В этот день 36 лет назад завершилась философская дискуссия 1947 года.
Оригинал взят у abrod в В этот день 36 лет назад завершилась философская дискуссия 1947 года.
36 лет назад 24 декабря 1979 года ограниченный контингент Советских Войск вошел в Афганистан. Это решение было практически единолично принято Михаилом Андреевичем Сусловым, который в результате дискуссии о роли классической немецкой философии 17 сентября 1947 года стал начальником Управления пропаганды и агитации ЦК партии вместо Г. Ф. Александрова, которого 20 августа 1948 «Вашингтон пост» назвала «самым выдающимся советским философом». Причем именно в результате тех взглядов, которые он отстоял в 47 году, в 1979 году Суслов сумел понять, что СССР проигрывает не только научно-технический прогресс и как следствие этого военное соревнование, но и битву за души людей во всемирном масштабе. И решил, что пришла пора последнего довода королей и философов.
С чисто военной точки зрения это решение было оправданным: внедрение на АПЛ класса Огайо ракет Трайдент-I с 8 боеголовками индивидуального наведения позволяло США внезапно нанести обезоруживающий удар по шахтно-пусковым установкам почти на всей территории СССР за исключением некоторых районов Сибири и Казахстана, а установка Першингов на территории Афганистана делало СССР полностью беззащитными против быстрого глобального удара ядерными боеголовками с подлетным временем не больше 10 минут.
Замысел Михаила Андреевича был кристально ясен:
Когда в начале 1983 года советские десантники "по ошибке", но без потерь взяли иранскую деревню Хормек вместо афганской деревни Зарандж, едва не принудив к капитуляции Иран, который после захвата посольства США уже находился в состоянии войны с верным другом США Саддамом Хусейном, весь мир понял, почему у российского спецназа, который 23 декабря 1979 года брал дворец Амина, были карты трехверстки не только Афганистана, но и Ирана и Белуджистана.
Действительно от устья Афганской реки Гельменд до Индийского океана идет щоссейная дорога по долина Дештелут - идеальное место для марша танковых колонн, по которой Советские танки могли доехать до Ормузского пролива часов за 20. А русские танки на берегах Ормузского пролива это не только прекрасный способ удерживать цены на нефть на достаточно высоком уровне, но и решающий довод в споре академика Суслова с академиком Александровым и газетой Вашингтон Пост в 1947 году.
Но Михаил Андреевич ошибся - борьба за души людей была уже проиграна и когда кто-то из США позвонил Юрию Владимировичу Андропову и поставил вопрос ребром, естественно не забыв напомнить о Першингах в Германии с подлетным временем к Москве в 5 минут, а также о том количестве боеголовок на ракетах Трайдент I, которые уже находились на вооружении, у председателя КГБ СССР очевидно не хватило философской подготовки. Я не знаю, что конкретно ответил Юрий Владимирович, но зато у меня нет никаких сомнений, что если бы Михаил Андреевич не умер вскоре после этого разговора, то и Леонид Ильич и Юрий Владимирович прожили бы несколько дольше, а Михаил Сергеевич Горбачев был бы выведен из состава Политбюро ЦК КПСС 9 мая 1985 года, когда стало известно о том, что Пакистанская армия принимала участие в подавлении восстания советских военнопленных, незаконно содержавшихся в лагере смерти Бадабер. А 11 мая 1985 года президент Зия Ульхак получил бы не ноту, а ультиматум с требованием разоружить всех моджахедов Исламского Общества Афганистана, перекрыть каналы поставки в Афганистан оружия мятежникам, арестовать Раббани и всех, кто принимал участие в подавлении восстания в лагере Бодабер и выдать их СССР для суда над ними как над военными преступниками. А после того, как Пакистан отказался или не сумел бы выполнить эти условия, по городу Абботтабад, где уже тода находилась штаб-квартира главного распределителя фондов ЦРУ в Афганистане Усамы-бен-Ладена, был бы нанесен ядерный удар, после чего Горбачева с женой расстреляли бы в лучшем случае, а скорее всего он бы повторил печальную судьбу Пеньковского.
Конечно нельзя исключить, что после этого началась бы глобальная ядерная война, но скорее всего мир бы выжил, и Пакистана так и не сумел бы обзавестись атомной бомбой, Аль-Кайда сошла бы на нет и башни-близнецы стояли бы до сих пор, Югославия была бы процветающей страной и одним из лидеров компьютерной индустрии на базе советского процессора Pentium, а Германий было бы как минимум 2. Конечно очень многое было бы хуже, намного хуже, и поэтому я предоставляю своим читателям самим представить этот другой мир и самим решить насколько он был бы лучше того мира, в котором мы живем сейчас. Кстати наш мир на мой взгляд несколько дней назад был намного ближе к глобальной ядерной войне, чем он был бы тогда в том, другом мире после уничтожения Абботтабада. Но самое главное я бы хотел что бы вы, мои дорогие читатели, разыскали материаля философского спора 1947 года и разобрались бы в нем, посколько я совершенно точно знаю, что пока мы не сделаем это, нас как нерадивых второгодников будут возвращать к нему снова и снова.
36 лет назад 24 декабря 1979 года ограниченный контингент Советских Войск вошел в Афганистан. Это решение было практически единолично принято Михаилом Андреевичем Сусловым, который в результате дискуссии о роли классической немецкой философии 17 сентября 1947 года стал начальником Управления пропаганды и агитации ЦК партии вместо Г. Ф. Александрова, которого 20 августа 1948 «Вашингтон пост» назвала «самым выдающимся советским философом». Причем именно в результате тех взглядов, которые он отстоял в 47 году, в 1979 году Суслов сумел понять, что СССР проигрывает не только научно-технический прогресс и как следствие этого военное соревнование, но и битву за души людей во всемирном масштабе. И решил, что пришла пора последнего довода королей и философов.
С чисто военной точки зрения это решение было оправданным: внедрение на АПЛ класса Огайо ракет Трайдент-I с 8 боеголовками индивидуального наведения позволяло США внезапно нанести обезоруживающий удар по шахтно-пусковым установкам почти на всей территории СССР за исключением некоторых районов Сибири и Казахстана, а установка Першингов на территории Афганистана делало СССР полностью беззащитными против быстрого глобального удара ядерными боеголовками с подлетным временем не больше 10 минут.
Замысел Михаила Андреевича был кристально ясен:
Когда в начале 1983 года советские десантники "по ошибке", но без потерь взяли иранскую деревню Хормек вместо афганской деревни Зарандж, едва не принудив к капитуляции Иран, который после захвата посольства США уже находился в состоянии войны с верным другом США Саддамом Хусейном, весь мир понял, почему у российского спецназа, который 23 декабря 1979 года брал дворец Амина, были карты трехверстки не только Афганистана, но и Ирана и Белуджистана.
Действительно от устья Афганской реки Гельменд до Индийского океана идет щоссейная дорога по долина Дештелут - идеальное место для марша танковых колонн, по которой Советские танки могли доехать до Ормузского пролива часов за 20. А русские танки на берегах Ормузского пролива это не только прекрасный способ удерживать цены на нефть на достаточно высоком уровне, но и решающий довод в споре академика Суслова с академиком Александровым и газетой Вашингтон Пост в 1947 году.
Но Михаил Андреевич ошибся - борьба за души людей была уже проиграна и когда кто-то из США позвонил Юрию Владимировичу Андропову и поставил вопрос ребром, естественно не забыв напомнить о Першингах в Германии с подлетным временем к Москве в 5 минут, а также о том количестве боеголовок на ракетах Трайдент I, которые уже находились на вооружении, у председателя КГБ СССР очевидно не хватило философской подготовки. Я не знаю, что конкретно ответил Юрий Владимирович, но зато у меня нет никаких сомнений, что если бы Михаил Андреевич не умер вскоре после этого разговора, то и Леонид Ильич и Юрий Владимирович прожили бы несколько дольше, а Михаил Сергеевич Горбачев был бы выведен из состава Политбюро ЦК КПСС 9 мая 1985 года, когда стало известно о том, что Пакистанская армия принимала участие в подавлении восстания советских военнопленных, незаконно содержавшихся в лагере смерти Бадабер. А 11 мая 1985 года президент Зия Ульхак получил бы не ноту, а ультиматум с требованием разоружить всех моджахедов Исламского Общества Афганистана, перекрыть каналы поставки в Афганистан оружия мятежникам, арестовать Раббани и всех, кто принимал участие в подавлении восстания в лагере Бодабер и выдать их СССР для суда над ними как над военными преступниками. А после того, как Пакистан отказался или не сумел бы выполнить эти условия, по городу Абботтабад, где уже тода находилась штаб-квартира главного распределителя фондов ЦРУ в Афганистане Усамы-бен-Ладена, был бы нанесен ядерный удар, после чего Горбачева с женой расстреляли бы в лучшем случае, а скорее всего он бы повторил печальную судьбу Пеньковского.
Конечно нельзя исключить, что после этого началась бы глобальная ядерная война, но скорее всего мир бы выжил, и Пакистана так и не сумел бы обзавестись атомной бомбой, Аль-Кайда сошла бы на нет и башни-близнецы стояли бы до сих пор, Югославия была бы процветающей страной и одним из лидеров компьютерной индустрии на базе советского процессора Pentium, а Германий было бы как минимум 2. Конечно очень многое было бы хуже, намного хуже, и поэтому я предоставляю своим читателям самим представить этот другой мир и самим решить насколько он был бы лучше того мира, в котором мы живем сейчас. Кстати наш мир на мой взгляд несколько дней назад был намного ближе к глобальной ядерной войне, чем он был бы тогда в том, другом мире после уничтожения Абботтабада. Но самое главное я бы хотел что бы вы, мои дорогие читатели, разыскали материаля философского спора 1947 года и разобрались бы в нем, посколько я совершенно точно знаю, что пока мы не сделаем это, нас как нерадивых второгодников будут возвращать к нему снова и снова.