сегодняшнее мое вчерашнее
Несколько дней лента Мёбиуса протягивает в моей голове одну песенную фразу.
"Ах, не вините меня в том,
Что опоздал чуть чуть..."
И все.
Ни рябины, ни окна, ни сна))
И не авторским голосом, кстати, с неавторскими интонациями-модуляциями. Так, как пели в Нефелиновых Песках.
"Ах, не вините меня в том,
Что опоздал чуть чуть..."
Не хочу опаздывать. Ни на чуть-чуть.
))) А своей-то дури у меня сколько!
Вот представьте меня, заСороколетнюю тетку, идущую по аллее к бювету (аллея, кстати, зелена-ярка-безлюдна, народ разъехался, три дня зеленых праздников!), пока мои старшие мальчики спят. Иван нарезает круги на велосипеде, обучая своего двухколесного друга Виннету поднимать переднее колесо при встрече со мной. Иду я себе, мёбиусно отзвучиваю, и на чем я ловлю себя буквально за руку? на том, что размахиваю шестилитровыми баклажками для воды, как нунчаками...
Ну как, сторонние наблюдатели, прикольное зрелище? а мне изнутри, знаете, как прикольно?!)))
И что? остепенилась? Не-а! продолжила уже осознанно, с подвывертами...
Сейчас сижу с ноутом на лавочке.
Решила довыгуливаться с Иванушкой перед дневным сном, да и поррработать на воздухе. Ивашка гуляет вовсю: старые и новые друзья-приятели, велик и футбол, "тарзанка", перевешиваемая с дерева на дерево, рукоход и палки-стрелялки.
А я, да после полутора телефонных разговоров с двумя замечательными людьми, да под узорной душистой липовой тенью, да на свежем ветерке, - да как расхотела ррработать! Поскольку еще переполнена вчерашними впечатлениями, потому что я вчера не опоздала, потому как я там еще))
Не будем о грустном, а вот два искрящихся - зарисую буквочками.
* * *
Еду на работу в метро. Людей не много, середина дня. Устроилась в углу вагона, чтоб никто не толкал, включила "читалку", отключилась.
На ст.М."Крещатик" началось активное движение. Лето, каникулы: дети в городе! Шумная группа не подростков, еще детишек, меняется местами с выходящими солидными пассажирами. Всегда как увижу, так вздрогну, представив, как надо бдить-следить, чтоб эту ораву не растерять (есть у меня и такие воспоминания))) С этими ребятами была молодая руководительница, которая споро-толково их разместила. Вагон загудел новыми голосами с непривычными для киевлян интонациями.
На следующей станции - опять движуха: "Льва Толстого" пересадочная, многие потянулись к выходу, и я с ними. Передо мной происходит рокировка, толчея, дети-взрослые, два места на скамье освобождаются. Посередине остается сидеть молооденькая девушка, которая держит за руку своего спутника. Вижу ее улыбающийся-удивленный взгляд и тут же вижу глаза востроносого мальчишки, который обращается к парню, высоко запрокинув лицо: "Та сідайте, дядьку!.."
Хорошо мне стало, улыбчиво, свежо. Не удивленно, как тому 18-20-летнему "дядьке", а радостно. Я успела увидеть и услышать то, что сейчас редко случается в мегаполисе, что редко звучит в нашей столице.
* * *
После бредового совещания, насыщенной ррработы, после посещения подруги в больничке (без слов, не описать), вечерне трясусь по брусчатке в любимом 62-м автобусе мимо центральных вечерних огней. О! еще не поздно! один телефонный проверочный звонок - и я доезжаю до конечной.
Предыстория тут, тут, тут и тут.
У ворот - "черные рыцари" с дубинками за ремнями разговаривают с девочками-мальчиками, пересмеиваются. Гулкая длинная подворотня. Темный внутренний дворик с узнаваемым концертным гулом из-за кустов-деревьев. Дальше - ирреальность: сквозь сгущающийся сумрак и ветки, которые приходится раздвигать вдоль дорожки, проступают сюр-картинки. Начинаю думать, что без художников-авангардистов тут не обошлось, но оказывается, что это - бытовуха, остатки ремонтного и пост-магазинного мусора, сброшенного там и сям.
Где мои родные? где фотоаппарат?)))))
Про родных подумала сразу (из автобуса позвонила Игорю, позвала, но он уже отправил Ивана купаться перед сном; Дашка на Майдане (подъехала к нам позже); Алексей - у друзей на даче). Про фотоаппарат - гораздо позже.
Юльку нашла возле обозначенной несерьезными колонками импровизированной сцены, сидела на "пенке"-коремате. Переступая через чьи-то ноги, пробираясь между лежбищами и сиделищами, добралась и умостилась рядышком. На сцене веселые ребята-лет-под-пятьдесят слаженно пели что-то незнакомое мне. Душевно. Подпеваем.
Огляделась: надо же знать, с кем пою) Лица знакомые. Некоторые - известные, некоторые - просто часто встречаемые в таких тусовках. У моих ног - пустующая картонка, на которой кто-то явно сидел, а сейчас - тыквенные семечки россыпью, бери-не-хочу! А Юлька прячет ноги - вечереет, холодает - под чей-то роскошный плед, тоже пустующий, с брошенной одинокой парчовой подушкой (мы еще похихикали над этим). Подпеваем.
Нет костра - смотрю в небо. Мелко-кучевые облака проносятся над прямоугольником двора. Разрывов и не предвидится, дождь обещан. Ветренно. Подпеваем.
Люди на сцене меняются.
И Семен Рубчинский изменился))) за те 25 лет, что на виду) Солидное пузико, а голос - тот же. Выводит на сцену интереснейших людей+. Песни известные и не очень, лирические, серьезные и не очень (одна Инна Труфанова чего стоит, ее переводы Розенбаума на украинский язык - второй-третий смысл прорезается в тексте))). И детские, адресованные девочке Таше, которая каждому исполнителю дарит сорванные тут же во ночном дворике полевые букетики. Подпеваем.
Пришел Колесник, сели с ним спина к спине. И теплей, и удобней. Потянула одичавшую парчовую подушку, умостила между поясницами - ваааще класс! (да, оказывается, "бесхозные" плед-подушка принадлежат даме со знакомым профилем, которая сидела рядом на стульчике. Она после очередного выступления громко стала просить "Спойте что-то запорожского автора Берковского!". Оказалось - таки да! это Александра Кужель, та самая; когда-то она руководила запорожским бардовским клубом. А что? спела со сцены это, кажется. Мы подпевали))
Эх, не было со мной моего друга-фотоаппарата! Какие лица! какие сценки!
А какая натура... Одинокогорящее окно за кованной решеткой в глубине галереи второго этажа. Тень двух деревьев на белой благородной стене, почти симметричных, провал окошка посередине. Здание старинное, свои тени, гулкости, пустоты... А мы всё поем!
О песнях Берковского. Все бы любимые спеть - так долго! После "Божественной субботы" и "Амазонки" решили спеть и про собачку Тябу. )))О! у меня в этой песне есть сольный номер, которого аудитория не ожидала, я хулиганю: перед последней строчкой второго припева моё реалистичное "Га-а-ав!" заставило всех оглянуться-засмеяться, ну, а самые последние строчки пою "...А мы себе без всяких философий // На старом месте новый мир построим!". Вооот...
Рисунок неба стал меняться. Сначала в прорывах стало проступать синее ночное. А потом - чудеса чудные! ведь давно уже не закатно! - западная часть облачной картины в прямоугольнике стен дворика начала окрашиваться в алый цвет, между алыми и серыми облаками образовался четкий синий лоскут, протяжный механизм потянул картинку на восток, окрашивая ве пространство над Гостинным двором в серо-алое..
))) Нас разогнал не ОМОН, нас прозаично вспугнул дождь.
Держала зонт над бочкой и телефон-фонарик, пока Дашка энд Ко ставили подписи под петицией. Потом несла зонт над Колесником, который тащил укутанную спящую Ташу (без букетов!))). В метро, сославшись на то, что "мне еще надо отнести домой своего засыпающего ребенка" (показывая на 16-летнюю барышню), смеясь и не желая прощаться, разбежались...
Промокли, как цуцики, но мы с Дареной успели-спели!
Завтра опять пойду в Гостинный.