Ночное, о светлых идеалах
Оригинал взят у leonwolf в Ночное, о светлых идеалах
Глубокой ночью уместно чуть-чуть повздыхать о светлых идеалах.
Буквально на днях вспоминал одну из самых важных для меня из читанных в школьные годы книг, "Наполеона" Е.В.Тарле.
Вспоминал много чего, но больше всего - один из самых впечатляющих, цитируемых (и важных) эпизодов.
Сто дней, возвращение с острова Эльба:
"... Наполеон уже подходил к Греноблю. Приближалась самая критическая минута. О сражении против всех этих полков, снабженных к тому же артиллерией, не могло быть и речи. Королевские войска могли бы расстрелять его и его солдат издали, даже не потеряв ни одного человека,- ведь у Наполеона не было ни одного орудия.
7 марта утром Наполеон прибыл в деревню Ламюр. Впереди в отдалении виднелись войска в боевом строю, загораживавшие дорогу и имевшие задачу взорвать мост у Пэнго. Наполеон долго смотрел в подзорную трубу на выдвинутые против него войска. Затем он приказал своим солдатам взять ружье под левую руку и повернуть дулом в землю. 'Вперед!' - скомандовал он и пошел впереди прямо под ружья выстроенного против него передового батальона королевских войск.
Начальник этого батальона поглядел на своих солдат, обратился к адъютанту командира гарнизона и сказал ему, указывая на своих солдат: 'Что мне делать? Посмотрите на них, они бледны, как смерть, и дрожат при одной мысли о необходимости стрелять в этого человека'. Он велел батальону отступить, но они не успели. Наполеон приказал 50 своим кавалеристам остановить приготовившийся отступать батальон. 'Друзья, не стреляйте! - кричали кавалеристы.- Вот император!' Батальон остановился. Тогда Наполеон подошел вплотную к солдатам, которые замерли с ружьями наперевес, не спуская глаз с приближавшейся к ним твердым шагом одинокой фигуры в сером сюртуке и треугольной шляпе. 'Солдаты пятого полка! - раздалось среди мертвой тишины.- Вы меня узнаете?' - 'Да, да, да!' - кричали из рядов. Наполеон расстегнул сюртук и раскрыл грудь. 'Кто из вас хочет стрелять в своего императора? Стреляйте!' Очевидцы до конца дней своих не могли забыть тех громовых радостных криков, с которыми солдаты, расстроив фронт, бросились к Наполеону. ... "
Я почему-то впервые посмотрел на эту хорошо известную историю под новым для себя углом. Вот надо же: прошло всего 200 лет, а сейчас представить себе такое решительно невозможно. И не только в России, а где бы то ни было, как мне кажется. Это ж солдаты! Каждый второй выстрелил бы просто потому что "ну я же получил приказ - и я должен был просто исполнить приказ". А другая половина выстрелила бы просто потому что "ну все другие же стреляли, вот и я выстрелил". Осознание этого факта мне как-то тяжело далось, было прямо очень грустно.
А сегодня прочитал великолепный пост о догмах и базовых принципах в блоге Навального, и снова об этом вспомнил. Ну да, светлые идеалы, принципы, честь мундира, все дела: красивая сказка, не больше. Ну мы же все все понимаем. Ну да, этот чуть ворует, но ведь делает такие правильные вещи. Ну да, этот не соблюдает закон, но он же не виноват, это просто закон такой кривой. Ну да...
У меня еще несколько недель назад был жаркий спор с коллегой: ДиссерНет нашел полностью скопированную диссертацию у врача (помните адскую историю про то, как вместо лимфы во все таблицы была подставлена кровь, а все цифры остались неизменными?), а коллега писал о том, что доктор-то хороший, и отзывы хорошие, и вот если теперь его уволят, то кому же от этого будет лучше-то? И я пытался объяснить (кажется, без толку), что "доктор - хороший" и "украл диссертацию" - это вещи, по определению не совместимые. Потому что когда мы говорим, что "<название профессии> - хороший", мы имеем в виду в первую очередь профессионализм, а соблюдение профессиональной этики является его неотъемлемой частью. И этот кто-то может быть хорошим мужем или хорошим другом или хорошим много еще кем, но не может быть хорошим доктором.
Очень был рад сегодня увидеть почти то же самое и почти теми же словами в этом тексте Алексея:
"Не может министр, лгущий и скрывающий офшоры, быть хорошим министром. Он может быть хорошим экспертом, бизнесменом, семьянином и чьим-то другом, но правильно служить обществу и государтсву он уже не может, потому что своим поведением наносит фундаментальный вред общественным интересам."
Да, принцип нулевой толерантности к неэтичному поведению очень сложно принять. Когда есть такой богатый выбор между сортами дерьма, а все не-дерьмо старательно удерживается на солидном расстоянии от прилавка, то кажется, что, ничего не выбрав, умрешь с голода. Может быть. Может быть и так. Но взяв что-то с этого прилавка, будешь есть дерьмо, вот в чем проблемка-то.
И практика показывает, что когда принцип нулевой толерантности действует - хоть в Сингапуре, хоть в Швеции - то, каким-то образом, все равно находятся люди, которые готовы работать, заниматься публичной политикой, бороться за право быть политическими представителями тех или иных групп граждан и в этих тяжелых ограничениях: под микроскопом сверхпристальным и сверхнетерпимым. (В это время в других странах проводят трехсотый круглый стол на тему "Почему у нас никогда не удастся победить коррупцию"; подряд на проведение круглого стола отдают, конечно, фирме племянника жены министра по борьбе с коррупцией).
Большие группы людей способны принимать этичные решения. В истории полно тому примеров, с одного из них я начал этот поток ночных мыслей вслух. Проблема в том, что для этого все они должны воспитать в себе категорическую нетерпимость к неэтичному поведению. Ужасно трудная штука: ведь Вася очень хороший парень, я его лично знаю, ну и что, что он тут чуть-чуть ворует (куда меньше, чем другие!), а про Петю тепло отзывалась Маша, он свое дело знает, ну а то, что у него диплом в переходе куплен - ну разве дипломом человек красен?
Глубокой ночью уместно чуть-чуть повздыхать о светлых идеалах.
Буквально на днях вспоминал одну из самых важных для меня из читанных в школьные годы книг, "Наполеона" Е.В.Тарле.
Вспоминал много чего, но больше всего - один из самых впечатляющих, цитируемых (и важных) эпизодов.
Сто дней, возвращение с острова Эльба:
"... Наполеон уже подходил к Греноблю. Приближалась самая критическая минута. О сражении против всех этих полков, снабженных к тому же артиллерией, не могло быть и речи. Королевские войска могли бы расстрелять его и его солдат издали, даже не потеряв ни одного человека,- ведь у Наполеона не было ни одного орудия.
7 марта утром Наполеон прибыл в деревню Ламюр. Впереди в отдалении виднелись войска в боевом строю, загораживавшие дорогу и имевшие задачу взорвать мост у Пэнго. Наполеон долго смотрел в подзорную трубу на выдвинутые против него войска. Затем он приказал своим солдатам взять ружье под левую руку и повернуть дулом в землю. 'Вперед!' - скомандовал он и пошел впереди прямо под ружья выстроенного против него передового батальона королевских войск.
Начальник этого батальона поглядел на своих солдат, обратился к адъютанту командира гарнизона и сказал ему, указывая на своих солдат: 'Что мне делать? Посмотрите на них, они бледны, как смерть, и дрожат при одной мысли о необходимости стрелять в этого человека'. Он велел батальону отступить, но они не успели. Наполеон приказал 50 своим кавалеристам остановить приготовившийся отступать батальон. 'Друзья, не стреляйте! - кричали кавалеристы.- Вот император!' Батальон остановился. Тогда Наполеон подошел вплотную к солдатам, которые замерли с ружьями наперевес, не спуская глаз с приближавшейся к ним твердым шагом одинокой фигуры в сером сюртуке и треугольной шляпе. 'Солдаты пятого полка! - раздалось среди мертвой тишины.- Вы меня узнаете?' - 'Да, да, да!' - кричали из рядов. Наполеон расстегнул сюртук и раскрыл грудь. 'Кто из вас хочет стрелять в своего императора? Стреляйте!' Очевидцы до конца дней своих не могли забыть тех громовых радостных криков, с которыми солдаты, расстроив фронт, бросились к Наполеону. ... "
Я почему-то впервые посмотрел на эту хорошо известную историю под новым для себя углом. Вот надо же: прошло всего 200 лет, а сейчас представить себе такое решительно невозможно. И не только в России, а где бы то ни было, как мне кажется. Это ж солдаты! Каждый второй выстрелил бы просто потому что "ну я же получил приказ - и я должен был просто исполнить приказ". А другая половина выстрелила бы просто потому что "ну все другие же стреляли, вот и я выстрелил". Осознание этого факта мне как-то тяжело далось, было прямо очень грустно.
А сегодня прочитал великолепный пост о догмах и базовых принципах в блоге Навального, и снова об этом вспомнил. Ну да, светлые идеалы, принципы, честь мундира, все дела: красивая сказка, не больше. Ну мы же все все понимаем. Ну да, этот чуть ворует, но ведь делает такие правильные вещи. Ну да, этот не соблюдает закон, но он же не виноват, это просто закон такой кривой. Ну да...
У меня еще несколько недель назад был жаркий спор с коллегой: ДиссерНет нашел полностью скопированную диссертацию у врача (помните адскую историю про то, как вместо лимфы во все таблицы была подставлена кровь, а все цифры остались неизменными?), а коллега писал о том, что доктор-то хороший, и отзывы хорошие, и вот если теперь его уволят, то кому же от этого будет лучше-то? И я пытался объяснить (кажется, без толку), что "доктор - хороший" и "украл диссертацию" - это вещи, по определению не совместимые. Потому что когда мы говорим, что "<название профессии> - хороший", мы имеем в виду в первую очередь профессионализм, а соблюдение профессиональной этики является его неотъемлемой частью. И этот кто-то может быть хорошим мужем или хорошим другом или хорошим много еще кем, но не может быть хорошим доктором.
Очень был рад сегодня увидеть почти то же самое и почти теми же словами в этом тексте Алексея:
"Не может министр, лгущий и скрывающий офшоры, быть хорошим министром. Он может быть хорошим экспертом, бизнесменом, семьянином и чьим-то другом, но правильно служить обществу и государтсву он уже не может, потому что своим поведением наносит фундаментальный вред общественным интересам."
Да, принцип нулевой толерантности к неэтичному поведению очень сложно принять. Когда есть такой богатый выбор между сортами дерьма, а все не-дерьмо старательно удерживается на солидном расстоянии от прилавка, то кажется, что, ничего не выбрав, умрешь с голода. Может быть. Может быть и так. Но взяв что-то с этого прилавка, будешь есть дерьмо, вот в чем проблемка-то.
И практика показывает, что когда принцип нулевой толерантности действует - хоть в Сингапуре, хоть в Швеции - то, каким-то образом, все равно находятся люди, которые готовы работать, заниматься публичной политикой, бороться за право быть политическими представителями тех или иных групп граждан и в этих тяжелых ограничениях: под микроскопом сверхпристальным и сверхнетерпимым. (В это время в других странах проводят трехсотый круглый стол на тему "Почему у нас никогда не удастся победить коррупцию"; подряд на проведение круглого стола отдают, конечно, фирме племянника жены министра по борьбе с коррупцией).
Большие группы людей способны принимать этичные решения. В истории полно тому примеров, с одного из них я начал этот поток ночных мыслей вслух. Проблема в том, что для этого все они должны воспитать в себе категорическую нетерпимость к неэтичному поведению. Ужасно трудная штука: ведь Вася очень хороший парень, я его лично знаю, ну и что, что он тут чуть-чуть ворует (куда меньше, чем другие!), а про Петю тепло отзывалась Маша, он свое дело знает, ну а то, что у него диплом в переходе куплен - ну разве дипломом человек красен?