Любо, братцы, любо - о вариациях одного текста
Пишу-пишу про песенки, а самую любимую, кажется, так и не постила. Исполнение не самое классическое, но, мне кажется, интонация довольно верна…по крайней мере, для данной версии текста. Парадокс любой долгоживущей песни: каждое поколение переиначивает ее под свое время, под свою войну. "Любо, братцы, любо" версии восемнадцатого века начиналась примерно так:
Как на дикий берег, да на Чёрный Ерик,
Выгнали татары сорок тысяч лошадей…
Это 1774 год (говорит википедия), когда два полка донских казаков двое суток держали оборону против десяти тысяч ногайцев и крымских татар - и дождались подмоги ("с нашим атаманом не приходится тужить!"), и выиграли сражение. "Порубаны и постреляны" оказались татары, казаки потеряли убитыми 82 человека и треть лошадей.
"А жена поплачет, выйдет за другого, за мово товарища, забудет про меня!" - и, ровно как по песне, тогда-еще-не-атаман Матвей Платов, командир одного из полков, возьмет в жены вдову своего погибшего в стычке товарища П.С.Кирсанова.
Потом проходит больше ста лет, в песне - другая война и другая река:
Как на грозный Терек выгнали казаки,
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей
И покрылось поле, и покрылся берег
Сотнями порубленных, пострелянных людей.
Это, видимо (опять говорит википедия) - 1920 год, на берегу реки Маныч (не на Тереке) столкнулись сорок тысяч верховых, белая казачья конница генерала Павлова и Первая конармия Буденного; белые проиграли, потом - отступление по январской степи, беспорядочное отплытие в Крым из Новороссийска, поражение, конец - "c нашим атаманом любо голову сложить".
Меня всегда как-то цепляло, что казачьи или авторские-стилизации-пошедшие-в-народ-как-казачьи-песни, которые более или менее поются _сейчас_ ("Любо, братцы, любо", "Ой, то не вечер", "Черный ворон", "Когда мы были на войне", "Не для меня придет весна" и проч.) - о взаимоотношениях лирического героя со смертью. Любовь длится недолго, любовь забывает, любовь забывается - остаются воля, война и смерть. Вот он, Бусидо придонских степей, Путь Воина, готового к смерти
Вроде понятно - военное сословие; понятно, что много будет петь о войне; но свадебные и застольные песни того же сословия как-то совсем канули в лету (впрочем, категория "про любовь" сама по себе часто ужасна: я не буду даже начинать о категории песен "казак влюбился в красну девицу, а потом ее убил").
Впрочем, можно начать с вопроса самой себе; почему-то ваша покорная в минуту жизни трудную вспоминает именно "Любо, братцы, Любо", а вовсе не весенне-любовную, безоблачную "шел казак на побывку домой". С чего бы.
Как на дикий берег, да на Чёрный Ерик,
Выгнали татары сорок тысяч лошадей…
Это 1774 год (говорит википедия), когда два полка донских казаков двое суток держали оборону против десяти тысяч ногайцев и крымских татар - и дождались подмоги ("с нашим атаманом не приходится тужить!"), и выиграли сражение. "Порубаны и постреляны" оказались татары, казаки потеряли убитыми 82 человека и треть лошадей.
"А жена поплачет, выйдет за другого, за мово товарища, забудет про меня!" - и, ровно как по песне, тогда-еще-не-атаман Матвей Платов, командир одного из полков, возьмет в жены вдову своего погибшего в стычке товарища П.С.Кирсанова.
Потом проходит больше ста лет, в песне - другая война и другая река:
Как на грозный Терек выгнали казаки,
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей
И покрылось поле, и покрылся берег
Сотнями порубленных, пострелянных людей.
Это, видимо (опять говорит википедия) - 1920 год, на берегу реки Маныч (не на Тереке) столкнулись сорок тысяч верховых, белая казачья конница генерала Павлова и Первая конармия Буденного; белые проиграли, потом - отступление по январской степи, беспорядочное отплытие в Крым из Новороссийска, поражение, конец - "c нашим атаманом любо голову сложить".
Click to viewМеня всегда как-то цепляло, что казачьи или авторские-стилизации-пошедшие-в-народ-как-казачьи-песни, которые более или менее поются _сейчас_ ("Любо, братцы, любо", "Ой, то не вечер", "Черный ворон", "Когда мы были на войне", "Не для меня придет весна" и проч.) - о взаимоотношениях лирического героя со смертью. Любовь длится недолго, любовь забывает, любовь забывается - остаются воля, война и смерть. Вот он, Бусидо придонских степей, Путь Воина, готового к смерти
Вроде понятно - военное сословие; понятно, что много будет петь о войне; но свадебные и застольные песни того же сословия как-то совсем канули в лету (впрочем, категория "про любовь" сама по себе часто ужасна: я не буду даже начинать о категории песен "казак влюбился в красну девицу, а потом ее убил").
Впрочем, можно начать с вопроса самой себе; почему-то ваша покорная в минуту жизни трудную вспоминает именно "Любо, братцы, Любо", а вовсе не весенне-любовную, безоблачную "шел казак на побывку домой". С чего бы.