Байка из больницы
Дежурство в больнице. Глухая декабрьская ночь после суматошного дня. За окном мокрый снег. Три часа полуночи. Хорошо пьяные братки привезли такого же пьяного дружка. Весь в наколках, с цепью на шее, в порванной кожаной куртке мужик хриплым басом жалуется на животик. Одновременно все крушит кругом, наезжает на медицинских сестер, хамит, кричит: «Да, я люблю стихи, б..!», тут же стонет, блюет, кашляет. Уже разбил банку физ.раствора и погнул стойку капельницы. Братки стоят рядом в растерянности. Медицинские сестры чуть не плачут. Вонь стоит страшная.
На дежурстве доктор Коля и доктор Вова. Такие, не маленькие. Один под сто двадцать килограмм, рост два метра. Другой поменьше, но выглядит, как горилла: косая сажень в плечах и руки длиннее, чем у обычного человека. Они только что вернулись в ординаторскую после очередной срочной операции, завалились на кушетки и вырубились. Медсестра предусмотрительно выключила свет.
Далее со слов доктора Вовы.
-Вернулись мы, - говорит,- совершенно без сил. Я оперировал бомжа, которому оторвало ногу, а Колька делал срочное иссечение грыжи. Вернулись мы одновременно и бухнулись на кушетки. Ну и заснули, понятное дело. Вдруг зазвонили сразу два наших телефона, за стенкой дико кто-то закричал. Ну, ясное дело, опять кошмар в приемной. Сначала я вскочил, потом Колька. Рванули к выходу. За что-то зацепились, что-то повалили и побежали в приемное отделение. Решили, что кто-то наших сестричек обижает. Ну так и оказалось. Какой-то криминал тусит в приемной, по полу осколки стекла, пахнет - ну понятно, чем пахнет, и сестрички с выпученными от ужаса глазами кричат, что стихи тоже любят.
Тут этот блюющей любитель стихов поднимает на нас глаза, бледнеет, вскакивает и по стеночке ползет к выходу. Пацаны за ними. «Да ничего, - говорит - , извините, - говорит - все прошло». И исчезает.
Я хлопаю слипшимися от сна глазами, и в недоумении смотрю на медицинских сестер. Те смотрят на меня, потом на Кольку. Тут все разом хватаются за животы и начинают дружно ржать. Картина маслом:
Доктор Коля стоит в забрызганном кровью халате с огромной цепью на груди с крестом. Руки чуть ли не до колен сжаты в кулаки. На одной руке порванная резиновая перчатка. Волосы взлохмачены, на одном ухе весит маска, на другом хирургическая шапка.
Я посмотрел на себя в зеркало. Халат такой же чистоты, глаза налились кровью, под глазом фингал - подарок бомжа. А на шее вместо стетоскопа висит кипятильник!