Переизбыток кофе в моём организме - верное свидетельство того, что я ходила в гости к соседу. Мой сосед К. - отдельная песня: Джонни Депп среди всех соседей. Каждая уважающая себя провинциалка должна мечтать о таком муже и сторожить ещё не охомутанных узами Гименея ему подобных под дверями квартиры в шубе на голое тело. У моего соседа румяные щёчки, русый чуб, сильные руки, высокий лоб и чайного цвета глаза размером с десертные блюдца, в которых заблудилась не одна прелестница. Ему доступны секреты перфоратора и шуруповёрта, он владеет навыком ближнего боя на паяльнике, знает все три дворовых аккорда игры на гитаре, прекрасно готовит и великолепно ест.
Ещё у него мама - повар, бабушка - врач, дедушка - почётный донор, дядя - сидит. Сами видите, интеллигентная семья. К. - авиаинженер: строит самолёты, проектирует двигатели, жарит картошку, ломает девичьи судьбы и за принесённые котлеты уважает меня не только как сиськи, но и как личность. Наши отношения начались, когда нам суммарно было 16. Мы с К. живём не просто в одном доме, мы - соседи, поэтому нас одинаково много кормили в отрочестве и на его, и на моей кухне, что придавало нам формы кубышек и не позволяло слишком далеко убегать из двора.
Переломный момент произошёл в 9 лет на лестничной клетке: мы неслись буйным стадом вольных оленей обедать к нему домой, и тут, внезапно, он прижал меня к стенке и поцеловал. В те годы я ещё ничего не знала о петтинге, поэтому действовала интуитивно - выдрала соседу клок волос. На этом, кажется, оба решили, что квиты, и отправились есть. Тогда это считалось интереснее, чем целоваться.
В 10 мы сколотили джаз-бэнд. У К. была гитара, у другого мальчика - барабаны, способные заглушить звук реактивной турбины, ещё у одной соседки - 3 года музыкальной школы, синтезатор и поющая младшая сестра. Я не умела ни петь, ни играть на музыкальных инструментах, но была красивенькой, поэтому солисткой назначили меня.
В 11 - организовали похоронное бюро «Добрые руки». Хоронили всех. Трупики голубей, хомяков, воробьёв, собак, кошек. Однажды даже похоронили муравья. Со всеми почестями. Которого предварительно и замучили, и мне ни чуточки не стыдно! Когда тебе 11, очень трудно устоять и не высосать муравьиную попку.
В 12 был левел-ап, мы обзавелись роликами, и стали детворой 80-ого левела. Зачитываясь детскими детективами, водружая на ноги коньки, мы следили за всеми казавшимися нам странными личностями. Вечерний собачник, бабка, кормящая окрестных котов, молодая мать с подозрительной двойней в коляске - никто не избежал преследования.
А в 13 К. подрался из-за меня с другим мальчиком, и я почувствовала своё женское превосходство. По удивительному стечению обстоятельств это событие совпало с покупкой мне первого лифчика.
Шло время, мы закончили школу и наши пути разминулись: К. поступил в Политех, а я - на курсы пререканий и шантажа, то есть на журналистику. Встречи стали происходить всё реже: теперь мы виделись только ночью в подъезде, куда выходили курить в трусах; ведь всем известно, трусы - самая подходящая экипировка для обсуждения острых геополитических проблем глубоко за полночь. Как-то совсем незаметно К. стал выше меня, пережил радость подростковых прыщей с безоговорочной победой в свою пользу и научился играть бицепсом элегическое трио для скрипки, виолончели и фортепиано Рахманинова.
По странной, но уже сложившейся традиции не приревновать меня к К. - великий грех. Поводов я не даю, но для настоящего мужчины повод и не нужен. Достаточно необычайно низкого курса евро, подозрительно посигналившей машины или странно летящих на юг скворцов. Сильный пол млеет, дуреет и без ума от женского флирта с другими дядями. Такую ослепительную можно придушить, выпороть, наорать в конце концов, но бросить - ни в жисть.
Это я всё вот к чему: дарите женщинам не цветы, а внимание, иначе они пойдут искать его в другом месте.