26 июня 1284
Окольцован колокольнями - даром,
детьми сброшен через плечо,
пустым колодцем сохнет -
волчий хвост! - морозом ошпарен -
Город Фальшивой Монеты.
Ключом к Безоглядности послужила Радуга,
уличной кошкой терлась по крышам.
Сразу после дождя улицы пахли папоротником.
Взрослые сидели дома, уже не слыша
Привычного гомона.
Мелькали пятки...
Подорожник лечил горизонту ссадину,
мурлыкал под нос водосточные песни.
Взрослые думали, что дети играют в прятки,
а чего, пусть играют, день-то воскресный.
Стиранным бельем
опустевшая улица дернулась вслед.
Мельники запомнили,
что Он был слишком пёстро одет.
В горле застрял звон нездешних песен:
"Здравствуй, меня зовут Авель.
Давно у меня был брат - сотню лесов и рек назад.
И вот я пророс подорожником на обочине.
А ты, ты - мой потомок.
И я слышал, что лечит всё скрип вёсел, точнее - уключин.
А скажи,
отчего крылаты лишь мельницы в вашем краю?
Знаешь,
как стелется туман,
как просыпается море?"
Вот горе -
шептала улица
детьми сброшен через плечо,
пустым колодцем сохнет -
волчий хвост! - морозом ошпарен -
Город Фальшивой Монеты.
Ключом к Безоглядности послужила Радуга,
уличной кошкой терлась по крышам.
Сразу после дождя улицы пахли папоротником.
Взрослые сидели дома, уже не слыша
Привычного гомона.
Мелькали пятки...
Подорожник лечил горизонту ссадину,
мурлыкал под нос водосточные песни.
Взрослые думали, что дети играют в прятки,
а чего, пусть играют, день-то воскресный.
Стиранным бельем
опустевшая улица дернулась вслед.
Мельники запомнили,
что Он был слишком пёстро одет.
В горле застрял звон нездешних песен:
"Здравствуй, меня зовут Авель.
Давно у меня был брат - сотню лесов и рек назад.
И вот я пророс подорожником на обочине.
А ты, ты - мой потомок.
И я слышал, что лечит всё скрип вёсел, точнее - уключин.
А скажи,
отчего крылаты лишь мельницы в вашем краю?
Знаешь,
как стелется туман,
как просыпается море?"
Вот горе -
шептала улица