Покутюрничаем?

[iva_no_va]

Мордокнига мордокнигой, но старый, добрый ламповый ЖЖ пригождается в таких случаях, как сегодня.
Да, вы не пугайтесь. Это я. Иванова, собственной персоной. Почти по классику.
"Мы к вам, профессор, и вот по какому делу."

Comments

[vedmed_190]

Лидия Морелли по его настоянию поехала в Париж вместе с ним.
Лилиан отправилась к Баленсиага. У нее было не много платьев, к тому же они были сшиты в годы войны и уже вышли из моды. Некоторые платья достались ей от матери, а потом их перешила недорогая портниха; некоторые были сделаны из тех дешевых тканей, которые продавались во время войны. Из всех ее туалетов только два костюмчика, синий и светло-серый, были еще достаточно модными. Правда, и их она носила уже несколько лет, но фасоны не успели устареть.
Началась демонстрация моделей. Сидя в зале, Лилиан наблюдала за другими женщинами. Многие из них были стары и слишком сильно накрашены; некоторые тараторили без умолку, как злые попугаи; были, правда, и красивые женщины, уверенные в своей красоте. Среди публики попадались американки, такие чванливые, что это нагоняло скуку; в толпе виднелись и мужчины.
Лилиан выбрала четыре костюма. Когда она примеряла их, продавщица была к ней особенно внимательна.
- Вы удачно выбрали, - сказала она. - Кажется, будто эти вещи шились специально для вас. Это бывает редко. Большинство женщин покупают наряды, которые им нравятся; вы же покупаете то, что вам идет. В этом широком труакаре вы выглядите чудесно.
Лилиан посмотрела на себя в зеркало. Лицо ее казалось в Париже более загорелым, чем в горах; плечи тоже загорели. Новые платья подчеркивали линии ее фигуры и своеобразие лица. Она стала вдруг очень красивой, более того, ее прозрачные глаза, которые никого не узнавали и смотрели как бы сквозь окружающие предметы, придавали ей особое грустное очарование и какую-то отрешенность от всего, трогающую сердце. Она слышала разговоры женщин в соседних кабинках, видела, как, выходя, они рассматривали ее, эти неутомимые воительницы за права своего пола, но Лилиан знала, что у нее с ними мало общего. Платья не были для нее оружием в борьбе за мужчину. Ее целью была жизнь и она сама.
На четвертый день на примерку пришла старшая продавщица. Через неделю явился сам Баленсиага. Они поняли, что эта покупательница сможет носить их модели с особым шиком. Лилиан мало говорила, зато терпеливо стояла перед зеркалом; едва уловимый испанский колорит вещей, которые она выбрала, придавал ее юному облику что-то трагичное, что, впрочем, было не слишком нарочитым. Когда она надевала черные или ярко-красные, как мексиканские шали, платья, или же короткие, как у матадоров, курточки, или необъятно широкие пальто, в которых тело казалось невесомым, так что все внимание концентрировалось только на лице, в ней особенно отчетливо проступала та меланхолия, которая была ей свойственна.
- Вы прекрасно выбрали, - сказала старшая продавщица. - Эти вещи никогда не выйдут из моды; вы сможете носить их много лет.
Много лет, - подумала Лилиан и сказала, улыбаясь:
- Мне они нужны только на этот год…
Продавщица показала ей что-то серебристое, похожее на рыбью чешую.
- Совершенно новый фасон. Хотите примерить?
Лилиан покачала головой.
- Хватит. У меня больше нет денег.
- Примерьте все-таки. Мне кажется, вы возьмете платье. И цена вам подойдет.
Лилиан примерила это сверкающее нечто, эту серебряную чешую. Она выглядела в ней так, словно только что вышла из морских волн. Платье оказалось до смешного дешевым.
- Наша фирма хочет, чтобы его носили именно вы, - сказала старшая продавщица.
Две недели Лилиан Дюнкерк была словно в чаду. Она чувствовала себя среди платьев и туфель как пьяница в винном погребе. Теперь она отправила счета дяде Гастону. Ведь дядя Гастон не дал ей ничего сверх той суммы, которую посылал ежемесячно. Он отговаривался тем, что ликвидация ценных бумаг отнимает слишком много времени.
Взволнованный Гастон явился на следующий же день. Он метался по комнате, обвинял Лилиан в безответственности и вдруг потребовал, чтобы она переселилась к нему.
- Чтобы ты мог контролировать меня?
- Нет, чтобы ты экономила деньги. Грешно тратить столько на платья. Можно подумать, что они из золота.
- Они и впрямь из золота, только ты этого не замечаешь.
- Продать хорошие акции, дающие проценты, ради каких-то тряпок… - причитал Гастон. - Над тобой надо учредить опеку!

(c) Ремарк Э.М. "Жизнь взаймы"

[iva_no_va]

я помню. спасибо, что выложили именно это.