Возвращение Мириэль
Самый первый мой фик, написанный уже лет пять назад.
Написано в соавторстве с
Ilivrin
Апокриф. История Финвэ и Мириэль.
Остальных он сторонился. Сочувствующие взгляды никогда не были ему нужны. Как, собственно, и чрезмерная отцовская опека. Ему была нужна мама. Всего лишь. Сначала он винил во всем себя. Подслушанный когда-то разговор отца с Ирмо не давал покоя. Она ушла из-за него? Но почему? Ведь он ничего не сделал? Неужели он виноват только тем, что родился? Но как такое может быть? Ведь другие мамы не уходят после рождения детей. Что же с ним не так?
Со временем боль утихла. Нет, совсем забыть ему никогда бы не удалось. И дело даже не в шепотках за спиной. Просто он всегда чувствовал, что потерял что-то, что заменить или возместить просто невозможно. Даже при всем его умении. Даже с его желанием.
Сначала отец часто навещал маму и Феанор всегда сопровождал его. Поначалу король приносил сына на руках на свидание с матерью, а после он сам шел сюда за руку с отцом. Финвэ оставлял малыша играть в саду и садился рядом с Мириэль, подолгу держа ее за руку и не свода с нее взгляда, полного тоски и боли, сожаления о годах, которые уже никогда не будут их общим воспоминанием… Изредка король поднимал голову и бросал на сына взгляд, полный любви и нежности, но Феанаро на дне их всегда видел… Жалость? Конечно, ведь он не мог заменить ребенку мать, как бы сильно ни любил его, но и обвинять своего первенца в уходе жены тоже был не в состоянии. Он просто растил мальчика и ждал… ждал, когда любимая решит вернуться к нему и к их маленькому пламени… Феанаро искренне хотел помочь отцу, но как? Он мог только быть рядом с ним и тоже ждать и надеяться… и Финвэ ценил эту робкую поддержку сына.
Со временем король перестал приходить в Лориэн. Нет, он не забыл Мириэль, он просто понял, что не в силах ничего изменить, что жена не вернется, пока сама не захочет этого. Но наедине, когда его никто не слышал, он продолжал звать ее…
И Феанор стал приходить в Сады в одиночку. Это было даже лучше. Так побеседовать с кем-нибудь из неушедших ему бы не удалось. Да никто и не воспринял бы его серьезно, обратись он с подобными вопросами. Даже отец. Для отца и для других он должен оставаться сильным. Что бы ни случилось, он не должен выдавать своей слабости и желания хоть с кем-то побеседовать по душам. Народ не поймет, а королю и своей боли хватает.
Вот и сегодня. Он пришел к матери, потому что, кроме нее никто не смог бы его понять…
Спокойное лицо Мириэль было прекрасно и безмятежно. Иногда он завидовал этой безмятежности. Но все же не понимал, как можно было сменить полный жизни, энергии и движения мир на вечный покой. «Надо будет непременно спросить у нее, когда она вернется, - мелькнула мысль у Феанаро.»
Он долго молчал, не зная с чего начать. Переполнявшее его с недавних пор чувство было новым для принца. Оно было загадкой, а в разгадывании загадок он видел свое предназначение. Но касаться этой загадки грубыми руками не хотелось. Хотелось просто чтобы она была.
Обычно он разговаривал с Мириэль молча, но сейчас почему-то хотелось слышать звук голоса, пусть даже и своего.
- Знаешь, мама, это так необычно… для меня, я хочу сказать. Я никогда особенно не интересовался девушками. Они слишком… шумные, вертлявые, суетливые. Все эти: «Добрый день, принц», взгляды из-под опущенных ресниц, глупые вопросы, тонкие намеки. Почему-то мне казалось, что они все такие. Они меня раздражают. А я не этого хочу… как же тебе объяснить, мама? Мне хочется тепла и понимания, нежности и ласки… всего того, чего у меня не было… Нет, я тебя не обвиняю, я просто пытаюсь в самом себе разобраться.
Но пять дней назад случилось…
Да, мама, забыл сказать - у меня новый учитель! Сам Махтан согласился наставлять меня в кузнечном ремесле. Владыка Ауле говорит, что он лучший из кузнецов - нолдор, а это значит, что он лучший из кузнецов - эльдар. Нет, не думай, я не сомневался, в том, что он сочтет меня достойным учеником, но право учителя отказать в обучении. Но он не отказал и теперь он мой наставник! Я у него теперь бываю чаще, чем дома. И вчера я тоже был у него. На этот раз даже задержался подольше. Знаешь, оказывается, существуют…
Но я, собственно, не об этом. Я хотел рассказать тебе о необычной девушке. То есть, это мне она кажется необычной, наверное. Но все же…
Мы с Махтаном разговаривали, впрочем (кого я обманываю?), мы спорили о том, какой металл лучше использовать для предохранения серебра от «старения», когда она зашла в кузню - Нерданэль, дочь Махтана. А я повел себя как полный невежа - так увлекся спором с ее отцом, что даже не поприветствовал ее, хоть и заметил приход. Мама, как ты думаешь, как я выгляжу в ее глазах после этого? Мне почему-то вдруг стало важно это узнать.
А она прошла и присела у окна, молча слушая наш с Махтаном спор… В общем, я был несколько несдержан, конечно, особенно, если учесть то, кем был мой собеседник. Но нас неожиданно прервала Нерданэль. И знаешь, что она сделала? Она рассмеялась. И все. Вот так просто. А потом сказала: «Вы похожи на двух неразумных детей. Лишь дети могут спорить там, где можно с легкостью открыть истину. Сделайте каждый так, как считаете нужным, и проверьте результат».
Потом она еще что-то спросила у отца насчет домашних дел, забрала заготовки для браслетов и ушла. Нет, не сразу ушла… В дверях она обернулась и посмотрела на меня, и улыбнулась так светло! А мне почему-то больше не хотелось спорить. Я даже готов был согласиться с учителем, но мы все же решили последовать ее совету.
А ночью я долго ворочался в постели и вдруг понял, что думаю о ней. Никогда ни одна девушка не задерживалась в моих мыслях так надолго. Она такая… настоящая, живая! Потом я поймал себя на мысли, что, работая с Махтаном, жду ее прихода.
Думаю, если бы я рассказал об этом кому-нибудь, кроме тебя, мне не поверили бы. Не поверили бы, что есть на свете то, что может отвлечь меня от работы! Но я не знаю теперь, что должен делать, как себя вести. Впервые в жизни я растерялся в присутствии девушки! Как же мне нужен твой совет, мама!
- Намо, я хочу уйти.
Стоящая перед Владыкой Мандоса стройная сереброволосая женщина гордо тряхнула головой, как будто кто-то пытался её задержать.
- Ты уверена, что полностью восстановила свои силы и завтра не захочешь вернуться сюда опять? - взгляд Вала был полон понимания и тревоги за подопечную. - Я не препятствую тебе, это не в моей власти, но пойми - второй раз ни Финвэ, ни Феанаро…
- Вот из-за них - нетерпеливо и абсолютно непочтительно оборвала его красавица, - я и хочу вернуться. Я больше не могу слушать, как супруг зовет меня. Я люблю его и это выше моих сил - молча смотреть на его страдания, - голос Мириэль сорвался от переполнявших ее эмоций. - И я нужна сыну… - уже тихо добавила она. - Я причинила ему много вреда своим уходом, но тогда это было необходимо. Теперь же он вырос и нуждается во мне. Финвэ прекрасный отец, но матери нашему мальчику он все же не заменит. Я должна вернуть Феанаро долг и наверстать упущенное. Еще не поздно сделать его чуть добрее и терпимее к другим, - Мириэль улыбнулась тепло и чуть грустно одновременно. - Конечно, я его плохо знаю, ровно настолько, насколько они мне сами о себе рассказывали, но я уверена, что мне поможет Нерданэль.
Под внимательным изучающим взглядом Намо женщина смущенно опустила голову, но тут же снова вздернула подбородок и посмотрела Мандосу прямо в глаза.
- Я хочу уйти отсюда, - снова повторила она.
- Что ж, - сделал он приглашающий жест, - Аман перед тобой, ты вольна уйти отсюда в любой момент. Я вижу, что ты уверена в себе и не хочу задерживать более ненужными вопросами и пустыми речами.
В тот же миг взметнулся серебряный вихрь волос спешащей домой женщины, и уже через несколько секунд Зал был пуст.
Мириэль выбежала на лужайку перед дворцом и остановилась, ослепшая и оглохшая, и совершенно счастливая! Яркий свет резал ей глаза, чистый воздух поначалу сдавил ей грудь, но потом она сделала глубокий вдох, затем другой и звонко рассмеялась. Дом, милый дом!
/ Я снова в Амане, я вернулась! Где же они? Где мой Финвэ? Феанаро, сынок, я больше никогда тебя не покину! /
За бесконечные годы, проведенные в Мандосе, Миририэль немного отвыкла от устной речи и сейчас звала на осанвэ, но радость распирала ей грудь и рвалась наружу, и звонкий счастливый смех снова огласил окрестности. Голова ее закружилась, и она упала в колышущийся под ногами разноцветный ковер, разглядывая листву деревьев над головой, слушая щебет птиц и чувствуя, как жизнь переполняет ее.
Мириэль снова вспомнила, как живо отозвались в ее душе слова сына, сказанные им во время последнего визита в Лориэн. Как же долго она уже в Мандосе! Мальчик вырос и влюбился… а она так и не увидела, как он взрослеет, не нянчила на руках, не учила ходить… Не к ней он прибежал жаловаться после первой драки… не к ней пришел хвастаться первыми успехами в учебе… А муж? Она вспомнила их свадьбу, и вдруг поняла, что безумно соскучилась по его объятиям…
« Надо будет обязательно сказать Феанаро спасибо за то, что помог мне стряхнуть с себя сон и вернуться сюда, в Аман. Где же они, мои любимые?»
Она еще не успела основательно встревожиться, как вдруг почувствовала, что сильные руки оторвали ее от земли и закружили. Глаза ее были зажмурены, но она сразу узнала аромат кожи и волос того, кто прижимал ее сейчас к своей груди. Супруг! Финвэ!
Счастливый смех Мириэль, снова огласивший окрестности, утих, заглушенный плечом короля, в которое уткнулась его жена. Она обвила его шею руками и еще теснее прижалась к груди любимого, наслаждаясь этим волшебным мигом возвращения домой.
- Наш сын наверняка сейчас у Махтана? - наконец спросила она мужа и подняла на него взгляд. По щеке Финвэ катилась слеза, а глаза сияли от счастья.
- Да, - ответил он далеко не сразу и слегка охрипшим голосом. Мириэль зажмурилась от удовольствия. Как же долго она его не слышала… - Он, наверно, до ночи там проторчит. - Лицо отца осветили любовь и нежность. - Он теперь проводит там почти все свое время, даже иногда ужинает в доме учителя. - Король засмеялся. - Он думает, что никто ничего не подозревает, а на самом деле уже весь Тирион говорит о том, что принц нолдор влюблен. Но, - вдруг посерьезнел он, - ему очень не хватает тебя.
Пальцы Мириэль тут же взметнулись и прижались к его губам.
- Прошу, не надо, мне и так тяжело. Я очень виновата перед вами обоими, я знаю это. Но я наверстаю упущенное, обещаю тебе. И я никогда больше вас не покину, ни его, ни тебя, - она провела пальцем по груди Финвэ, намотала на палец длинную черную прядь и снова подняла взгляд. - Я помню, ты всегда хотел много детей… Как считаешь, Феанаро не будет возражать против брата?
Король посмотрел на жену долгим внимательным взглядом, потом отпустил ее на землю и сделал наконец то, о чем мечтал с самого момента ее ухода - припал к ее губам в жадном страстном поцелуе.
Поздним вечером того же дня в дверь Махтана кто-то громко и нетерпеливо постучал.
- Это наверняка Феанаро, только он может прийти в столь поздний час и стучать на весь дом, - проворчал он, впрочем абсолютно без раздражения, просто констатируя факт, и пошел открывать дверь. И он совсем не заметил, как тревожно заблестели глаза сидящей тут же в комнате дочери.
Это действительно оказался его ученик.
- Можно мне увидеть Нерданэль, учитель? - без предисловий, в нетерпеливом волнении спросил тот. - Это очень важно!
Отец еще не успел удивиться просьбе юноши, ведь до сих пор они едва парой фраз перекинулись, причем оба раза Феанаро запинался и усиленно изучал пол, как к двери птицей подлетела Нерданэль и совершенно не по дочерни оттолкнула отца.
- Феанаро, что случилось?! - голос ее был полон тревоги.
Сияющий от счастья принц улыбнулся, коснулся её руки и радостно воскликнул:
- Нерданэль, моя мать вернулась из Мандоса!
Махтан деликатно отвернулся и решил, что ничего не станет говорить ученику о его поведении.
Написано в соавторстве с
Ilivrin
Апокриф. История Финвэ и Мириэль.
Остальных он сторонился. Сочувствующие взгляды никогда не были ему нужны. Как, собственно, и чрезмерная отцовская опека. Ему была нужна мама. Всего лишь. Сначала он винил во всем себя. Подслушанный когда-то разговор отца с Ирмо не давал покоя. Она ушла из-за него? Но почему? Ведь он ничего не сделал? Неужели он виноват только тем, что родился? Но как такое может быть? Ведь другие мамы не уходят после рождения детей. Что же с ним не так?
Со временем боль утихла. Нет, совсем забыть ему никогда бы не удалось. И дело даже не в шепотках за спиной. Просто он всегда чувствовал, что потерял что-то, что заменить или возместить просто невозможно. Даже при всем его умении. Даже с его желанием.
Сначала отец часто навещал маму и Феанор всегда сопровождал его. Поначалу король приносил сына на руках на свидание с матерью, а после он сам шел сюда за руку с отцом. Финвэ оставлял малыша играть в саду и садился рядом с Мириэль, подолгу держа ее за руку и не свода с нее взгляда, полного тоски и боли, сожаления о годах, которые уже никогда не будут их общим воспоминанием… Изредка король поднимал голову и бросал на сына взгляд, полный любви и нежности, но Феанаро на дне их всегда видел… Жалость? Конечно, ведь он не мог заменить ребенку мать, как бы сильно ни любил его, но и обвинять своего первенца в уходе жены тоже был не в состоянии. Он просто растил мальчика и ждал… ждал, когда любимая решит вернуться к нему и к их маленькому пламени… Феанаро искренне хотел помочь отцу, но как? Он мог только быть рядом с ним и тоже ждать и надеяться… и Финвэ ценил эту робкую поддержку сына.
Со временем король перестал приходить в Лориэн. Нет, он не забыл Мириэль, он просто понял, что не в силах ничего изменить, что жена не вернется, пока сама не захочет этого. Но наедине, когда его никто не слышал, он продолжал звать ее…
И Феанор стал приходить в Сады в одиночку. Это было даже лучше. Так побеседовать с кем-нибудь из неушедших ему бы не удалось. Да никто и не воспринял бы его серьезно, обратись он с подобными вопросами. Даже отец. Для отца и для других он должен оставаться сильным. Что бы ни случилось, он не должен выдавать своей слабости и желания хоть с кем-то побеседовать по душам. Народ не поймет, а королю и своей боли хватает.
Вот и сегодня. Он пришел к матери, потому что, кроме нее никто не смог бы его понять…
Спокойное лицо Мириэль было прекрасно и безмятежно. Иногда он завидовал этой безмятежности. Но все же не понимал, как можно было сменить полный жизни, энергии и движения мир на вечный покой. «Надо будет непременно спросить у нее, когда она вернется, - мелькнула мысль у Феанаро.»
Он долго молчал, не зная с чего начать. Переполнявшее его с недавних пор чувство было новым для принца. Оно было загадкой, а в разгадывании загадок он видел свое предназначение. Но касаться этой загадки грубыми руками не хотелось. Хотелось просто чтобы она была.
Обычно он разговаривал с Мириэль молча, но сейчас почему-то хотелось слышать звук голоса, пусть даже и своего.
- Знаешь, мама, это так необычно… для меня, я хочу сказать. Я никогда особенно не интересовался девушками. Они слишком… шумные, вертлявые, суетливые. Все эти: «Добрый день, принц», взгляды из-под опущенных ресниц, глупые вопросы, тонкие намеки. Почему-то мне казалось, что они все такие. Они меня раздражают. А я не этого хочу… как же тебе объяснить, мама? Мне хочется тепла и понимания, нежности и ласки… всего того, чего у меня не было… Нет, я тебя не обвиняю, я просто пытаюсь в самом себе разобраться.
Но пять дней назад случилось…
Да, мама, забыл сказать - у меня новый учитель! Сам Махтан согласился наставлять меня в кузнечном ремесле. Владыка Ауле говорит, что он лучший из кузнецов - нолдор, а это значит, что он лучший из кузнецов - эльдар. Нет, не думай, я не сомневался, в том, что он сочтет меня достойным учеником, но право учителя отказать в обучении. Но он не отказал и теперь он мой наставник! Я у него теперь бываю чаще, чем дома. И вчера я тоже был у него. На этот раз даже задержался подольше. Знаешь, оказывается, существуют…
Но я, собственно, не об этом. Я хотел рассказать тебе о необычной девушке. То есть, это мне она кажется необычной, наверное. Но все же…
Мы с Махтаном разговаривали, впрочем (кого я обманываю?), мы спорили о том, какой металл лучше использовать для предохранения серебра от «старения», когда она зашла в кузню - Нерданэль, дочь Махтана. А я повел себя как полный невежа - так увлекся спором с ее отцом, что даже не поприветствовал ее, хоть и заметил приход. Мама, как ты думаешь, как я выгляжу в ее глазах после этого? Мне почему-то вдруг стало важно это узнать.
А она прошла и присела у окна, молча слушая наш с Махтаном спор… В общем, я был несколько несдержан, конечно, особенно, если учесть то, кем был мой собеседник. Но нас неожиданно прервала Нерданэль. И знаешь, что она сделала? Она рассмеялась. И все. Вот так просто. А потом сказала: «Вы похожи на двух неразумных детей. Лишь дети могут спорить там, где можно с легкостью открыть истину. Сделайте каждый так, как считаете нужным, и проверьте результат».
Потом она еще что-то спросила у отца насчет домашних дел, забрала заготовки для браслетов и ушла. Нет, не сразу ушла… В дверях она обернулась и посмотрела на меня, и улыбнулась так светло! А мне почему-то больше не хотелось спорить. Я даже готов был согласиться с учителем, но мы все же решили последовать ее совету.
А ночью я долго ворочался в постели и вдруг понял, что думаю о ней. Никогда ни одна девушка не задерживалась в моих мыслях так надолго. Она такая… настоящая, живая! Потом я поймал себя на мысли, что, работая с Махтаном, жду ее прихода.
Думаю, если бы я рассказал об этом кому-нибудь, кроме тебя, мне не поверили бы. Не поверили бы, что есть на свете то, что может отвлечь меня от работы! Но я не знаю теперь, что должен делать, как себя вести. Впервые в жизни я растерялся в присутствии девушки! Как же мне нужен твой совет, мама!
- Намо, я хочу уйти.
Стоящая перед Владыкой Мандоса стройная сереброволосая женщина гордо тряхнула головой, как будто кто-то пытался её задержать.
- Ты уверена, что полностью восстановила свои силы и завтра не захочешь вернуться сюда опять? - взгляд Вала был полон понимания и тревоги за подопечную. - Я не препятствую тебе, это не в моей власти, но пойми - второй раз ни Финвэ, ни Феанаро…
- Вот из-за них - нетерпеливо и абсолютно непочтительно оборвала его красавица, - я и хочу вернуться. Я больше не могу слушать, как супруг зовет меня. Я люблю его и это выше моих сил - молча смотреть на его страдания, - голос Мириэль сорвался от переполнявших ее эмоций. - И я нужна сыну… - уже тихо добавила она. - Я причинила ему много вреда своим уходом, но тогда это было необходимо. Теперь же он вырос и нуждается во мне. Финвэ прекрасный отец, но матери нашему мальчику он все же не заменит. Я должна вернуть Феанаро долг и наверстать упущенное. Еще не поздно сделать его чуть добрее и терпимее к другим, - Мириэль улыбнулась тепло и чуть грустно одновременно. - Конечно, я его плохо знаю, ровно настолько, насколько они мне сами о себе рассказывали, но я уверена, что мне поможет Нерданэль.
Под внимательным изучающим взглядом Намо женщина смущенно опустила голову, но тут же снова вздернула подбородок и посмотрела Мандосу прямо в глаза.
- Я хочу уйти отсюда, - снова повторила она.
- Что ж, - сделал он приглашающий жест, - Аман перед тобой, ты вольна уйти отсюда в любой момент. Я вижу, что ты уверена в себе и не хочу задерживать более ненужными вопросами и пустыми речами.
В тот же миг взметнулся серебряный вихрь волос спешащей домой женщины, и уже через несколько секунд Зал был пуст.
Мириэль выбежала на лужайку перед дворцом и остановилась, ослепшая и оглохшая, и совершенно счастливая! Яркий свет резал ей глаза, чистый воздух поначалу сдавил ей грудь, но потом она сделала глубокий вдох, затем другой и звонко рассмеялась. Дом, милый дом!
/ Я снова в Амане, я вернулась! Где же они? Где мой Финвэ? Феанаро, сынок, я больше никогда тебя не покину! /
За бесконечные годы, проведенные в Мандосе, Миририэль немного отвыкла от устной речи и сейчас звала на осанвэ, но радость распирала ей грудь и рвалась наружу, и звонкий счастливый смех снова огласил окрестности. Голова ее закружилась, и она упала в колышущийся под ногами разноцветный ковер, разглядывая листву деревьев над головой, слушая щебет птиц и чувствуя, как жизнь переполняет ее.
Мириэль снова вспомнила, как живо отозвались в ее душе слова сына, сказанные им во время последнего визита в Лориэн. Как же долго она уже в Мандосе! Мальчик вырос и влюбился… а она так и не увидела, как он взрослеет, не нянчила на руках, не учила ходить… Не к ней он прибежал жаловаться после первой драки… не к ней пришел хвастаться первыми успехами в учебе… А муж? Она вспомнила их свадьбу, и вдруг поняла, что безумно соскучилась по его объятиям…
« Надо будет обязательно сказать Феанаро спасибо за то, что помог мне стряхнуть с себя сон и вернуться сюда, в Аман. Где же они, мои любимые?»
Она еще не успела основательно встревожиться, как вдруг почувствовала, что сильные руки оторвали ее от земли и закружили. Глаза ее были зажмурены, но она сразу узнала аромат кожи и волос того, кто прижимал ее сейчас к своей груди. Супруг! Финвэ!
Счастливый смех Мириэль, снова огласивший окрестности, утих, заглушенный плечом короля, в которое уткнулась его жена. Она обвила его шею руками и еще теснее прижалась к груди любимого, наслаждаясь этим волшебным мигом возвращения домой.
- Наш сын наверняка сейчас у Махтана? - наконец спросила она мужа и подняла на него взгляд. По щеке Финвэ катилась слеза, а глаза сияли от счастья.
- Да, - ответил он далеко не сразу и слегка охрипшим голосом. Мириэль зажмурилась от удовольствия. Как же долго она его не слышала… - Он, наверно, до ночи там проторчит. - Лицо отца осветили любовь и нежность. - Он теперь проводит там почти все свое время, даже иногда ужинает в доме учителя. - Король засмеялся. - Он думает, что никто ничего не подозревает, а на самом деле уже весь Тирион говорит о том, что принц нолдор влюблен. Но, - вдруг посерьезнел он, - ему очень не хватает тебя.
Пальцы Мириэль тут же взметнулись и прижались к его губам.
- Прошу, не надо, мне и так тяжело. Я очень виновата перед вами обоими, я знаю это. Но я наверстаю упущенное, обещаю тебе. И я никогда больше вас не покину, ни его, ни тебя, - она провела пальцем по груди Финвэ, намотала на палец длинную черную прядь и снова подняла взгляд. - Я помню, ты всегда хотел много детей… Как считаешь, Феанаро не будет возражать против брата?
Король посмотрел на жену долгим внимательным взглядом, потом отпустил ее на землю и сделал наконец то, о чем мечтал с самого момента ее ухода - припал к ее губам в жадном страстном поцелуе.
Поздним вечером того же дня в дверь Махтана кто-то громко и нетерпеливо постучал.
- Это наверняка Феанаро, только он может прийти в столь поздний час и стучать на весь дом, - проворчал он, впрочем абсолютно без раздражения, просто констатируя факт, и пошел открывать дверь. И он совсем не заметил, как тревожно заблестели глаза сидящей тут же в комнате дочери.
Это действительно оказался его ученик.
- Можно мне увидеть Нерданэль, учитель? - без предисловий, в нетерпеливом волнении спросил тот. - Это очень важно!
Отец еще не успел удивиться просьбе юноши, ведь до сих пор они едва парой фраз перекинулись, причем оба раза Феанаро запинался и усиленно изучал пол, как к двери птицей подлетела Нерданэль и совершенно не по дочерни оттолкнула отца.
- Феанаро, что случилось?! - голос ее был полон тревоги.
Сияющий от счастья принц улыбнулся, коснулся её руки и радостно воскликнул:
- Нерданэль, моя мать вернулась из Мандоса!
Махтан деликатно отвернулся и решил, что ничего не станет говорить ученику о его поведении.