Не отрекаюсь от него ...
Три абзаца из книги "Карелия-37: идеология и практика террора" Ивана Ивановича Чухина (1948-1997), народного депутата ВС РСФСР, депутата Государственной Думы России, писателя, журналиста, полковника милиции, честного и мужественного человека". Это последняя книга Ивана Ивановича, вышедшая уже после его трагической гибели:
"Мой отец, Чухин И.М., техник-интендант 2-го ранга, помощник (по разведке) начальника штаба Палалахтинской комендатуры 3-го петрозаводского погранотряда, в июле-сентябре 1937 года был в составе "бригады следователей" этого отряда. Он не избивал, не расстреливал людей, но его подпись стоит под обвинительными заключениями в шести сфальсифицированных групповых делах на 34 человека, 28 из которых были расстреляны... Отец был очень скрытным, молчаливым человеком. Его жена и мы, дети, знали лишь, что он воевал в "финскую" и в Великую Отечественную войну, был неоднократно ранен, награжден за участие в войнах орденами и медалями. Потом служил на Крайнем Севере, где в 1948 году родился и я.
И вот такое открытие... Не отрицаю и нисколько не умаляю вины своего отца, но и не отрекаюсь от него. Наверное, не я один сегодня делаю такие открытия, и каждый по-своему справляется с рухнувшим на него невероятно тяжелым моральным грузом. Для меня работа в комиссии по реабилитации Верховного Совета РСФСР, в Комитете по безопасности 5-й Государственной Думы, в обществе "Мемориал" и работа над этой книгой стали моим личным моральным долгом перед памятью безвинно пострадавших...
В конечном итоге все решает человеческая совесть, те нравственные принципы, которыми живет человек. Поэтому только высокая нравственность и совесть каждого из нас могут уберечь от искушения властью и темных сил человеческой природы".
Книга Юрия Дмитриева "Место расстрела Сандармох" и книга Ивана Чухина "Карелия - 37: идеология и практика террора" - еще два шага для нас, современники, на пути к нашей свободе, к нашей памяти.
"Мой отец, Чухин И.М., техник-интендант 2-го ранга, помощник (по разведке) начальника штаба Палалахтинской комендатуры 3-го петрозаводского погранотряда, в июле-сентябре 1937 года был в составе "бригады следователей" этого отряда. Он не избивал, не расстреливал людей, но его подпись стоит под обвинительными заключениями в шести сфальсифицированных групповых делах на 34 человека, 28 из которых были расстреляны... Отец был очень скрытным, молчаливым человеком. Его жена и мы, дети, знали лишь, что он воевал в "финскую" и в Великую Отечественную войну, был неоднократно ранен, награжден за участие в войнах орденами и медалями. Потом служил на Крайнем Севере, где в 1948 году родился и я.
И вот такое открытие... Не отрицаю и нисколько не умаляю вины своего отца, но и не отрекаюсь от него. Наверное, не я один сегодня делаю такие открытия, и каждый по-своему справляется с рухнувшим на него невероятно тяжелым моральным грузом. Для меня работа в комиссии по реабилитации Верховного Совета РСФСР, в Комитете по безопасности 5-й Государственной Думы, в обществе "Мемориал" и работа над этой книгой стали моим личным моральным долгом перед памятью безвинно пострадавших...
В конечном итоге все решает человеческая совесть, те нравственные принципы, которыми живет человек. Поэтому только высокая нравственность и совесть каждого из нас могут уберечь от искушения властью и темных сил человеческой природы".
Книга Юрия Дмитриева "Место расстрела Сандармох" и книга Ивана Чухина "Карелия - 37: идеология и практика террора" - еще два шага для нас, современники, на пути к нашей свободе, к нашей памяти.