Каждая научная книга просто обязана быть приключенческой.
Текст есть приспособление, созданное, чтобы спровоцировать появление как можно большего количества толкований.
В промежутке между непостижимой историей текстотворения и бесконтрольным самотеком его будущих прочтений текст как таковой по-прежнему представляет собою утешительную в своем постоянстве сущность, надежную опору для всех нас.
Прочувствовав суровую неотвратимость их [литературных персонажей] судьбы, мы начинаем подозревать, что и сами мы, живущие здесь и сейчас, зачастую становимся жертвами фатума оттого лишь, что воспринимаем наш мир так, как литературные персонажи - свой [т.е. неполно: Эдип не способен представить себе мир Софокла]. Литература намекает нам, что, возможно, наши представления об окружающем нас "реальном" мире столь же несовершенны, сколь несовершенны представления литературных героев о вероятных мирах их произведений.