Цитаты о БГ=Фурланетто
Интересно)) Цитата:
Ферручо - очень умный, интеллигентный артист. Я с ним работала впервые лет пятнадцать назад в Японии. “Глубоко копает”, все знает и понимает. Если бы я не знала, что он не говорит по-русски и просто увидела бы спектакль, не думаю, что догадалась бы, что русский для него - не родной. Он был первым итальянским басом, спевшим Бориса в Мариинском, а в этом году будет петь Бориса в Большом.
Юлия Певзнер: «В опере мне интересно всё!» 22.11.2011 - http://www.operanews.ru/11112205.html
===
===
на каком этапе ваши переговоры с Большим театром? - На этапе согласования времени. Большой театр только что открылся после реконструкции, и они уже предложили мне спеть Бориса в конце ноября. Но в конце ноября я здесь, я пою Бориса в Чикаго!.. Я думаю, мы сможем найти подходящие сроки, которые устраивают обе стороны.
Интервью состоялось 4 ноября 2011 года в Чикаго
С маэстро беседовал Сергей Элькин. «Опера - это голос и музыка» 22.11.2011 - http://operanews.ru/furlanetto_2011.html
===
Ферруччо Фурланетто: «Я согласился, потому что это фантастический конкурс»
http://www.tchaikovsky-competition.com/ru/press/news/Furlanetto_interview
Итальянский бас Ферруччо Фурланетто - один из самых востребованных певцов современности. Его выступления всегда сопровождаются восторженными отзывами критиков, восхищающихся «широким диапазоном его голоса, громовой вокальной силой» (Нью-Йорк Пост) «бесконечным потоком глубокого, темного, округлого тона, голосом звучащим свежо с резонансом до самых краев регистра”(The Financial Times 2010) и выдающимся актерским талантом. Певец выступает в оперных спектаклях и концертах по всему миру. Он работал со многими выдающимися дирижерами, включая Караяна, Шолти, Аббадо, Баренбойма, Бернстайна, Бычкова, Гатти, Гергиева, Джулини, Хайтинка, Янсонса, Юровского, Ливайна, Маазеля, Мути и Претра. Он записал множество CD и DVD, а спектакли с его участием транслируются по телевидению и радио. Его имя можно увидеть на афишах ведущих оперных театров (включая Метрополитан Опера, Ковент-Гарден, Ла Скала, Венскую оперу, Мариинский театр, Парижскую оперу, театры Болоньи, Флоренции, Рима, Турина, Палермо, Лос-Анджелеса, Сан-Диего, Токио и Буэнос-Айреса), в программах крупнейших международных фестивалей, таких как Зальцбург и Экс-эн-Прованс. Нынешний сезон Фурланетто начал на Зальцбургском Летнем фестивале, продолжил его на сценах Венской оперы, Театре Массимо (Палермо) и Метрополитан Оперы, а заканчивать будет 24 июля на фестивале BBC PROMs в Лондоне. Один из выдающихся вердиевских басов современности, Ферруччо Фурланетто является также одним из лучших исполнителей партии Бориса Годунова и Дон Кихота; а его график плотно расписан до 2015 года. Нам удалось пообщаться, когда певец только закончил записывать вокальный цикл Шуберта «Зимний путь» в Вене, - программа, которую он исполнит этим летом на «Звездах белых ночей» в Санкт-Петербурге, - и разговор начался с участия Фурланетто в жюри конкурса Чайковского и темами, связанными с этим событием.
Вы участвуете в жюри вокального конкурса впервые?
- Абсолютно. Я довольно долго не хотел этого делать, но маэстро Гергиев буквально загнал меня в угол: когда я пел в Санкт-Петербурге Дон Кихота, он в очередной раз попросил меня, я согласился, и мы нашли небольшой промежуток в моем плотном графике. Мне всегда довольно тяжело судить молодых певцов, особенно в тот момент, когда они стараются сделать все от них зависящее и предстать с наилучшей стороны, но я согласился, во-первых, потому что это фантастический конкурс и, во-вторых, ради дружбы с маэстро Гергиевым.
Когда вы начинали свою карьеру, вы тоже приняли участие в нескольких конкурсах, например, конкурсе Тоти Даль Монте. Насколько это помогло вам в собственной карьере?
- Молодой певец, начинающий профессиональную карьеру должен принимать участие в конкурсах. Это лучший способ «быть услышанным», и часто эффективнее прослушивания в театрах, когда у молодого певца сдают нервы, неизбежно волнение, и даже иногда страх. Первый конкурс, в котором принимал участие я, состоялся в маленьком театре в Венето недалеко от Виченцы в городке под названием Лониго, и он дал мне шанс дебютировать на оперной сцене в партии Спарафучиле. Я тогда впервые вышел на сцену после трех дней репетиций, и можно сказать, приключение началось. Но самым важным для моей карьеры стал конкурс Тоти Даль Монте в 1977 году в Тревизо. У этого конкурса интересная формула, которая сохраняется до сих пор. Каждый год там решают поставить определенную оперу и объявляют конкурс, призами в котором служат роли в спектакле. Так что если вы побеждаете - вы получаете шанс спеть Дон Жуана или Филиппа или кого-то еще. В 1977 году они решили поставить «Дон Жуана». А надо сказать, что в 70-е годы бытовало убеждение, что вы можете исполнить эту роль, лишь полностью овладев мастерством. Так что в 27 лет у меня не было бы шанса спеть Дон Жуана, если бы я не выиграл в результате конкурса эти 8 спектаклей. Это сделало меня в свое время самым молодым Дон Жуаном Италии. Кроме того, когда после окончания конкурса вся опера исполнялась в финале под рояль, в зале присутствовал художественный руководитель Театро Реджио в Торино, в котором тоже собирались возобновлять «Дон Жуана». Он немедленно подписал со мной контракт, и я получил возможность спеть эту партию в более значимом театре в прекрасной постановке Пьера-Луиджи Пицци, которая была выдержана исключительно в черно-белых тонах и была совершенно потрясающей. Так что этот конкурс дал мне возможность получить эту роль, иначе пришлось бы ее ждать еще около 10 лет. Все это вывело меня на новый уровень моей карьеры, я оказался в профессии - скажем так.
И вы 10 апреля снова выступите на сцене театра Тревизо в очень значимый момент в его истории…
- Да, решено присвоить театру имя Марио дель Монако - до этого он назывался Театр Комунале. Это очень мудрое решение, так как Марио Дель Монако, хоть и был сам из Тосканы, прожил большую часть своей жизни до самой смерти в Тревизо. Я помню, что он был в жюри, когда я участвовал в своих двух конкурсах на сцене этого театра (первый был за право петь в «Лючии де Ламмермур» - я получил маленькую медаль) и конечно, второй с «Дон Жуаном». И я помню, что в жюри были помимо Дель Монако - Тоти Даль Монте, Никола Росси-Лемени, Джульетта Симионато - так что нас судили действительно великие певцы на все времена.
Вас часто называют выдающимся певцом нашего времени. Какие качества делают певца великим?
- Во-первых, конечно, качество самого вокала, которое в наше дни встречается все реже и реже. Раньше тенора были настоящими тенорами, баритоны настоящими баритонами, басы настоящими басами, а меццо были меццо. В наше время за редкими исключениями на сцене поколение гибридов, как я их называю. Та же история, что с машинами, которые едут немного на электричестве, немного на бензине. Старые машины, которые ездили только на бензине, были и лучше, и надежнее, и спортивнее. Где вы сейчас найдете настоящие вердиевское сопрано, те, что еще остались, принадлежат к поколению, которое сходит на нет. А новое поколение не имеет настоящих голосов, даже не знаю почему. Может все дело в изменении строя оркестра. Мы сегодня поем фактически выше на тон, и то что во времена Карузо было высоким до, превратилось в ре. И у молодых певцов, которые должны начинают петь в этих неестественных условиях, это приводит к напряжению голоса, чувству усталости и изнурению, которое ведет к полипам, к трещинам связок. Почему, например, сегодня нет настоящего Отелло? Последний, кто обладал настоящим голосом для этой партии, был Джакомини. А петь тяжелую требующую предельного напряжения партию слишком рано - это самоубийство для голоса. И, к сожалению, это случается довольно часто.
Что вы можете порекомендовать молодым певцам?
- Во-первых, понять, какой у вас голос. Если вы сделаете правильный выбор и будете петь подходящий вам репертуар, ваш голос будет естественно развиваться на всем протяжении вашей карьеры. Причина многих болезней - неправильное использование связок, когда они напряженные, а не мягкие и не в тонусе, какими они должны быть. Важно встретить настоящего педагога, который определит, какой у вас голос и порекомендует репертуар. И самый важный совет, какой я могу дать: петь первые 20 лет карьеры преимущественно Моцарта. Это настоящая медицина для голоса и вы должны петь естественно. В Моцарте вы можете только использовать свои естественные вокальные данные, иначе его исполнить невозможно. Так вы будете расти и постепенно перейдете к более тяжелому репертуару. Это случится после нескольких лет вашей карьеры, когда вы будете хорошо знать свой инструмент и будете готовы для любых трудностей.
Очень важно встретить хорошего педагога. Вы учились у одного из лучших - Кампогаллиани. Когда вы начали с ним заниматься?
- С самого начала моего «оперного приключения», когда я решил, что не хочу продолжать с поп-музыкой.
В поп-музыке ведь другая постановка голоса?
- Когда я пел поп, я занимался с бывшей сопрано, так что она ставила мой голос по-оперному. Поэтому, когда я решил заняться оперным пением, я уже был на правильном пути. Кампогаллиани был совершенно фантастическим педагогом. Он был прекрасным музыкантом, выдающимся пианистом и человеком огромной культуры. С самого начала он стал заниматься правильным дыханием, его экономным распределением во время фразы. Самой характерной особенностью эго преподавания было обучение тому, что по-итальянски называется “linea di canto”, - способ построения музыкальной фразы с правильным дыханием и интерпретацией. Эта особенность его школы слышна в исполнении его лучших учеников, которые были до меня - у Паваротти, Френи, Скотто и других. При этом эта прекрасная linia di canto относится к любому репертуару, не обязательно только к итальянскому. Это способ осмысления фразы с целью придания ей нужных красок и правильной интерпретации, проникнутой твоими эмоциями и чувствительностью, и это было самым главным в его преподавании. И для меня его школа стала настоящим благословением.
Но вы также слышали многих выдающихся певцов прошлого, с некоторыми из них выступали на сцене в ранние годы, взяли ли вы что-то от них?
- Конечно, я многому научился. Но не путем подражания чужой артистической индивидуальности, которую скопировать нельзя. Эти люди вдохновляли меня следовать за тем, как они строят музыкальную фразу, создают характер на сцене. И я также понял, что я могу сделать сам, а что - нет. Я вырос во времена Чезаре Сьепи и Бориса Христова, в некотором роде они оба были для меня путеводными маяками. Сьепи с теплом его средиземноморского голоса и особенностью фразировки, ее интенсивностью, - был для меня идеалом. Я начал готовить моцартовские роли, учить партии Дон Жуана и Фигаро, потому что Сьепи пел их, и мне хотелось двигаться в том же направлении. Это было удивительное влияние. Христова я встретил во время моей второй оперы в Торино: я пел в «Дон Карлоса» монаха, а он был Королем Филиппом. И именно он дал мне идею не только быть певцом на сцене, но также и интерпретатором, актером, привил любовь к созданию образа на сцене, научил преуспевать в этом. Я смотрел на него и учился созданию характера через мельчайший жест, движение, поворот тела, которые оказывались важнее бурной жестикуляции. Это умение не менее важно, чем умение владеть своим голосом. У меня был шанс поработать и с Николаем Гяуровым. Он был так необыкновенно богато одарен природой, что этому просто невозможно было подражать. Он был настоящим чудом природы. Вы лишь могли смотреть на него, слушать и наслаждаться фантастическим артистом. И то же самое впечатление производил на меня Бональдо Джайотти. Это выдающийся певец с талантом к обучению других. Так что когда у меня был шанс послушать этих людей, я старался впитать в себя все, что возможно.
Вы сами никогда не думали о том, чтобы преподавать или проводить мастер-классы?
- Сейчас я вообще об этом не думаю - в любом случае у меня нет на это времени. И потом, не знаю, понравилось ли бы мне это. Когда вы просто разговариваете с молодым коллегой по профессии, делитесь опытом, даете советы - это нечто другое. Так в свое время Джайотти дал мне несколько фундаментальных советов, которые можно сказать, изменили мою вокальную жизнь. А быть педагогом, способным понять, что получится из начинающего петь - я не могу. Я не могу предвидеть развития начинающего: может, он станет выдающимся певцом, но пока у него проблемы с правильным дыханием, фразировкой и, возможно, с интонацией - я не могу понять, как ему помочь. Нет, я не педагог.
Вы работали со многими выдающимися дирижерами и режиссерами. Все они что-то добавляли к вашему искусству. Чему певец может научиться от дирижера и режиссера?
- Шанс работать с Караяном уже был огромной удачей. Его репетиции к записи и спектаклям «Дон Жуана» были в основном посвящены работе над речитативами. Он был австрийцем, хорошо говорившим по-итальянски, но он мне дал идеи интерпретации того, что было написано на моем родном языке, о которых я даже не подозревал. Мы говорим о замечательных гениях прошлого, которые создавали историю музыки последние 50 лет. И в это же время я работал с Шолти, Бернстайном, Джулини (Реквием Верди под управлением Джулини - был настоящей жемчужиной), следующее поколение - Аббадо, Мути, сейчас Бычков, Гергиев, Янсонс - каждый из них добавляет к пониманию соотношения музыки и текста, интонации. Возможность работать с этими гигантами - величайшая привилегия для меня. И возможность работать с фантастическими режиссерами, такими как Поннель, Стрелер, Фаджони, Шеро - была определяющей для моей карьеры. Особенно шанс работать с Поннелем, который дал новый толчок моей карьере, сделал меня поющим актером. Я тогда не знал в себе этой возможности. Он это из меня вытащил и научил проживать персонажей изнутри через текст и музыку и доносить идеи композитора до аудитории. За это я ему буду вечно благодарен.
Записала Вера Степановская
Ферручо - очень умный, интеллигентный артист. Я с ним работала впервые лет пятнадцать назад в Японии. “Глубоко копает”, все знает и понимает. Если бы я не знала, что он не говорит по-русски и просто увидела бы спектакль, не думаю, что догадалась бы, что русский для него - не родной. Он был первым итальянским басом, спевшим Бориса в Мариинском, а в этом году будет петь Бориса в Большом.
Юлия Певзнер: «В опере мне интересно всё!» 22.11.2011 - http://www.operanews.ru/11112205.html
===
===
на каком этапе ваши переговоры с Большим театром? - На этапе согласования времени. Большой театр только что открылся после реконструкции, и они уже предложили мне спеть Бориса в конце ноября. Но в конце ноября я здесь, я пою Бориса в Чикаго!.. Я думаю, мы сможем найти подходящие сроки, которые устраивают обе стороны.
Интервью состоялось 4 ноября 2011 года в Чикаго
С маэстро беседовал Сергей Элькин. «Опера - это голос и музыка» 22.11.2011 - http://operanews.ru/furlanetto_2011.html
===
Ферруччо Фурланетто: «Я согласился, потому что это фантастический конкурс»
http://www.tchaikovsky-competition.com/ru/press/news/Furlanetto_interview
Итальянский бас Ферруччо Фурланетто - один из самых востребованных певцов современности. Его выступления всегда сопровождаются восторженными отзывами критиков, восхищающихся «широким диапазоном его голоса, громовой вокальной силой» (Нью-Йорк Пост) «бесконечным потоком глубокого, темного, округлого тона, голосом звучащим свежо с резонансом до самых краев регистра”(The Financial Times 2010) и выдающимся актерским талантом. Певец выступает в оперных спектаклях и концертах по всему миру. Он работал со многими выдающимися дирижерами, включая Караяна, Шолти, Аббадо, Баренбойма, Бернстайна, Бычкова, Гатти, Гергиева, Джулини, Хайтинка, Янсонса, Юровского, Ливайна, Маазеля, Мути и Претра. Он записал множество CD и DVD, а спектакли с его участием транслируются по телевидению и радио. Его имя можно увидеть на афишах ведущих оперных театров (включая Метрополитан Опера, Ковент-Гарден, Ла Скала, Венскую оперу, Мариинский театр, Парижскую оперу, театры Болоньи, Флоренции, Рима, Турина, Палермо, Лос-Анджелеса, Сан-Диего, Токио и Буэнос-Айреса), в программах крупнейших международных фестивалей, таких как Зальцбург и Экс-эн-Прованс. Нынешний сезон Фурланетто начал на Зальцбургском Летнем фестивале, продолжил его на сценах Венской оперы, Театре Массимо (Палермо) и Метрополитан Оперы, а заканчивать будет 24 июля на фестивале BBC PROMs в Лондоне. Один из выдающихся вердиевских басов современности, Ферруччо Фурланетто является также одним из лучших исполнителей партии Бориса Годунова и Дон Кихота; а его график плотно расписан до 2015 года. Нам удалось пообщаться, когда певец только закончил записывать вокальный цикл Шуберта «Зимний путь» в Вене, - программа, которую он исполнит этим летом на «Звездах белых ночей» в Санкт-Петербурге, - и разговор начался с участия Фурланетто в жюри конкурса Чайковского и темами, связанными с этим событием.
Вы участвуете в жюри вокального конкурса впервые?
- Абсолютно. Я довольно долго не хотел этого делать, но маэстро Гергиев буквально загнал меня в угол: когда я пел в Санкт-Петербурге Дон Кихота, он в очередной раз попросил меня, я согласился, и мы нашли небольшой промежуток в моем плотном графике. Мне всегда довольно тяжело судить молодых певцов, особенно в тот момент, когда они стараются сделать все от них зависящее и предстать с наилучшей стороны, но я согласился, во-первых, потому что это фантастический конкурс и, во-вторых, ради дружбы с маэстро Гергиевым.
Когда вы начинали свою карьеру, вы тоже приняли участие в нескольких конкурсах, например, конкурсе Тоти Даль Монте. Насколько это помогло вам в собственной карьере?
- Молодой певец, начинающий профессиональную карьеру должен принимать участие в конкурсах. Это лучший способ «быть услышанным», и часто эффективнее прослушивания в театрах, когда у молодого певца сдают нервы, неизбежно волнение, и даже иногда страх. Первый конкурс, в котором принимал участие я, состоялся в маленьком театре в Венето недалеко от Виченцы в городке под названием Лониго, и он дал мне шанс дебютировать на оперной сцене в партии Спарафучиле. Я тогда впервые вышел на сцену после трех дней репетиций, и можно сказать, приключение началось. Но самым важным для моей карьеры стал конкурс Тоти Даль Монте в 1977 году в Тревизо. У этого конкурса интересная формула, которая сохраняется до сих пор. Каждый год там решают поставить определенную оперу и объявляют конкурс, призами в котором служат роли в спектакле. Так что если вы побеждаете - вы получаете шанс спеть Дон Жуана или Филиппа или кого-то еще. В 1977 году они решили поставить «Дон Жуана». А надо сказать, что в 70-е годы бытовало убеждение, что вы можете исполнить эту роль, лишь полностью овладев мастерством. Так что в 27 лет у меня не было бы шанса спеть Дон Жуана, если бы я не выиграл в результате конкурса эти 8 спектаклей. Это сделало меня в свое время самым молодым Дон Жуаном Италии. Кроме того, когда после окончания конкурса вся опера исполнялась в финале под рояль, в зале присутствовал художественный руководитель Театро Реджио в Торино, в котором тоже собирались возобновлять «Дон Жуана». Он немедленно подписал со мной контракт, и я получил возможность спеть эту партию в более значимом театре в прекрасной постановке Пьера-Луиджи Пицци, которая была выдержана исключительно в черно-белых тонах и была совершенно потрясающей. Так что этот конкурс дал мне возможность получить эту роль, иначе пришлось бы ее ждать еще около 10 лет. Все это вывело меня на новый уровень моей карьеры, я оказался в профессии - скажем так.
И вы 10 апреля снова выступите на сцене театра Тревизо в очень значимый момент в его истории…
- Да, решено присвоить театру имя Марио дель Монако - до этого он назывался Театр Комунале. Это очень мудрое решение, так как Марио Дель Монако, хоть и был сам из Тосканы, прожил большую часть своей жизни до самой смерти в Тревизо. Я помню, что он был в жюри, когда я участвовал в своих двух конкурсах на сцене этого театра (первый был за право петь в «Лючии де Ламмермур» - я получил маленькую медаль) и конечно, второй с «Дон Жуаном». И я помню, что в жюри были помимо Дель Монако - Тоти Даль Монте, Никола Росси-Лемени, Джульетта Симионато - так что нас судили действительно великие певцы на все времена.
Вас часто называют выдающимся певцом нашего времени. Какие качества делают певца великим?
- Во-первых, конечно, качество самого вокала, которое в наше дни встречается все реже и реже. Раньше тенора были настоящими тенорами, баритоны настоящими баритонами, басы настоящими басами, а меццо были меццо. В наше время за редкими исключениями на сцене поколение гибридов, как я их называю. Та же история, что с машинами, которые едут немного на электричестве, немного на бензине. Старые машины, которые ездили только на бензине, были и лучше, и надежнее, и спортивнее. Где вы сейчас найдете настоящие вердиевское сопрано, те, что еще остались, принадлежат к поколению, которое сходит на нет. А новое поколение не имеет настоящих голосов, даже не знаю почему. Может все дело в изменении строя оркестра. Мы сегодня поем фактически выше на тон, и то что во времена Карузо было высоким до, превратилось в ре. И у молодых певцов, которые должны начинают петь в этих неестественных условиях, это приводит к напряжению голоса, чувству усталости и изнурению, которое ведет к полипам, к трещинам связок. Почему, например, сегодня нет настоящего Отелло? Последний, кто обладал настоящим голосом для этой партии, был Джакомини. А петь тяжелую требующую предельного напряжения партию слишком рано - это самоубийство для голоса. И, к сожалению, это случается довольно часто.
Что вы можете порекомендовать молодым певцам?
- Во-первых, понять, какой у вас голос. Если вы сделаете правильный выбор и будете петь подходящий вам репертуар, ваш голос будет естественно развиваться на всем протяжении вашей карьеры. Причина многих болезней - неправильное использование связок, когда они напряженные, а не мягкие и не в тонусе, какими они должны быть. Важно встретить настоящего педагога, который определит, какой у вас голос и порекомендует репертуар. И самый важный совет, какой я могу дать: петь первые 20 лет карьеры преимущественно Моцарта. Это настоящая медицина для голоса и вы должны петь естественно. В Моцарте вы можете только использовать свои естественные вокальные данные, иначе его исполнить невозможно. Так вы будете расти и постепенно перейдете к более тяжелому репертуару. Это случится после нескольких лет вашей карьеры, когда вы будете хорошо знать свой инструмент и будете готовы для любых трудностей.
Очень важно встретить хорошего педагога. Вы учились у одного из лучших - Кампогаллиани. Когда вы начали с ним заниматься?
- С самого начала моего «оперного приключения», когда я решил, что не хочу продолжать с поп-музыкой.
В поп-музыке ведь другая постановка голоса?
- Когда я пел поп, я занимался с бывшей сопрано, так что она ставила мой голос по-оперному. Поэтому, когда я решил заняться оперным пением, я уже был на правильном пути. Кампогаллиани был совершенно фантастическим педагогом. Он был прекрасным музыкантом, выдающимся пианистом и человеком огромной культуры. С самого начала он стал заниматься правильным дыханием, его экономным распределением во время фразы. Самой характерной особенностью эго преподавания было обучение тому, что по-итальянски называется “linea di canto”, - способ построения музыкальной фразы с правильным дыханием и интерпретацией. Эта особенность его школы слышна в исполнении его лучших учеников, которые были до меня - у Паваротти, Френи, Скотто и других. При этом эта прекрасная linia di canto относится к любому репертуару, не обязательно только к итальянскому. Это способ осмысления фразы с целью придания ей нужных красок и правильной интерпретации, проникнутой твоими эмоциями и чувствительностью, и это было самым главным в его преподавании. И для меня его школа стала настоящим благословением.
Но вы также слышали многих выдающихся певцов прошлого, с некоторыми из них выступали на сцене в ранние годы, взяли ли вы что-то от них?
- Конечно, я многому научился. Но не путем подражания чужой артистической индивидуальности, которую скопировать нельзя. Эти люди вдохновляли меня следовать за тем, как они строят музыкальную фразу, создают характер на сцене. И я также понял, что я могу сделать сам, а что - нет. Я вырос во времена Чезаре Сьепи и Бориса Христова, в некотором роде они оба были для меня путеводными маяками. Сьепи с теплом его средиземноморского голоса и особенностью фразировки, ее интенсивностью, - был для меня идеалом. Я начал готовить моцартовские роли, учить партии Дон Жуана и Фигаро, потому что Сьепи пел их, и мне хотелось двигаться в том же направлении. Это было удивительное влияние. Христова я встретил во время моей второй оперы в Торино: я пел в «Дон Карлоса» монаха, а он был Королем Филиппом. И именно он дал мне идею не только быть певцом на сцене, но также и интерпретатором, актером, привил любовь к созданию образа на сцене, научил преуспевать в этом. Я смотрел на него и учился созданию характера через мельчайший жест, движение, поворот тела, которые оказывались важнее бурной жестикуляции. Это умение не менее важно, чем умение владеть своим голосом. У меня был шанс поработать и с Николаем Гяуровым. Он был так необыкновенно богато одарен природой, что этому просто невозможно было подражать. Он был настоящим чудом природы. Вы лишь могли смотреть на него, слушать и наслаждаться фантастическим артистом. И то же самое впечатление производил на меня Бональдо Джайотти. Это выдающийся певец с талантом к обучению других. Так что когда у меня был шанс послушать этих людей, я старался впитать в себя все, что возможно.
Вы сами никогда не думали о том, чтобы преподавать или проводить мастер-классы?
- Сейчас я вообще об этом не думаю - в любом случае у меня нет на это времени. И потом, не знаю, понравилось ли бы мне это. Когда вы просто разговариваете с молодым коллегой по профессии, делитесь опытом, даете советы - это нечто другое. Так в свое время Джайотти дал мне несколько фундаментальных советов, которые можно сказать, изменили мою вокальную жизнь. А быть педагогом, способным понять, что получится из начинающего петь - я не могу. Я не могу предвидеть развития начинающего: может, он станет выдающимся певцом, но пока у него проблемы с правильным дыханием, фразировкой и, возможно, с интонацией - я не могу понять, как ему помочь. Нет, я не педагог.
Вы работали со многими выдающимися дирижерами и режиссерами. Все они что-то добавляли к вашему искусству. Чему певец может научиться от дирижера и режиссера?
- Шанс работать с Караяном уже был огромной удачей. Его репетиции к записи и спектаклям «Дон Жуана» были в основном посвящены работе над речитативами. Он был австрийцем, хорошо говорившим по-итальянски, но он мне дал идеи интерпретации того, что было написано на моем родном языке, о которых я даже не подозревал. Мы говорим о замечательных гениях прошлого, которые создавали историю музыки последние 50 лет. И в это же время я работал с Шолти, Бернстайном, Джулини (Реквием Верди под управлением Джулини - был настоящей жемчужиной), следующее поколение - Аббадо, Мути, сейчас Бычков, Гергиев, Янсонс - каждый из них добавляет к пониманию соотношения музыки и текста, интонации. Возможность работать с этими гигантами - величайшая привилегия для меня. И возможность работать с фантастическими режиссерами, такими как Поннель, Стрелер, Фаджони, Шеро - была определяющей для моей карьеры. Особенно шанс работать с Поннелем, который дал новый толчок моей карьере, сделал меня поющим актером. Я тогда не знал в себе этой возможности. Он это из меня вытащил и научил проживать персонажей изнутри через текст и музыку и доносить идеи композитора до аудитории. За это я ему буду вечно благодарен.
Записала Вера Степановская