Командир
Прідсідатіль розказав за наш калхоз
https://www.facebook.com/cyborgs2015/photos/a.400836556749504.1073741828.400589456774214/704316519734838/?type=3&theater
Андрей Шуба. 34 года. Уволился из армии незадолго до начала войны, но с ее началом оформился в добровольческий 11-й батальон «Киевская Русь». - Нашу бригаду сократили, - говорит Андрей. - Оставшуюся часть перевели в Конотоп. Я не мог сорваться с места, решил искать гражданскую работу. Столкнулся с тем, что военных на гражданке никто не ждет, а идти открывать дверь в каком-то модном ресторане - не по мне. Когда начались военные действия на Донбассе, я записался добровольцем. Правда, к тому времени харьковский батальон территориальной обороны был уже сформирован, а 11-й киевский только начали набирать - вот я и оказался в нем. Честно говоря, за годы службы не пришлось воевать. Теперь имею такой опыт.В Никишино, в одной из самых опасных точек, Андрей со своим взводом пробыл месяц - с 2 сентября по 3 октября 2014-го года. И за время службы на линии огня он не потерял ни одного своего подчиненного!- Первая встреча с россиянами у нас произошла в селе Федоровка, - рассказывает Андрей. - Нужно было поставить свой блокпост на дороге между городами Петровским и Перевальском, чтобы перерезать транспортную артерию. Вошли глубоко на территорию врага, с четырех сторон выставили секреты. И вот один из них видит: по дороге едет автобус с людьми и надписью «Дети», за ним - КамАЗ. В его кузове находились солдаты. Три мои товарища выходят на дорогу (к слову, у одного из них как раз был день рождения), главный поднимает руку, транспорт останавливается. Из автобуса выходит офицер в черной форме с российским триколором на рукаве. Видно было: он даже не допускал мысли, что тут могут быть украинские бойцы. Но те, кто оставались в автобусе все же были настороже. Буквально через несколько секунд они поняли, что перед ними враг, в одном окне появился автомат, а в дверях - солдат с гранатой, которую он готов был швырнуть в нашу сторону. Мы отреагировали молниеносно... Только двоим удалось выскочить и уползти в канаву. Затем машины вспыхнули. Мы не видели, остался ли кто-то в живых и что с теми, кто ушел, - из села по нам начал работать снайпер, пришлось отступать. Уже позже в «зеленке», неподалеку от того места, мы нашли окровавленные бинты, шприцы, камуфляжную майку. Знаете, что самое ужасное в этой войне? - продолжает Андрей. - То, что врага почти невозможно распознать: россияне выглядят так же, как мы, а в бою, как в личной беседе, не спросишь: «На чьей стороне, брат, воюешь?»Во время одного из боев я больше всего боялся, что по нашему БТРу влупят из гранатомета. Он не был обварен противокумулятивным экраном, и одно попадание снаряда могло превратить старый бронетранспортер в братскую могилу… Еще жутко, когда накрывают «Градами». Звук летящей мины слышно, есть время для того, чтобы спрятаться, а вот летящий «Град» не издает ни звука. Психологически просто невыносимо осознавать, что небо бросает на тебя разрывающийся металл… Помните, как говорил Зверобой: «Ожидание смерти хуже самой смерти». Холод в окопах можно терпеть, отсутствие комфорта и горячей еды - тоже. Но у меня появилось чувство, что эта война продана. И это обидно. Да и как воевать, простите, с голой жопой? Каждый раз садился на наш «семидесятый» старый БТР, как в последний раз. Он же глохнет в самый неподходящий момент. Зато мы видели, как в одном подразделении, подчиняющемся Министерству внутренних дел, из боя вышел самый современный БТР - «четверка». У него остались неповрежденными только два колеса из восьми, и он на них выехал. Внутри спрятались люди. Все остались целы. Вот это техника!Добровольческие батальоны я называю колхозными войсками. У меня же в подчинении воевали тренер по плаванию, автомеханик, маляр, водитель маршрутки. И как воевали! Сознательность высочайшая. Готовы умереть за Украину. Я сам родом с Полтавщины. Какие там черноземы! А тут… Сверху слой непонятно чего, затем идет сланец - экскаватор вгрызться не может, чтобы окопать технику. Но мы и эту землю никому не отдадим. В 2015-м году Андрей Шуба со своими бойцами вернулся в зону АТО. И тоже попал в самые горячие места фронта: шахта «Бутовка» возле Донецкого аэропорта на три месяца стала им родным домом. И там, ведя бои, командиру удалось уберечь своих людей. Андрей не сомневается, что мы победим. И у него есть свое видение решения конфликта: «Если бы мы по-настоящему закрыли границу и не позволили России вводить сюда войска и технику, в течение небольшого времени мы бы победили!»
24 февраля 2016 г. в Полтаве Андрей Шуба награжден орденом "Народный герой Украины".
Владислава Подопригора (Vladislava Podoprigora) по материалам газеты «ФАКТЫ»
Photographer Роман Николаев (Roman Nikolayev)
https://www.facebook.com/cyborgs2015/photos/a.400836556749504.1073741828.400589456774214/704316519734838/?type=3&theater
Андрей Шуба. 34 года. Уволился из армии незадолго до начала войны, но с ее началом оформился в добровольческий 11-й батальон «Киевская Русь». - Нашу бригаду сократили, - говорит Андрей. - Оставшуюся часть перевели в Конотоп. Я не мог сорваться с места, решил искать гражданскую работу. Столкнулся с тем, что военных на гражданке никто не ждет, а идти открывать дверь в каком-то модном ресторане - не по мне. Когда начались военные действия на Донбассе, я записался добровольцем. Правда, к тому времени харьковский батальон территориальной обороны был уже сформирован, а 11-й киевский только начали набирать - вот я и оказался в нем. Честно говоря, за годы службы не пришлось воевать. Теперь имею такой опыт.В Никишино, в одной из самых опасных точек, Андрей со своим взводом пробыл месяц - с 2 сентября по 3 октября 2014-го года. И за время службы на линии огня он не потерял ни одного своего подчиненного!- Первая встреча с россиянами у нас произошла в селе Федоровка, - рассказывает Андрей. - Нужно было поставить свой блокпост на дороге между городами Петровским и Перевальском, чтобы перерезать транспортную артерию. Вошли глубоко на территорию врага, с четырех сторон выставили секреты. И вот один из них видит: по дороге едет автобус с людьми и надписью «Дети», за ним - КамАЗ. В его кузове находились солдаты. Три мои товарища выходят на дорогу (к слову, у одного из них как раз был день рождения), главный поднимает руку, транспорт останавливается. Из автобуса выходит офицер в черной форме с российским триколором на рукаве. Видно было: он даже не допускал мысли, что тут могут быть украинские бойцы. Но те, кто оставались в автобусе все же были настороже. Буквально через несколько секунд они поняли, что перед ними враг, в одном окне появился автомат, а в дверях - солдат с гранатой, которую он готов был швырнуть в нашу сторону. Мы отреагировали молниеносно... Только двоим удалось выскочить и уползти в канаву. Затем машины вспыхнули. Мы не видели, остался ли кто-то в живых и что с теми, кто ушел, - из села по нам начал работать снайпер, пришлось отступать. Уже позже в «зеленке», неподалеку от того места, мы нашли окровавленные бинты, шприцы, камуфляжную майку. Знаете, что самое ужасное в этой войне? - продолжает Андрей. - То, что врага почти невозможно распознать: россияне выглядят так же, как мы, а в бою, как в личной беседе, не спросишь: «На чьей стороне, брат, воюешь?»Во время одного из боев я больше всего боялся, что по нашему БТРу влупят из гранатомета. Он не был обварен противокумулятивным экраном, и одно попадание снаряда могло превратить старый бронетранспортер в братскую могилу… Еще жутко, когда накрывают «Градами». Звук летящей мины слышно, есть время для того, чтобы спрятаться, а вот летящий «Град» не издает ни звука. Психологически просто невыносимо осознавать, что небо бросает на тебя разрывающийся металл… Помните, как говорил Зверобой: «Ожидание смерти хуже самой смерти». Холод в окопах можно терпеть, отсутствие комфорта и горячей еды - тоже. Но у меня появилось чувство, что эта война продана. И это обидно. Да и как воевать, простите, с голой жопой? Каждый раз садился на наш «семидесятый» старый БТР, как в последний раз. Он же глохнет в самый неподходящий момент. Зато мы видели, как в одном подразделении, подчиняющемся Министерству внутренних дел, из боя вышел самый современный БТР - «четверка». У него остались неповрежденными только два колеса из восьми, и он на них выехал. Внутри спрятались люди. Все остались целы. Вот это техника!Добровольческие батальоны я называю колхозными войсками. У меня же в подчинении воевали тренер по плаванию, автомеханик, маляр, водитель маршрутки. И как воевали! Сознательность высочайшая. Готовы умереть за Украину. Я сам родом с Полтавщины. Какие там черноземы! А тут… Сверху слой непонятно чего, затем идет сланец - экскаватор вгрызться не может, чтобы окопать технику. Но мы и эту землю никому не отдадим. В 2015-м году Андрей Шуба со своими бойцами вернулся в зону АТО. И тоже попал в самые горячие места фронта: шахта «Бутовка» возле Донецкого аэропорта на три месяца стала им родным домом. И там, ведя бои, командиру удалось уберечь своих людей. Андрей не сомневается, что мы победим. И у него есть свое видение решения конфликта: «Если бы мы по-настоящему закрыли границу и не позволили России вводить сюда войска и технику, в течение небольшого времени мы бы победили!»
24 февраля 2016 г. в Полтаве Андрей Шуба награжден орденом "Народный герой Украины".
Владислава Подопригора (Vladislava Podoprigora) по материалам газеты «ФАКТЫ»
Photographer Роман Николаев (Roman Nikolayev)