(no subject)
Сижу и плачу. не от боли, а от обиды. Выбросила в ведро отогретый об ушибленную голову кулёчек замороженной петрушки. Она теперь только на отворотное зелье годится, а я таким не занимаюсь. Но суть моего расстройства не в прощании с мелкопорубленной зеленью. Дело в дверях.
Вернее в дверных косяках. Сколько знаю себя, они выскакивают на меня без предупреждения, чаще справа, а вот сегодня слева. Что ещё обиднее.
Всё происходит как в сюрреалистичном сне со мной в главной роли:) Тут иду, а тут уже чувствую, что что-то коснулось меня, враждебно так коснулось. Ба! Да это дверной косяк, накосячил. И не больно мне, наверное потому что привыкла. Только всё равно надо бежать, холодненькое прикладывать.
И вот сижу я вся красивая, в слезах, соплях, присыпанная пускающей зеленовато-жёлтую водицу петрушкой, несчастно подвываю мужу в трубку, а ребёнок подходит и спрашивает:
-Ты ударилась?
-Ага.
-Бедная, - я плачу, а он гладит меня по неударенной и потому свободной от кулёчка с зеленью половине головы.
Вернее в дверных косяках. Сколько знаю себя, они выскакивают на меня без предупреждения, чаще справа, а вот сегодня слева. Что ещё обиднее.
Всё происходит как в сюрреалистичном сне со мной в главной роли:) Тут иду, а тут уже чувствую, что что-то коснулось меня, враждебно так коснулось. Ба! Да это дверной косяк, накосячил. И не больно мне, наверное потому что привыкла. Только всё равно надо бежать, холодненькое прикладывать.
И вот сижу я вся красивая, в слезах, соплях, присыпанная пускающей зеленовато-жёлтую водицу петрушкой, несчастно подвываю мужу в трубку, а ребёнок подходит и спрашивает:
-Ты ударилась?
-Ага.
-Бедная, - я плачу, а он гладит меня по неударенной и потому свободной от кулёчка с зеленью половине головы.