Вечером
К вечеру наш городок припорошился и затих. Снег всегда приглушает звуки.
Безмолвно пробегают тени озабоченных жизнью людей. Автомобили шуршат тихо, вкрадчиво…
Чёрный верх, белый низ. Краски сгущаются, теряют свое разнообразие. Что-то уходит в глухую черноту. Что-то, покрываясь белым снегом, излучает сияние. Полутонов нет. Не то время.
Я иду с работы домой. Я решила купить семечки птицам и реанимировать прошлогоднюю кормушку в кустах перед окном.
Семечки купила. Правда, пришлось задавить взвывшую от ужаса жабу - семечки очень подорожали. Предчувствую, что птицам в эту зиму придется поголодать. Кормушку почистила, развернула, наполнила. Завтра с утра у синиц с воробьями будет праздник.
Дома меня ждала Матильда. Она теперь часто сидит в одиночестве и, когда я прихожу домой, ходит за мной по пятам. И не просто ходит, а требует голосом, чтобы я улеглась на диван и не шевелилась. Именно не шевелилась! Потому что моё шевеленье беспокоит её толстое тельце. Когда оно отдыхать изволит.
Мы лениво переругиваемся, потому что я не могу весь вечер лежать на диване и не шевелиться. Я не могу.
Я объясняю Матильде это голосом, для пущей важности таращу глаза и размахиваю руками. Матильда смотрит, не мигая, и принимает соблазняющие позы. Мол, иди ко мне, мы предадимся неге! Мы предадимся сладостным валяньям, и пусть весь мир гремучий подождет!
Тем более и начистоту, продолжает Матильда, миру на нас так наплевать, что лучше же и нам плюнуть на него ответно. Плюнуть на всё и утонуть в пленительной безмозглости подушек!
Я стараюсь этим соблазнам не поддаваться. Я прихожу с работы поздно и мужественно сопротивляюсь. У меня много дел. Я делаю дела и думаю о вечном. О загадочном промысле Божьем думаю, о Малыше, о Победе думаю тоже. Я люблю об этом думать и мечтать. Мечтаю, как позову в гости друзей и мы выпьем за Победу. И споём про Галю, которая несёт воду. И про Иванко, который как барвинок. Я, правда, пою отвратительно, но всё равно спою! Вот такие у меня мечты.
А потом я прилипаю к дивану, ко мне тут же прилипает Матильда, и мы обе прилипаем к разнообразным передачам разнообразных иностранных агентов.
В перерывах между иностранными агентами я хожу на кухню пить чай. За мной непременно тащится Мотя и надрывно ворчит. Она желает, чтобы я опять свалилась на диван и замерла в недвижимости. Каково?!?
Я рассказываю Моте историю про кота Сёму, который живет с Малышом, и в отличие от некоторых бесхвостых капризных особ, не ноет, чтобы его развлекали. Он развлекается сам. И другим радость приносит.
Сёма всегда пребывает в белизне чувств и помыслов. Сияние его освещает крохотную квартирку Малыша, и самого Малыша освещает, и родителей его, и меня заодно, когда я там появляюсь.
В этом сияющем мире квадратных метров съёмной жилплощади царит совершенная любовь. И сила её велика.
Я рассказываю всё это Матильде, она не возражает, она согласна со всем, что я говорю. Я показываю ей фотографии Сёмы, она не возражает, она согласна, лишь бы я уже перестала слоняться по квартире и прилипла к дивану, а она прилипла бы ко мне. И тогда, как бы говорит мне Мотя, можешь хоть до утра рассказывать мне про Сёму с Малышом и про Галю с коромыслом. Хоть до утра. Только не шевелись.
Ну и ладно. Вот так и проходят мои вечера.
