Фос Игуасу, конференция. Окончание
После первого дня, который был самый бурный, активность стала помаленьку спадать -- хотя, может быть, я чувствовал это еще и потому, что докладывал в первый день. Однако, несколько встреч оказались очень приятными.
Это мы с Анютой вместе с Аллисоном (про Аллисона я уже рассказывал, в свое время я его учил, а еще именно с его подачи я очаровался культурой гаучо) и Вольфгангом Битенхольцем из Германии, который среди прочего занимается и нарушением симметрии Лоренца и не раз ссылался на наши работы.
А это я разговариваю с живой легендой теории гравитации -- Вильямом Унру, человеком, который открыл один из самых ярких эффектов черных дыр -- суть этого эффекта состоит в том, что ускоряющийся наблюдатель встретит излучение (и температуру) там, где покоящийся наблюдатель не встретит ничего. Чем не глобальный вывод -- если ты активен, ты увидишь свет, а если ты пассивен, мир вокруг тебя будет мрачным!
Вопрос у меня собственно был простой -- а если гравитация не обычная (а сейчас нестандартными теориями занимаются многие), можно ли этого ожидать тоже? Оказывается, можно! В общем, похоже, я вдохновился.
Была у меня и еще одна яркая встреча -- с Жорже Занелли из Чили. Я встречаюсь с ним уже в 6-й раз, я уже рассказывал про него раньше, и каждый раз мы взаимно впечатляемся (не исключаю, что именно он в свое время и порекомендовал послать на рецензию именно мне один из чилийских научных проектов -- проект я оценил, поставил 92.5 из 100 возможных :) ). И в этот раз мы в основном обсуждали перспективы квантовой гравитации и пришли к странному выводу -- видать, неспроста хорошо получаются только те проблемы, где гравитация -- чисто классическая! Может быть, говорить о квантованной гравитации не имеет смысла вообще? Ведь никто квантов самой гравитации пока не наблюдал? И тогда оказывается, что гравитация -- чисто классическая!
Вообще, в этот раз общение в основном шло с теми, кого я уже знал -- вот, скажем, я со своими старыми знакомыми, это Кармен Нуньес из Аргентины, с которой я знаком уже 8 лет, и Сильвио Сорелла, с которым я знаком даже больше.
Но это и немудрено -- главная радость в науке состоит именно в общении, без которого невозможно сотворчество.
Это мы с Анютой вместе с Аллисоном (про Аллисона я уже рассказывал, в свое время я его учил, а еще именно с его подачи я очаровался культурой гаучо) и Вольфгангом Битенхольцем из Германии, который среди прочего занимается и нарушением симметрии Лоренца и не раз ссылался на наши работы.
А это я разговариваю с живой легендой теории гравитации -- Вильямом Унру, человеком, который открыл один из самых ярких эффектов черных дыр -- суть этого эффекта состоит в том, что ускоряющийся наблюдатель встретит излучение (и температуру) там, где покоящийся наблюдатель не встретит ничего. Чем не глобальный вывод -- если ты активен, ты увидишь свет, а если ты пассивен, мир вокруг тебя будет мрачным!
Вопрос у меня собственно был простой -- а если гравитация не обычная (а сейчас нестандартными теориями занимаются многие), можно ли этого ожидать тоже? Оказывается, можно! В общем, похоже, я вдохновился.
Была у меня и еще одна яркая встреча -- с Жорже Занелли из Чили. Я встречаюсь с ним уже в 6-й раз, я уже рассказывал про него раньше, и каждый раз мы взаимно впечатляемся (не исключаю, что именно он в свое время и порекомендовал послать на рецензию именно мне один из чилийских научных проектов -- проект я оценил, поставил 92.5 из 100 возможных :) ). И в этот раз мы в основном обсуждали перспективы квантовой гравитации и пришли к странному выводу -- видать, неспроста хорошо получаются только те проблемы, где гравитация -- чисто классическая! Может быть, говорить о квантованной гравитации не имеет смысла вообще? Ведь никто квантов самой гравитации пока не наблюдал? И тогда оказывается, что гравитация -- чисто классическая!
Вообще, в этот раз общение в основном шло с теми, кого я уже знал -- вот, скажем, я со своими старыми знакомыми, это Кармен Нуньес из Аргентины, с которой я знаком уже 8 лет, и Сильвио Сорелла, с которым я знаком даже больше.
Но это и немудрено -- главная радость в науке состоит именно в общении, без которого невозможно сотворчество.