Восхищенные глаза... Ночные глаза...
В повести "Ка" Хлебникова кто только не встречается в странствиях поэта со своим двойником на путях времени, впрочем, проложенных самим поэтом, а потому ему подвластным ("Не так ли и сознание соединяет времена вместе, как кресло и стулья гостиной"). Это и вполне реальные, узнаваемые в земной жизни персонажи: художник, ведущий войну в своем окопе не за пространство, а за время, погонщик буйволов в Крыму, седые скандинавские рыбаки, поющие эдды - "печальную песнь морских берегов" (а "Поодаль мирно сидели, как большие дворовые собаки, орланы"), девушка, нашедшая камень, в котором уютно устроился Ка, и написавшая на нем танку: "Если бы смерть кудри и взоры имела твои, я умереть бы хотела"...
И мифологизированные образы - целая галерея: Аменофис, Аи, Акбар, Асоки, Шурур, Нефертити... "У Шурура была черная борода кольцами", а "Аменофис имел слабое сложение, широкие скулы и большие глаза с изящным и детским изгибом" - такими их увидел поэт.
А однажды... он оказывается в волшебном саду с гуриями! Правда, по совету Ка ему для этого следовало притвориться погибшим. "И что же?. Очень скоро к нам прилетели две прекрасных удивленных гур с чудными черными глазами и удивленными бровями; я был принят за умершего, взят на руки, унесен куда-то далеко... Принимая правоверных, они касались чела концами уст и так же лечили раны. Вероятно, они знали вкус крови, но из вежливости не замечали... Иногда гур плясали, и черные волосы гнались за ними, как играющие вороны или как сиракузские суда за Алкивиадом, как птицы, одна за другой. Это была пляска радости. Казалось, целый венок головок мчался в одном ручье. Позднее радость их немного улеглась, но они по-прежнему смотрели на меня восхищенными глазами, перешептываясь и сверкая ночными глазами..."
Заметив надпись"Вход посторонним строго возбраняется", поэт исчез, а гур ему "чудились по-прежнему, но в одеждах из крыл стрекоз или шубах из незабудок, тяжелых и суровых, составленных почвой и растениями, - кудрявые голубые лани".
