Знаешь, камрад, я тебя очень уважаю, но я никогда не поверю в то, что на полном серьёзе " когда не со мной, то во много раз больнее". Если речь идёт не о детях или иных совсем близких людях, то ещё да, потому что слияние, любовь и все дела.
А во всех остальных случаях... Можно очень сочувствовать знакомому, попавшему в тюрьму, но сесть лет на семь самой - вообще-то катастрофа. То есть каждый, конечно, судит по себе, но... Я очень сострадала подруге, у которой муж умер, это правда было чудовищно - очень хороший человек и совсем молодой - но аналогичным образом потерять Линдала... Это вообще-то не продышаться. Или вот неизлечимые, страшные болезни. Сострадать, помогат, поддерживать - естественно и нормально. Но даже того опыта, что у меня есть по поводу того самого диагноза, мне хватило, чтобы понять разницу, ощутить эту грань, которая пролегает между тобой и теми, у кого такого нет, и ожидание финала, и вот это всё. Это не легче, чем наблюдать то же самое у других, отнюдь. Или просто сильная физическая боль, от которой "плывёшь", она, в общем-то, не во много раз легче, чем чужая, по крайней мере, если человек не из самых близких. Как писал Оруэлл, от боли хочешь только одного - чтобы она кончилась. Если с другими - это во много раз больнее, значит, ты предпочтёшь этой боли во много раз меньшую, то есть с собой в главной роли. А это всё же не так.
При этом я понимаю и такие штуки, как сострадание, и то, что у тебя оно очень развито, и то, что невозможность исправить плохое - это правда очень большое и тяжелое чувство бессилия. Тут соглашусь, вообще не вопрос.
А во всех остальных случаях... Можно очень сочувствовать знакомому, попавшему в тюрьму, но сесть лет на семь самой - вообще-то катастрофа. То есть каждый, конечно, судит по себе, но... Я очень сострадала подруге, у которой муж умер, это правда было чудовищно - очень хороший человек и совсем молодой - но аналогичным образом потерять Линдала... Это вообще-то не продышаться. Или вот неизлечимые, страшные болезни. Сострадать, помогат, поддерживать - естественно и нормально. Но даже того опыта, что у меня есть по поводу того самого диагноза, мне хватило, чтобы понять разницу, ощутить эту грань, которая пролегает между тобой и теми, у кого такого нет, и ожидание финала, и вот это всё. Это не легче, чем наблюдать то же самое у других, отнюдь. Или просто сильная физическая боль, от которой "плывёшь", она, в общем-то, не во много раз легче, чем чужая, по крайней мере, если человек не из самых близких. Как писал Оруэлл, от боли хочешь только одного - чтобы она кончилась. Если с другими - это во много раз больнее, значит, ты предпочтёшь этой боли во много раз меньшую, то есть с собой в главной роли. А это всё же не так.
При этом я понимаю и такие штуки, как сострадание, и то, что у тебя оно очень развито, и то, что невозможность исправить плохое - это правда очень большое и тяжелое чувство бессилия. Тут соглашусь, вообще не вопрос.
Reply
не верь :)
но если захочешь это обсудить - я не против.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment