Реймерская республика
Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) - государство в государстве. Здесь есть свой «президент» - директор ФСИН Александр Реймер, свой парламент - общественный совет и общественные наблюдательные комиссии, есть свои республики, области, города и села - региональные управления, колонии и тюрьмы. Есть и оппозиция, не выбирающаяся из штрафных изоляторов. Есть даже свои «нашисты». А 14 октября 2010 года нам сказали, что в этом «государстве» началась реформа.
Указ президента о назначении Александра Реймера директором ФСИН был подписан 3 августа 2009 года. Прошло без малого три года. У Реймера выработался фирменный стиль реагирования на громкие ЧП. Заповедь криминального мира гласит: бьют не тех, кто ворует, а тех, кто попался. И система строит свою стратегию, исходя из этого правила. Эта политика центра фактически предоставила администрациям тюрем и колоний возможность игнорировать законы и инструкции на «своих» территориях «зоны». Важнее, чтобы информация изнутри не «утекала на волю».
Доказать нарушения в колонии неимоверно трудно, почти невозможно. Иногда удается сделать это посмертно, как, надеюсь, произойдет в СИЗО № 7 г. Егорьевска. Или посредством бунта, как это случилось в краснокаменской ИК-10 - там осужденные сожгли дотла весь лагерь. В льговской ИК-3 несколько сот осужденных резали себе вены, а около тысячи - объявили голодовку. Такие меры и делают ЧП «громкими», и тогда центральный аппарат ФСИН реагирует стремительно. В том же Льгове, как сообщил мне замдиректора ФСИН Владислав Цатуров, в отношении нескольких сотрудников возбуждены уголовные дела за должностные преступления.
Жесткая реакция, которую обеспечивает Реймер в таких случаях, делает ему хорошую репутацию. Вот интересно, сообщения о пытках и издевательствах в колониях и тюрьмах звучат все чаще, а требований уволить Реймера практически не слышно. Даже непримиримая «Русь Сидящая» под предводительством отчаянной Ольги Романовой сегодня больше ратует за справедливые суды, нежели за «очеловечивание» исправительной системы.
А за что увольнять Реймера? «Концепция развития уголовно-исполнительной системы РФ до 2020 года», утвержденная распоряжением правительства 14 октября 2010 года, вроде бы начала реализовываться. Провели так называемую «сепарацию» осужденных, теперь те, кто впервые попал за колючую проволоку, содержатся раздельно от рецидивистов. Тюрьмы и колонии оборудуются камерами видеонаблюдения. Есть уже несколько образцово-показательных колоний, в которых осужденные живут не в гулаговских бараках по 100-150 человек, а в помещениях, разделенных на кубрики на 15-20 «койко-мест». А чуть ли не первым распоряжением Реймера в должности директора ФСИН был приказ о повсеместной ликвидации так называемых СДП (секций дисциплины и порядка), этих очагов культивирования насилия и садизма среди осужденных.
Но, увы, все эти «перемены» годятся разве что для ура-отчетов.
СДП ликвидировали, но принцип «разделяй и властвуй», традиция стравливать осужденных во многих колониях сохранилась. «Активисты», чьими руками администрации насаждают звериные нравы, все еще не перевелись. Только называются они теперь по-другому. Где-то это «дежурная противопожарная смена», где-то - «дневальные по жилому помещению».
До того как попасть в «сепарированную» колонию, осужденный проходит «тюремные университеты», где часами сидит с бывалыми уголовниками в так называемых «накопителях». Именно в «накопитель» СИЗО собирают из камер подозреваемых и подсудимых, прежде чем конвойная служба развезет их по судам и на следственные действия. Конечно, по инструкции первоходы и бывалые арестанты должны собираться в разные «накопители». Но кто вспоминает инструкции, когда сбор в «накопители» начинается иногда часа в три-четыре утра, начальства рядом нет и сотрудники тюрьмы плевать хотели на все инструкции.
Про камеры виденаблюдения, установленные повсеместно. Попробуйте просмотреть запись, когда вдруг возникает необходимость, и выяснится, что запись или «затерлась», или вовсе не сохранилась.
При всем том, что «зона» всеми силами пытается дистанцироваться от общества, само-то общество уже совсем по-другому воспринимает «зону». Сам по себе факт лишения свободы уже не воспринимается как нечто запредельное. По себе знаю, от многих отсидевших сейчас не шарахаются, как раньше, ибо факт отсидки уже не компрометирует человека. Огромное количество сомнительно осужденных по экономическим статьям, а также по пресловутой ст. 282 подняло интеллектуальный уровень арестантов. Обитатели колоний и тюрем научились отстаивать свои права. Бунты в колониях - это, конечно, крайняя форма протеста. Но сегодня там очень много людей, добивающихся соблюдения законов и инструкций «мирными способами»: обращениями в правоохранительные органы, к правозащитникам, в СМИ (в редакцию «Новой» каждый месяц приходят десятки писем из колоний).
И сейчас из колоний и тюрем освобождаются люди, куда более опасные для власти, нежели они были до колонии. Люди, которым настойчиво прививали ненависть. К власти, которая долгие годы ассоциировалась с сотрудниками тюрем и колоний.
Подробности