БЕДНЫЕ ОБВИНЯЕМЫЕ ИЗ СТРАШНОГО МОРДОРА
Оксана Труфанова: Бедные обвиняемые из страшного Мордора
В Мордовии появились секретные полицейские тюрьмы (http://www.specletter.com/news/2013-06-23/72515.html). Журналисты даже дали им название по аналогии с американской пыточной - Гуантаномо. Только применение этой тюрьмы - не антитеррористическое, а самое что ни на есть банально-российско-ментовское - там размещают отпущенных из СИЗО под домашний арест. Вероятно, чтобы от рук оперативников не отбивались…
Туда не пускают ни адвокатов, ни членов Общественной наблюдательной комиссии, ни правозащитников. Так что отследить состояние и судьбу сидящего там человека практически невозможно… Я знаю пока только двоих таких арестантов по фамилии Богачев и Оськин. Оба - обвиняемые по громкому делу мордовской преступной группировки, дело которой сейчас полным ходом идет в Верховном суде Саранска. Богачева после заявления об оказанном давлении в суде снова отправили в СИЗО из-под такого вот домашнего ареста. Второй - Оськин - до сих пор находится там.
По версии следствия, самым главным в их банде был шахматист, мастер по шахматам по версии ФИДЕ Юрий Шорчев. Только вот по ходу следствия, которое длилось больше пяти лет (и все это время он находился в СИЗО под стражей!) этот самый шахматист лишился почти всего, что у него было, его жестоко пытали (http://www.specletter.com/obcshestvo/2013-05-23/jurii-valentinovich-vam-pridetsja-priznatsja-v-20-ubiistvah.html), но вину так и не выбили. До сих пор он ее не признал. Да и вина его очень сомнительна. Побывав в суде еще в ноябре, когда процесс только стартовал, послушав, какие прокуроры представляют доказательства присяжным, у меня отпали последние сомнения в виновности.
Только один факт: прокурор говорит о каком-то кожном препарате с головы трупа Лаврентьева, а сам Лаврентьев никакой даже не труп, а вполне себе живой и здоровый человек.
И вот на прошлой неделе мне снова удалось побывать на этом судилище. Допрашивали того самого Оськина из «Гуантаномо». Оказалось, что из всех обвиняемых по делу только он давал показания и, по его показаниям все обвиняемые - виновны. То есть, это как раз тот цемент, который был необходим операм и следователям, чтобы все у них срослось в деле с присяжными. Однако, и тут очевидно, что ничего не получилось.
Прокурорша с черным карэ предоставляет присяжным доказательства показаниям Оськина:
- Посмотрите, вот фотографии подвала. Где Оськин хранил оружие.
Присяжным внимательно смотрят на фото пустого подвала. Молчат. Кивают, будто они что-то поняли.
Однако я поняла лишь одно: на фотографиях нет самого оружия. Его вообще в деле нет…Так зачем тогда показывать фото, где якобы когда-то оно было. К тому же и экспертизы на наличие в подвале следов пороха в деле тоже нет. А был ли мальчик?!
Прокурорша продолжает вводить в заблуждение присяжных и дальше (это мое оценочное мнение):
- А это фото дома, у которого Оськин выбросил пистолет и автомат, - ласково говорит она, снова обращаясь к присяжным заседателям.
И снова ни марки оружия, ни самого оружия. Конечно, это просто фото дома…
Есть и еще странности. По версии следствия, к примеру, гражданин Оськин - главный киллер группировки. Однако как киллер он не мог сам раздобыть себе даже оружия. Его мол ему каждый раз привозил шахматист Шорчев. А шахматист оружие, оказывается, мог легко раздобыть. В общем, если вам нужно оружие, вы к киллерам не обращайтесь, обращайтесь к шахматистам)))
Не знаю, смутил ли присяжных тот факт, что этот самый киллер не помнил еще в какие части тела кому он стрелял и делал ли два контрольных выстрела в голову. Думается мне, такое вряд ли забудешь.
Ну и под занавес, как водится, самое интересное - «киллер» отказался отвечать на ВСЕ вопросы стороны защиты заранее.
- Я буду отвечать только на вопросы обвинения, - тихо сообщил он суду.
После такой развязки я как правозащитник не могла не подойти к Оськину, окруженному оперативниками, которые от него не отходят ни на шаг. Парень сидел, опустив голову, смотрел внимательно на свои руки. Обойдя оперов, я показала ему свое удостоверение и спросила:
- Вам нужна моя помощь, я правозащитник?
Он боялся на меня посмотреть, опера опешили, но вмешаться не решились.
- Вы не бойтесь! Если надо подключить журналистов, московских правозащитников, мы это сделаем.
Он по-прежнему молчал, мне показалось, у него на глаза навернулись слезы. Он снова опустил голову.
- Я понимаю, что вы при операх не можете говорить, но вы просто кивните.
И тут подбежала его адвокатесса.
- Что здесь происходит?! Что вам надо?!
Я не стала ничего ей отвечать - неужели она сама не видит, что происходит. Ее клиент на грани. Парня сделали киллером, навешали на него ряд убийств, заставили оговорить товарищей, держат на какой-то ведомственной базе «под домашним арестов», а не дома с женой и детьми, к нему не подпускают правозащитников, адвокатов и ОНК. И она спрашивает, что случилось?!
На недавних общественных слушаниях в Доме Русского Зарубежья им. Александра Солженицына в Москве именитые адвокаты Генри Резник и Карина Москленко бросили клич в толпу правозащитников:
- Дайте нам имена тех адвокатов, которые защищают интересы следствия, мы сделаем все, чтобы они не были адвокатами, это те, кто прикрывает пытки и фабрикации дел.
Похоже, пора делиться списком.
Ну и напоследок - скан ранее написанного Оськиным заявления о том, что его заставляют оговаривать людей. Почему это его адвокатом не представлено суду, для меня уже загадкой не остается…
