родня
Почему-то очень важно ощущать себя веткой огромного родового дерева с корнями, уходящими куда-то в бесконечное прошлое.
Через зыбкую интернетную даль - нашлись с родственницей по материнской линии. Ей сейчас 77 лет и она знает то, что я не успела спросить у мамы.
Я позвонила, поспрашивала, послушала.
На меня дохнуло такой бездной...
Под сильнейшим впечатлением не могла ни о чем думать, и коротая вечер за настолькой игрой в маджонг продула с рекордным счетом. Зато есть крутейшие истории, чтобы с дочкой поделиться.
А у дедушки моего были синие глаза.
PS через три года, июнь 2023.
Это теперь я знаю, что такой взгляд, как у него на этой фотографии, выдает сильнейший пост-травматическом синдром. В сети есть подборка подобных солдатских снимков.
Мой дед в момент съемки не может развидеть что-то ужасное, что случилось на той войне. Да и фотограф, похоже, тоже не очень владел собой.
К счастью, дедушка выжил, вернулся и выздоровел.
Вот он в окружении своих дочерей. Моя мама - сидит слева внизу.
Через зыбкую интернетную даль - нашлись с родственницей по материнской линии. Ей сейчас 77 лет и она знает то, что я не успела спросить у мамы.
Я позвонила, поспрашивала, послушала.
На меня дохнуло такой бездной...
Под сильнейшим впечатлением не могла ни о чем думать, и коротая вечер за настолькой игрой в маджонг продула с рекордным счетом. Зато есть крутейшие истории, чтобы с дочкой поделиться.
А у дедушки моего были синие глаза.
PS через три года, июнь 2023.
Это теперь я знаю, что такой взгляд, как у него на этой фотографии, выдает сильнейший пост-травматическом синдром. В сети есть подборка подобных солдатских снимков.
Мой дед в момент съемки не может развидеть что-то ужасное, что случилось на той войне. Да и фотограф, похоже, тоже не очень владел собой.
К счастью, дедушка выжил, вернулся и выздоровел.
Вот он в окружении своих дочерей. Моя мама - сидит слева внизу.