Ну октябрь же.
У меня зазвонил телефон.
Я поднял его, и в динамиках зазвучал серый, осенний и сухой голос. "Здравствуйте?" - неуверенно произнес он.
Я кивнул и аккуратно положил трубку на стол. С таким голосом разговаривать можно только с пустотой.
Каждый день становилось все холоднее. Мы молились об отоплении, и наши слова слова окунались в низкое облачко, которое леденело за ночь и разбивалось о люстру. Мы утром стряхивали осколки, нюхали, как пахнет зима и снова молились.
У соседей случались дни рождения. Тогда квартиры празднично-заунывно гудели и слышался такой звук - "шурх-шурх" - как взмах палочкой. Это был хор потираемых друг о другах ладоней. А потом звенел воздух. Это люди так же синхронно отгревали озябшие руки.
Установился дефицит на теплые вещи. С каждым днем они таяли все больше и больше. Позавчера я, кое-как балансируя на колченогом табурете, достал дедушкин свитер. Сегодня от него осталось только два рукава. Смешно, но носить что-то надо.
Я наливаю себе горячий чай, но он прислоняется к моим губам, тускнеет и тоже исчезает.
Думаю, скоро в моей квартире прозрачно испарятся обои. Будут у меня больничные стены, расцарапанная входная дверь да трофейная банка сахара.
За окном октябрило все больше и больше.
Зато завтра у меня заведется приблуда. Большой махровый нетребовательный кот. Он будет насыщенный, с коготками-будильниками и зефирным носом. Нас будет двое с фасеточными глазами и горячим сердцем. Тик-так. Звукоподражательность и кофеин будут дружить. Тик-так.
Я поднял его, и в динамиках зазвучал серый, осенний и сухой голос. "Здравствуйте?" - неуверенно произнес он.
Я кивнул и аккуратно положил трубку на стол. С таким голосом разговаривать можно только с пустотой.
Каждый день становилось все холоднее. Мы молились об отоплении, и наши слова слова окунались в низкое облачко, которое леденело за ночь и разбивалось о люстру. Мы утром стряхивали осколки, нюхали, как пахнет зима и снова молились.
У соседей случались дни рождения. Тогда квартиры празднично-заунывно гудели и слышался такой звук - "шурх-шурх" - как взмах палочкой. Это был хор потираемых друг о другах ладоней. А потом звенел воздух. Это люди так же синхронно отгревали озябшие руки.
Установился дефицит на теплые вещи. С каждым днем они таяли все больше и больше. Позавчера я, кое-как балансируя на колченогом табурете, достал дедушкин свитер. Сегодня от него осталось только два рукава. Смешно, но носить что-то надо.
Я наливаю себе горячий чай, но он прислоняется к моим губам, тускнеет и тоже исчезает.
Думаю, скоро в моей квартире прозрачно испарятся обои. Будут у меня больничные стены, расцарапанная входная дверь да трофейная банка сахара.
За окном октябрило все больше и больше.
Зато завтра у меня заведется приблуда. Большой махровый нетребовательный кот. Он будет насыщенный, с коготками-будильниками и зефирным носом. Нас будет двое с фасеточными глазами и горячим сердцем. Тик-так. Звукоподражательность и кофеин будут дружить. Тик-так.