(no subject)
Оба моих деда воевали.
Одного я и не помню почти, и фотографии не сохранилось. Борис Артемьевич. Он пришел с войны с осколком в легком. Этот осколок его в конечном счете и доконал. Дед умер, когда мне было года 4. Не помню лица. Помню, что был больной, серый, едва передвигался по дому, шаркая тапками, и ел пряники. Я терпеть не могла пряники, а он все пытался меня ими угостить. Я отказывалась, а один раз пояснила: "деда, я просто не люблю пряники." Он ответил, вздохнув: "Так и я не люблю.." Я изумилась - "А зачем тогда ты их ешь?!" Дед опять вздохнул - "Так ведь нужно что-то есть.." Только спустя годы я поняла, что бабушка просто не готовила для него. У нее было хозяйство - огромный огород, корова с телкой, куры. Не помню, были ли поросята. Вобщем, она была занята с утра до ночи, и если не обедала - то не обедал и дед. А у бабушки, видимо, была глухая обида на него, что он немощен и бессилен, и ничем не может ей помочь в ее нелегкой жизни. Потом дед умер.
Второго деда я помню очень хорошо. Дмитрий Дмитриевич. Горячий был мужик :) Все время что-то делал, придумывал как деньгу заработать. То за ягодами ездил, то за орехами, то покупали у хакасов или тувинцев (а я родилась и жила до 9 лет в Абакане, это Хакасия, Тува чуть южнее) живую свинью, при нас ее "кололи", грузили в маленький ящик-багажник ГАЗ-69 и мы ехали к бабушкиной сестре в Аскиз, ее разделывать. Так что смерти и крови я не боюсь с детства, и могу грамотно разделать свиную тушу. Потом продавали мясо на рынке, предварительно забив морозилки себе, матери, двоюродной бабушке. Я жила с бабушкой и дедом, поэтому считала, что у них я "дома", а у мамы с папой - "в гостях". Дед был горяч не только в делах но и на характер. Упаси Боже, бабушка что-то говорила не так или просто не вовремя. Не помню, чтоб он поднимал на нее руку, но наорать мог здорово. Правда, это было редко. Ко времени моего детства бабушка уже научилась не встревать, куда не нужно.
Я любила достать из шкатулки дедовы награды, перебирать их, разглядывать. Точно помню орден Отечественной войны II степени. Был еще один орден, не помню какой, и три медали. И только недавно я узнала (отец рассказал), что дед воевал на Восточном фронте, был контужен, ранен - 5 пуль в низ живота и ноги, и потому не мог иметь детей. Женился на моей бабушке, у нее уже было двое своих детей. Она не была на фронте. Но работала на заводе, точила болванки для снарядов. Так что этот дед был мне не родным. Странно, но я любила его больше всех остальных родственников, вместе взятых . А он - меня. Помню, откуда бы ни приезжал - обязательно привозил мне яблоко или конфету. Зимой. В Сибири. Где яблоки были по 6 рублей за килограмм (для сравнения, зарплата инженера была 120 рублей). И говорил - это тебе белочка передала. Или зайчик. Как я радовалась "зайкиным" конфеткам и "белкиным" яблочкам!))
Бабушка была вечной хлопотуньей. Готовила, стирала, убирала, вязала носки всем детям, внукам и себе с дедом, варила варенье, солила грибы. Вобще, все военное поколение было таким. Мало кто валялся на диване перед телевизором. Считалось нормальным не только заготовить на всю зиму клубничного варенья себе и детям, но и продать на рынке несколько ведер. И помочь детям еще и деньгами. Ну и что, что они работают. Инстинкт выживания рода не принимал никаких аргументов. Детям надо помогать - и точка. Дык помимо клубники (которую, кстати, собирали не у себя на огороде, а хрен знает куда ехали, встав еще затемно, и ползали по сопкам кверху задом), работающие немолодые люди содержали дачу, выращивали несколько десятков мешков картошки (тоже часть на продажу), ездили на рыбалку, охоту, дважды в год - в тайгу за орехами. Собирали дикую смородину и черемуху (ах, какие вкусные с ней пирожки!), осенью - грибы. И на все хватало времени и сил.
Их никого уже нет в живых. Человеческий век слишком короток.. И, когда я достаточно помудрела для того, чтоб интересоваться не только собой расспросить их про жизнь, про войну - их никого уже нет... С годами я все чаще и сильнее жалею о том, что нет этой возможности. И бесполезно советовать молодым побольше общаться со своими стариками. До этого нужно дорасти. Жаль, что со мной это произошло слишком поздно. Но я помню их. Мне безумно жаль, что я не могу обнять их и сказать - спасибо вам за все.. родные мои.. Спасибо..
Одного я и не помню почти, и фотографии не сохранилось. Борис Артемьевич. Он пришел с войны с осколком в легком. Этот осколок его в конечном счете и доконал. Дед умер, когда мне было года 4. Не помню лица. Помню, что был больной, серый, едва передвигался по дому, шаркая тапками, и ел пряники. Я терпеть не могла пряники, а он все пытался меня ими угостить. Я отказывалась, а один раз пояснила: "деда, я просто не люблю пряники." Он ответил, вздохнув: "Так и я не люблю.." Я изумилась - "А зачем тогда ты их ешь?!" Дед опять вздохнул - "Так ведь нужно что-то есть.." Только спустя годы я поняла, что бабушка просто не готовила для него. У нее было хозяйство - огромный огород, корова с телкой, куры. Не помню, были ли поросята. Вобщем, она была занята с утра до ночи, и если не обедала - то не обедал и дед. А у бабушки, видимо, была глухая обида на него, что он немощен и бессилен, и ничем не может ей помочь в ее нелегкой жизни. Потом дед умер.
Второго деда я помню очень хорошо. Дмитрий Дмитриевич. Горячий был мужик :) Все время что-то делал, придумывал как деньгу заработать. То за ягодами ездил, то за орехами, то покупали у хакасов или тувинцев (а я родилась и жила до 9 лет в Абакане, это Хакасия, Тува чуть южнее) живую свинью, при нас ее "кололи", грузили в маленький ящик-багажник ГАЗ-69 и мы ехали к бабушкиной сестре в Аскиз, ее разделывать. Так что смерти и крови я не боюсь с детства, и могу грамотно разделать свиную тушу. Потом продавали мясо на рынке, предварительно забив морозилки себе, матери, двоюродной бабушке. Я жила с бабушкой и дедом, поэтому считала, что у них я "дома", а у мамы с папой - "в гостях". Дед был горяч не только в делах но и на характер. Упаси Боже, бабушка что-то говорила не так или просто не вовремя. Не помню, чтоб он поднимал на нее руку, но наорать мог здорово. Правда, это было редко. Ко времени моего детства бабушка уже научилась не встревать, куда не нужно.
Я любила достать из шкатулки дедовы награды, перебирать их, разглядывать. Точно помню орден Отечественной войны II степени. Был еще один орден, не помню какой, и три медали. И только недавно я узнала (отец рассказал), что дед воевал на Восточном фронте, был контужен, ранен - 5 пуль в низ живота и ноги, и потому не мог иметь детей. Женился на моей бабушке, у нее уже было двое своих детей. Она не была на фронте. Но работала на заводе, точила болванки для снарядов. Так что этот дед был мне не родным. Странно, но я любила его больше всех остальных родственников, вместе взятых . А он - меня. Помню, откуда бы ни приезжал - обязательно привозил мне яблоко или конфету. Зимой. В Сибири. Где яблоки были по 6 рублей за килограмм (для сравнения, зарплата инженера была 120 рублей). И говорил - это тебе белочка передала. Или зайчик. Как я радовалась "зайкиным" конфеткам и "белкиным" яблочкам!))
Бабушка была вечной хлопотуньей. Готовила, стирала, убирала, вязала носки всем детям, внукам и себе с дедом, варила варенье, солила грибы. Вобще, все военное поколение было таким. Мало кто валялся на диване перед телевизором. Считалось нормальным не только заготовить на всю зиму клубничного варенья себе и детям, но и продать на рынке несколько ведер. И помочь детям еще и деньгами. Ну и что, что они работают. Инстинкт выживания рода не принимал никаких аргументов. Детям надо помогать - и точка. Дык помимо клубники (которую, кстати, собирали не у себя на огороде, а хрен знает куда ехали, встав еще затемно, и ползали по сопкам кверху задом), работающие немолодые люди содержали дачу, выращивали несколько десятков мешков картошки (тоже часть на продажу), ездили на рыбалку, охоту, дважды в год - в тайгу за орехами. Собирали дикую смородину и черемуху (ах, какие вкусные с ней пирожки!), осенью - грибы. И на все хватало времени и сил.
Их никого уже нет в живых. Человеческий век слишком короток.. И, когда я достаточно помудрела для того, чтоб интересоваться не только собой расспросить их про жизнь, про войну - их никого уже нет... С годами я все чаще и сильнее жалею о том, что нет этой возможности. И бесполезно советовать молодым побольше общаться со своими стариками. До этого нужно дорасти. Жаль, что со мной это произошло слишком поздно. Но я помню их. Мне безумно жаль, что я не могу обнять их и сказать - спасибо вам за все.. родные мои.. Спасибо..