Еще немного о «безупречной свободе»
Доколе у нас в России будут бояться этой темы? До каких пор обязанности человека будут главенствовать над его свободами, трусливо прижатыми под зад государства? Согласно выражению …о степени развитости культуры можно судить по отношению к женщине, и это действительно, я считаю, резонное мнение. Однако, в рамках современного общества, где дамы в результате экспансии уже не считаются боле слабым полом, я бы расширила критерии культурности общества, равно как социальной ответственности государства перед ним.
Я веду речь об отношении к неизлечимо больным людям, и если тема вам кажется спорной и не деликатной для дискуссии - ну что ж. У меня свое мнение, а у вас его, вполне вероятно, нет.
Я не исключаю того, что свобода рассуждения без каких-либо предрассудков на тему смерти косвенно сформирована во мне в моей медицинской, а, соответственно, нигилистской семье, или же тем, что я обладаю недостаточным опытом и поэтому рублю прямо так, с плеча, но замечу, однако, что родители мои, будучи людьми бога не признающими, все-таки не «за», причем даже глубоко и дремуче «против». Но я списываю их отношение к тому, что они в сознательном возрасте застали беспредел 90-х, когда почки вырезались с живых и вполне себе здоровых людей за просто так, как раз тогда, когда «черная медицина» фатально уронила себе на хвост трансплантаций этот железный топор наших законов, чем закрыла лавочку для «врачей-бизнесменов», а заодно и тех честных, но по-прежнему смертельно больных людей, которые умерли, стоя в очереди. Закрыла, ничего не предложив взамен: вы где-то видели масштабные вложения в нашу медицину отваливающихся кафельных плиток, нестерильных родильных домов или потоки средств в исследования и новейшие разработки против болезней, которые обнаружены и описаны уже более века назад, но никаких методов радикальной борьбы, кроме высшего пилотажа наших доблестных хирургов, отчаянно бросающихся на амбразуры раков различной дислокации, еще не дождавшихся? И вот и я нет. Тем более, инвалиды, больные люди или потенциальная группа оных ака пенсионеры не имеют возможностей, благодаря нашей соцзащите, которая еле-еле латает дыры, платя копейки на хлеб и электричество в эти грубые морщинистые руки тех, кто их родил и вырастил, в люди вывел, поехать куда-нибудь в нормальную страну, с нормальной техникой и послеоперационным наблюдением, чтобы получить лечение или диагностику, которая, кстати, тоже не блещет в нашей стране: более ¾ случаев рака могли бы быть выявлены на ранних стадиях, как это, к примеру, делается блестящей степенью озабоченности здоровьем в Японии, а не так как у нас, на третьей-четвертой стадии, когда человек приходит к врачу с такими симптомами, с которыми даже видавшая виды санитарка может поставить диагноз. И не приходит, а приползает, ибо упорно работает хоть за какие-то гроши на эту систему, которая его же и угробит в итоге, хотя смысла в таком «вкалывании» тоже особо не прослеживается - опять же, денег, полученных крановщиком какой-нибудь домны, который лет 15 вдыхает в себя всякие разные мелкодисперсные частички тяжелых металлов, на лечение где-нибудь так в Германии своих легких, ни разу не тронутых никотином, но уже подписавших ему путевку на процедуры на тот свет метастазами во все органы, ему будет недостаточно, даже чтобы добраться до границы с этой чудесной страной. Своих кровных не хватит, а обратиться не к кому: к глухому государству, что ли?
Или другая сторона - условия, в которых оказываются прикованные к кровати люди. Вот моих родителей люблю за то, что они внушают мне мысль о том, что отнимать жизни по просьбе этих самых паралитиков нельзя, ибо настанет день и наша наука предложит методы восстановления сообщения по разорванным нервным отросткам спинного мозга, и те, кто доныне взывал о немедленной смерти, жаждая подписать любые бумаги и отвалить горы всего, что успели накопить за жизнь тому кто сделает финальный укол и занавес, встанут и пойдут. Внушают, да вроде как бесполезно: я фантастику не жалую, а вот их надежды, такое чувство, подобной литературой и навеяны. Самое смешное, что стянуть с них розовые очки нашей научной экстенсивности, особенно в области внедрения разработок, да и особенно в аспекте доступности новинок для простых холопов, не удается уже долгое время; порой, кажется что той верой они прикрывают медиков, ведь они находятся в потенциальной группе «исполнителей», кому шприц с «свободой» и будет вручен. «Аня, а кто возьмет на себя грех [мама, какой грех?] убить человека? Медики обязаны бороться до последнего». Пусть борются, я же не против. А если все старания как о стену горох, они же все-таки в определенный момент отойдут от его койки и будут проверять температуру и сытость через манипуляции санитарки с этим лежачим больным? И откуда бы взяться у него веры в его собственные шаги? Почему на мысли о том, что люди будут летать лет через 15 все сейчас скажут «пфф», а вот в медицину (которая у нас не существует на примитивном-то уровне, в отличие от науки), которая вот-вот соберется и сделает таки этот шаг вперед верят?
Поэтому я - за то, чтобы люди, прожившие десятилетия в своем теле, прикованном к креслу или заботе других и сделавшие свой выбор, все-таки могли этот выбор реализовать как право. Если есть осознание того, что помочь человеку невозможно, если не только нет возможности выделить столько денег, сколько требуется, чтобы он встал и пошел, а просто, не существует того, что можно купить за все деньги мира для его здоровья, и если ему самом опостылело быть обузой или влачить унизительное существование, почему предпочтительнее в нашей стране просто оставить все так, как есть? Сидеть у кровати человека, давно потерявшего веру и надежду и, поглаживая его по плечу говорить «ну-ну, все образуется»? И сколько вы просидите так, десятилетие или даже два десятилетия?
Швейцария - вот о чем могли бы мечтать те, кто даже не может утереть слезы собственной ладонью или своими прекрасными руками пролистать ничего не гарантирующую им в этом плане конституцию РФ. Ни денег, ни понимания в этой холодной матушке, чтобы добраться до жирной и яркой страны сыра и часов, где за полторы тысячи долларов ваше желание будет исполнено, и где никто не тяготится ответственностью или сожалениями, а свято верит в то, что делает благое дело. И не надо представлять эшелоны сестер смерти, я не видела, но уверена, что легализовано подобное мероприятие там потому, что люди слишком ценят жизнь, чтобы отбирать ее почем зря (то есть в криминальных целях, как это завелось бы у нас), но они внимательны и чутки, разумны и всеслышащи до горестей тех, у кого была куча времени на раздумий.
Я давно смотрела фильм на эту тему, «Море внутри», и у героя Хавьера Бардема вся жизнь протекает в осознании единственного выхода и борьбе за него. Публичная огласка, привлечение СМИ и юристов - и вот уже что-то, что, пусть и чужими руками скроено, но по замыслу неизлечимого претворено в жизнь, то есть даже смерть, что как прецедент могло бы быть использовано в дальнейшей практике, чтобы снова и снова как ледоколу не пробиваться через льды общественного мнения. И вот эта победа, вот это осуществление права - оно могло бы быть критерием развития общества сейчас; бессильного общества, но разумного в признании своей слабины.
О деньгах: прочитано в эти выходные в автовокзале: максимальный размер выплат по факту наступления страхового случая (что актуально стало с наступлением снегопадов и холодов, простите, машины бьются и пассажиры в них тоже), будь то причинение вреда здоровью или смерть составляет (обоже, сколько бы вы думали?! вы заранее сделайте ставку) пятнадцать тысяч рублей.
Пятнадцать.
При том, что выздороветь в России на эти деньги - сомнительный по успешности квест, речь уже не идет о том, чтобы умереть: самый дешевый гроб, который более-менее непозорно выставит ваши кости на последнее прощание с родными стоит в два раза больше.
Ну и как вам забота государства?) появилось желание надрывно работать?)
Я веду речь об отношении к неизлечимо больным людям, и если тема вам кажется спорной и не деликатной для дискуссии - ну что ж. У меня свое мнение, а у вас его, вполне вероятно, нет.
Я не исключаю того, что свобода рассуждения без каких-либо предрассудков на тему смерти косвенно сформирована во мне в моей медицинской, а, соответственно, нигилистской семье, или же тем, что я обладаю недостаточным опытом и поэтому рублю прямо так, с плеча, но замечу, однако, что родители мои, будучи людьми бога не признающими, все-таки не «за», причем даже глубоко и дремуче «против». Но я списываю их отношение к тому, что они в сознательном возрасте застали беспредел 90-х, когда почки вырезались с живых и вполне себе здоровых людей за просто так, как раз тогда, когда «черная медицина» фатально уронила себе на хвост трансплантаций этот железный топор наших законов, чем закрыла лавочку для «врачей-бизнесменов», а заодно и тех честных, но по-прежнему смертельно больных людей, которые умерли, стоя в очереди. Закрыла, ничего не предложив взамен: вы где-то видели масштабные вложения в нашу медицину отваливающихся кафельных плиток, нестерильных родильных домов или потоки средств в исследования и новейшие разработки против болезней, которые обнаружены и описаны уже более века назад, но никаких методов радикальной борьбы, кроме высшего пилотажа наших доблестных хирургов, отчаянно бросающихся на амбразуры раков различной дислокации, еще не дождавшихся? И вот и я нет. Тем более, инвалиды, больные люди или потенциальная группа оных ака пенсионеры не имеют возможностей, благодаря нашей соцзащите, которая еле-еле латает дыры, платя копейки на хлеб и электричество в эти грубые морщинистые руки тех, кто их родил и вырастил, в люди вывел, поехать куда-нибудь в нормальную страну, с нормальной техникой и послеоперационным наблюдением, чтобы получить лечение или диагностику, которая, кстати, тоже не блещет в нашей стране: более ¾ случаев рака могли бы быть выявлены на ранних стадиях, как это, к примеру, делается блестящей степенью озабоченности здоровьем в Японии, а не так как у нас, на третьей-четвертой стадии, когда человек приходит к врачу с такими симптомами, с которыми даже видавшая виды санитарка может поставить диагноз. И не приходит, а приползает, ибо упорно работает хоть за какие-то гроши на эту систему, которая его же и угробит в итоге, хотя смысла в таком «вкалывании» тоже особо не прослеживается - опять же, денег, полученных крановщиком какой-нибудь домны, который лет 15 вдыхает в себя всякие разные мелкодисперсные частички тяжелых металлов, на лечение где-нибудь так в Германии своих легких, ни разу не тронутых никотином, но уже подписавших ему путевку на процедуры на тот свет метастазами во все органы, ему будет недостаточно, даже чтобы добраться до границы с этой чудесной страной. Своих кровных не хватит, а обратиться не к кому: к глухому государству, что ли?
Или другая сторона - условия, в которых оказываются прикованные к кровати люди. Вот моих родителей люблю за то, что они внушают мне мысль о том, что отнимать жизни по просьбе этих самых паралитиков нельзя, ибо настанет день и наша наука предложит методы восстановления сообщения по разорванным нервным отросткам спинного мозга, и те, кто доныне взывал о немедленной смерти, жаждая подписать любые бумаги и отвалить горы всего, что успели накопить за жизнь тому кто сделает финальный укол и занавес, встанут и пойдут. Внушают, да вроде как бесполезно: я фантастику не жалую, а вот их надежды, такое чувство, подобной литературой и навеяны. Самое смешное, что стянуть с них розовые очки нашей научной экстенсивности, особенно в области внедрения разработок, да и особенно в аспекте доступности новинок для простых холопов, не удается уже долгое время; порой, кажется что той верой они прикрывают медиков, ведь они находятся в потенциальной группе «исполнителей», кому шприц с «свободой» и будет вручен. «Аня, а кто возьмет на себя грех [мама, какой грех?] убить человека? Медики обязаны бороться до последнего». Пусть борются, я же не против. А если все старания как о стену горох, они же все-таки в определенный момент отойдут от его койки и будут проверять температуру и сытость через манипуляции санитарки с этим лежачим больным? И откуда бы взяться у него веры в его собственные шаги? Почему на мысли о том, что люди будут летать лет через 15 все сейчас скажут «пфф», а вот в медицину (которая у нас не существует на примитивном-то уровне, в отличие от науки), которая вот-вот соберется и сделает таки этот шаг вперед верят?
Поэтому я - за то, чтобы люди, прожившие десятилетия в своем теле, прикованном к креслу или заботе других и сделавшие свой выбор, все-таки могли этот выбор реализовать как право. Если есть осознание того, что помочь человеку невозможно, если не только нет возможности выделить столько денег, сколько требуется, чтобы он встал и пошел, а просто, не существует того, что можно купить за все деньги мира для его здоровья, и если ему самом опостылело быть обузой или влачить унизительное существование, почему предпочтительнее в нашей стране просто оставить все так, как есть? Сидеть у кровати человека, давно потерявшего веру и надежду и, поглаживая его по плечу говорить «ну-ну, все образуется»? И сколько вы просидите так, десятилетие или даже два десятилетия?
Швейцария - вот о чем могли бы мечтать те, кто даже не может утереть слезы собственной ладонью или своими прекрасными руками пролистать ничего не гарантирующую им в этом плане конституцию РФ. Ни денег, ни понимания в этой холодной матушке, чтобы добраться до жирной и яркой страны сыра и часов, где за полторы тысячи долларов ваше желание будет исполнено, и где никто не тяготится ответственностью или сожалениями, а свято верит в то, что делает благое дело. И не надо представлять эшелоны сестер смерти, я не видела, но уверена, что легализовано подобное мероприятие там потому, что люди слишком ценят жизнь, чтобы отбирать ее почем зря (то есть в криминальных целях, как это завелось бы у нас), но они внимательны и чутки, разумны и всеслышащи до горестей тех, у кого была куча времени на раздумий.
Я давно смотрела фильм на эту тему, «Море внутри», и у героя Хавьера Бардема вся жизнь протекает в осознании единственного выхода и борьбе за него. Публичная огласка, привлечение СМИ и юристов - и вот уже что-то, что, пусть и чужими руками скроено, но по замыслу неизлечимого претворено в жизнь, то есть даже смерть, что как прецедент могло бы быть использовано в дальнейшей практике, чтобы снова и снова как ледоколу не пробиваться через льды общественного мнения. И вот эта победа, вот это осуществление права - оно могло бы быть критерием развития общества сейчас; бессильного общества, но разумного в признании своей слабины.
О деньгах: прочитано в эти выходные в автовокзале: максимальный размер выплат по факту наступления страхового случая (что актуально стало с наступлением снегопадов и холодов, простите, машины бьются и пассажиры в них тоже), будь то причинение вреда здоровью или смерть составляет (обоже, сколько бы вы думали?! вы заранее сделайте ставку) пятнадцать тысяч рублей.
Пятнадцать.
При том, что выздороветь в России на эти деньги - сомнительный по успешности квест, речь уже не идет о том, чтобы умереть: самый дешевый гроб, который более-менее непозорно выставит ваши кости на последнее прощание с родными стоит в два раза больше.
Ну и как вам забота государства?) появилось желание надрывно работать?)