю шальные глаза с повадкой ножа -
приятель по детским играм
с восьмого этажа,
один из первых,
кто пошел по контракту
в миротворцы
в страну сербов, хорватов
и прочих горячих горцев.
- Привет, Андрей, как жизнь?
Как. Жизнь. Спроси - как смерть.
У тишины вкус крови. Двери
в нашем лифте закрывались руками
где-то в далекой Британии
Джоан шлифует сценарий
про Гарри и маглов.
Книга моя
пахнет дешёвой бумагой,
шифровкой по рации,
тишиной лифта и гарью
твоей, Югославия.
2.
По Павичу
Леандр и Геро - брат и сестра.
Сестра кормит с рук
речной песок в часах,
учит язык французов и
будущие времена
в опытных целях, она - химик,
в этой семье смерть от взрыва
пять минут пополудни -
это так же нормально,
как подглядеть за братом
вечером в спальне.
Брат с лебединой шеей
сводит с ума турецкую саблю:
- Милый,
я сотни раз наступала на грабли,
я не хочу быть твоей тюрьмой,
скоропостижной сырой землёй,
милый,
я дарю тебе ночь в лодке -
у девушки нет обручального пальца,
ты навсегда перестанешь меня бояться.
И ещё дарю тебе время построить часовню -
нам обвенчаться на берегу одной из
самых красивых рек,
и еще дарю время построить башню
из допотопного Lego -
до неба,
но башню твою сожрут облака и снег.
Потом заберу твою смерть,
но разве можно тебе без смерти,
бессмертны проклятия в адрес любой орды,
пусть будет так: в обмен на мое сердце
ты получаешь в будущем смерть сестры.
3.
Быстрые тайны дОроги, медленные - задаром,
один пророк под дождем снаружи,
другой во сне
видит смерть и на языке пожара
впишет твой дом в новую
библию кораблей,
в список, который никто не прочтёт,
кому это нужно,
знаешь, мы сходим с ума, то есть в ад -
всё глубже,
остановить бег времени проще,
чем прекратить войну,
слышать воду легче, чем крик
малолетнего бога,
в башне, набитой книгами
невозможно заснуть,
первое слово языческих колоколен -
пауза
только послушай
слышишь?
ЛЮБОВЬ
И Леандр засыпает под утро
на грубых верёвках,
брошенных отступающими
колоколов,
орда пролетает мимо на боеголовках:
- О, доктор Стрейнджлав, я полюбил бомбу!
Боеголовки в небе танцуют румбу.
- Что это?
- Это за-де-ло.. крышка твоя гроба
4.
Леандр знает лучшее средство от страха:
черный список орды кричит по именам
выпавший из гнезда драконов птенец -
истошная птаха,
ночью построить лодку - выдать за храм.
За время, пока орда остановится
всё и всех сжечь,
Геро успеет прислать ему свою смерть.
Иконка Мадонны wi-fi - в улей для пчёл,
время такое, что мёд становится яд.
Несгораемой ящеркой
Геро сбросит смерть, как хвост,
кто отпустил, отец, ее одну в Царьград.
5.
Потом Андрей как-то вырулил:
жена, дочь.
Одиннадцать лет спустя, когда
Москва задыхалась
в кольце горящих торфяников
в мою последнюю ночь
перед отъездом из дома
в Питер моих пряников -
около трёх утра
раздался грохот и детский визг,
пятно на потолке росло -
стекло водного мира
лоп-ну-ло,
рыбкой бьёт хвост,
точнее, чем мальчик
в соседнем тире.
Не плачь, девочка,
папе приснился сон -
реальней, чем лихая пора
похорон чужих икон.
Такие, как он, никогда
не вернутся с войны,
но ты
отправь ему свою любовь -
сигнал s.o.s.:
спаси наши души и рыбку, папа,
ДО страшной весны.
декабрь 2021 - август 2022
064 К 580
У матери твои глаза и смех.
Иду на свет в твоём окне
по жизни,
пальцы пляшут джигу домофона,
и ночь огромна.
Яд авантюр, и книги, и кино,
дверь в туалет - музей портвейна,
шуршит винила пыль, и струны под рукой
под шум и гам, и стук по батарее
соседа снизу. Вызовет ментов?
Твой черный кот неспешно точит когти,
неистребимый запах дома - дым костров,
когда мы были молодыми,
о, мы наломали дров.
Нет смысла объяснять подобные порывы,
всё опыт: и паденье гири,
коктейль Москва до самых Петушков,
построить лодку,
шить крыло из парусины,
в подземный рай каменоломен
на Пахре
явиться в юбочках из парашюта,
карбидом пахнуть,
брать билет в один конец -
мы не были педантами маршрута,
отстать от поезда - быть на своей волне,
встречать и находить людей -
так ищут клад,
ну, и сейчас на полную катушку
обветренную тушку не беречь,
держать в запасе порох, пару свеч.
Я так скучаю, брат.
***
Наутро дождь, и падал снег, и ветер,
твой кот и пёс отлично знают, где ты,
все в доме так, как будто время мимо,
и нет войны, ты - точка сборки/силы.
твои ботинки - мать не может их убрать,
и не разложен твой диван-кровать,
тебе не позвонить из автомата -
какого черта я - non grata
с той стороны зеркального стекла,
где мы летим в тазах с горы,
где синие глаза - луна,
где наши диалоги и пиры
на голом острове
не держат лишних слов,
несокрушима нежность парусов,
где мы - на паспорт птиц
манёвры в бухте,
где запах ламинарии подтухшей
и кедра,
где ты доверил лодке выбор ветра
и отпустил швартов.
январь/февраль/июнь 2022
МАДОННА WI-FI
Любишь,
только не хочешь плодить нищету,
любишь,
но видишь в любви тюрьму,
любишь,
но в доме, который построил Свифт,
отсутствует лифт,
любишь,
но остаешься иконой,
любишь -
боишься помолвки грома и флейты*.
Помнишь глаза
бесплатной мадонны wi-fi?
Кто сказал, что любовь -
благоустроенный поезд в рай
пять звёзд/всё включено?
Вряд ли война перестанет,
пока за ключом
бегает голая Любка
по снегу - в полный рост,
и медные сапоги/железные караваи,
Земля такая маленькая,
сколько кругов она намотает,
пока Финист-сокол и Мастер да Маргарита,
открыто, не надо стрелять,
вот мост,
посмотри мне в глаза, открыто.
__________________________________
* - из неопубликованного Вики Булавиновой
КРИЧАТЬ ИМЕНА
Ты безоружен под дверью гробниц
кричать имена космонавтов и птиц.
Кто ты таков?
Какой твой номер?
Чей на тебе покров?
Пока не помер раб пирамиды,
не ждите друзей с Марса.
Я снова уеду с тобой на Байкал
слушать альбом Дарза.
На берегу беломорского горла
кричать имя друга зимнему шторму,
снег не тает,
и оправданий
никто не ждёт.
Нас не поймают, пока мы гуляем
по рельсам трамвайным.
Черным углем по белому мелу
туннеля: ПРОСТИ НАС, ЯНКА
Здесь по ночам vpn воды
сливает пароли и явки беды.
Чёртовы рудники -
номер с таблички
на перевале
я грею дыханием: ты не один
на трассе Эгвекинот-Эультин,
здесь насмерть замёрзли голодные люди,
их даже не расстреляли.
И вот ты приходишь под утро на мост,
кричать имена marinero и звёзд.
Порт закрыт
на выход и вход,
Чья любовь тебя сбережет?
Кто тебя слышит - пишет письмо
белой сове за окном.
В катакомбах из гробницы в гробницу
не надо хранить мои небылицы,
кричать мое имя,
записывать номер -
я же и так без грима.
Нет глотка vpn-воды у твоей судьбы.
Иду на ты.
ЧЕРТА БЕДНОСТИ - 1989
Мой кумир, учитель литературы,
Ксения Николаевна Тууль
из блокадного Ленинграда
на уроках обычной школы
спальных окраин Москвы
нервно двигала стул,
била большими камнями
колец на пальцах правой руки
в ладонь левой:
- Я живу на черте бедности!
Мы стеснялись/смеялись,
девятиклассники финиша восьмидесятых:
пять копеек - метро,
телефон/автомат три минуты -
дефицитная двушка,
газировка - копейка,
с сиропом - три,
и гранёный стакан
чисто вымыт снаружи и изнутри
минимум раз в минуту,
квас в бидоне,
не привезли эскимо.
Мы не знали цен на дешёвое серебро
и мельхиор колец на память
с камнями из коктебельской бухты.
Это она,
бывший директор школы,
приносила в сумке
первобытный рентген/ксерокс -
сотни листов синевато-серого цвета
подслеповатые копии текстов
полулегальных Цветаевой, Пастернака,
и, факультативно, Булгакова.
Это она
научила азартным играм в полемику,
кайфу литературной дуэли
на мясорубках - до первой крови,
бросить перчатку, оттачивая слова,
принять яд -
новую ракурс/точку координат,
отличать сложные щи колумбов
от достоверности карт,
херить законы первых/последних парт,
не открывать учебник по литературе.
На пробном вступительном
мне влепили 5/2.
Два - за свои слова,
за "горшочек - вари",
за - не списывай мертвое из шпаргалок,
спрятанных глубоко внутри
юбок с воланами
будущих однокурсниц.
Сегодня в одном telegramканале
я пробежала глазами
статью о черте бедности.
Мы сидим, обнимаясь,
с покойной Ксенией Николаевной,
и хохочем во все горло.
Не стесняясь.
КОСТРОМА - РОСТОВ
сон в обмен на живую воду
дом с собою забрать на льдину
и уплыть
как боги в глаза голодных
Волга смотрит в глаза нелюбимых
рыбаков и прачек холодным утром
штукатурка с фасада гнезда Третьяковых
облетает
бесполезная пудра
перед зеркалом старых времён и новых
незнакомых прохожих слишком кроткая память
сон инертный обман
на воду
горький дым отечества душу грабит
обрекая слабых на жажду крови
дом с собою забрать на льдину
дом с собою забрать на льдину
без меня и тебя он свихнется и сгинет
как старуха без сына
старик без имени
***
Кострома-недотрога небелёная правда лён
кто влюблён не потратит на поиск брода
ни секунды учись полёту ворон
что-то их в последнее время много
за спиной Сусанина Миша-царь
на смолу в янтарь завела дорога
по реке на льдинах плывут тела
не врагов не братьев и даже не бога
а кого-то ещё у реки следы
неужели ты
или я
под локтем чугунной длинной руки
твоего Кострома Ильича
каста тайная палачат
остальные молчат
***
Любовь вне правил
теплится свечкой в снегу Ростов
эта древняя магия
старше писем и слов
за палаткой бродячего цирка
греет руки и зелье цыган -
Кры-со-лов
в котелке закипает мундирка
это новое блюдо
детей от вранья сбереги
Кры-со-лов
по ступеням опять раздаются шаги
уводи
я найду тебя по следам
надо вспомнить как прятать
в горах укрывать
то что я и тебе не отдам
январь-май
***
Лабиринт междусмертьтебевыборжить,
он за дверью ждёт, не на острове Крит,
вверх и вниз твоё метро, этажи,
знаешь способ рубить узлы - покажи.
Забываю море - мой прошлый шрам,
лабиринт вчера взломал Ku Klux Klan,
это страшная анонимная тварь
не выносит света вечерних ламп.
Брат - не брат? Не та у него голова?
Только это не он наломал дрова,
а теперь горит по тебе Сибирь,
только ты не Феникс. Сердечных жил
у дракона нет.
В лабиринте смерти на жизнь - обряд,
от плохих новостей быстродействует яд.
Кто рассказывал сказку,
гладил по голове,
догадается, что у тебя на уме...
Не бери топор из китайской лавки,
у музея русского томогавка
герострат - герой восковых фигур
обменял бессмертие на гарнитур.
С головой быка - в лабиринт песка,
с головой Горгоны - святой воды,
Минотавр, братан, какая тоска:
ждать врагов - бежать от пустой души.
январь - июнь
БРАТ МОЙ ЯБЛОЧНЫЙ СПАС
"Второй день слуховых галлюцинаций. Все время в ушах тревога" (с)
Знаешь, каждую ночь после чтения новостей
ближе к рассвету -
такого же цвета экран мёртвого телефона,
который сел за выход на площадь
в платье невесты
на регистрацию брака и чести
в день космонавтов..
прости, я отвлекаюсь, так много событий,
перед глазами спина ребенка
исписана ручкой:
дата рождения, имя,
номер свидетельства
точка
Держи меня за руку, не отводи глаз.
Я по ночам пишу тебе письма -
перечитать через год,
мы сами себе компАс/маяк/точка/тире/провал
держи меня за руку, яблочный спас,
брат мой яблочный спас.
Так вот, каждая ночь - экран мёртвого телефона.
Сон - приговор к расстрелу
лютым кошмаром:
я дрейфую в полярных льдах
под сирену твоих тревог
в гробовой тишине райского сада,
в гробовой тишине
нашего райского сада.
Держи меня за руку, не отводи глаз.
Разве можно сейчас думать о чем-то другом.
Если выбор из двух зол, лучший выбор - отказ.
Держи меня за руку, яблочный спас.
Люди ещё здесь. Люди верят в то, что мы есть.
Стоять, как твердый несмываемый знак -
не-бла-го-ра-зум-ная честь.
Быть человеком - это не страшно,
давай не будем наступать на грабли:
незнание правды не отменяет правды.
Я не знаю, как отключить питание смерти.
Должен быть здесь аварийный рубильник
S.O.S.
спаси наши души, любовь
***
Бог не играет в карты
на задней парте.
Играет на нервах
под носом твоим - на первой,
Альберт.
Ты можешь выйти за дверь,
грохнуть об пол
что там у тебя в руках,
но бог прав,
даже если играет в карты
на стенах Эрарты,
даже если не существует
в реальности
крайне запутанных пар.
Голый твой нерв.
Может, и ты прав
на все сто?
Не хирург/костоправ -
Терапевт,
тот, кого Он искал,
на букву че,
букв семь.
Аз есмь.
Скрипка, твоя, Альберт,
этот концерт в Принстоне
в тридцать четвертом году -
да, знаю - Моцарт
(и никому не скажу) -
эмигрантам,
изгоям несмелым,
воронам белым
не от мира сего,
нас трое,
и мы тут слегка того.
Кто-то в инсте публикует
белочек, небо, лес
в тональности после диез,
снег русских полей,
смешных мышей на столе -
как будто живых.
Мы все ещё здесь.
И море, и острова -
во-первых, а во-вторых -
все остальное.
Нас трое,
все остальное лупит под дых,
слышишь, амиго, камрад?
плевать, что не слишком рады
нам на матёрой суше.
Дышите глубже.
Navigate necesse est.
Ты перед морем был нервный,
говорил:
- Ну, че, спас/жилеты добыли?
Ножи, термобелье и гермы?
Постриги меня, я оброс.
Я просыпаюсь,
сон летит под откос.
Это во-первых.
Во-вторых -
держусь перил.
Избегаю остановок на эскалаторе
в самом глубоком в мире метро.
Не смотрю в окно,
выхожу на четыре ветра
спиной к экватору,
порох сухой со мной
и Lhuter
из канадского кедра.
Бог не играет в нарды,
в гости,
в космонавты,
в лото.
У внешнего оправдания
внутри НЕсовершенствО
истин.
Кормильцев уехал в Перу.
Я пишу тебе письма
на стенке: все путём -
сухари с чесноком, канистра,
Башлачёв на repeat, ждём.
Navigare во-первых,
шизгара
до первого бара/орешника -
во всех остальных
поворотах сюжета.
Бог не играет в рулетку.
Как носорог или шторм -
надвигается лето.
МАНТРА
Хвойные воины,
хмель шальной в голову,
лес мой - побоище
монголоидов.
Корни кочевников
не ищи в учебниках
по истории.
Нам с тобой в предгория -
Мандельштам Армения,
Гумилёв Хазария,
Чехия Цветаевой,
Башлачёв Тартария.
С Волги до Камчатки
пой, Лёня Хлебников,
бурелом крой матерью,
бритвой Бобэоби,
голыми руками
мамы, Соловками:
скатертью, мимо,
лешие, с паперти
шли б вы, ряженые,
страааашные
(непобеди...)
тиражами своими
лайками,
льдииинами,
ордами клонов,
шли бы вы, лешие,
дальше от дома -
новые звёздочки
на погоны
пёстрого Крысолова
мимо Костромы,
мимо Твери/Москвы,
мимо Архангельска,
свечек Ростова,
ом, падме, бритва твоя,
Бобэоби,
нам с тобой - дом
с открытой дверью балкона,
с деревянными балками
в бывшей коммуналке
русского слова