Несостоявшаяся однополярность
Взгляд на события
(оригинал статьи https://taira-koremochi.livejournal.com/435987.html)
Рассуждение об однополярном миропорядке следует начинать не с прилагательного, главным словом в этой конструкции является порядок. В одноплярном мире, мир это тоже порядок, противопоставляемый хаосу. Любой порядок представляет собой систему, в геополитике систему взаимоотношений между странами.
Если посмотреть на американский однополярный миропорядок, который возник после распада СССР, то происходящее после 11 сентября 2001 г. никаким порядком признать нельзя. Для США 11 сентября роковая дата. Страна подверглась геополитической атаке (её оценка определяется масштабом последствий) и не смогла найти эффективный ответ на неё. "Аль-Каида", которую объявили официальным виновником трагедии существуют под изменённым названием по сей день. Начатая в ответ на действия террористов операция в Афганистане продолжается до сих пор и конца ей не видно.
Не завершив афганскую кампанию, США в 2003 г. начали иракскую, которая закончилась тем, что Иран получил значительное влияние в Ираке, а США были вынуждены пойти на сделку по отмене санкций против Ирана. Понимая потенциальные угрозы иракской кампании США, американские союзники Германия и Франция выступали против. Но кто это уже помнит? С тех пор Ближней Восток всё больше терял определенность, окончательно нарушенную "арабской весной". Играя в хаос, США еще больше ослабили своё влияние, создав перспективы для успешной игры собственных противников (Россия, Иран, Китай). Характерный пример объединение России, Ирана и Турции вокруг сирийского урегулирования.
Очевидно, что после 2001 г. США уже не поддерживали никакой однополярный миропорядок. Многие наблюдатели, впечатленные американской мощью, считают до сих пор, что США специально не разрешали геополитические проблемы (а то и добавляли новые), чтобы ослаблять потенциальных соперников. Странная логика, работающая против порядка и против гегемонии. Проблема США в том, что помимо силы для обеспечения гегемонии нужно обладать и ясным пониманием собственной исторической миссии. Не в пропагандистском ключе, а в истине, лежащей в основе собственной политики. Такая истина позволяет не запутаться в выборе решений согласно изменяющейся обстановке. Что и порождает систему взаимоотношений (мировой порядок). Очевидно, что США этим на обладали, как и не обладали другим важным для успешного строительства общемировой системы свойством - историческим опытом. Именно он, а не любовь к Саддаму Хусейну определял позицию Франции и Германии относительно иракской кампании США.
Самое интересное, что отцы-основатели американской гегемонии создали достаточно институтов для её поддержания(ООН, МВФ, ВТО и др.) Созданные после Второй мировой войны институты определяли миропорядок и ведущую роль США в них. Проблема Холодной войны была в том, что СССР отказался от участия в них на общих основаниях. Не захотел парковаться на общей парковке. Распад СССР решил эту проблему и Россия согласилась войти в эти институты в интересах США. Поэтому неправильно поступают те, кто рассказывает о необходимости лишения России места постоянного члена СБ ООН по результатам Холодной войны. Результаты касались её положения в системе отношений изначально рассчитанной под американскую гегемонию. США ничего не надо было менять после Холодной войны, так как институты, обеспечивающие американскую гегемонию (и тот самый однополярный миропорядок) были. Но США стали пренебрегать ими ради сиюминутных политических интересов, чем и создали условия для обрушения собственного порядка.
Ялтинская система определяла не нерушимость границ (они всегда подвижны), а институт решения международных проблем, защищающий миропорядок. Институты гегемонии защищают не только самого гегемона, но и мир от его эгоизма, поэтому в обязательном порядке должны содержать ограничители реализации сиюминутного политического интереса (сложная юридическая процедура принятия решения, коллективное принятие решений).
После Холодной войны оказалось, что США имеют слишком большой политический вес по сравнению с пониманием функционирования собственного миропорядка. Это и запустило механизм его разрушения в столь короткий исторический отрезок времени.
Отдельно следует отметить вред санкций на американскую гегемонию. В своё время Рим построил свой миропорядок на основе экономического эффекта от средиземноморской торговли. Развитие которой определила успешная борьба Помпея Великого с пиратами. Многие столетия пираты на оказывали значительного влияния на торговлю, пока империя не оказалась в состоянии, когда не успевала поддерживать порядок у границ и обеспечивать прежний уровень борьбы с пиратами одновременно. Эффективность торговли упала, а вместе с ней и возможность поддерживать военную машину на прежнем уровне. Американская гегемония базируется на свободном перемещении капиталов. Санкции создают искусственное препятствие для капиталов. В условиях, когда естественные ресурсы роста капиталов исчерпаны, санкции лишают капиталы доступа к естественным точкам воспроизводства. Капитализация гегемонии падает и возникает альтернативная структура воспроизводства капиталов. Она безусловно будет уступать в размере общей, но со временем обретёт всё большую независимость, что в нынешних условиях смертельно для гегемонии. Поэтому санкционная политика всегда должна иметь временное ограничение и по истечении срока пересматриваться не в пользу усиления, а в пользу поиска иных методов решения противоречий.
США оказались не готовы к мировой гегемонии. Они слишком эгоистично отнеслись к собственным возможностям и нарушили функционирование институтов самой гегемонии. В итоге американская политика деградировала до логики распространения доктрины Монро на весь мир. Именно в этой логике лежит желание максимально контролировать собственных союзников (истории прослушки телефонов руководителей европейских союзников США). Трудно представить себе прослушивание КГБ разговоров лидеров стран Варшавского договора. В отличии от западного полушария остальной мир и не таких сильных гегемонов видал. Поэтому американская политика объективно сталкивается со всё большими проблемами. Например, если в рамках американского миропорядка вопрос КНДР решался полуавтоматически, то в рамках американского беспорядка он не решается никак (кроме усиления самого беспорядка).
Вопрос становления альтернативного (многополярного) миропорядка решается через ряд войн. Первая из них сейчас завершается на Ближнем Востоке. Вторая раскручивается на Дальнем. По их итогам появится возможность сформировать новый миропорядок. Общемировой конфликт маловероятен в силу его запредельного риска.
(оригинал статьи https://taira-koremochi.livejournal.com/435987.html)
Рассуждение об однополярном миропорядке следует начинать не с прилагательного, главным словом в этой конструкции является порядок. В одноплярном мире, мир это тоже порядок, противопоставляемый хаосу. Любой порядок представляет собой систему, в геополитике систему взаимоотношений между странами.
Если посмотреть на американский однополярный миропорядок, который возник после распада СССР, то происходящее после 11 сентября 2001 г. никаким порядком признать нельзя. Для США 11 сентября роковая дата. Страна подверглась геополитической атаке (её оценка определяется масштабом последствий) и не смогла найти эффективный ответ на неё. "Аль-Каида", которую объявили официальным виновником трагедии существуют под изменённым названием по сей день. Начатая в ответ на действия террористов операция в Афганистане продолжается до сих пор и конца ей не видно.
Не завершив афганскую кампанию, США в 2003 г. начали иракскую, которая закончилась тем, что Иран получил значительное влияние в Ираке, а США были вынуждены пойти на сделку по отмене санкций против Ирана. Понимая потенциальные угрозы иракской кампании США, американские союзники Германия и Франция выступали против. Но кто это уже помнит? С тех пор Ближней Восток всё больше терял определенность, окончательно нарушенную "арабской весной". Играя в хаос, США еще больше ослабили своё влияние, создав перспективы для успешной игры собственных противников (Россия, Иран, Китай). Характерный пример объединение России, Ирана и Турции вокруг сирийского урегулирования.
Очевидно, что после 2001 г. США уже не поддерживали никакой однополярный миропорядок. Многие наблюдатели, впечатленные американской мощью, считают до сих пор, что США специально не разрешали геополитические проблемы (а то и добавляли новые), чтобы ослаблять потенциальных соперников. Странная логика, работающая против порядка и против гегемонии. Проблема США в том, что помимо силы для обеспечения гегемонии нужно обладать и ясным пониманием собственной исторической миссии. Не в пропагандистском ключе, а в истине, лежащей в основе собственной политики. Такая истина позволяет не запутаться в выборе решений согласно изменяющейся обстановке. Что и порождает систему взаимоотношений (мировой порядок). Очевидно, что США этим на обладали, как и не обладали другим важным для успешного строительства общемировой системы свойством - историческим опытом. Именно он, а не любовь к Саддаму Хусейну определял позицию Франции и Германии относительно иракской кампании США.
Самое интересное, что отцы-основатели американской гегемонии создали достаточно институтов для её поддержания(ООН, МВФ, ВТО и др.) Созданные после Второй мировой войны институты определяли миропорядок и ведущую роль США в них. Проблема Холодной войны была в том, что СССР отказался от участия в них на общих основаниях. Не захотел парковаться на общей парковке. Распад СССР решил эту проблему и Россия согласилась войти в эти институты в интересах США. Поэтому неправильно поступают те, кто рассказывает о необходимости лишения России места постоянного члена СБ ООН по результатам Холодной войны. Результаты касались её положения в системе отношений изначально рассчитанной под американскую гегемонию. США ничего не надо было менять после Холодной войны, так как институты, обеспечивающие американскую гегемонию (и тот самый однополярный миропорядок) были. Но США стали пренебрегать ими ради сиюминутных политических интересов, чем и создали условия для обрушения собственного порядка.
Ялтинская система определяла не нерушимость границ (они всегда подвижны), а институт решения международных проблем, защищающий миропорядок. Институты гегемонии защищают не только самого гегемона, но и мир от его эгоизма, поэтому в обязательном порядке должны содержать ограничители реализации сиюминутного политического интереса (сложная юридическая процедура принятия решения, коллективное принятие решений).
После Холодной войны оказалось, что США имеют слишком большой политический вес по сравнению с пониманием функционирования собственного миропорядка. Это и запустило механизм его разрушения в столь короткий исторический отрезок времени.
Отдельно следует отметить вред санкций на американскую гегемонию. В своё время Рим построил свой миропорядок на основе экономического эффекта от средиземноморской торговли. Развитие которой определила успешная борьба Помпея Великого с пиратами. Многие столетия пираты на оказывали значительного влияния на торговлю, пока империя не оказалась в состоянии, когда не успевала поддерживать порядок у границ и обеспечивать прежний уровень борьбы с пиратами одновременно. Эффективность торговли упала, а вместе с ней и возможность поддерживать военную машину на прежнем уровне. Американская гегемония базируется на свободном перемещении капиталов. Санкции создают искусственное препятствие для капиталов. В условиях, когда естественные ресурсы роста капиталов исчерпаны, санкции лишают капиталы доступа к естественным точкам воспроизводства. Капитализация гегемонии падает и возникает альтернативная структура воспроизводства капиталов. Она безусловно будет уступать в размере общей, но со временем обретёт всё большую независимость, что в нынешних условиях смертельно для гегемонии. Поэтому санкционная политика всегда должна иметь временное ограничение и по истечении срока пересматриваться не в пользу усиления, а в пользу поиска иных методов решения противоречий.
США оказались не готовы к мировой гегемонии. Они слишком эгоистично отнеслись к собственным возможностям и нарушили функционирование институтов самой гегемонии. В итоге американская политика деградировала до логики распространения доктрины Монро на весь мир. Именно в этой логике лежит желание максимально контролировать собственных союзников (истории прослушки телефонов руководителей европейских союзников США). Трудно представить себе прослушивание КГБ разговоров лидеров стран Варшавского договора. В отличии от западного полушария остальной мир и не таких сильных гегемонов видал. Поэтому американская политика объективно сталкивается со всё большими проблемами. Например, если в рамках американского миропорядка вопрос КНДР решался полуавтоматически, то в рамках американского беспорядка он не решается никак (кроме усиления самого беспорядка).
Вопрос становления альтернативного (многополярного) миропорядка решается через ряд войн. Первая из них сейчас завершается на Ближнем Востоке. Вторая раскручивается на Дальнем. По их итогам появится возможность сформировать новый миропорядок. Общемировой конфликт маловероятен в силу его запредельного риска.