М.Крылова: "Танец на чемоданах".
http://gazeta.ru/culture/2008/12/29/a_2919792.shtml
Танец на чемоданах
- 29.12.08 11:24 -
ТЕКСТ: МАЙЯ КРЫЛОВА
ФОТО: ИТАР-ТАСС
Накануне Нового года в Большом театре заплясали даже капельдинерши. Балетный глава Алексей Ратманский отмечал уход с руководящего поста грандиозным концертом.
Семнадцать номеров программы пролетели быстро: герой торжества отменил выходы на поклоны, да и сам на них в финале не вышел, так что в зале если кто и роптал, то только из-за невозможности аплодировать любимым артистам. В программе встречались уникальные моменты. Например, участие Нины Ананиашвили. Увидеть ее во фрагменте балета «Лея» - ныне немыслимая редкость: этот балет Ратманский когда-то поставил специально для нее. История еврейской девушки, которой овладел демон из недр каббалы, стала не только подарком, который Нина сделала балетмейстеру - коллеге и другу, но и жестом доброй воли. Есть правда, вероятность, что Ананиашвили выступит в Москве будущим летом, но уже не на сцене ГАБТа - по приглашению худрука Музыкального театра Сергея Филина она, возможно, станцует главную партию в новом балете «Маргарита и Арман».
Диана Вишнева, которая показала фрагмент «Золушки» (постановка Ратманского в Мариинском театре), тоже не балует ГАБТ своим присутствием: после того как несколько лет назад девять балерин Большого во время чаепития с директором восстали против намеченного приглашения питерской конкурентки на работу в Москву.
Но для Ратманского Вишнева готова забыть обиды. (Кстати, московские балетоманы теперь смогут часто видеть Диану: все тот же креативный Филин заполучил Вишневу в подведомственный ему театр в качестве «приглашенной звезды».)
Наша собственная прима Светлана Захарова тоже не отказалась станцевать вслед уходящему Ратманскому. В конце концов, именно ему она обязана своим появлением в афише «Корсара», где в сцене «Оживленный сад» у Захаровой есть возможность продемонстрировать красивые линии своего совершенного тела, что звезда и делала во время концерта.
Панорама номеров из балетов худрука, сама по себе впечатляющая, отмела все сомнения (если у кого они были) по поводу значимости хореографии Ратманского для этой труппы.
Дмитрий Гуданов - экзотическая птица в «Снах о Японии», Нелли Кобахидзе в пронзительных «Русских сезонах», та же Захарова и Андрей Меркурьев в нервно-философском «Среднем дуэте», размышляющем о бренности, - все они стали другими после работы с умным и изобретательным современным хореографом, у которого гротеск и ирония слиты с драматизмом и лирикой. Что уж говорить о фрагменте из «Светлого ручья», где Ратманский раскрывается как превосходный комедиограф.
Впрочем, концепция вечера не только в демонстрации возможностей артистов, хотя бывший худрук им говорил: важнее артистизм и творческое начало, а не формальная чистота привычного танца. А творчество появится, если труппа не зациклится на узком круге классических названий и даже на опусах начальства, но освоит хорошее и разное в мировом масштабе. Прощальный вечер включал не только балеты Ратманского, но и отрывки из спектаклей, поставленных при нем, а это россыпь названий и стилей. Советский «Класс-концерт», реконструированное «Пламя Парижа», европейские «Сон в летнюю ночь» и «Треуголка», американская «Комната наверху», кубинская «Кармен». Классика и испанский танец, модерн-данс и джаз, строгость и непринужденность, пуанты и кроссовки.
И ватага великолепной молодежи, которая состоялась и получила известность именно при Ратманском, - Наталья Осипова, Иван Васильев, Екатерина Крысанова, Денис Савин…
В общем, были овации, цветы и улыбки, был гостевой танец дуэта из Нью-Йорка и упоительно смешной марш капельдинерш, которых сыграли ветераны из театрального хора. А что Ратманский? Пакует чемоданы. С 1 января он оставляет Москву и на пять лет принимает дела в Американском театре балета (АБТ). В ведущую заокеанскую труппу Алексея пригласили на должность artist-in-residense: он уверяет, что на русский язык это точно и не переведешь, но зарплату зря платить не будут. Прежде всего, конечно, востребованы его балетмейстерские способности - хореографов, умело работающих с классической лексикой, в мире не густо. Ратманский уже показал себя в Штатах, правда, в других труппах. Он делал спектакли в Балете Сан-Франциско и в «Нью-Йорк-сити-балле», получая хорошую прессу. К тому же Михаил Барышников, чье мнение в мире балета США непререкаемо, не только морально поддерживает Ратманского (мэтр устроил прием в честь московского гостя в собственном нью-йоркском центре искусств), но и заказал ему хореографический номер для себя.
Совместная работа состоялась прошлым летом - и, говорят, к удовольствию обеих сторон.
Первой работой Ратманского в АБТ станет балет «На Днепре» на музыку Прокофьева. Алексей вообще набрал обязательств, как вол с поклажей. Сначала в январе начнется постановка «Конька-Горбунка» в Мариинском театре. На этом проекте сошлись интересы и главы Мариинки Валерия Гергиева, мечтающего заполучить Ратманского в свой театр, и семьи Родиона Щедрина с Майей Плисецкой. Щедрин, автор музыки «Конька», уже имел удовольствие видеть, как Ратманский ставил его балет «Анна Каренина», а Плисецкая давно симпатизирует Алексею, еще в бытность того танцовщиком. Потом случится далекая Австралия, которая прослышала о способном московском постановщике. Ратманский поставит там балетную комедию по старинной пьесе Гольдони - о буднях некоего типового театра. То есть стареющие примы с мерзким характером, не привыкшие к отказам покровители балерин с толстым кошельком, не в меру честолюбивые дебютантки и закулисные интриги гарантированы.
Кстати, об интригах.
Они хоть и доставали худрука на протяжении его московской жизни, но вроде бы не отбили у Ратманского желание работать со многими московскими танцовщиками.
Он умеет отделять зерна от плевел, то есть открытый поискам талант одних исполнителей от зависти и ограниченности других. Именно часы, проведенные в репетиционных залах ГАБТа (а не в кабинете), худрук называет самыми счастливыми. Так что в Большой театр Ратманский вернется, правда, не скоро, не раньше 2010, а то и 2011 года. К тому времени его любимый композитор Леонид Десятников специально для хореографа напишет партитуру балета «Утраченные иллюзии» (по роману Бальзака). Подбивает клинья к Ратманскому и Музыкальный театр: Сергей Филин во время службы в ГАБТе не всегда мог примирить личные амбиции с позицией Ратманского, но теперь, как худрук, понимает, что его бывший начальник - хореограф уже с мировым именем.
Жаль только, что Большой театр потенциально имел возможность, но не смог удержать одного из немногих, если вообще не единственного в стране, ставящего хореографа международного масштаба. Получается, что незаменимых у нас нет. Как всегда
Танец на чемоданах
- 29.12.08 11:24 -
ТЕКСТ: МАЙЯ КРЫЛОВА
ФОТО: ИТАР-ТАСС
Накануне Нового года в Большом театре заплясали даже капельдинерши. Балетный глава Алексей Ратманский отмечал уход с руководящего поста грандиозным концертом.
Семнадцать номеров программы пролетели быстро: герой торжества отменил выходы на поклоны, да и сам на них в финале не вышел, так что в зале если кто и роптал, то только из-за невозможности аплодировать любимым артистам. В программе встречались уникальные моменты. Например, участие Нины Ананиашвили. Увидеть ее во фрагменте балета «Лея» - ныне немыслимая редкость: этот балет Ратманский когда-то поставил специально для нее. История еврейской девушки, которой овладел демон из недр каббалы, стала не только подарком, который Нина сделала балетмейстеру - коллеге и другу, но и жестом доброй воли. Есть правда, вероятность, что Ананиашвили выступит в Москве будущим летом, но уже не на сцене ГАБТа - по приглашению худрука Музыкального театра Сергея Филина она, возможно, станцует главную партию в новом балете «Маргарита и Арман».
Диана Вишнева, которая показала фрагмент «Золушки» (постановка Ратманского в Мариинском театре), тоже не балует ГАБТ своим присутствием: после того как несколько лет назад девять балерин Большого во время чаепития с директором восстали против намеченного приглашения питерской конкурентки на работу в Москву.
Но для Ратманского Вишнева готова забыть обиды. (Кстати, московские балетоманы теперь смогут часто видеть Диану: все тот же креативный Филин заполучил Вишневу в подведомственный ему театр в качестве «приглашенной звезды».)
Наша собственная прима Светлана Захарова тоже не отказалась станцевать вслед уходящему Ратманскому. В конце концов, именно ему она обязана своим появлением в афише «Корсара», где в сцене «Оживленный сад» у Захаровой есть возможность продемонстрировать красивые линии своего совершенного тела, что звезда и делала во время концерта.
Панорама номеров из балетов худрука, сама по себе впечатляющая, отмела все сомнения (если у кого они были) по поводу значимости хореографии Ратманского для этой труппы.
Дмитрий Гуданов - экзотическая птица в «Снах о Японии», Нелли Кобахидзе в пронзительных «Русских сезонах», та же Захарова и Андрей Меркурьев в нервно-философском «Среднем дуэте», размышляющем о бренности, - все они стали другими после работы с умным и изобретательным современным хореографом, у которого гротеск и ирония слиты с драматизмом и лирикой. Что уж говорить о фрагменте из «Светлого ручья», где Ратманский раскрывается как превосходный комедиограф.
Впрочем, концепция вечера не только в демонстрации возможностей артистов, хотя бывший худрук им говорил: важнее артистизм и творческое начало, а не формальная чистота привычного танца. А творчество появится, если труппа не зациклится на узком круге классических названий и даже на опусах начальства, но освоит хорошее и разное в мировом масштабе. Прощальный вечер включал не только балеты Ратманского, но и отрывки из спектаклей, поставленных при нем, а это россыпь названий и стилей. Советский «Класс-концерт», реконструированное «Пламя Парижа», европейские «Сон в летнюю ночь» и «Треуголка», американская «Комната наверху», кубинская «Кармен». Классика и испанский танец, модерн-данс и джаз, строгость и непринужденность, пуанты и кроссовки.
И ватага великолепной молодежи, которая состоялась и получила известность именно при Ратманском, - Наталья Осипова, Иван Васильев, Екатерина Крысанова, Денис Савин…
В общем, были овации, цветы и улыбки, был гостевой танец дуэта из Нью-Йорка и упоительно смешной марш капельдинерш, которых сыграли ветераны из театрального хора. А что Ратманский? Пакует чемоданы. С 1 января он оставляет Москву и на пять лет принимает дела в Американском театре балета (АБТ). В ведущую заокеанскую труппу Алексея пригласили на должность artist-in-residense: он уверяет, что на русский язык это точно и не переведешь, но зарплату зря платить не будут. Прежде всего, конечно, востребованы его балетмейстерские способности - хореографов, умело работающих с классической лексикой, в мире не густо. Ратманский уже показал себя в Штатах, правда, в других труппах. Он делал спектакли в Балете Сан-Франциско и в «Нью-Йорк-сити-балле», получая хорошую прессу. К тому же Михаил Барышников, чье мнение в мире балета США непререкаемо, не только морально поддерживает Ратманского (мэтр устроил прием в честь московского гостя в собственном нью-йоркском центре искусств), но и заказал ему хореографический номер для себя.
Совместная работа состоялась прошлым летом - и, говорят, к удовольствию обеих сторон.
Первой работой Ратманского в АБТ станет балет «На Днепре» на музыку Прокофьева. Алексей вообще набрал обязательств, как вол с поклажей. Сначала в январе начнется постановка «Конька-Горбунка» в Мариинском театре. На этом проекте сошлись интересы и главы Мариинки Валерия Гергиева, мечтающего заполучить Ратманского в свой театр, и семьи Родиона Щедрина с Майей Плисецкой. Щедрин, автор музыки «Конька», уже имел удовольствие видеть, как Ратманский ставил его балет «Анна Каренина», а Плисецкая давно симпатизирует Алексею, еще в бытность того танцовщиком. Потом случится далекая Австралия, которая прослышала о способном московском постановщике. Ратманский поставит там балетную комедию по старинной пьесе Гольдони - о буднях некоего типового театра. То есть стареющие примы с мерзким характером, не привыкшие к отказам покровители балерин с толстым кошельком, не в меру честолюбивые дебютантки и закулисные интриги гарантированы.
Кстати, об интригах.
Они хоть и доставали худрука на протяжении его московской жизни, но вроде бы не отбили у Ратманского желание работать со многими московскими танцовщиками.
Он умеет отделять зерна от плевел, то есть открытый поискам талант одних исполнителей от зависти и ограниченности других. Именно часы, проведенные в репетиционных залах ГАБТа (а не в кабинете), худрук называет самыми счастливыми. Так что в Большой театр Ратманский вернется, правда, не скоро, не раньше 2010, а то и 2011 года. К тому времени его любимый композитор Леонид Десятников специально для хореографа напишет партитуру балета «Утраченные иллюзии» (по роману Бальзака). Подбивает клинья к Ратманскому и Музыкальный театр: Сергей Филин во время службы в ГАБТе не всегда мог примирить личные амбиции с позицией Ратманского, но теперь, как худрук, понимает, что его бывший начальник - хореограф уже с мировым именем.
Жаль только, что Большой театр потенциально имел возможность, но не смог удержать одного из немногих, если вообще не единственного в стране, ставящего хореографа международного масштаба. Получается, что незаменимых у нас нет. Как всегда