О великороссе-шовинисте, подлеце и насильнике - царском бюрократе
Оригинал взят у burevestn1k в О великороссе-шовинисте, подлеце и насильнике - царском бюрократе
Разоблачаем очередную ложь о Владимире Ильиче Ленине. Националисты-антисоветчики силятся доказать при помощи картинок, что Ленин ненавидел русских.
Обман строится на подмене: фразы искажают, приписывая Ленину то, что он не говорил. Чтобы разоблачить ложь, достаточно найти в оригинале работу, из которой позаимствована фраза. Заходим в Полное собрание сочинений, том 45. Находим на странице 210 статью "К ВОПРОСУ О НАЦИОНАЛЬНОСТЯХ ИЛИ ОБ «АВТОНОМИЗАЦИИ»" и читаем то, что там написано.
Вот о чем на самом деле говорил Ленин:
Я успел только побеседовать с тов. Дзержинским, который приехал с Кавказа и рассказал мне о том, как стоит этот вопрос в Грузии. Я успел также обменяться парой слов с тов. Зиновьевым и выразить ему свои опасения по поводу этого вопроса. Из того, что сообщил тов. Дзержинский, стоявший во главе комиссии, посланной Центральным Комитетом для «расследования» грузинского инцидента, я мог вынести только самые большие опасения. Если дело дошло до того, что Орджоникидзе мог зарваться до применения физического насилия, о чем мне сообщил тов. Дзержинский, то можно себе представить, в какое болото мы слетели. Видимо, вся эта затея «автономизации» в корне была неверна и несвоевременна.
Говорят, что требовалось единство аппарата. Но откуда исходили эти уверения? Не от того ли самого российского аппарата, который, как я указал уже в одном из предыдущих номеров своего дневника, заимствован нами от царизма и только чуть-чуть подмазан советским миром.
Несомненно, что следовало бы подождать с этой мерой до тех пор, пока мы могли бы сказать, что ручаемся за свой аппарат, как за свой. А сейчас мы должны по совести сказать обратное, что мы называем своим аппарат, который на самом деле насквозь еще чужд нам и представляет из себя буржуазную и царскую мешанину, переделать которую в пять лет при отсутствии помощи от других стран и при преобладании «занятий» военных и борьбы с голодом не было никакой возможности.
При таких условиях очень естественно, что «свобода выхода из союза», которой мы оправдываем себя, окажется пустою бумажкой, неспособной защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ. Нет сомнения, что ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали, как муха в молоке.
Итак, великороссом-шовинистом, подлецом и насильником оказался не русский человек, а царский чиновник. Ай-ай-ай, господа антисоветчики. В лучших традициях Геббельса.
Теперь давайте посмотрим, как Ленин развивает мысль об отношении титульной нации (русских) с маленькими нациями (инородцы).
Я уже писал в своих произведениях по национальному вопросу, что никуда не годится абстрактная постановка вопроса о национализме вообще. Необходимо отличать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой.
По отношению ко второму национализму почти всегда в исторической практике мы, националы большой нации, оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия, и даже больше того - незаметно для себя совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений, - стоит только припомнить мои волжские воспоминания о том, как у нас третируют инородцев, как поляка не называют иначе, как «полячишкой», как татарина не высмеивают иначе, как «князь», украинца иначе, как «хохол», грузина и других кавказских инородцев, - как «капказский человек».
Поэтому интернационализм со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации (хотя великой только своими насилиями, великой только так, как велик держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически. Кто не понял этого, тот не понял действительно пролетарского отношения к национальному вопросу, тот остался, в сущности, на точке зрения мелкобуржуазной и поэтому не может не скатываться ежеминутно к буржуазной точке зрения.
Что важно для пролетария? Для пролетария не только важно, но и существенно необходимо обеспечить его максимумом доверия в пролетарской классовой борьбе со стороны инородцев. Что нужно для этого? Для этого нужно не только формальное равенство. Для этого нужно возместить так или иначе своим обращением или своими уступками по отношению к инородцу то недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые в историческом прошлом нанесены ему правительством «великодержавной» нации.
Фактически Ленин озвучивает принцип, по которому стоятся империи. С одной стороны формальное равенство, равенство всех перед советским законом. При этом Ленин подчеркивает, что формальное равенство на деле вовсе не означает равенства фактического. С другой стороны, титульная нация компенсирует маленьким нациям фактическое неравенство, а также их исторические обиды. Это не исключает, что исключительных обстоятельтсвах титульная нация не прибегнет к аргументу силы, но в повседневной жизни обострять отношения с окраинами никто не будет. Потому что создавать проблемы своей стране, рискуя, что она начнет разваливаться на части, могут только идиоты и засланные казачки.
В империи всегда есть компромисс центра и окраин. Были такие компромиссы и в царской России, и в советской, и в современной России. Альтернатив этому, в общем-то нет. Кто-то хочет строить в России национальное государство для русских - кончится это лишь развалом страны и отделением окраин. И кем мы будем в этом национальном государстве, даже если Запад не захочет, воспользовавшись ситуацией, нас окончательно добить? А он воспользуется - как и в случае крушения СССР постарается настроить все бывшие окраины против России.
И что мы сможем противопоставить власти США (которые, без всякого сомнения империя)? Или Китая (который тоже империя)?
Ленин не говорит ни о чем, что выходит за рамки здравого смысла.
P.S. Ну и еще, напоследок. Раз уж мы говорим о цитатах Ленина, то приведу еще одну, несомненно, правдивую цитату:
Разоблачаем очередную ложь о Владимире Ильиче Ленине. Националисты-антисоветчики силятся доказать при помощи картинок, что Ленин ненавидел русских.
Обман строится на подмене: фразы искажают, приписывая Ленину то, что он не говорил. Чтобы разоблачить ложь, достаточно найти в оригинале работу, из которой позаимствована фраза. Заходим в Полное собрание сочинений, том 45. Находим на странице 210 статью "К ВОПРОСУ О НАЦИОНАЛЬНОСТЯХ ИЛИ ОБ «АВТОНОМИЗАЦИИ»" и читаем то, что там написано.
Вот о чем на самом деле говорил Ленин:
Я успел только побеседовать с тов. Дзержинским, который приехал с Кавказа и рассказал мне о том, как стоит этот вопрос в Грузии. Я успел также обменяться парой слов с тов. Зиновьевым и выразить ему свои опасения по поводу этого вопроса. Из того, что сообщил тов. Дзержинский, стоявший во главе комиссии, посланной Центральным Комитетом для «расследования» грузинского инцидента, я мог вынести только самые большие опасения. Если дело дошло до того, что Орджоникидзе мог зарваться до применения физического насилия, о чем мне сообщил тов. Дзержинский, то можно себе представить, в какое болото мы слетели. Видимо, вся эта затея «автономизации» в корне была неверна и несвоевременна.
Говорят, что требовалось единство аппарата. Но откуда исходили эти уверения? Не от того ли самого российского аппарата, который, как я указал уже в одном из предыдущих номеров своего дневника, заимствован нами от царизма и только чуть-чуть подмазан советским миром.
Несомненно, что следовало бы подождать с этой мерой до тех пор, пока мы могли бы сказать, что ручаемся за свой аппарат, как за свой. А сейчас мы должны по совести сказать обратное, что мы называем своим аппарат, который на самом деле насквозь еще чужд нам и представляет из себя буржуазную и царскую мешанину, переделать которую в пять лет при отсутствии помощи от других стран и при преобладании «занятий» военных и борьбы с голодом не было никакой возможности.
При таких условиях очень естественно, что «свобода выхода из союза», которой мы оправдываем себя, окажется пустою бумажкой, неспособной защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ. Нет сомнения, что ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали, как муха в молоке.
Итак, великороссом-шовинистом, подлецом и насильником оказался не русский человек, а царский чиновник. Ай-ай-ай, господа антисоветчики. В лучших традициях Геббельса.
Теперь давайте посмотрим, как Ленин развивает мысль об отношении титульной нации (русских) с маленькими нациями (инородцы).
Я уже писал в своих произведениях по национальному вопросу, что никуда не годится абстрактная постановка вопроса о национализме вообще. Необходимо отличать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой.
По отношению ко второму национализму почти всегда в исторической практике мы, националы большой нации, оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия, и даже больше того - незаметно для себя совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений, - стоит только припомнить мои волжские воспоминания о том, как у нас третируют инородцев, как поляка не называют иначе, как «полячишкой», как татарина не высмеивают иначе, как «князь», украинца иначе, как «хохол», грузина и других кавказских инородцев, - как «капказский человек».
Поэтому интернационализм со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации (хотя великой только своими насилиями, великой только так, как велик держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически. Кто не понял этого, тот не понял действительно пролетарского отношения к национальному вопросу, тот остался, в сущности, на точке зрения мелкобуржуазной и поэтому не может не скатываться ежеминутно к буржуазной точке зрения.
Что важно для пролетария? Для пролетария не только важно, но и существенно необходимо обеспечить его максимумом доверия в пролетарской классовой борьбе со стороны инородцев. Что нужно для этого? Для этого нужно не только формальное равенство. Для этого нужно возместить так или иначе своим обращением или своими уступками по отношению к инородцу то недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые в историческом прошлом нанесены ему правительством «великодержавной» нации.
Фактически Ленин озвучивает принцип, по которому стоятся империи. С одной стороны формальное равенство, равенство всех перед советским законом. При этом Ленин подчеркивает, что формальное равенство на деле вовсе не означает равенства фактического. С другой стороны, титульная нация компенсирует маленьким нациям фактическое неравенство, а также их исторические обиды. Это не исключает, что исключительных обстоятельтсвах титульная нация не прибегнет к аргументу силы, но в повседневной жизни обострять отношения с окраинами никто не будет. Потому что создавать проблемы своей стране, рискуя, что она начнет разваливаться на части, могут только идиоты и засланные казачки.
В империи всегда есть компромисс центра и окраин. Были такие компромиссы и в царской России, и в советской, и в современной России. Альтернатив этому, в общем-то нет. Кто-то хочет строить в России национальное государство для русских - кончится это лишь развалом страны и отделением окраин. И кем мы будем в этом национальном государстве, даже если Запад не захочет, воспользовавшись ситуацией, нас окончательно добить? А он воспользуется - как и в случае крушения СССР постарается настроить все бывшие окраины против России.
И что мы сможем противопоставить власти США (которые, без всякого сомнения империя)? Или Китая (который тоже империя)?
Ленин не говорит ни о чем, что выходит за рамки здравого смысла.
P.S. Ну и еще, напоследок. Раз уж мы говорим о цитатах Ленина, то приведу еще одну, несомненно, правдивую цитату: