Про денежки, деньжата, деньжишки и денежку. Лингвистическое
Русские денежки обнаружили черты живого существа и субъекта. Они много раз плакали и еще будут плакать. Они могут приходить и уходить. Уплывать. И даже улетать. И разлетаться. Способны вылетать в трубу. Они могут быть кровными - родными то есть. Более того, денежки, похоже, обладают разумом. "Очень разумные деньги". Видимо, именно разум помогает им притворяться малышами, выступая под названием "деньжат" или "деньжонок" (деньжата как щенята, деньжонки - обобщение той же формы единственного числа, что в словах "теленок", "цыпленок", "ребенок"). Парадоксально, что "деньжата" могут быть совсем даже "неплохими": «То есть можно допустить, что деньжата, сто восемнадцать миллионов долларов, все же не испарились?» (Валериан Скворцов. Сингапурский квартет, 2001) - и все равно остаются деньжатами. Может, потому что маленьких не бьют? Или денежками. Или деньжишками.
Как видим, они могут еще и испаряться. А также, наоборот, капать. Так что они не только живые, но и жидкие. Прямо как океан Солярис. Но, когда денежек мало, они внезапно утрачивают собирательность и грамматическое множественное число и превращаются в "денежку". Особенно, если ее надо отдавать, а не получать. Когда денежку дают, а не отбирают, она часто обладает удивительным, сказочным признаком: "какая-никакая".
Как видим, они могут еще и испаряться. А также, наоборот, капать. Так что они не только живые, но и жидкие. Прямо как океан Солярис. Но, когда денежек мало, они внезапно утрачивают собирательность и грамматическое множественное число и превращаются в "денежку". Особенно, если ее надо отдавать, а не получать. Когда денежку дают, а не отбирают, она часто обладает удивительным, сказочным признаком: "какая-никакая".