Христианство на Кавказе " Мусульманам предстояло стать христианами. "
***
Христианство
Появившихся на Кавказе в середине XVI в. русских колонизаторов и коренное население разделяла религия. То, что Россия была христианской страной, определяло и ее колониальную политику. Единственным христианским народом, имевшим свою государственность и находившимся по соседству с российскими границами на Кавказе, были грузины. Окруженные мусульман скими народами Кавказа и вынужденные платить дань то персам, то Османской империи, грузины часто выставляли поругание христианства как основание для того, чтобы снискать поддержку русских. Они просили русских освободить их от турок, захвативших их землю, или от шамхала и его соплеменников, называя их «неверными собаками», которые «христианский род в пленение и в неверствие ведут»24. «Сношения России с Кавказом». № 6. С. 53-62. С подобным обращением выступал и армянский епископ Мартин, просивший защитить армян Дербента, которых, как они утверждали, заставили перейти в мусульманство. («Центральный государственный военно-исторический архив» [далее ВИА]. ВИА, № 18472, 1 3 (?)..
В 1589 г., в то же самое время, когда Грузия обращалась за помощью к России, шамхал Дагестана, встревоженный быстрым продвижением русских, обратился к турецкому султану. Он писал, что русские захватили реку Терек, построили крепость и собираются послать против него большое войско. Он предупреждал, что русские могут захватить его землю и обратить его народ в христианство: «а только моей землею завладеют, а Дербени, Шамахе, Ширвани, и Гянже и всем городам что ты поимал у Кизылбашского, как устояти? Все те городы будут за царем Московским; а бусурман в тех городах высекут. И государева рать будет в соединенье с Кизылбашским и Александром царем [грузинским] , и придут на Царьгород с сей строны, а франки и Шпанской король с другие стороны, - и тебе как усидети самому в Царьгороде? Поймают тебя, а бусурман всех высекут, а иных в свою крестьянскую веру приведут, и - наша бусурманская вера вся разорится от тебя, только не вступишься за нас»5. «Сношения России с Кавказом», № 12. С. 203. Подобные призывы о помощи, обращенные к кому можно только было раздавались достаточно часто. Так, в 50-е гг. XVIII в., когда шамхал не мог рассчитывать на помощь султана, он обратился с просьбой о защите одновременно и к персам, и к русским (П.Г.Бутков. «Материалы для новой истории Кавказа, с 1722 по 1803 год». Санкт-Петербург, 1869. T.I. С.254). А в 70-е и 80-е гг., ввиду образовавшегося российско-грузинского союза, правители Дагестана и Азербайджана вновь обратились за помощью к Стамбулу («Osmanii Devleti ile Azerbaycan T..urk Hanliklari Arasindaki M..unasabetlere dair Arshiv Belgeleri». Vol.1 [1578-1914]. Ankara, 1992. Pp.62-93)..
В эпоху, когда религиозная принадлежность и государственность не были и не могли быть разделены, притязания на различные земли зачастую высказывались на основании общности религии. Представители России всегда выражали готовность предъявить права на западную Грузию, так как это была христианская страна. К подобной аргументации прибегали и турки, которые утверждали, что черкесы и кумыки были подданными Османской империи на том основании, что они были мусульманами26. «Кабардино-русские отношения». T.I, № 6. С. 14-15; № 12. С. 23-25; «Сношения России с Кавказом», № 33. С. 572.. В 1645 г. один из правителей южного Дагестана, уцмий Кайтага, отвергнув притязания Москвы на то, что некие владельцы из северного Дагестана были российскими подданными, недвусмысленно выразил свою точку зрения так: «И вам буди ведомо: Казаналп и Бурак мусульманы, а мусульманом у христианского государя как в холопех быть, они холопи государя нашего шаховы»27. «Русско-дагестанские отношения XVII-первой половины XVIII вв.», № 79. С. 174.. Разумеется, он прибегнул в своих интересах к не соответствующей действительности аргументации. К середине XVII в. многие мусульмане оказались на территории Российской империи, равно как и многие христиане были подданными Османской империи.
Несмотря на пафос подобных заявлений, религиозной солидарностью часто жертвовали ради ближайших практических надобностей. Так, грузины в поисках поддержки в борьбе против шамхала, набеги воинов которого постоянно разоряли грузинские деревни, свои жалобные стенания по поруганному христианству обычно направляли в Москву. Но если подмога не приходила, они тут же обращались к персам или туркам. И христиане, и мусульмане использовали паломников как шпионов и манипулировали религиозными материями в политических целях28. «Сношения России с Кавказом», № 4. С. 26-27, 37. В 1775 г. один российский чиновник в Астрахани предложил российскому правительству под предлогом восстановления православных церквей начать строительство города Татартюп стратегически важного пункта близ грузинской границы, что позволило бы контролировать Кабарду («Кабардино-русские отношения». Т.2, № 220. С.314)..
Все действовавшие на Кавказе политические силы, включая русских, турок и персов, использовали религию в своих геополитических целях. Известно, что Османская империя нередко засылала сюда своих агентов, снабдив их письмами султана, призывающими местное население к восстанию против гнета русских. А из Санкт-Петербурга засылались эмиссары к христианам, которые жили в Османской империи и Персии, также призывавшие к восстанию В 1784 г. российские агенты были отправлены к армянам Карабаха и Карадага с тем, чтобы убедить их что они могут рассчитывать на поддержку России, если они захотят избавиться от ига персов. См. ВИА Ф. 52, оп.1, Д.350, ч.4; д.72, пт.1, л.1.
И все же мусульманские государства, в отличие от российского, по большей части стояли в стороне от кавказских проблем, так что местным элитам, постоянно занятым междоусобными распрями, в борьбе друг с другом приходилось входить в сговор с «неверными» русскими. Тот факт, что одной только принадлежности к исламу было недостаточно для того, чтобы объединить народы Кавказа, стал еще более очевидным в 80-е годы XVIII в. во время первого крупного антирусского восстания, которое возглавил шейх Мансур. В ходе восстания один из представителей мусульманского духовенства обратился к российским властям с предложением убить Мансура за вознаграждение в 2000 рублей при условии, что его имя будет сохраняться в тайне. Царская администрация сочла это предложение заслуживающим того, чтобы дать ему 500 рублей. К восстанию также не присоединились авары, остававшиеся лояльными по отношению к России, и сохранявшие нейтралитет кабардинцы30. Там же, д.72, ч.1, л.197, 203 об..
В то же время в сознании российских чиновников религиозная принадлежность народов Кавказа определяла их поступки и мораль. В начале XVI в. царские чиновники объясняли неспособность коренного населения Кавказа сохранять клятву верности тем, что они мусульмане и поэтому им невозможно доверять31. «Сношения России с Кавказом», № 20. С. 305. . Спустя два столетия, в 1784 г., генерал-губернатор П.С.Потемкин пришел к заключению, что кабардинцам более нельзя верить, так как они приняли ислам, но что их двуличная природа может объясняться незнанием догматов и ислама. До принятия ислама они были христианами, и если бы к ним были посланы хорошие проповедники, то, по мысли Потемкина, «без сомнения, скоро б они пролияли свет благодати по всем народам разсеянным в горах»32. «Кабардино-русские отношения». Т. 2, № 256. С. 360, 362. .
П.С.Потемкин не был первым, кто выдвинул идею «повторного крещения Кавказа». Так, наглядным свидетельством намерений Петра 1 стало строительство форта в северном Дагестане, которому он дал имя Святого Креста. Первая попытка проповедовать христианство среди местных жителей относится к 1744 г., когда было принято решение послать в Осетию миссионеров. Это держалось в тайне, и Сенат отдал распоряжение Синоду отобрать лишь грузинских, а не русских священников, и не давать им письменных инструкций, чтобы не вызвать подозрений турецких и персидских властей33. «Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи». Т.2. (1744-1745); 123-128, № 651; 310-313, № 805. . Четыре года спустя появился анонимный рапорт о положении в Кабарде, подготовленный коллегией иностранных дел и основанный на сведениях, полученных от одного из кабардинских князей. В этом документе говорится, что кабардинцы всегда были христианами и что они происходят от украинских казаков, которые появились на Кавказе в XV в., а затем поселились в крепости Тарки и ее окрестностях. Известные в то время под именем черкесов или кабардинцев, они стали подданными царя, но позднее были завоеваны крымским ханом и обращены в ислам. Ко времени возвращения на берега Терека они уже забыли и свой язык, и христианскую веру. Авторы еще одного рапорта, составленного в той же коллегии в 70-е годы XVIII в., идут еще дальше и утверждают, что именно поэтому турки объявили кабардинцев своими подданными34. «Кабардино-русские отношения». Т.2, № 116. C. 147-148; № 221. С. 318. Существовавшие еще раньше притязания Москвы на Северный Кавказ засвидетельство ваны в письменных инструкциях, которые были даны посланникам, отправляв шимся в 1554 г. в Польшу: если их спросят, почему Москва считает черкесов своими подданными, следует ответить, что черкесы были беженцами из Рязани и поэтому - российскими подданными. (С.М.Соловьев. «История России с древнейших времен». Москва, 1960. Т.3. С.515). В 1594 г. царь Федор объяснял в письме турецкому султану, почему Россия возвела на Кавказе новые кpenocти, тем, чтобы кабардинские князья, черкесские князья, живущие в горах, и шамхал были от века подданными московских царей («Кабардино-русские отношения». T.I, № 43. С.71).. И хотя характер подобных донесений был вполне абсурдным, они явным образом выражали намерения российских политиков: они давали правительству основания оспаривать притязания турок на то, чтобы подчинить себе кабардинцев, и узаконивали попытки русских «заново» обратить их в христианство.
Если одни считали, что обращение в христианство было оправдано тем, что народы Кавказа уже раньше были христианами, то другие полагали, что ислам получил среди них распространение потому, что они были когда-то христианами лишь номинально, а по сути оставались язычниками. Оба наблюдения вели к одному и тому же выводу: более активная миссионерская деятельность вернула бы местное население в лоно церкви35. Б.Ф.Пфаф. «Материалы по истории осетин». Т. 5. В: «Сборник сведений о кавказских горцах». Тифлис, 1871. С. 95.. Но хотя предлагались самые разные планы того, как это сделать, все они остались неосуществленными .
В действительности Кавказ переживал не «рехристианизацию», а «реисламизацию». Новая волна исламского влияния стала результатом деятельности в середине XVIII в. дервишей, членов суфийского ордена Накшбандийа. Этим странствующим проповедникам ислама не было нужды ни в жилье, ни в деньгах, ни в поддержке правительства. Изгнанные из Персии, суфии проповедовали ислам (в аскетическом и не признающем компромиссов суфийском варианте) в горных селениях, где нашли благодарную аудиторию. Прямым результатом растущего влияния суфийского ордена на Кавказе стало антирусское и антихристианское восстание шейха Мансура в 80-е годы XVIII в. И хотя восстание не привело к желаемому результату, оно оставило неизгладимый след в памяти народов Северного Кавказа, став первым в ряду восстаний, называвшихся мусульманским духовенством газаватом (священной войной с «неверными»). Возраставшая экспансия русских в этом регионе толкала коренное население в объятия местного мусульманского духовенства, призывавшего к противостоянию под зелеными знаменами ислама.
***
В отличие от других империй боровшихся за влияние в этом регионе - Османской и Персидской - Россия проводила планомерную и последователь ную колонизацию, используя самые разные, как военные, так и не военные средства. В этой последовательности и упорстве заключалась сила российского колониализма, который стремился не просто поставить местные общества в вассальную зависимость, но и полностью преобразовать их, заставить их принять чужую систему понятий, организацию и чужую религию.
И именно эта глубина производимых российской колониальной политикой преобразований, последовательное разрушение ею традиционной социальной ткани, угроза, исходившая от нее для всего строя жизни северокав казских обществ и их религии, приводит к тому, что кавказские народы начинают все более видеть в исламе ту силу, которая может помочь им отстоять себя и противостоять все более опасной угрозе. Характер будущих конфликтов уже обозначился.
***
Книга: Сборник статей: Чечня и Россия: общества и государства
Майкл Ходарковский, профессор российской истории Университета Лойолы, Чикаго.
В королевстве кривых зеркал
(Основы российской политики на Северном Кавказе до завоевательных войн XIX в.)
http://old.sakharov-center.ru/chr/chrus02_2.htm
Христианство
Появившихся на Кавказе в середине XVI в. русских колонизаторов и коренное население разделяла религия. То, что Россия была христианской страной, определяло и ее колониальную политику. Единственным христианским народом, имевшим свою государственность и находившимся по соседству с российскими границами на Кавказе, были грузины. Окруженные мусульман скими народами Кавказа и вынужденные платить дань то персам, то Османской империи, грузины часто выставляли поругание христианства как основание для того, чтобы снискать поддержку русских. Они просили русских освободить их от турок, захвативших их землю, или от шамхала и его соплеменников, называя их «неверными собаками», которые «христианский род в пленение и в неверствие ведут»24. «Сношения России с Кавказом». № 6. С. 53-62. С подобным обращением выступал и армянский епископ Мартин, просивший защитить армян Дербента, которых, как они утверждали, заставили перейти в мусульманство. («Центральный государственный военно-исторический архив» [далее ВИА]. ВИА, № 18472, 1 3 (?)..
В 1589 г., в то же самое время, когда Грузия обращалась за помощью к России, шамхал Дагестана, встревоженный быстрым продвижением русских, обратился к турецкому султану. Он писал, что русские захватили реку Терек, построили крепость и собираются послать против него большое войско. Он предупреждал, что русские могут захватить его землю и обратить его народ в христианство: «а только моей землею завладеют, а Дербени, Шамахе, Ширвани, и Гянже и всем городам что ты поимал у Кизылбашского, как устояти? Все те городы будут за царем Московским; а бусурман в тех городах высекут. И государева рать будет в соединенье с Кизылбашским и Александром царем [грузинским] , и придут на Царьгород с сей строны, а франки и Шпанской король с другие стороны, - и тебе как усидети самому в Царьгороде? Поймают тебя, а бусурман всех высекут, а иных в свою крестьянскую веру приведут, и - наша бусурманская вера вся разорится от тебя, только не вступишься за нас»5. «Сношения России с Кавказом», № 12. С. 203. Подобные призывы о помощи, обращенные к кому можно только было раздавались достаточно часто. Так, в 50-е гг. XVIII в., когда шамхал не мог рассчитывать на помощь султана, он обратился с просьбой о защите одновременно и к персам, и к русским (П.Г.Бутков. «Материалы для новой истории Кавказа, с 1722 по 1803 год». Санкт-Петербург, 1869. T.I. С.254). А в 70-е и 80-е гг., ввиду образовавшегося российско-грузинского союза, правители Дагестана и Азербайджана вновь обратились за помощью к Стамбулу («Osmanii Devleti ile Azerbaycan T..urk Hanliklari Arasindaki M..unasabetlere dair Arshiv Belgeleri». Vol.1 [1578-1914]. Ankara, 1992. Pp.62-93)..
В эпоху, когда религиозная принадлежность и государственность не были и не могли быть разделены, притязания на различные земли зачастую высказывались на основании общности религии. Представители России всегда выражали готовность предъявить права на западную Грузию, так как это была христианская страна. К подобной аргументации прибегали и турки, которые утверждали, что черкесы и кумыки были подданными Османской империи на том основании, что они были мусульманами26. «Кабардино-русские отношения». T.I, № 6. С. 14-15; № 12. С. 23-25; «Сношения России с Кавказом», № 33. С. 572.. В 1645 г. один из правителей южного Дагестана, уцмий Кайтага, отвергнув притязания Москвы на то, что некие владельцы из северного Дагестана были российскими подданными, недвусмысленно выразил свою точку зрения так: «И вам буди ведомо: Казаналп и Бурак мусульманы, а мусульманом у христианского государя как в холопех быть, они холопи государя нашего шаховы»27. «Русско-дагестанские отношения XVII-первой половины XVIII вв.», № 79. С. 174.. Разумеется, он прибегнул в своих интересах к не соответствующей действительности аргументации. К середине XVII в. многие мусульмане оказались на территории Российской империи, равно как и многие христиане были подданными Османской империи.
Несмотря на пафос подобных заявлений, религиозной солидарностью часто жертвовали ради ближайших практических надобностей. Так, грузины в поисках поддержки в борьбе против шамхала, набеги воинов которого постоянно разоряли грузинские деревни, свои жалобные стенания по поруганному христианству обычно направляли в Москву. Но если подмога не приходила, они тут же обращались к персам или туркам. И христиане, и мусульмане использовали паломников как шпионов и манипулировали религиозными материями в политических целях28. «Сношения России с Кавказом», № 4. С. 26-27, 37. В 1775 г. один российский чиновник в Астрахани предложил российскому правительству под предлогом восстановления православных церквей начать строительство города Татартюп стратегически важного пункта близ грузинской границы, что позволило бы контролировать Кабарду («Кабардино-русские отношения». Т.2, № 220. С.314)..
Все действовавшие на Кавказе политические силы, включая русских, турок и персов, использовали религию в своих геополитических целях. Известно, что Османская империя нередко засылала сюда своих агентов, снабдив их письмами султана, призывающими местное население к восстанию против гнета русских. А из Санкт-Петербурга засылались эмиссары к христианам, которые жили в Османской империи и Персии, также призывавшие к восстанию В 1784 г. российские агенты были отправлены к армянам Карабаха и Карадага с тем, чтобы убедить их что они могут рассчитывать на поддержку России, если они захотят избавиться от ига персов. См. ВИА Ф. 52, оп.1, Д.350, ч.4; д.72, пт.1, л.1.
И все же мусульманские государства, в отличие от российского, по большей части стояли в стороне от кавказских проблем, так что местным элитам, постоянно занятым междоусобными распрями, в борьбе друг с другом приходилось входить в сговор с «неверными» русскими. Тот факт, что одной только принадлежности к исламу было недостаточно для того, чтобы объединить народы Кавказа, стал еще более очевидным в 80-е годы XVIII в. во время первого крупного антирусского восстания, которое возглавил шейх Мансур. В ходе восстания один из представителей мусульманского духовенства обратился к российским властям с предложением убить Мансура за вознаграждение в 2000 рублей при условии, что его имя будет сохраняться в тайне. Царская администрация сочла это предложение заслуживающим того, чтобы дать ему 500 рублей. К восстанию также не присоединились авары, остававшиеся лояльными по отношению к России, и сохранявшие нейтралитет кабардинцы30. Там же, д.72, ч.1, л.197, 203 об..
В то же время в сознании российских чиновников религиозная принадлежность народов Кавказа определяла их поступки и мораль. В начале XVI в. царские чиновники объясняли неспособность коренного населения Кавказа сохранять клятву верности тем, что они мусульмане и поэтому им невозможно доверять31. «Сношения России с Кавказом», № 20. С. 305. . Спустя два столетия, в 1784 г., генерал-губернатор П.С.Потемкин пришел к заключению, что кабардинцам более нельзя верить, так как они приняли ислам, но что их двуличная природа может объясняться незнанием догматов и ислама. До принятия ислама они были христианами, и если бы к ним были посланы хорошие проповедники, то, по мысли Потемкина, «без сомнения, скоро б они пролияли свет благодати по всем народам разсеянным в горах»32. «Кабардино-русские отношения». Т. 2, № 256. С. 360, 362. .
П.С.Потемкин не был первым, кто выдвинул идею «повторного крещения Кавказа». Так, наглядным свидетельством намерений Петра 1 стало строительство форта в северном Дагестане, которому он дал имя Святого Креста. Первая попытка проповедовать христианство среди местных жителей относится к 1744 г., когда было принято решение послать в Осетию миссионеров. Это держалось в тайне, и Сенат отдал распоряжение Синоду отобрать лишь грузинских, а не русских священников, и не давать им письменных инструкций, чтобы не вызвать подозрений турецких и персидских властей33. «Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи». Т.2. (1744-1745); 123-128, № 651; 310-313, № 805. . Четыре года спустя появился анонимный рапорт о положении в Кабарде, подготовленный коллегией иностранных дел и основанный на сведениях, полученных от одного из кабардинских князей. В этом документе говорится, что кабардинцы всегда были христианами и что они происходят от украинских казаков, которые появились на Кавказе в XV в., а затем поселились в крепости Тарки и ее окрестностях. Известные в то время под именем черкесов или кабардинцев, они стали подданными царя, но позднее были завоеваны крымским ханом и обращены в ислам. Ко времени возвращения на берега Терека они уже забыли и свой язык, и христианскую веру. Авторы еще одного рапорта, составленного в той же коллегии в 70-е годы XVIII в., идут еще дальше и утверждают, что именно поэтому турки объявили кабардинцев своими подданными34. «Кабардино-русские отношения». Т.2, № 116. C. 147-148; № 221. С. 318. Существовавшие еще раньше притязания Москвы на Северный Кавказ засвидетельство ваны в письменных инструкциях, которые были даны посланникам, отправляв шимся в 1554 г. в Польшу: если их спросят, почему Москва считает черкесов своими подданными, следует ответить, что черкесы были беженцами из Рязани и поэтому - российскими подданными. (С.М.Соловьев. «История России с древнейших времен». Москва, 1960. Т.3. С.515). В 1594 г. царь Федор объяснял в письме турецкому султану, почему Россия возвела на Кавказе новые кpenocти, тем, чтобы кабардинские князья, черкесские князья, живущие в горах, и шамхал были от века подданными московских царей («Кабардино-русские отношения». T.I, № 43. С.71).. И хотя характер подобных донесений был вполне абсурдным, они явным образом выражали намерения российских политиков: они давали правительству основания оспаривать притязания турок на то, чтобы подчинить себе кабардинцев, и узаконивали попытки русских «заново» обратить их в христианство.
Если одни считали, что обращение в христианство было оправдано тем, что народы Кавказа уже раньше были христианами, то другие полагали, что ислам получил среди них распространение потому, что они были когда-то христианами лишь номинально, а по сути оставались язычниками. Оба наблюдения вели к одному и тому же выводу: более активная миссионерская деятельность вернула бы местное население в лоно церкви35. Б.Ф.Пфаф. «Материалы по истории осетин». Т. 5. В: «Сборник сведений о кавказских горцах». Тифлис, 1871. С. 95.. Но хотя предлагались самые разные планы того, как это сделать, все они остались неосуществленными .
В действительности Кавказ переживал не «рехристианизацию», а «реисламизацию». Новая волна исламского влияния стала результатом деятельности в середине XVIII в. дервишей, членов суфийского ордена Накшбандийа. Этим странствующим проповедникам ислама не было нужды ни в жилье, ни в деньгах, ни в поддержке правительства. Изгнанные из Персии, суфии проповедовали ислам (в аскетическом и не признающем компромиссов суфийском варианте) в горных селениях, где нашли благодарную аудиторию. Прямым результатом растущего влияния суфийского ордена на Кавказе стало антирусское и антихристианское восстание шейха Мансура в 80-е годы XVIII в. И хотя восстание не привело к желаемому результату, оно оставило неизгладимый след в памяти народов Северного Кавказа, став первым в ряду восстаний, называвшихся мусульманским духовенством газаватом (священной войной с «неверными»). Возраставшая экспансия русских в этом регионе толкала коренное население в объятия местного мусульманского духовенства, призывавшего к противостоянию под зелеными знаменами ислама.
***
В отличие от других империй боровшихся за влияние в этом регионе - Османской и Персидской - Россия проводила планомерную и последователь ную колонизацию, используя самые разные, как военные, так и не военные средства. В этой последовательности и упорстве заключалась сила российского колониализма, который стремился не просто поставить местные общества в вассальную зависимость, но и полностью преобразовать их, заставить их принять чужую систему понятий, организацию и чужую религию.
И именно эта глубина производимых российской колониальной политикой преобразований, последовательное разрушение ею традиционной социальной ткани, угроза, исходившая от нее для всего строя жизни северокав казских обществ и их религии, приводит к тому, что кавказские народы начинают все более видеть в исламе ту силу, которая может помочь им отстоять себя и противостоять все более опасной угрозе. Характер будущих конфликтов уже обозначился.
***
Книга: Сборник статей: Чечня и Россия: общества и государства
Майкл Ходарковский, профессор российской истории Университета Лойолы, Чикаго.
В королевстве кривых зеркал
(Основы российской политики на Северном Кавказе до завоевательных войн XIX в.)
http://old.sakharov-center.ru/chr/chrus02_2.htm