Было ли вымогательство в НКВД?
Все мы знаем, что в российской пенитенциарной системе сегодня существует серьезная проблема, связанная с вымогательством денег у заключенных и их родственников. Правозащитники знают, что, зачастую, чтоб не били и не пытали - надо заплатить. И берут, с кого сколько можно - с одного 1 000 рублей в месяц, с другого и по 1 миллиону - по доходам.
А веяние ли это пост перестроечного периода? Увы, нет. Это, вероятно, тоже то самое наследие ГУЛАГа, которое мы так и не искоренили.
Представляю вам фрагмент расшифровки письма из далекого 1938 года, из того самого ГУЛАГа НКВД - из Челябинской тюрьмы. Письмо расстрелянного по 58 статье УК РСФСР ("враг народа") - Ивана Васильевича Чевардина.
В этом письме, конечно же, особенно смущают два момента - это изобилие многоточий, и то, что деньги получал лично следователь Зубарев на свое имя. Есть опасения, что это была как раз та самая мзда за то, чтобы приговоренного человека, хотя бы, не пытали.
А, если так, то это значит, что заключенные для рядовых сотрудников НКВД были еще и возможностью обеспечить себе безбедную жизнь.
Письмо: «Здравствуйте, милые, дорогие…Вовочка, мамаша…
Сегодня, то есть 5 января 1938 года получил от вас письмо, денег 50 рублей [для сравнения - средняя ежемесячная оплата труда в 1938 году составляла, в среднем, 200 рублей. ] и вещи, за что не знаю, как вас отблагодарить. Эх если бы вы, дорогие мои, знали, как я рад от всего этого. Я здоров. Тысячу раз расцеловал бы вас за ту заботу, которую вы проявили по моей просьбе.
Валичка [так в письме], жаль, что не пришлось с тобой хоть на одну минуточку повидаться, а я каждую минуту ждал тебя, сильно тревожился, но ничего из этого не вышло, свидание не пришлось. Валичка, я верю, что тебе очень тяжело оставаться с Вовочкой, что поделаешь. Уж так пришлось. Но, дорогие мои, я думаю, что ты все-таки для меня сделаешь как это ни тяжело, это удовольствие и еще придешь. Я… что разъезжать, у тебя семья, дети, тратить, когда семью-то кормить нечем, но что же поделаешь. Уж как-нибудь, я прошу убедительно, тебя приехать числу к 12-15.
Валичка, я прошу, привези мне чувяки, карточку, …, фуражку, плащ, гостинцев можно мне везти…папирос, табачку, ну вообщем, только …чего…ну все. Если тебя…положит.
Пишите, Валечка, Верочка, милые…что можно. Пишите о семейных делах. Сапоги мои…продайте. Ведь жить да вам не на что. Ну на счет этого, Валичка, смотри и распоряжайся сама, как знаешь. А там нам с тобой будет видно. Если сможешь, Валичка, пошли мне, сколько сможешь, переводом денег. Я ведь от тебя получил 50 рублей. Мне совестно просить еще, зная твое положение, поэтому я прошу, если сможешь. А для меня, сама знаешь, они - это все.
Живу я пока что ничего, здоровье остается пока по-старому. Не знаю, что будет дальше, Валичка…
Я хотел видеть всех вас, но это невозможно. Поэтому я желаю вам всем доброго здравия, самой лучшей жизни, которую в сейчасошных [так в письме] условиях можно иметь. Ничего, Валичка, не попишешь.
Целую всех тысячу раз, передавай привет всем. Верочка пусть учится только на отлично и слушается всех. Вовочка пусть слушается, а не только растет милым и умным…
Знайте, что люблю я вас всех.
Будешь деньги посылать, пиши по адресу: г. Челябинск, УНКВД, 4 Отдел, следователю Зубареву для передачи мне.
Ваш папанька и сын».
----------------------------------------------
Справка по посту:
*Отправитель письма: Иван Васильевич Чевардин - до ареста работал секретарем Миасского Горкома ВКП (б). Расстрелян в 1938 году, дата расстрела неизвестна. В книге памяти и в базе данных "Бессмертный барак" отсутствует, что и неудивительно, там многих нет.
*Следователь НКВД - Зубарев Семен Федорович, место и дата рождения неизвестны. В 1936 году был ст. оперуполномоченным 1 отделения 2 отдела УНКВД Челябинской обл. В 1939 году был уволен за невозможностью использования на службе, и, вероятно, подвергнут наказанию за репрессии.
*В качестве иллюстрации использован фрагмент рисунка В.С. Гребенникова - бывшего политического заключенного.
