Париж - 3

[irater]

Была на русско-французском разгуляе. Дело происходило поздней ночью, в толпе народу, собравшейся на батО (жилая баржа, пришвартованная к набережной Сены). Повод - приезд на каникулы Варерика из Лас Вегаса, ну и вообще. Клоуны, актеры с актрисами и профессиональные танцовщицы устроили пляски, услаждавшие взоры (у всех красиво затуманенные красным вином и нажористым томатным супчиком). А! Вначале все перекрестно целовались и говорили, что Аншантэ. Потом орали друг другу на ухо новости (ничего же не слышно в таком гаме). Потом зыркали по сторонам и выясняли про окружающих: «А это кто?» (Вон... вон там! Что это?! Там, в углу? Колышется, растёт, близится!?) Павел Лунгин, пойманый за пуговицу при выходе из туалета для выслушивания полагающейся ему порциии излияний, признался, что режиссировать начал в 40 лет. Потом все рассупонились по кучкам, пытались петь и наконец вскочили, - чтобы плясать. Хозяйка дома в красных чулочках казалась самой деликатной гостьей из всех гостей. Танц-пол мы раскачали до волн от бортов. Из трубы валил не дым, но пар. Какие там брызги шампанского... Это было как фейерверк с петардами.

За день до того видела Жюльет Бинош. Никакой спеси, просто дивной душевности человек.

А днем позже вращалась (в прямом смысле) в густой толпе на украинской вечеринке от спонсорских щедрот. Пел некий шансонье, как оказалось, русский. Май Михалыч подкрался, сел на табурет перед микрофоном и затмил его сердечными романсами. (Приклеенное мне имя Май Михайлычевна успешно прирастает в массах).
Тем временем Шанс Элизе обвешался иллюминацией, в Париже временами идет пушистый снег, который даже умудрился пролежать тут около недели под ярким солнцем.
Был мороз.