Извращённый гуманизм. Андрей Бабицкий
https://vz.ru/columns/2017/11/22/896328.html
Школьник из Уренгоя - это привет из 90-х прошлого века всем нам, смотревшим на Запад как на витрину достижений цивилизации. Да, в целом нам удалось преодолеть те иллюзии, но так ли велика в этом наша собственная заслуга?
....................
Ученик из Нового Уренгоя попытался в своей речи воспроизвести безжизненно-гуманистический европейский взгляд на войну как на абсолютное зло, жертвами которого становятся солдаты по обе линии фронта.
Этот подход оставляет в тени право того, кто подвергся нападению, на оборону, он игнорирует такие категории военной этики и этики вообще, как подвиг, спасительная жертва, готовность отдать жизнь за родину и други своя.
Он целиком сконцентрирован на человеке, который, безусловно, принимается как мера вещей - его право на жизнь императивно и неотменяемо. Уренгойский школьник и прибывшие с ним на мероприятие в бундестаге девочки опирались именно на эту гуманистическую платформу, доставшуюся Европе в наследство от эпохи Просвещения.
Именно она - эта платформа - вытеснила из пространства культуры в самом общем смысле этого слова христианский взгляд на человека как гостя в этом мире, который приходит в него, чтобы оформить собственную душу, преобразить ее, опознать зло и вступить с ним в борьбу не на жизнь, а на смерть.
Просвещение сделало человека хозяином мира, закрепив за ним безграничное право на свободу самовыражения. Эта доктрина легла в основу концепции прав личности, понимаемой уже прежде всего как борющаяся за свое гендерное и сексуальное освобождение от пут мешающей ей развиваться традиции.
Россия, слава Богу, сегодня сумела отойти в сторону, не дав себя сделать частью этой глобалистской стихии, но давайте вспоминать: двадцать с лишним лет назад наше общество в целом выступало за то, чтобы страна присоединилась к общемировому процессу и стала его полноправным членом.
Школьник из Уренгоя - это привет из 90-х прошлого века всем нам, смотревшим на Запад как на витрину достижений человеческой цивилизации, к которой мы мечтали получить свободный допуск.
Да, в целом нам удалось преодолеть те иллюзии, но так ли велика в этом наша собственная заслуга? Не Запад ли своим пренебрежением, явным нежеланием принимать Россию в семью своих народов на равных оттолкнул нас, фактически вынудив вновь вспомнить о своих славных победах, о своих горьких потерях, о наших предках и нашей истории, о том, что сегодня стало или становится предметом общенациональной гордости?
В течение долгих лет большая часть из нас пребывала в состоянии этого мальчика, послушно и даже с радостью шествуя в направлении, которое указывалось путевыми знаками «права и свободы человека».
И лишь холодный прием сумел отрезвить нас и вернуть нам способность ориентироваться в пространстве собственного прошлого.
Этот юноша - мы сами, рвавшиеся еще не так давно приобщиться к ценностям либерального мира, но допущенные только в прихожую.
...............................
Школьник из Уренгоя - это привет из 90-х прошлого века всем нам, смотревшим на Запад как на витрину достижений цивилизации. Да, в целом нам удалось преодолеть те иллюзии, но так ли велика в этом наша собственная заслуга?
....................
Ученик из Нового Уренгоя попытался в своей речи воспроизвести безжизненно-гуманистический европейский взгляд на войну как на абсолютное зло, жертвами которого становятся солдаты по обе линии фронта.
Этот подход оставляет в тени право того, кто подвергся нападению, на оборону, он игнорирует такие категории военной этики и этики вообще, как подвиг, спасительная жертва, готовность отдать жизнь за родину и други своя.
Он целиком сконцентрирован на человеке, который, безусловно, принимается как мера вещей - его право на жизнь императивно и неотменяемо. Уренгойский школьник и прибывшие с ним на мероприятие в бундестаге девочки опирались именно на эту гуманистическую платформу, доставшуюся Европе в наследство от эпохи Просвещения.
Именно она - эта платформа - вытеснила из пространства культуры в самом общем смысле этого слова христианский взгляд на человека как гостя в этом мире, который приходит в него, чтобы оформить собственную душу, преобразить ее, опознать зло и вступить с ним в борьбу не на жизнь, а на смерть.
Просвещение сделало человека хозяином мира, закрепив за ним безграничное право на свободу самовыражения. Эта доктрина легла в основу концепции прав личности, понимаемой уже прежде всего как борющаяся за свое гендерное и сексуальное освобождение от пут мешающей ей развиваться традиции.
Россия, слава Богу, сегодня сумела отойти в сторону, не дав себя сделать частью этой глобалистской стихии, но давайте вспоминать: двадцать с лишним лет назад наше общество в целом выступало за то, чтобы страна присоединилась к общемировому процессу и стала его полноправным членом.
Школьник из Уренгоя - это привет из 90-х прошлого века всем нам, смотревшим на Запад как на витрину достижений человеческой цивилизации, к которой мы мечтали получить свободный допуск.
Да, в целом нам удалось преодолеть те иллюзии, но так ли велика в этом наша собственная заслуга? Не Запад ли своим пренебрежением, явным нежеланием принимать Россию в семью своих народов на равных оттолкнул нас, фактически вынудив вновь вспомнить о своих славных победах, о своих горьких потерях, о наших предках и нашей истории, о том, что сегодня стало или становится предметом общенациональной гордости?
В течение долгих лет большая часть из нас пребывала в состоянии этого мальчика, послушно и даже с радостью шествуя в направлении, которое указывалось путевыми знаками «права и свободы человека».
И лишь холодный прием сумел отрезвить нас и вернуть нам способность ориентироваться в пространстве собственного прошлого.
Этот юноша - мы сами, рвавшиеся еще не так давно приобщиться к ценностям либерального мира, но допущенные только в прихожую.
...............................