Что такое регионализм?
Оригинал взят у shavu в Толковая статья про регионализм - взгляд со стороны и одновременно приглашение к дискуссии.
Оригинал взят у shavu в О чем поет интернет, или попытка номер сто разобраться в проблемах регионалистского движения
Автор: Александр Котрин
http://ingria.info/articles/566-2012-01-24-12-07-36
Мое временное возвращение на сюрреалистические российские просторы после длительного отсутствия не то чтобы привело к депрессии и пессимизму. Предупрежденный - вооружен. К тому же, по чести говоря, я не вижу большой разницы - сидит ли некий современный мыслитель в московской или петербургской квартирке, или, стремясь быть ближе к почве и народу, обосновывается на уикенд в деревеньке с тремя старушками (которые рассказывают ему, что увидели в телевизоре).
Или бороздит океанские просторы. И даже почту с описанием взволновавших общественность злодеяний власти мыслитель теперь получает не через две недели с оказией или штампом цензуры, а в тот же день, с помощью быстрого или медленного интернета. Да в штатные мыслители-колумнисты как-то никогда не записывался. На мой взгляд, все эти колонки обозревателей что в бумажных, что в электронных СМИ чем-то напоминают стихи в советских газетах - к 7 ноября, к 1 мая или по случаю преступлений израильской военщины.
Что вижу я в краю родном?
Ну вот приехал, сходил в булочную и аптеку, наслушался про ужасы, насмотрелся ужасов (действительно ужасов, вы не поверите, но про булочные и аптеки берусь доказать как-нибудь позже) , посмотрел на то, как все-таки любит петербургский народ черный цвет, из-за которого он постоянно сбиваем автотранспортом в условиях отсутствия видимости. Увлекся созерцанием ругани между собой разноязыких гастарбайтеров с общей для всех обсценной лексикой на языке интернационального общения. Прочел все обязательное в интернете, чего не дочитал перед дорогой. В самый раз писать колонку обозревателя, в которую войдут и черный цвет, и сложные впечатления от очередной дискуссии остроконечников с тупоконечниками, и блистательный Коцюбинский, и перепалки в ЖЖ четы Шаву-Анета с бесноватыми великодержавными троллями, и… да что там говорить, сами без меня все знаете. Но не хочу я колонку обозревателя. Поговорить хочу.
«Да все одни разговоры!» - скажете вы. Да в том-то и беда, что разговоров - нет. Нет разговоров. Вообще. Смотрю в ю-тубе видео с заседаний разнообразных оргкомитетов - высказаться всерьез там некому и некогда. Читаю дискуссии в социальных сетях - там не разговоры. Там перебрасывание мячиков, забивание голов, баны, разбаны. Реакция на опубликованные статьи - тоже какая-то бессмысленная: «Молодец автор!» - «Скажите, автор, в свете того, что вы написали, как вы предлагаете решить проблему коррупции и сиротства?» - «Вы предлагаете разделить Россию на удельные княжества и одновременно всю ее присоединить к Финляндии?» - « Вы кремлевский тролль! Сколько вам платит госдеп?» Это разговор? Ораторы на митингах - вообще не разговор. Выступления на митингах в идеале должны быть краткой, эмоциональной и понятной «выжимкой» из более серьезных разговоров и текстов, но за отсутствием оных - это крик в пустоту, которая порой отзывается гулким эхом аплодисментов.
Сразу скажу, в разговоре я хотел бы избежать слов, становящихся уже ругательными. Эти слова - «Болотная», «площадь Сахарова», «Навальный», «Явлинский», «Прохоров», «Белая лента», «Божена Рынска», можно долго продолжать. Ругательство «Путин» все-таки порой придется скрепя сердце употреблять - оно короткое и с множеством смыслов - как другое еще более короткое всем известное слово…
Почему я в этом страшном, бьющем по ушам российском шуме намерен говорить (и уже говорю) о регионалистских группах и регионализме? Просто потому, что все остальные пути развития этой чрезвычайно замусоренной и населенной политическими безумцами территории - уже очевидно тупиковые. Только этот трэнд мне представляется имеющим долгосрочную перспективу и основанным на здравом смысле. Он способен соединить ныне несоединимое. «Рыночное» и «социальное». «Общеевропейское» и «самобытное» «Русское» и «нерусское».
Почему же так трудно идет путь к сердцам? Ведь и людей уже много - мало какая политическая партия на уровне года может похвалиться таким реальным, а не бумажным количеством сторонников. Более того, каждый из нас на уровне приватных общений уже не раз слышал от представителей самых различных «общероссийских» структур слова симпатии и поддержки.
Неплох и качественный состав людей. Мне довелось говорить с журналистом Светланой Гаврилиной - она справедливо считает, что интеллектуальный, культурный и деловой уровень регионалистов в целом серьезнее, нежели в среднем по Петербургу, и уж намного выше, чем у актива «пророссийских» политических организаций. Впрочем, сама уважаемая г-жа Гаврилина в последнее время тоже почему-то предпочитает отдавать свое свободное время бесплодным попыткам убеждать замшелых имперцев в том, в чем их убеждать уже поздно и невозможно, давно пора махнуть рукой - потому что замшелые имперцы не представляют собой никакой мало-мальски влиятельной силы (они больше всего на свете на самом деле боятся, что нынешняя власть действительно падет, и подсознательно отдаляют этот момент).
Так почему? Я вижу здесь несколько причин.
Старые споры о главном
Первая - продолжается разделение между сторонниками «чисто культурной Ингрии» с «условно-политизированной» частью движения. При этом, что характерно, сторонники «культурной инициативы» с легкостью идут под чужими лозунгами на общегородские акции, всячески пытаясь мимикрировать. Им почему-то кажется неловким в «приличном обществе» говорить о своей принадлежности к «Ингрии» и регионалистам. Они пытаются совместить несовместимое - делать заявку на выстраивание собственного культурного пространства и при этом соглашаться с ролью, заведомо отведенной им имперскими «культуртрегерами» - ролью вторичной, что-то такое декоративное «финно-угорское» на заднем плане Медного всадника и имперского величия. При имперском презрении к «краеведению» (имевшем место во все века существования империи) этот путь проигрышен и ведет к культурным комплексам.
Что касается «политического крыла», то оно, по моему глубокому убеждению, вязнет в бесплодных попытках каждого перышка в этом разноцветном крыле доказать непогрешимость и правильность своей «окраски». Ведомый естественным презрением к «москальским либералам» уважаемый Виктор Шаву в полемическом задоре порой опасно сближается с некоторыми (подчеркну - некоторыми, не хочу под одну гребенку - ВСЕ движения национальной направленности) националистами, которых допустимо рассматривать разве что в качестве случайно оказавшихся в одном окопе с нами перед лицом общего врага.
Его оппоненты, с другой стороны, не вполне понимают, что речь идет именно об окопе. От них слышишь «Уж лучше Путин». Однако если прочесть внимательно последние «программные» тексты данного персонажа, мы видим, чего он боится прежде всего. На чем строится весь режим путинизма. Это - именно национальный вопрос. Путину нужна единая неделимая, и он прямым текстом говорит, что именно национальные движения могут привести к распаду единой неделимой. Есть ли в этой аудитории кто-либо, кто будет отрицать, что корень российских зол - именно в ней? И что Иван Грозный, крепостное право, плетки, шпицрутены, голод, уничтожение народов, большевики, Сталин и прочее - лишь этапы истории Московии, которая должна когда-нибудь (и лучше при нашей жизни) закончиться?
Перед выходом из окопов
И нельзя сомневаться: если это расползающееся по швам «единство-неделимство» понадобится скрепить кровью - совершенно незаметно, с помощью буквально корректорской правки, эти «программные» заявления видоизменятся, и с официальных трибун зазвучит то, что сейчас мы слышим от несистемных «страшных нацистов». Но только это будет более опасно - ибо у «страшных нацистов» нет власти и возможности прихода к ней, нет ядерной кнопки и системы исполнения наказаний (ФСИН). И не будет, если демонтаж единой-неделимой состоится скоро.
Если мы пойдем по европейскому пути, где при всех крайностях человеконенавистническим идеологиям поставлен достаточно надежный заслон и вместе с тем существуют легальные националистические партии. Отказывая русским в праве на такое политическое самоопределение, мы тем самым отторгаем от себя союзников (какой способ самоидентификации мы бы ни выбрали для себя - «петербургский» или «ингерманландский») и толкаем их либо в объятия «страшных нацистов», либо - что намного хуже - Путина.
Разумеется, самоидентификация должна быть не по крови, а по территории. Однако «кровный» момент нельзя сбрасывать со счетов. Нельзя сбросить со счетов воспоминание о ярославской бабушке, звук еврейской песни, вепсский орнамент. Об этом мне уже тоже довелось говорить с многими сторонниками ингерманландской идеи. И здесь как раз могут выйти на передний край адепты «культурной перспективы». Ведь ксенофобия - это прежде всего боязнь чужого. А боязнь происходит от незнания… Осмелюсь утверждать, что большинство этнических русских плохо представляет себе даже свою собственную культуру в общекультурном контексте, довольствуясь вершиной айсберга из школьных хрестоматий. Принимая за культуру и самобытность всяческий «а-ля рюсс». Здесь мы все можем помочь друг другу, кем бы мы ни были по крови. Будет усвоен контекст - будет меньше ксенофобии.
Следует также заметить, что в битве за умы в течение двадцати последних лет в Петербурге никто из «просвещенных политиков» не сделал ничего для того, чтобы к десяткам или даже сотням тысяч людей, которые ходят на выборы, митинги, подписывают письма протеста или поддержки, добавились широкие массы Петербурга и его окрестностей. При этом элементы самоорганизация общества возникают повсюду - вплоть до дворов, объединений по интересам. Это отличная почва для возникновения местного самоуправления, которое, развившись, может загнать осиновый кол в могилу великодержавия.
При этом нужно понимать: чувство величия и значимости людям необходимо. Веками их, нищих и голых, кормили ложным чувством величия России. Предложить иные установки, иные способы реализации стремления к божественному величию - благое, сложное и необходимое дело. Вот об этом сейчас нужно говорить, а не бросаться обвинениями в адрес друг друга. Но это трудно. Это тоже наследие московского ордынства - вплоть до отголосков некоего идейного «местничества».
Накануне…
Да, порой очень хочется на данном этапе отделиться от единой и неделимой противотанковыми укреплениями, контрольно-следовой полосой и пограничными вышками. Абсолютно не исключено, что кроме этого варианта, ничего не останется. Более того, судя по общению с теми петербуржцами, которых порой доводится встречать, «бороздя просторы» (а это активные и мобильные люди непенсионного возраста)- именно этот романтически-боевой вариант, пожалуй, быстрее всего мог бы завоевать сердца сограждан, воспитанных на героической советской прозе для подростков и одновременно на фильме «V - значит вендетта».
Тем не менее мы все должны понимать, что на сложившемся историческом этапе ответственность за тот или иной вариант событий на нас лежит огромная. В том числе за миллионы людских судеб. Для того, чтобы люди согласились инвестировать эти судьбы в тяжелое становление независимого государства - нужна предельная честность с ними и включение их - с правом участия в принятии решений - в реальную борьбу за независимость. А не въезжать на их спинах во власть, как это делали все до сих пор.
Поэтому нужно тщательно просчитать все возможные варианты становления региональной самостоятельности, переходные периоды, окончательные цели.
Поэтому сегодня и сейчас представляются обязательными действия по пропаганде уже сформулированных Д. Коцюбинским принципов: политическая реформа, парламентская республика и независимые СМИ.
Поэтому буквально сегодня необходимо (не обращая внимания на то, что творится в ведомстве Чурова или в московско-петербургских политсоветах) ежедневно и при любой возможности (включая городские митинги) формулировать наши и именно наши задачи.
Поэтому важен пакет документов, посвященных текущей экономической ситуации и перспективах выхода из нее именно благодаря обретению регионом самостоятельности.
Поэтому необходимы собственные городские уличные акции и собственные мероприятия за круглыми столами.
И чтобы каждый из нас мог честно ответить на вопрос:
- А что будешь делать ты, лично ты, когда падет эта власть?
Ведь полное отсутствие ответа на этот вопрос - как раз одна из причин утомительного пустословия московских «революционеров». Ответ просматривается, впрочем - часть из них просто «засиделась в девках» и хочет вместо несимпатичных кагебешных рыл видеть на телеэкранах себя любимых и гламурных. Другой в дополнение к этому или вместо этого нужно чувствовать себя частичкой все той же единой-неделимой. Народ они все считают в лучшем случае массовкой, а в худшем - в случае чего не будут испытывать необходимости в массовке (в истории единой-неделимой вариантов с удавками было сколько угодно).
А мы должны ответить. Потому что буквально на следующий день после того, как рухнет империя, людей придется немедленно вытаскивать из-под обломков. И план спасательных работ уже должен быть, и спасатели наготове. Никто кроме нас.
Так что давайте сил набираться.
Я понимаю ту критику, которая прозвучит сейчас в мой адрес: хорошо тебе советовать на побывке, уедешь опять в свое прекрасное далеко… Я не успеваю встретиться со всеми, с кем хотел, поэтому очень жду реакции - в том числе и самой критической - от тех, кого заинтересовали мои не очень системные заметки. Может быть, эффект «незамыленного взгляда» чем-то поможет вам, друзья? А приехать-уехать при необходимости всегда можно. Пока границы открыты.
Оригинал взят у shavu в О чем поет интернет, или попытка номер сто разобраться в проблемах регионалистского движения
Автор: Александр Котрин
http://ingria.info/articles/566-2012-01-24-12-07-36
Мое временное возвращение на сюрреалистические российские просторы после длительного отсутствия не то чтобы привело к депрессии и пессимизму. Предупрежденный - вооружен. К тому же, по чести говоря, я не вижу большой разницы - сидит ли некий современный мыслитель в московской или петербургской квартирке, или, стремясь быть ближе к почве и народу, обосновывается на уикенд в деревеньке с тремя старушками (которые рассказывают ему, что увидели в телевизоре).
Или бороздит океанские просторы. И даже почту с описанием взволновавших общественность злодеяний власти мыслитель теперь получает не через две недели с оказией или штампом цензуры, а в тот же день, с помощью быстрого или медленного интернета. Да в штатные мыслители-колумнисты как-то никогда не записывался. На мой взгляд, все эти колонки обозревателей что в бумажных, что в электронных СМИ чем-то напоминают стихи в советских газетах - к 7 ноября, к 1 мая или по случаю преступлений израильской военщины.
Что вижу я в краю родном?
Ну вот приехал, сходил в булочную и аптеку, наслушался про ужасы, насмотрелся ужасов (действительно ужасов, вы не поверите, но про булочные и аптеки берусь доказать как-нибудь позже) , посмотрел на то, как все-таки любит петербургский народ черный цвет, из-за которого он постоянно сбиваем автотранспортом в условиях отсутствия видимости. Увлекся созерцанием ругани между собой разноязыких гастарбайтеров с общей для всех обсценной лексикой на языке интернационального общения. Прочел все обязательное в интернете, чего не дочитал перед дорогой. В самый раз писать колонку обозревателя, в которую войдут и черный цвет, и сложные впечатления от очередной дискуссии остроконечников с тупоконечниками, и блистательный Коцюбинский, и перепалки в ЖЖ четы Шаву-Анета с бесноватыми великодержавными троллями, и… да что там говорить, сами без меня все знаете. Но не хочу я колонку обозревателя. Поговорить хочу.
«Да все одни разговоры!» - скажете вы. Да в том-то и беда, что разговоров - нет. Нет разговоров. Вообще. Смотрю в ю-тубе видео с заседаний разнообразных оргкомитетов - высказаться всерьез там некому и некогда. Читаю дискуссии в социальных сетях - там не разговоры. Там перебрасывание мячиков, забивание голов, баны, разбаны. Реакция на опубликованные статьи - тоже какая-то бессмысленная: «Молодец автор!» - «Скажите, автор, в свете того, что вы написали, как вы предлагаете решить проблему коррупции и сиротства?» - «Вы предлагаете разделить Россию на удельные княжества и одновременно всю ее присоединить к Финляндии?» - « Вы кремлевский тролль! Сколько вам платит госдеп?» Это разговор? Ораторы на митингах - вообще не разговор. Выступления на митингах в идеале должны быть краткой, эмоциональной и понятной «выжимкой» из более серьезных разговоров и текстов, но за отсутствием оных - это крик в пустоту, которая порой отзывается гулким эхом аплодисментов.
Сразу скажу, в разговоре я хотел бы избежать слов, становящихся уже ругательными. Эти слова - «Болотная», «площадь Сахарова», «Навальный», «Явлинский», «Прохоров», «Белая лента», «Божена Рынска», можно долго продолжать. Ругательство «Путин» все-таки порой придется скрепя сердце употреблять - оно короткое и с множеством смыслов - как другое еще более короткое всем известное слово…
Почему я в этом страшном, бьющем по ушам российском шуме намерен говорить (и уже говорю) о регионалистских группах и регионализме? Просто потому, что все остальные пути развития этой чрезвычайно замусоренной и населенной политическими безумцами территории - уже очевидно тупиковые. Только этот трэнд мне представляется имеющим долгосрочную перспективу и основанным на здравом смысле. Он способен соединить ныне несоединимое. «Рыночное» и «социальное». «Общеевропейское» и «самобытное» «Русское» и «нерусское».
Почему же так трудно идет путь к сердцам? Ведь и людей уже много - мало какая политическая партия на уровне года может похвалиться таким реальным, а не бумажным количеством сторонников. Более того, каждый из нас на уровне приватных общений уже не раз слышал от представителей самых различных «общероссийских» структур слова симпатии и поддержки.
Неплох и качественный состав людей. Мне довелось говорить с журналистом Светланой Гаврилиной - она справедливо считает, что интеллектуальный, культурный и деловой уровень регионалистов в целом серьезнее, нежели в среднем по Петербургу, и уж намного выше, чем у актива «пророссийских» политических организаций. Впрочем, сама уважаемая г-жа Гаврилина в последнее время тоже почему-то предпочитает отдавать свое свободное время бесплодным попыткам убеждать замшелых имперцев в том, в чем их убеждать уже поздно и невозможно, давно пора махнуть рукой - потому что замшелые имперцы не представляют собой никакой мало-мальски влиятельной силы (они больше всего на свете на самом деле боятся, что нынешняя власть действительно падет, и подсознательно отдаляют этот момент).
Так почему? Я вижу здесь несколько причин.
Старые споры о главном
Первая - продолжается разделение между сторонниками «чисто культурной Ингрии» с «условно-политизированной» частью движения. При этом, что характерно, сторонники «культурной инициативы» с легкостью идут под чужими лозунгами на общегородские акции, всячески пытаясь мимикрировать. Им почему-то кажется неловким в «приличном обществе» говорить о своей принадлежности к «Ингрии» и регионалистам. Они пытаются совместить несовместимое - делать заявку на выстраивание собственного культурного пространства и при этом соглашаться с ролью, заведомо отведенной им имперскими «культуртрегерами» - ролью вторичной, что-то такое декоративное «финно-угорское» на заднем плане Медного всадника и имперского величия. При имперском презрении к «краеведению» (имевшем место во все века существования империи) этот путь проигрышен и ведет к культурным комплексам.
Что касается «политического крыла», то оно, по моему глубокому убеждению, вязнет в бесплодных попытках каждого перышка в этом разноцветном крыле доказать непогрешимость и правильность своей «окраски». Ведомый естественным презрением к «москальским либералам» уважаемый Виктор Шаву в полемическом задоре порой опасно сближается с некоторыми (подчеркну - некоторыми, не хочу под одну гребенку - ВСЕ движения национальной направленности) националистами, которых допустимо рассматривать разве что в качестве случайно оказавшихся в одном окопе с нами перед лицом общего врага.
Его оппоненты, с другой стороны, не вполне понимают, что речь идет именно об окопе. От них слышишь «Уж лучше Путин». Однако если прочесть внимательно последние «программные» тексты данного персонажа, мы видим, чего он боится прежде всего. На чем строится весь режим путинизма. Это - именно национальный вопрос. Путину нужна единая неделимая, и он прямым текстом говорит, что именно национальные движения могут привести к распаду единой неделимой. Есть ли в этой аудитории кто-либо, кто будет отрицать, что корень российских зол - именно в ней? И что Иван Грозный, крепостное право, плетки, шпицрутены, голод, уничтожение народов, большевики, Сталин и прочее - лишь этапы истории Московии, которая должна когда-нибудь (и лучше при нашей жизни) закончиться?
Перед выходом из окопов
И нельзя сомневаться: если это расползающееся по швам «единство-неделимство» понадобится скрепить кровью - совершенно незаметно, с помощью буквально корректорской правки, эти «программные» заявления видоизменятся, и с официальных трибун зазвучит то, что сейчас мы слышим от несистемных «страшных нацистов». Но только это будет более опасно - ибо у «страшных нацистов» нет власти и возможности прихода к ней, нет ядерной кнопки и системы исполнения наказаний (ФСИН). И не будет, если демонтаж единой-неделимой состоится скоро.
Если мы пойдем по европейскому пути, где при всех крайностях человеконенавистническим идеологиям поставлен достаточно надежный заслон и вместе с тем существуют легальные националистические партии. Отказывая русским в праве на такое политическое самоопределение, мы тем самым отторгаем от себя союзников (какой способ самоидентификации мы бы ни выбрали для себя - «петербургский» или «ингерманландский») и толкаем их либо в объятия «страшных нацистов», либо - что намного хуже - Путина.
Разумеется, самоидентификация должна быть не по крови, а по территории. Однако «кровный» момент нельзя сбрасывать со счетов. Нельзя сбросить со счетов воспоминание о ярославской бабушке, звук еврейской песни, вепсский орнамент. Об этом мне уже тоже довелось говорить с многими сторонниками ингерманландской идеи. И здесь как раз могут выйти на передний край адепты «культурной перспективы». Ведь ксенофобия - это прежде всего боязнь чужого. А боязнь происходит от незнания… Осмелюсь утверждать, что большинство этнических русских плохо представляет себе даже свою собственную культуру в общекультурном контексте, довольствуясь вершиной айсберга из школьных хрестоматий. Принимая за культуру и самобытность всяческий «а-ля рюсс». Здесь мы все можем помочь друг другу, кем бы мы ни были по крови. Будет усвоен контекст - будет меньше ксенофобии.
Следует также заметить, что в битве за умы в течение двадцати последних лет в Петербурге никто из «просвещенных политиков» не сделал ничего для того, чтобы к десяткам или даже сотням тысяч людей, которые ходят на выборы, митинги, подписывают письма протеста или поддержки, добавились широкие массы Петербурга и его окрестностей. При этом элементы самоорганизация общества возникают повсюду - вплоть до дворов, объединений по интересам. Это отличная почва для возникновения местного самоуправления, которое, развившись, может загнать осиновый кол в могилу великодержавия.
При этом нужно понимать: чувство величия и значимости людям необходимо. Веками их, нищих и голых, кормили ложным чувством величия России. Предложить иные установки, иные способы реализации стремления к божественному величию - благое, сложное и необходимое дело. Вот об этом сейчас нужно говорить, а не бросаться обвинениями в адрес друг друга. Но это трудно. Это тоже наследие московского ордынства - вплоть до отголосков некоего идейного «местничества».
Накануне…
Да, порой очень хочется на данном этапе отделиться от единой и неделимой противотанковыми укреплениями, контрольно-следовой полосой и пограничными вышками. Абсолютно не исключено, что кроме этого варианта, ничего не останется. Более того, судя по общению с теми петербуржцами, которых порой доводится встречать, «бороздя просторы» (а это активные и мобильные люди непенсионного возраста)- именно этот романтически-боевой вариант, пожалуй, быстрее всего мог бы завоевать сердца сограждан, воспитанных на героической советской прозе для подростков и одновременно на фильме «V - значит вендетта».
Тем не менее мы все должны понимать, что на сложившемся историческом этапе ответственность за тот или иной вариант событий на нас лежит огромная. В том числе за миллионы людских судеб. Для того, чтобы люди согласились инвестировать эти судьбы в тяжелое становление независимого государства - нужна предельная честность с ними и включение их - с правом участия в принятии решений - в реальную борьбу за независимость. А не въезжать на их спинах во власть, как это делали все до сих пор.
Поэтому нужно тщательно просчитать все возможные варианты становления региональной самостоятельности, переходные периоды, окончательные цели.
Поэтому сегодня и сейчас представляются обязательными действия по пропаганде уже сформулированных Д. Коцюбинским принципов: политическая реформа, парламентская республика и независимые СМИ.
Поэтому буквально сегодня необходимо (не обращая внимания на то, что творится в ведомстве Чурова или в московско-петербургских политсоветах) ежедневно и при любой возможности (включая городские митинги) формулировать наши и именно наши задачи.
Поэтому важен пакет документов, посвященных текущей экономической ситуации и перспективах выхода из нее именно благодаря обретению регионом самостоятельности.
Поэтому необходимы собственные городские уличные акции и собственные мероприятия за круглыми столами.
И чтобы каждый из нас мог честно ответить на вопрос:
- А что будешь делать ты, лично ты, когда падет эта власть?
Ведь полное отсутствие ответа на этот вопрос - как раз одна из причин утомительного пустословия московских «революционеров». Ответ просматривается, впрочем - часть из них просто «засиделась в девках» и хочет вместо несимпатичных кагебешных рыл видеть на телеэкранах себя любимых и гламурных. Другой в дополнение к этому или вместо этого нужно чувствовать себя частичкой все той же единой-неделимой. Народ они все считают в лучшем случае массовкой, а в худшем - в случае чего не будут испытывать необходимости в массовке (в истории единой-неделимой вариантов с удавками было сколько угодно).
А мы должны ответить. Потому что буквально на следующий день после того, как рухнет империя, людей придется немедленно вытаскивать из-под обломков. И план спасательных работ уже должен быть, и спасатели наготове. Никто кроме нас.
Так что давайте сил набираться.
Я понимаю ту критику, которая прозвучит сейчас в мой адрес: хорошо тебе советовать на побывке, уедешь опять в свое прекрасное далеко… Я не успеваю встретиться со всеми, с кем хотел, поэтому очень жду реакции - в том числе и самой критической - от тех, кого заинтересовали мои не очень системные заметки. Может быть, эффект «незамыленного взгляда» чем-то поможет вам, друзья? А приехать-уехать при необходимости всегда можно. Пока границы открыты.