"В ИСЛАМСКОМ МИРЕ СЕГОДНЯ КРИЗИС ПРЕДВОДИТЕЛЬСТВА"
Видные исламские мыслители Гейдар Джемаль и Якуб Заки рассуждают о состоянии политического Ислама, вызовах, с которыми он сталкивается сегодня, проблеме политической легитимности в мире и о скрытых механизмах глобальной политики.
Гейдар Джемаль. - Сейчас я хотел бы представить аудитории моего старого друга Якуба Заки. Это известный идеолог политического Ислама, живущий в Великобритании. Когда мы встречаемся, мы обсуждаем с ним вопросы, касающиеся развития политического Ислама. Я думаю, это один из самых выдающихся людей, которых я встречал в своей жизни. Сейчас мы будем говорить о том, что происходило на Ближнем Востоке в течении последних пяти лет. Дорогой Якуб, что ты думаешь о тех событиях, которые будоражат всё население мира, о событиях, связанных с глобальными вызовами, о провокационных видеоматериалах, о создании различных коалиций из нескольких стран против какой-то одной страны, слабой, по их мнению, и находящейся в кризисе и т. д. Что ты думаешь о реальной возможности победить современные государства-субъекты с помощью, скажем так, предельного сверхусилия, через жертвы, насилие и т. д., как это было в прошлом, в историческое время раннего Ислама, т. к. ранний Ислам тоже самоутверждался не путями махабба (محبة) - любви, а скорее, через харизму сахаба - братства непосредственных соратников самого Пророка. Я помню в Йоханнесбурге…
Якуб Заки - В Кейптауне.
Г.Д. - В Кейптауне, когда ты устал от того, что все вокруг тебя повторяли, что нас муслимов в мире порядка полутора миллиардов, ты сказал, что 5000 соратников Пророка (да благословит его Аллах), были чистым золотом, ибо обратили весь мир в Ислам, а эти полтора миллиарда нынешних муслимов - это как вуаль, муслимы только внешне, и они не представляют собой ничего, кроме как мусор. Это были тяжелые, суровые слова, которые шокировали тогда многих присутствовавших. Но, может быть, теперь они думают, что недавние события как-то повлияли на твое видение, что, возможно, всё оказалось не так плохо, как представлялось тогда, 15-20 лет назад.
Я.З. - Нет, на самом деле, я считаю, что все еще хуже. Я рад, что ты начал с примера сахабы, потому что за короткое время, во времена первого Халифата, когда уммой руководил праведный Хаттаб, Ислам добился разрушения двух мировых империй, в том числе Парфянской, с которой римляне, а затем византийцы безуспешно боролись в течении около 600 лет, и которая была разгромлена муслимами за один день в битве при Кадисии (предположительно, 2 декабря 636 года, 27 шавваля 15 г.х. - прим.ред.). Точнее, за два дня, битва продолжалась именно столько. Это было чем-то великим и чудотворным, и восходит к тому, что не может быть объяснено с материалистических позиций, восходит к вмешательству божьей длани в историю, в ключевые моменты истории. Еще одним ключевым моментом уже в новейшей истории, возможно, является исламская революция в Иране, которая удивительным образом привлекла всех, хотя не абсолютно всех, потому что нужно было иметь хотя бы одного друга в Иране, чтобы достоверно знать, что происходило в стране при шахе и его американских хозяевах. Кое-кому в том же Советском Союзе тоже было хорошо известно о деятельности КГБ, но КГБ - это дети по сравнению с САВАК (спецслужба времён шаха в Иране - прим.ред.), и преступления КГБ меркнут на фоне того, что было в Иране. Поэтому революционное свержение этой слабой системы, державшейся только на насилии, вместе с её американскими спонсорами, было неизбежно. Исходя из этого, в 1979-м году, несмотря на то, что я обычный суннит, я приветствовал революцию в Иране. Я был первым человеком в Британии, который поддержал её статьей в «The Guardian» (ведущая британская ежедневная газета - прим.ред.). И все это происходило в момент кризиса с заложниками, как ты помнишь, персонал американского посольства в Тегеране удерживался в качестве заложников и вся Америка, вместе с её европейским сатрапами, включая и мою страну - Британию - или, как её формально называют - Великобританию, хотя ничего значительного в ней не осталось… Так вот, эта статья привлекла много внимания, как позитивного, так и негативного, почти враждебного. Затем, через несколько лет, произошло необычное совпадение. Салману Рушди было поручено написать книгу против Ислама. Его издатели, сионисты, вышли на него с этим предложением, на что он ответил, что пишет исключительно романы. А они ему на это: «Так придай этому форму романа». Именно отсюда берёт начало всё это богохульство в отношении расулю Ллах в книге Рушди. Тогда я опубликовал две статьи в «The Times» (ежедневная газета в Великобритании, одна из самых известных мировых газет - прим.ред.), которые опять привлекли большое внимание. После этого меня записали в апологеты режима Хомейни.
По моему мнению, исламская революция, её значительность как образца, парадигмы для других исламских стран и обществ и её актуальность в современной ситуации являются лишь частичными. Взять, к примеру, такую современную исламскую страну как Турция. В Турции тоже состоялось исламское возрождение, не такое кровавое как в Иране, более спокойное, но не менее значительное. Несколько лет назад меня пригласили в Шаби Арус («Свадебная ночь» - это философия смерти Мавлуна Руми - прим.ред.), в университет Неджметтина Эрбакана в Конье. И я тогда подумал, что есть только три исламские страны с более менее неплохими правительствами - Малайзия, Иран и страна, в которой мы в тот момент находились - Турция. Малайзия - страна периферийная, она всегда находилась на краю как исламской географии, так и исламской истории. Данные условия не позволяют ей стремиться к лидерству в исламском мире. В этом смысле резко контрастирует Иран, который не только не является страной крайней, с точки зрения исламской географии и истории, а наоборот - самой что ни на есть центральной. Но проблема Ирана в том, что это шиитская страна со времени воцарения шаха Исмаила Сефеви в 1501 году. Власть в Иране находится в руках мулл, в том числе и некоторых фанатиков из Кума, а так как 82% всех мусульман - сунниты, то они никогда не признают лидерство Ирана. Остается только Турция, пережившая очень тяжелый период своей истории в первой половине ХХ века, когда муслимы из подвластных стран выгоняли её прочь.
Я помню один инцидент, произошедший со мной в Нью-Дели в 1975-м году. Я снимал фильм здесь, в Турции, а затем мы отправились на автомобиле, я, кстати, не был режиссером - им был известный документалист Стивен Кросс, я был кем-то вроде ассистента… Мы поехали через всю Турцию, снимая всё, что хотели, пока не пересекли иранскую границу. Это дало мне возможность сравнить эти два общества - турецкое и иранское. И когда мы полетели из Тегерана в Дели, чтобы продолжить съёмки в Индии, я находился вместе с Асафом Али - заместителем ректора университета Джамия Хамард в Дели, который был вместе с неким индийским муллой. Я говорил о своих впечатлениях о Турции и сказал, что будущее Ислама-либо в Европе, либо в Турции, и, что, по моим ожиданиям, возрождение Ислама начнётся в Турции. Я ошибался, конечно же, потому что исламское возрождение началось со свержения шаха в Тегеране в 79-м. Это было переведено Асафом Али на урду мулле. Мулла ответил ему, а я ничего не понял, не зная урду. Затем Асаф Али повернулся ко мне и сказал: «Мулла поражен тем, что вы считаете, что исламское возрождение начнётся в Турции». И это было потому, что эти люди считали, что Турция была полностью оторвана от Ислама Ататюрком, и представляла собой антиисламскую и полукоммунистическую страну. Они спросили, почему Турция? И я ответил: «Потому что я постиг турецкое общество, так как многократно посещал его с 1971 года. Есть определенные тенденции, указывающие на будущие успехи». «Какие же?»,- спросили они. И я ответил, что уловил две основополагающие тенденции. Первая - большое влияние подпольных тарикатов, которое распространяется также на Кавказ и Центральную Азию. Так как известно, что в том же Таджикистане было только 80 официальных мечетей, что очень мало для пяти миллионной страны. Но там же насчитывалось около 1800 подпольных мечетей, которые были замаскированы под чайханы. И это говорило, опять же, о силе подпольных тарикатов. Я осознал это тогда, здесь, в Турции. «Что еще вы заметили», - спросили они - «что делает вас настолько оптимистичным относительно будущего Турции?». Я сказал: «Что ж, нации дегенерируют из поколения в поколение. Современные итальянцы уступают людям Ренессанса, а люди Ренессанса уступали людям Античности. Мы видели никчёмное поведение Италии во Второй Мировой войне, контрастировавшее с Германией, а также и с античностью. «И это, кстати, касается многих других стран. Иногда я думаю, что и моей страны тоже - Шотландии. Взять ту же историю с недавним референдумом. Людей, проголосовавших против независимости, было где-то на 10% больше. Может ли эта страна всё ещё считаться родиной Отважного Сердца - Уильяма Уоллеса? Я думаю, нет. Теперь это страна трусливого сердца. И дело не в том, что люди не хотят перестать зависеть от Англии, чтобы шотландцы не зависели от англичан, между ними ведь глубокая неприязнь. А дело в том, что они боятся быть сами по себе, остаться одни, после 300 лет колониальной войны. Многие народы деградировали и очень трудно после этого карабкаться обратно.
Но турки… Есть одна особенность их национального характера, он не поменялся в течении веков. Турки - всё ещё храбрый народ, обладающие также и большими материальными благами. Известно ли тебе, например, как много американских унтер-офицеров подверглись влиянию коммунизма во время войны в Корее? В то же время ни один турецкий унтер-офицер не попал под это влияние. И это было предопределено, по крайней мере, двумя факторами. Первый заключается в том, что иерархическая структура турецкой армии, её офицерский корпус, были очень прочными и это влияние прослеживалось в каждом подразделении. Второй, более глубокий, заключается в национальной преданности турок Исламу, т. к. их роль в истории Ислама феноменальна. В какой-то момент, если мы проследим историю развития Ислама, арабский национальный потенциал оказался исчерпан, и лидерство в исламском мире перешло к туркам. Турки происходят от очень грозных племен, кочевавших по Центральной Азии и производивших набеги по всему миру. Вырвавшись из центрально-азиатской безвестности, турки начали осуществлять экспансию по двум направлениям: юго-востоку и юго-западу, основывая одно государство за другим. И куда бы мы не посмотрели - на Великих Моголов Индии, турок-сельджуков в Иране и Месопотамии, малых сельджуков здесь, в Малой Азии, то везде можно наблюдать выдающиеся созидательные способности турок…
Г.Д. - Как своеобразных германцев Востока.
Я.З. - Да.
Г.Д. - Потому что все аристократические элиты Европы были сформированы германскими племенами.
Я.З. - Да, именно. Это врожденная способность, это не приобретается с течением времени. Так что это предпосылка для масштабного возрождения Ислама в Турции.
Г.Д. - Хорошо, но если вернуться ближе к сегодняшнему дню, после того, как ты осознал способность Турции стать точкой сборки для исламского возрождения, что ты можешь сказать о ней сейчас, о её роли и о процессах, развивающихся вокруг неё.
Я.З. - Это очень трудно предсказать. Очень знаменательные изменения на Ближнем Востоке заключаются в сломе той лицемерной системы, которая господствовала здесь, да и во всем арабском мире, начиная с конца Первой Мировой Войны. Многие критикуют ИГИЛ, мол они варвары, позорят Ислам, Ислам не имеет ничего общего с терроризмом и т. д. Но ИГИЛ вскрыл очень серьезные вещи. Первая из них заключается в полном отсутствии какой-либо легитимности в арабском мире, политической легитимности. Вторая - границы всех этих искусственных государств абсолютно неестественны. В этом и заключается суть ИГИЛ - это Исламское государство Ирака и Леванта. Другими словами, этих границ никогда ранее не существовало. Например, современный Ирак - это искусственное образование, созданное британцами как утешительный приз для Фейсала, после его изгнания из Дамаска французами. И создали они его просто, взяв три бывшие вилайата Османской империи, и назвав их государством. Государства так не делаются. Они не появляются изданием какого-то указа, а формируются в течении истории либо на этнической основе, либо на религиозной, либо комбинированием обоих этих факторов, как, к примеру, Япония, где есть национальная религия - синтоизм, и современная японская нация представляет собой продукт многовекового влияния национальной религии и базовых этнопсихологических характеристик японской расы. Это гордый народ, никогда не мирившийся ни с какими формами порабощения.
Так что вместе с крахом лицемерной системы, в то же время мы находимся на обочине чего-то нового, что должно произойти на Ближнем Востоке. Я не берусь предсказывать что это будет, но то, чего ждут все муслимы, а напомню, что исламский мир уже целое столетие переживает кризис предводительства, так это возрождение Халифата в той или иной форме. Халифата, который укажет нам на цель, данную от Бога и будет противостоять вызовам против Ислама со стороны сионизма, американского колониализма, британского империализма и т. д. В исламском мире сегодня кризис предводительства - это также кризис легитимности и самоидентификации, потому что, если нет лидерства, нет и политической легитимности. С точки зрения шариата, сегодня ни в одной исламской стране нет и следа легитимности. В то же время это связано и с проблемой самоидентификации. Т. к. все эти страны являются искусственными образованиями, то сейчас они переживают процесс дезинтеграции. Так что же на этом фоне следует рассматривать как истинную идентичность? Если обозревать исламскую историю, то в отличии от Европы, прослеживается преданность именно династическим и религиозным началам, а не расовым и этническим. Но, несмотря на положительные стороны этой особенности, она порождает сложности другого характера - клановые обязательства, которые служат разобщающим фактором. В то же время, то, чему мы являемся сегодня свидетелями, это коллапс современных национальных государств, который порождает политический вакуум, из которого следует ожидать порождения чего-то нового.
Г.Д. - Понятно. Национальные государства с недавних пор действительно находятся в коллапсе, т. к., по моему мнению, все современные страны разделены на две основные категории. Первая состоит из т.н. стран субъектов…
Я.З. - Т. е., ты имеешь ввиду государства-вассалы, государства-клиенты.
Г.Д. - Субъекты в философском смысле, в смысле отношения субъект-объект.
Я.З. - Я понял.
Г.Д. - Субъектность означает наличие политической воли, что они выступают игроками в рамках какой-то политической игры, но на разных уровнях. Например, США находятся на вершине этой пирамиды. Затем идут Франция и Великобритания, а после них три страны третьего порядка, которые хотят подняться выше в этой иерархии: Россия, Китай и Турция, которые являются бывшими империями и помнят это до сих пор. Но их нынешние элиты ресурсно ограничены национальными границами. А уже дальше идут национальные государства-объекты, которые подобны пешкам на шахматной доске. И все это очевидно. Но сказанное тобой ранее наводит на мысль, что инициатива организаторов ИГ выходит за пределы концепции национального государства и подобного разделения на искусственные образования, навязанного региону колонизаторами. Так что ты думаешь о войне, которая идет сейчас на Ближнем Востоке?
Я.З. - Существуют различные интерпретации этого. Библия и Коран указывают, что Пришествие Последнего Дня, по-арабски «Са`а», а по-гречески «eschatos» связывается с определенными предпосылками, описанными в Евангелии от Иоанна и кораническими отсылками к Яджуж и Маджудж (библейские Гог и Магог - прим.ред.), согласно которым «eschatos» будет предварять великое бедствие, или, другими словами, сдвиг, потрясение в виде полной дезинтеграции, кризисов и анархии. Многие на Ближнем Востоке толкуют нынешнюю ситуацию именно таким образом, т. е. как сигналы Ашваа та Са`а. И действительно, это представляется возможным. Идея национальных государств абсолютно чужда Исламу, ибо Ислам толкует понятие нация только в смысле умма Мухаммадия - нация, основанная Мухаммедом, которая отличается самим критерием принадлежности человека к ней, и этот критерий сугубо религиозный, критерий определенной религиозной практики, свидетельства веры, шахады: Ашхаду алла илаха илла ллах ва ашх̱аду анна Мух̣аммадан расулаллаах (أَشْهَدُ أَنْ لاَ إِلَهَ إِلاَّ اللَّهُ وَ أَشْهَدُ أَنَّ مُحَمَّدًا رَسوُلُ اللَّهِ). Т. е. критерий веры имеет приоритет над генетическим критерием - стандартной основой национальных государств. Фиктивные национальные государства, основанные на Ближнем Востоке французами и англичанами, распадаются и вопрос в том, что займет их место. Если это будет своеобразная новая версия Оттоманской империи, то я могу сказать, что Оттоманская империя была мультикультурной, полирелигиозной, многоязычной. Она была образцом терпимости для остального мира. А у этих национальных государств нет никакой реальной идентичности, так же как и у стран Центральной и Восточной Европы, образованных после двух мировых войн людьми вроде президента США Вудроу Уилсона (28-й президент США (1913-1921) - прим.ред.), который понятия не имел о европейской истории, но был самым влиятельным из тех людей, которые создавали эти государства. Он даже собирался дать государство армянам и короткое время т.н. Уилсоновская Армения действительно существовала. Теперь, к счастью, всё это сменяется дезинтеграцией этих колониальных режимов, и вопрос в том, что за всем этим последует и я не берусь это предсказывать.
Г.Д. - Да, но все-таки у тебя позитивное восприятие будущего ИГ, или, скорее, негативное? Каково твое внутреннее ощущение, что подсказывает тебе интуиция об этом феномене?
Я.З. - Я не интуитивный человек, не медиум и определенно не провидец. Я не могу предсказывать будущее, я только лишь могу судить по аналогиям из прошлого. И я думаю, что история развивается в сторону исламских идеалов. Крах коммунизма создал политический вакуум, который может быть заполнен только Исламом.
Г.Д. - Кстати, сейчас можно ожидать краха уже американской империи, после которого мы сможем действовать свободнее, и, возможно, в мире проявятся новые силы, о которых мы даже и не догадывались. Но я все-таки считаю, что это определенный этап развития политического Ислама. Возможно, это некая переходная стадия, порог, который будет преодолен. Но все равно и этот период тоже важен, потому что имеют место явления, которые трудно объяснить старыми банальными клише, вроде заговоров спецслужб или замыслов различных сильных мира сего. Я думаю, это реальный вызов современному миропорядку и все эти коалиции из 6-7-ми стран, сплотившихся против данного феномена, вызваны реальным, неподдельным страхом. В то же время мы наблюдаем драматические события, связанные с Россией. Я не уверен, но могу предположить на основе аналитических выводов, что Обама дал в той или иной форме указание Путину о свержении Эрдогана, как возможность заслужить некий билет обратно в состав мировой элиты. После Украины Путин искал возможность снова вернуть статус партнера Запада. Поэтому он явился на заседание Генеральной Ассамблеи ООН, где настоял на встрече с Обамой, который сначала отказался, но часа через полтора всё-таки согласился. После этой встречи началось вторжение в Сирию якобы по просьбе Асада. Российский смешанный авиационный полк был переброшен в Сирию и начались бомбежки, сопровождаемые всеми этими упреками Запада о том, что вы бомбите не тех парней и т. д., но мы, мол, ничего не можем с этим поделать, так что продолжайте бомбить. Но весь этот спектакль вскрыл факт того, что Россия возглавила некую антитурецкую коалицию. Я думаю, в неё входят Иран, Багдад, Асад, «Израиль», Хизболла, Саудовская Аравия и Египет, и она ставит перед собой главную цель - убрать господина Эрдогана с шахматной доски. Потому что Эрдоган представляет собой очень серьезный вызов Западу. Почему? Кстати, Россия тоже является вызовом, как и Китай. Да потому, что эти три национальных государства вынашивают имперские амбиции, помня о своем имперском прошлом. Они хотят подняться из третьего порядка, на котором их элиты могут паразитировать, кормиться только в пределах национальной ренты за счет исключительно собственного населения внутри своих границ и перейти на уровень стран второго порядка как Великобритания и Франция, где элиты кормятся за счёт бывших колоний, определённых частей света, выходя за пределы национальных границ. США же в свою очередь кормятся за счёт всего мира, потому что экспортируют свои зелёные бумажки во все страны и контролируют международную торговлю и т. д. Так что целью вышеупомянутых стран является желание стать империями второго порядка. Но фишка в том, что сложившийся мировой порядок не предусматривает подобных повышений статуса, только понижения. Вы можете опуститься как Советский Союз со второго порядка на третий и стать Россией. Можете кануть как Третий Рейх из третьего порядка в небытие, превратиться в государство-объект Германия. Но вы не можете подняться с третьего уровня на второй. Рейх пытался это сделать, как и Япония. Они проиграли и стали странами-объектами.
Я.З. - Вассалами.
Г.Д. - Вассалами, лишенными суверенитета. В то же время мы не найдём примера подъёма страны с третьего на вторую градацию, и, тем более, на первую. Кроме, конечно, США, но это особый случай, связанный с формированием глобального Либерального клуба в течении двух мировых войн, когда общество традиционалистов было выброшено со сцены.
Я.З. - Ключевой фактор американской истории это Гражданская война, потому что тогда вымер класс, всегда существовавший в Европе и долгое время возглавлявший Западную цивилизацию - аристократия, которая была и в США вплоть до 1864 г. Вымирание плантаторской аристократии бросило судьбу страны в руки банкиров и промышленников, создавших феномен современной монстрообразной Америки, доминирующей над остальным миром и экспортирующей свои антидуховные, материалистические ценности.
Г.Д. - Что ж, вопрос сейчас заключается в том, что три страны третьего порядка одновременно хотят подняться на второй: Россия, Турция, Китай. Что же следует предпринять Америке в данной ситуации? Очевидно, стравить их между собой. С Китаем это сделать труднее, т. к. он строго проводит собственную скрытую политику. А вот с Турцией и Россией это возможно, т. к. у российских политиков напрочь отсутствует какая-либо идеология и они руководствуются голыми амбициями, лишёнными какой-либо интеллектуальной подпитки стать большими шишками мирового масштаба. Когда политический класс настолько примитивен, пытаясь стать кем-то любой ценой, то им легко манипулировать. Они пытались решить свои проблемы захватом Крыма и получили по рукам. А затем им было предложено послужить Дяде Сэму и устранить Турцию. А Турция, в свою очередь, имеет свой «Крым» - Сирию и вынашивает собственный неоосманский проект. Также как у Китая свой Шелковый Путь и старый «Крым» в виде Тайваня. Так что представляется неизбежным их взаимное столкновение вначале Третьей Мировой войны. И, я думаю, такой подход объясняет почти всё, что мы видим сейчас. Например, почему Эрдоган сбил российский истребитель? Он сделал шаг для предотвращения постепенного и неизбежного развития событий. Т. е., что Россия хотела сделать? Она планировала постепенное окружение и взятие Турции за горло. Сирийские курды начали бы устраивать один теракт за другим внутри Турции и на этом фоне турецкие военные перехватили бы власть, и вопрос был бы решен. Но, сбив самолет, Эрдоган завладел инициативой, т. к. теперь в случае любых терактов в Турции, указательный палец покажет на Россию. До этого ни один бомбардировщик не был сбит. Теракты происходили бы в любом случае, и, как всегда, были бы споры о том, кто заказчики и в этих условиях виноватым всегда выглядит действующее правительство. Но теперь виновник становится очевидным - это Россия, якобы мстящая за сбитый бомбардировщик. Эрдоган становится героем, лидером, а Россия агрессором, требующим мобилизации всей турецкой нации.
Я.З. - Возможна новая расстановка сил, которые будут участвовать в Третьей Мировой войне. Ты сказал, что с крахом коммунизма Россия превратилась в страну без идеологии. В этом смысле она стала похожа на Америку с её голым прагматизмом. Предусматриваешь ли ты возможное сближение России и США против Ислама или против Китая? Потому что Исламский Халифат - это империя, существующая пока только в виде идеи, а не реальности, и, как ты говоришь, в упомянутых странах, таких как Турция, не утративших память о своём величии, эта идея также сохраняется в виде зародыша. Для той же Германии - это концепция империи. Например, доктор Хани Исайи, отец которого был повешен Саддамом, сказал мне однажды: «В Ираке мы молимся только об одном, чтобы Бог вернул нам Оттоманскую Империю». Есть вероятность двух сценариев. Один из них - это альянс капиталистических России и Америки против идеократического Халифата, возрожденной исламской империи, а также против Китая, т. к. Россия очень его боится.
Г.Д. - Извини, что прерываю, но то, что ты говоришь… Ты говоришь, что, с другой стороны, насчет Алеппо и вся подобная логика… Китаю придётся поддержать Халифат, т. к. для него это единственный путь выживания.
Я.З. - Ты сейчас перефразировал то, что предсказывал Хантингтон: коалицию Ислама и Конфуцианства. Внешне это кажется невозможным из-за больших географических и идеологических дистанций между ними, но, тем не менее, это допустимо. Потому что после краха коммунизма, который был лишь переходным этапом развития Запада и сейчас отвергнут по причине его якобы утопичности, сближение Ислама и дальневосточного Конфуцианства может произойти по причине их трансцендентности. Например, христианство перестало быть трансцендентным…
Г.Д. - Любое идеологическое сотрудничество между Исламом и Конфуцианством исключено изначально, т. к. Конфуцианство это нечто безобразное, абсолютно неприемлемое в глазах Ислама. Но тут есть чисто прагматический момент. Китай осуществляет проект поднятия своего статуса в мировой иерархии - это проект Нового Шёлкового Пути. Он предусматривает для двенадцати исламских стран инвестирование четрёх триллионов долларов из китайской казны, аккумулированных за счет тяжелого труда китайских рабочих и крестьян. Данное инвестирование преследует целью защиту, страховку этих огромных средств от хаоса, разграбления и т. д. под гарантией не Ислама Каримова, Асада, Насраллы, Ильхама Алиева и т. д., а под гарантией Халифата, который объединит все исламские массы, около миллиарда человек как единый народ Суши… Ну помнишь ведь, Суша и Море по Маккиндеру (Сэр Хэлфорд Джон Маккиндер (1861-1947 гг.) - английский географ и геополитик, член Тайного совета, основатель теории «Хартленда» - прим.ред.)…
Я.З. - Я рад, что ты упомянул Маккиндера. Хотя с концепцией геополитики чаще связывают не британца Маккиндера, а Карла Хаусхофера ((1869-1946 гг.) - немецкий географ и социолог, основоположник германской школы геополитики - прим.ред.). Хаусхоффер некоторое время жил в Японии и мог пройти посвящение в буддийские эзотерические секты, мог быть членом Общества Чёрного Дракона…
Г.Д. - Зеленого.
Я.З. - Зеленого Дракона?
Г.Д. - Да.
Я.З. - … который тогда полностью завладел умами в США во время Второй Мировой войны. Вся концепция Маккиндера и Хаусхофера зиждется на центральной роли автаркии. Люди верят, что Вторая Мировая война началась со вторжения в Польшу в 1939-м и объявления Британией войны Германии, кстати, на мой день рождения.
Г.Д. - Но…
Я.З. - Но в реальности та война началась не тогда…
Г.Д. - А со вторжения Японии в Китай…
Я.З. - Да. Это была скрытая, холодная фаза войны. Но я не совсем уверен даже насчет момента вторжения в Китай. Дай мне закончить мысль.
Г.Д. - Хорошо.
Я.З. - Я считаю, что Вторая Мировая война на самом деле началась в 1934-м с публикации Германией четырёх летнего плана, где Геринг определил автаркию как экономическую цель Германии. Автаркическое государство означает отмену ссудного процента как механизма управления экономикой. Это привело в ярость банкиров - истинных правителей мира.
Г.Д. - А до этого Муссолини высказывался об автаркии.
Я.З. - Да. На мой взгляд, и война в Тихом Океане тоже началась не в 1941-м с атаки на Пирл-Харбор. Она началась с Вашингтонской конференции в 1920-м, по итогам которой Америка отрезала Британию от ее дальневосточных союзников. От той же Японии, которая выступала за неё в Первой Мировой войне и ничего с этого не поимела. Но сама причина войны заключалась не в этом. Америка хотела контролировать весь Тихоокеанский бассейн. Она уже контролировала Китай через своих миссионеров. Напомню, что первый президент Китая после падения конфуцианской империи был христианином - Сунь Ятсен (Сунь Вэнь (литературный псевдоним); Сунь Чжунша́нь (имя в эмиграции); (1866-1925 гг.) - китайский революционер, основатель партии Гоминьдан, один из наиболее почитаемых в Китае политических деятелей - прим.ред.). Его дочь вышла замуж за Чан Кайши, который тоже был воспитанником миссионеров. Все они были воспитанниками религиозных миссий, даже Мао Цзэдун. Все эти люди были методистами. Так что Китай 1920-30-х представлял из себя вассала Америки. Вся его промышленность контролировалась извне. Так что в этом отношении Мао Цзэдун был прав. Исходя из всего этого, во время Вашингтонской конференции в 1920-м году, когда Америка лишила Германию её дальневосточных колоний, то она отрезала и Британию от её союзников. Именно этот момент следует считать началом Тихоокеанской войны - реверс, перестановку позиций, последствием которой стало дальнейшее превращение Британии в экономического сателлита США в 1941-м, после исчерпания британских золотых запасов.
Г.Д. - Я рассматриваю эту разницу как точку разногласия между официальной историографией и прагматичными аналитиками, отслеживающими реальные события.
Я.З. - Это еще один аспект философии Хаусхофера. Его идея заключалось в том, что тот, кто контролирует Мировой остров, контролирует весь мир. Что такое Мировой остров? Это Европа и Азия. Ведь Европа это не что иное как полуостров Азии. Поэтому мостом между европейским Западом и конфуцианской цивилизацией служит Шелковый Путь, а конкретно - Ислам, исламская империя, охватывающая всё пространство между ними. Фактически, Ислам - это полюс доминирования над всем миром.
Г.Д. - Знаешь, я думаю, что мотиватором для включения Китая в исламский проект может стать предложение по защите Шёлкового пути, чтобы они могли связаться с Европой. Так же, как и рынок. Ведь рынок потенциального Халифата превышает рынок Евросоюза в два раза - миллиард человек вместо полмиллиарда в Европе. И всё это представляет собой реальный интерес для китайцев. Я бывал в Китае, я знаю их. Это животные без каких-либо духовных понятий, установок. Говорю тебе. Поэтому они мыслят исключительно в категориях чистого прагматизма, без тени метафизики, духовного символизма и т. д. Но они заинтересованы во всём этом из практических соображений. И если данный союз между Исламом и Китаем действительно состоится, то он будет порочным, как между голубем и гадюкой. Лично я считаю, что Китаю исторически суждено погибнуть, т. к. это субъект с невероятно сильными внутренними противоречиями между различными его частями, а также между правящим классом и низами. Ему суждено погибнуть в новой гражданской войне. Это внушает мне оптимизм насчет предложения о поддержке Халифата и новой легитимности, потому что без этой поддержки в течении ближайших трёх лет мы не сможем создать субъект, который смог бы самостоятельно стоять на ногах, столкнувшись с Западом, отрицающим эту легитимность.
Я.З. - Что ж, на этой оптимистичной ноте мы, пожалуй, закончим.
Г.Д. - Думаю, что да. Спасибо, спасибо вам доктор Якуб Заки.
Стамбул, ноябрь, 2015 г.
http://poistine.org/v-islamskom-mire-segodnya-krizis-predvoditelstva#.Vm18dvmLTct