на следующий день, мимо Сенной
Так - что?
Каждый, кто входит в метро, потенциальный смертник,
я вижу в лицах прохожих покой отрешенных,
вероятность попасть в теракт измеряется брошенной в море монетой:
если найдешь в пойманной рыбе - орел или брешка,
а не поймавшие рыбу снова идут в вагоны.
Я вижу покой отрешенных в лицах прохожих,
перед глазами вагон теперь безответных,
и сотнями пальцы танцуют пред/страшное: ГДЕ ТЫ?
Эта готовность становится всесезонной,
новая Хиросима в памяти ДНК внутривенной.
Смотри мне в глаза, я прошу, я тебя не увижу,
пока ты смотришь под ноги моей поднебесной,
вероятность попасть в теракт становится ближе,
чем кожа, в которой тебе по-человечески тесно,
если выжил - не по себе, не найти себе места.
Все честно, я вижу в лицах прохожих покой отрешенных,
уже ворвались в вагон спасать тех, кто выжил.
Машинист, спасибо, что поезд в тоннеле не бросил.
Вероятность пропасть в равнодушной дыре в этом городе ниже,
чем вероятность теракта в прогнозе.
4 апреля - 2 мая 2017
Каждый, кто входит в метро, потенциальный смертник,
я вижу в лицах прохожих покой отрешенных,
вероятность попасть в теракт измеряется брошенной в море монетой:
если найдешь в пойманной рыбе - орел или брешка,
а не поймавшие рыбу снова идут в вагоны.
Я вижу покой отрешенных в лицах прохожих,
перед глазами вагон теперь безответных,
и сотнями пальцы танцуют пред/страшное: ГДЕ ТЫ?
Эта готовность становится всесезонной,
новая Хиросима в памяти ДНК внутривенной.
Смотри мне в глаза, я прошу, я тебя не увижу,
пока ты смотришь под ноги моей поднебесной,
вероятность попасть в теракт становится ближе,
чем кожа, в которой тебе по-человечески тесно,
если выжил - не по себе, не найти себе места.
Все честно, я вижу в лицах прохожих покой отрешенных,
уже ворвались в вагон спасать тех, кто выжил.
Машинист, спасибо, что поезд в тоннеле не бросил.
Вероятность пропасть в равнодушной дыре в этом городе ниже,
чем вероятность теракта в прогнозе.
4 апреля - 2 мая 2017