про рисование-2
Во первых строках письма хочу пожелать всем Здоровья! Ощущение, что болеют буквально все! Не сами так дети! И сильно, и со скорыми, которых фиг дождешься (не вините во всем врачей! они носятся сейчас, как угорелые!). Мне всех ужасно жалко и при этом я надеюсь, что нас как-то пронесет. Тем более, что мы уже болели на каникулах. Вирус гриппа вроде как дохнет на морозе, так что пусть подохнет совсем.
Ну и про анино рисование. К каким выводам я пришла, и очень рада:
1) мы заканчиваем ходить на рисовалки. Там, конечно, очень симпатично, атмосферно, но толк от занятий эфемерный. А цена - 400р. за занятие - напрягает все больше. Думаю, Аня спокойно переживет это, тем более, что мы и так давно уже не ходили;
2) вместо ранних вставаний и поездок на рисовалки по субботам - дрыхнем и никуда не ходим!)) Но. Потом все равно рисуем или лепим дома. Разрешаю Ане все краски: акварельные, гуашь, акриловые. Потому что она уже более-менее аккуратная, к тому же стол и ковер уже заляпаны настолько, что еще одно пятно ничего не изменит;
3) подхваливаю Аню за что-то конкретное в рисунке - за аккуратно раскрашенную машинку, за красивый цвет неба и т.п. (спасибо за совет, Лена! и вообще спасибо всем за комментарии, мои деликатные друзья);
4) будем рассматривать альбомы с репродукциями. И еще не оставляю мысль о перерисовывании картин. Можно, например, перерисовать девочку с персиками, гг)
И самое главное -
5) с сентября Аня пойдет в подготовительный класс ДХШ им. Фёдорова. Там тоже будут занятия по выходным, но гораздо более разнообразные, и с профессиональными преподавателями, настоящими художниками. А может быть, пойдем и раньше, если они решат еще одну группу набирать. От телефонного разговора с женщиной из этой школы у меня осталось теплейшее чувство! Ну и, кроме того, я сама когда-то закончила эту самую художественную школу!) И Виктор Васильевич Фёдоров, чьим именем теперь эта школа называется, был моим любимым учителем! Вот не хожу я далеко - где сама занималась, туда и ребенка веду)
Училась я в этой художественной школе в начале 90-х, по окончании получила корочку с половиной пятерок и половиной четверок. Сначала школа располагалась на первом этаже обычной школы, а потом - вот в этом здании в центральном районе г. Волгограда.
Симпатичное, правда? Историческое. Серьезное обучение в этой школе начинается с 12-ти лет и по полной программе, 4 раза в неделю. И это правильно. Так что времени у нас еще вагон, чтобы понять - нужно это вообще Ане или нет. Будем ходить с сентября только по выходным в малышковую группу, а до этого - стихийно саморазвиваться дома)
Ну, включаю радиопередачу "По волнам моей памяти". Память у меня слабенькая. Все шуршит, шумит, сплошные помехи и пустоты. Общее впечатление от школы - хорошее, на четверку. И это прекрасный результат, учитывая, что были 90-е, что моя семья находилась в полнейшем раздрае, что не все преподаватели мне нравились. Но Виктор Васильевич нравился очень. Он вообще всем нравился. Худенький, сухонький, лысый, с усами, кажется, все время в коричневом костюме. Помню, мы сидели с ним в парке на пленэре, рисовали деревья, он здорово показывал, как рисовать кору - карандаш поворачиваешь боком, и линия становится не острой, а широкой и разной плотности, как раз как кора.
А какая-то крупная женщина, проходящая мимо, запричитала: "Что же у вас, дети, учитель такой худенький? Такой замученный он у вас". А мы-то что могли поделать? Мы знали, что он чем-то болеет. Но он никогда не жаловался. И много курил.
Помню вот эти его квадратные наброски постоянно, на уроках композиции.
У него еще было такое задание на развитие воображения: подойдет к каждому, нарисует такой квадратик, а в нем какие-то хаотичные линии, и каждый из нас потом обводит, кто что увидел. И видели, главное, и сюжеты, и персонажей. И просили его нарисовать еще.
Я только сейчас узнала, что он, оказывается, был директором ДХШ №1 с 1966 г. по 2001 год - 35 лет! Получается, с 30-ти лет, со дня основания школы, и почти до самой смерти. Я тогда вообще не задумывалась ни о чем - ну есть и есть Виктор Васильевич, даже не знала, что именно он директор. А сейчас понимаю, что главной чертой его была (вот уж странно для директора с многолетним стажем) скромность. И при этом - незримое присутствие. Его автопортрет сейчас висит в школе на видном месте, это тоже незримое присутствие. Помню, несколько лет назад я наткнулась в газете на статью о Викторе Васильевиче, откуда и узнала, что он уже умер. Всплакнула даже. Хотя понятно, что болел.
Вот таким его помню, с усами.
Слева от него сидит преподавательница по истории искусств, а крайняя слева - кажется, по прикладному искусству. Я у нее не училась, но она преподает до сих пор, и все так же носит интересные бусики. А вот справа от Виктора Васильевича - Александр Иванович, самый нелюбимый наш учитель. Моя подруга Люда из-за него, в частности, не доучилась. И подруга Мила тоже поминает его недобрым словом. Думаю, он искренне хотел нас чему-то научить, но душевной тонкости и индивидуального подхода к детям у него не было в принципе.
У него была сухая правая рука, которую он придерживал левой, и желтые от курения усы. Очки с толстыми стеклами.
Вспоминаю такую историю, связанную с ним. Мне было лет 12, и я начинала превращаться в какого-то непонятного крупного щекастого подростка, с завышенно-заниженной самооценкой. Хотелось что-то из себя изобразить, а надеть было нечего. И вот я нашла в мамином шкафу старую светло-серую кофту, джемпер. Длинный такой, и с горлом, с какой-то имитацией вязки впереди. И немножко поеденный молью. Мне казалось, что незаметно. В 12 лет, наверное, восприятие немного другое. И я себе ужасно понравилась в этом свитере, и пришла в нем на урок Александра Ивановича, и сидела рисовала. А он вдруг резко вызвал меня и вывел в коридор. И отчитал. Сказал, что девочке неподобает ходить в таком виде. Что мне должно быть стыдно. Мне стало не стыдно, а очень как-то нехорошо и неприятно. Свитер я на занятия больше не надевала. Как-то пыталась его зашить, все равно он мне нравился. В отличие от Александра Ивановича.
А еще он замучил нас всех на натюрмортах. У него всегда на натюрморте присутствовал батон, ну, имитация хлеба в виде батона. Батон и что-то еще. И вот нижний край этого батона, который был в тени, он всегда заставлял рисовать нас синим или голубым цветом, обязательно. Или сам подходил, смачивал кисть, окунал в синий цвет - ших! голубой батон. Я понимаю, что, может быть, так и есть, что батон и правда в тени голубой))) Ну, что этот цвет добавляет глубины и даже реалистичности, если смотреть издалека. Но все же видят по-разному! Но у Александра Ивановича пятерку можно было получить только с голубым батоном)
Что я еще помню про художку? Очень мало. Как моя подруга Мила на спор с пацанами съела штук 8 или больше пирожков с мясом, больших и жирных таких. Мы сдавали деньги нашей вахтерше и она ходила нам за пирожками в кулинарию, и мы их ели. Меня так поразило это обжорство Милы, клоуничанье, которым, наверное, она хотела привлечь внимание к себе. Как я потом узнала, у нее в те времена тоже было очень херово в семье, но я тогда была зациклена только на себе. Помню маленького мальчика Сашу Криклицкого, который так и не вырос, ну, может, до 1 м 60 см. Мы его как-то рисовали. Мы всех по очереди рисовали, наброски делали. Сейчас он, судя по одноклассникам, очень любит ловить больших рыб, и на заглавной фотке он с огромной рыбой. А тогда он был влюблен в одну взрослую девочку, у которой уже в 15 лет был жених. В 16 она, кажется, вышла замуж, а в 17 лет родила ребенка. Сейчас у нее взрослая дочь, а сама она крупная такая женщина, разведенная, но еще не совсем потерявшая надежду на встречу с достойным мужчиной. Помню еще какого-то гениального мальчика - Стаса Азарова, с кудрявой шевелюрой. Виктор Васильевич явно возлагал на него надежды, и они оправдались. Мальчик рисовал черной тушью, рисунки у него были странные, вспоминался Босх.
Что до меня, то я была таким середнячком. Выполняла все задания, старалась все сдавать в срок. Я пробовала как-то оригинальничать, но в итоге у меня не выработалось своего стиля. Возможно, мне стоило больше заниматься прикладным искусством, расписывать какие-нибудь вазочки. Но у нас почему-то таких занятий не было. Была только лепка, а точнее - скульптура. Мы лепили голову почти в натуральную величину. Для меня это было очень сложно.
В общем, на душе моей стало очень тепло от мысли, что Аня будет заниматься там же, где занималась и я. Я не хочу, чтобы она "стала тем, кем не стала я" и т.п. Вообще быть художником в нашей стране - не самая завидная судьба. Но для общего эстетического развития художественная школа - это очень хорошо. Опять же - возникает определенный круг общения, прививается интерес к искусству, попутно ходишь на всякие выставки, мероприятия - все это тоже сопутствует учебе. Но до 12-ти лет у нас еще есть время подумать.
А пока младшие группы там делают, например, вот такие штуки. (из официальной группы вконтакте)
А экзамен у студентов традиционно проходит вот так.
Ностальжи) Хотя было трудненько.
Ну и про анино рисование. К каким выводам я пришла, и очень рада:
1) мы заканчиваем ходить на рисовалки. Там, конечно, очень симпатично, атмосферно, но толк от занятий эфемерный. А цена - 400р. за занятие - напрягает все больше. Думаю, Аня спокойно переживет это, тем более, что мы и так давно уже не ходили;
2) вместо ранних вставаний и поездок на рисовалки по субботам - дрыхнем и никуда не ходим!)) Но. Потом все равно рисуем или лепим дома. Разрешаю Ане все краски: акварельные, гуашь, акриловые. Потому что она уже более-менее аккуратная, к тому же стол и ковер уже заляпаны настолько, что еще одно пятно ничего не изменит;
3) подхваливаю Аню за что-то конкретное в рисунке - за аккуратно раскрашенную машинку, за красивый цвет неба и т.п. (спасибо за совет, Лена! и вообще спасибо всем за комментарии, мои деликатные друзья);
4) будем рассматривать альбомы с репродукциями. И еще не оставляю мысль о перерисовывании картин. Можно, например, перерисовать девочку с персиками, гг)
И самое главное -
5) с сентября Аня пойдет в подготовительный класс ДХШ им. Фёдорова. Там тоже будут занятия по выходным, но гораздо более разнообразные, и с профессиональными преподавателями, настоящими художниками. А может быть, пойдем и раньше, если они решат еще одну группу набирать. От телефонного разговора с женщиной из этой школы у меня осталось теплейшее чувство! Ну и, кроме того, я сама когда-то закончила эту самую художественную школу!) И Виктор Васильевич Фёдоров, чьим именем теперь эта школа называется, был моим любимым учителем! Вот не хожу я далеко - где сама занималась, туда и ребенка веду)
Училась я в этой художественной школе в начале 90-х, по окончании получила корочку с половиной пятерок и половиной четверок. Сначала школа располагалась на первом этаже обычной школы, а потом - вот в этом здании в центральном районе г. Волгограда.
Симпатичное, правда? Историческое. Серьезное обучение в этой школе начинается с 12-ти лет и по полной программе, 4 раза в неделю. И это правильно. Так что времени у нас еще вагон, чтобы понять - нужно это вообще Ане или нет. Будем ходить с сентября только по выходным в малышковую группу, а до этого - стихийно саморазвиваться дома)
Ну, включаю радиопередачу "По волнам моей памяти". Память у меня слабенькая. Все шуршит, шумит, сплошные помехи и пустоты. Общее впечатление от школы - хорошее, на четверку. И это прекрасный результат, учитывая, что были 90-е, что моя семья находилась в полнейшем раздрае, что не все преподаватели мне нравились. Но Виктор Васильевич нравился очень. Он вообще всем нравился. Худенький, сухонький, лысый, с усами, кажется, все время в коричневом костюме. Помню, мы сидели с ним в парке на пленэре, рисовали деревья, он здорово показывал, как рисовать кору - карандаш поворачиваешь боком, и линия становится не острой, а широкой и разной плотности, как раз как кора.
А какая-то крупная женщина, проходящая мимо, запричитала: "Что же у вас, дети, учитель такой худенький? Такой замученный он у вас". А мы-то что могли поделать? Мы знали, что он чем-то болеет. Но он никогда не жаловался. И много курил.
Помню вот эти его квадратные наброски постоянно, на уроках композиции.
У него еще было такое задание на развитие воображения: подойдет к каждому, нарисует такой квадратик, а в нем какие-то хаотичные линии, и каждый из нас потом обводит, кто что увидел. И видели, главное, и сюжеты, и персонажей. И просили его нарисовать еще.
Я только сейчас узнала, что он, оказывается, был директором ДХШ №1 с 1966 г. по 2001 год - 35 лет! Получается, с 30-ти лет, со дня основания школы, и почти до самой смерти. Я тогда вообще не задумывалась ни о чем - ну есть и есть Виктор Васильевич, даже не знала, что именно он директор. А сейчас понимаю, что главной чертой его была (вот уж странно для директора с многолетним стажем) скромность. И при этом - незримое присутствие. Его автопортрет сейчас висит в школе на видном месте, это тоже незримое присутствие. Помню, несколько лет назад я наткнулась в газете на статью о Викторе Васильевиче, откуда и узнала, что он уже умер. Всплакнула даже. Хотя понятно, что болел.
Вот таким его помню, с усами.
Слева от него сидит преподавательница по истории искусств, а крайняя слева - кажется, по прикладному искусству. Я у нее не училась, но она преподает до сих пор, и все так же носит интересные бусики. А вот справа от Виктора Васильевича - Александр Иванович, самый нелюбимый наш учитель. Моя подруга Люда из-за него, в частности, не доучилась. И подруга Мила тоже поминает его недобрым словом. Думаю, он искренне хотел нас чему-то научить, но душевной тонкости и индивидуального подхода к детям у него не было в принципе.
У него была сухая правая рука, которую он придерживал левой, и желтые от курения усы. Очки с толстыми стеклами.
Вспоминаю такую историю, связанную с ним. Мне было лет 12, и я начинала превращаться в какого-то непонятного крупного щекастого подростка, с завышенно-заниженной самооценкой. Хотелось что-то из себя изобразить, а надеть было нечего. И вот я нашла в мамином шкафу старую светло-серую кофту, джемпер. Длинный такой, и с горлом, с какой-то имитацией вязки впереди. И немножко поеденный молью. Мне казалось, что незаметно. В 12 лет, наверное, восприятие немного другое. И я себе ужасно понравилась в этом свитере, и пришла в нем на урок Александра Ивановича, и сидела рисовала. А он вдруг резко вызвал меня и вывел в коридор. И отчитал. Сказал, что девочке неподобает ходить в таком виде. Что мне должно быть стыдно. Мне стало не стыдно, а очень как-то нехорошо и неприятно. Свитер я на занятия больше не надевала. Как-то пыталась его зашить, все равно он мне нравился. В отличие от Александра Ивановича.
А еще он замучил нас всех на натюрмортах. У него всегда на натюрморте присутствовал батон, ну, имитация хлеба в виде батона. Батон и что-то еще. И вот нижний край этого батона, который был в тени, он всегда заставлял рисовать нас синим или голубым цветом, обязательно. Или сам подходил, смачивал кисть, окунал в синий цвет - ших! голубой батон. Я понимаю, что, может быть, так и есть, что батон и правда в тени голубой))) Ну, что этот цвет добавляет глубины и даже реалистичности, если смотреть издалека. Но все же видят по-разному! Но у Александра Ивановича пятерку можно было получить только с голубым батоном)
Что я еще помню про художку? Очень мало. Как моя подруга Мила на спор с пацанами съела штук 8 или больше пирожков с мясом, больших и жирных таких. Мы сдавали деньги нашей вахтерше и она ходила нам за пирожками в кулинарию, и мы их ели. Меня так поразило это обжорство Милы, клоуничанье, которым, наверное, она хотела привлечь внимание к себе. Как я потом узнала, у нее в те времена тоже было очень херово в семье, но я тогда была зациклена только на себе. Помню маленького мальчика Сашу Криклицкого, который так и не вырос, ну, может, до 1 м 60 см. Мы его как-то рисовали. Мы всех по очереди рисовали, наброски делали. Сейчас он, судя по одноклассникам, очень любит ловить больших рыб, и на заглавной фотке он с огромной рыбой. А тогда он был влюблен в одну взрослую девочку, у которой уже в 15 лет был жених. В 16 она, кажется, вышла замуж, а в 17 лет родила ребенка. Сейчас у нее взрослая дочь, а сама она крупная такая женщина, разведенная, но еще не совсем потерявшая надежду на встречу с достойным мужчиной. Помню еще какого-то гениального мальчика - Стаса Азарова, с кудрявой шевелюрой. Виктор Васильевич явно возлагал на него надежды, и они оправдались. Мальчик рисовал черной тушью, рисунки у него были странные, вспоминался Босх.
Что до меня, то я была таким середнячком. Выполняла все задания, старалась все сдавать в срок. Я пробовала как-то оригинальничать, но в итоге у меня не выработалось своего стиля. Возможно, мне стоило больше заниматься прикладным искусством, расписывать какие-нибудь вазочки. Но у нас почему-то таких занятий не было. Была только лепка, а точнее - скульптура. Мы лепили голову почти в натуральную величину. Для меня это было очень сложно.
В общем, на душе моей стало очень тепло от мысли, что Аня будет заниматься там же, где занималась и я. Я не хочу, чтобы она "стала тем, кем не стала я" и т.п. Вообще быть художником в нашей стране - не самая завидная судьба. Но для общего эстетического развития художественная школа - это очень хорошо. Опять же - возникает определенный круг общения, прививается интерес к искусству, попутно ходишь на всякие выставки, мероприятия - все это тоже сопутствует учебе. Но до 12-ти лет у нас еще есть время подумать.
А пока младшие группы там делают, например, вот такие штуки. (из официальной группы вконтакте)
А экзамен у студентов традиционно проходит вот так.
Ностальжи) Хотя было трудненько.