Сено-солома
а шарик вернулся...
Б. Окуджава
Уже наступал вечер. Лера привычно колдовала над своими снадобьями, составляя зелье от морщин. Она добавила щепотку фенхеля, тщательно размешала и поставила чуть остудить - крепче будет. Управилась с заказом и прилегла отдохнуть. Ночью у неё намечалось важное дело. Надо было набраться сил и всё продумать. Лера никогда прежде сама этого не делала, но много раз видела, как этот ритуал проводит покойная тётка. Но вот и придётся попробовать, уж больно близкая клиентка просила - скорее подруга, чем клиентка, Милана. Отказать Милане Лера не могла, та расстроится, у неё на Леру последняя надежда. Миланочка слабенькая, мягкая, видно, что ей самой ни с чем не справиться, сил у неё нет, особенно после развода с Лёшкой. Так что надо, конечно, помочь. Что ж, всегда приходится что-то начинать, а для хорошего человека не жалко постараться.
Лера расслабилась, прикрыла глаза, вспоминая очерёдность действий. Надо будет всё равно по тетрадке проверить потом, чтобы всё шло гладко, без накладок. Милана весь день сегодня звонила, дрожащим голоском спрашивала, не изменилось ли что. Лера её успокаивала, как могла. Да без толку было успокаивать - всё равно минут через двадцать Милана позвонит снова, волнуется, а кто бы не волновался на её месте? Лера и сама переживает. У тётки здорово выходило. Вон профессор жив до сих пор, за сто ему, наверное, а всё бегает, лекции читает, в позапрошлом году на молоденькой женился. А композитор тот тоже вполне себе бодрый, огурчиком не назовёшь, конечно, но и музыку пишет и оркестром дирижирует. Да и остальные тёткины клиенты и клиентки живы и здоровы, один только умер, да тут уж не тёткина вина - пьяный в машине сверзился с моста.
Ну, значит, и у них с Миланой должно получиться. Они договорились, что встретятся за полчаса до полуночи. Но, конечно, Милана не вытерпела, прибежала пораньше. Лера провела подругу в комнату, привычно побежала в кухню, варить ей кофе - Милана всегда хвалила Лерин кофе. Заодно и поесть ей приготовила - после ритуала есть будет нельзя, так хоть сейчас подкормить Миланочку, дома-то у неё наверняка ничего нет. Бывший муж, Лёшка, денег не даёт, а у Миланы столько расходов! Ей, бедняжке, даже мясо купить не на что. Ну, Лера-то зарабатывает достаточно, может себе позволить побаловать подругу.
Пока Лера подготавливалась к ритуалу, Милана, как обычно, рассказывала ей о своих переживаниях. Лере было ужасно жалко Милану: вечно на ту валились какие-то несчастья, и совершенно некому было помочь. Конечно, Лера старалась помогать, но у неё было много работы, а Миланины проблемы, похоже, не кончались, и денег у неё снова не было, как всегда. Правда, у Миланы был брат, но тому жена редко позволяла помогать сестре, вечно ворчала, что Милана села брату на шею и погоняет. Лера даже думала, не сделать ли отворот, чтобы у Миланиного брата открылись глаза на эту стерву, но двоих детишек было жалко, поэтому она и не решилась.
- Миланка, так в кого ж ты влюбилась, расскажи, интересно же! - спросила Лера, тщательно вымешивая зелье, чтобы не было комков.
Милана вздохнула.
- Ох, Лерчик, я прямо и не знаю, что делать. Его родители будут против, подумают, что я стара для него. А он... он такой... я не могу без него! - трагически закончила она.
- Так без родителей будто и нельзя любить? - удивилась Лера. Она помнила, что с Лёшкиными родителями Милана вообще не общалась, не любили они Миланку, что поделаешь, пиявкой звали чуть ли не в лицо.
Милана широко распахнула глаза.
- Что ты? Как без родителей? Да ты знаешь, какие деньги у его отца? А если он не будет помогать, на что же мы жить будем?
Лера удивилась.
- Постой, так разве он не работает нигде?
- Работает, но что он там зарабатывает? Гроши! Нет, с его родителями ссориться нельзя. Поэтому я и прошу тебя помочь. А потом можно будет с паспортисткой договориться, чтобы убавила аккуратненько возраст.
- Что ты, что ты, Милана, это же статья!
- А что делать? На Лёшкины гроши так и жить? И машину по три года не менять?
Лера вспомнила, как Милана говорила ей, что бывший муж не помогает после развода. Оказывается, какие-то "гроши" всё же капали. Странно. Ей Милана всегда казалась бескорыстной, и этот внезапный интерес к чужим деньгам как-то заставил Леру призадуматься: а так ли уж Милана беззащитна, как хочет казаться? Вон, оказывается, и Лёшка ей помогает, и брат деньги даёт, да и сама Лера всегда сунет ей потихоньку тысячу-другую в сумочку. А она всё жалуется, что денег ни копейки. Лера почувствовала, как что-то нехорошее зашевелилось в её душе. Неприятно, когда тебе лгут, пусть даже и по пустякам.
Впрочем, раздумывать было некогда, пора было начинать ритуал - Луна была на нужном месте, прямо напротив Лериного окна.
- Ну, начнём! - бодро сказала Лера. - Милана! Слушай меня внимательно, делай строго так, как я скажу, мне некогда будет за тобой следить, у меня самой полно работы. Точно как скажу, поняла? Ничего не изменять, ни на волос!
- Ой, как мне страшно! - заныла было Милана, но Лера прервала её:
- Так, может, отменим? Не будем ничего делать?
- Что ты такая злая? - большие Миланины глаза налились слезами, но Лера не поддалась жалости.
- Послушай, Милана. Процедура очень сложная. Отвлекаться на тебя я не смогу, у меня обе руки будут заняты, да ещё и свои заклинания читать. Так что просто делай то, что тебе говорю, слово в слово. Если передумала, скажи сейчас, на полдороге остановиться нельзя будет. Это на самом деле опасно.
Милана задумалась. Видно было, как страх борется в ней с желанием.
- Нет, делай, как задумано! - наконец сказала она. И Лера начала ритуал.
Ритуал был на самом деле сложным. В ход шли и зелья, и заклинания, и окуривания, и ритуальные жесты. Милана послушно делала всё, что говорила ей Лера, и к концу Лера стала успокаиваться, вроде, всё шло по плану, ещё минута-полторы, и дело будет закончено. Но тут она подняла глаза на Милану и так и остолбенела: Милана шла не по, как Лера ей велела, а против часовой стрелки, и руку подняла не левую, а правую. Но поздно было что-то говорить, вред уже был нанесён, Милана завершала третий круг. Оставалось надеяться, что последствия не будут ужасными. Лера взмахнула руками в завершающем жесте. Потом посмотрела на подругу.
Да. Могло, наверное, быть и хуже. Только Лере сложно было это представить.
- Милана! Что ж ты наделала, дурища? - завопила Лера. - Я же тебе сказала, иди по часовой стрелке, значит, направо! А ты куда пошла? А в какую руку взяла амулет?
Милана ещё не поняла, что произошло что-то страшное. Она капризно ответила:
- Да не различаю я, где право, а где лево, могла бы и показать! - и тут же осеклась, услышав свой голос. Она стрелой метнулась к зеркалу, поглядела на своё отражение и тигрицей прыгнула на Леру:
- Ты специально, да? Ты специально? Я знала, что ты всегда мне завидовала!
Лера остолбенела от такого хамства.
- Я тебе завидовала? Чему, извини, можно завидовать?
- Моей красоте! Моей духовности! Моей высокой культуре и уму! Я знала, что ты такая, знала! Нищебродка, быдло, корова страшная!
Милану было не остановить. Она кричала и кричала своим новым голосом обидные слова, обзывала Леру, выливая на неё свою ненависть. Лера и не думала, что у подруги накопилось столько претензий. Оказывается, Лера, помогая Милане, думала унизить её своими деньгами. А кормила не из-за того, что жалела, а чтобы показать, что умеет готовить лучше, чем Милана. А помогала с кремами и заклятьями, чтобы Милана чувствовала себя обязанной. Лера послушала этот страстный монолог, и внезапно ей стало противно. Она и не думала, что в душе Миланы таится такой гнойник. Бывшая подружка снова прыгнула на неё с растопыренными пальцами, которые заканчивались острыми синими ногтями. Но Лера уже пришла в себя. Она подняла руку, и Милану с силой отшвырнуло к стене. Голос Леры хлестнул её, как бич:
- Ну, хватит. Остановись, не забывайся. Ты помнишь, с кем говоришь? Я ведь могу и похуже что-нибудь сделать.
- Похуже? Куда ещё похуже? - Милана взвыла, но тут же примолкла, видимо, решила Леру не гневить. Мудро решила, надо сказать. - И что мне теперь прикажешь делать? Что?
- Ну, это уж я не знаю. Надо было исполнять то, что я велела, а не пороть отсебятину. Я предупреждала. В общем, это не моя проблема. Иди, Милана, иди подобру-поздорову. И больше ко мне не обращайся. Я уже поняла, как ты ко мне относишься, с меня довольно. О юном возлюбленном придётся, конечно, забыть, если только он не примет тебя такой, насчёт его родителей, впрочем, у меня большие сомнения. А с твоей новой внешностью ты сможешь сделать неплохую карьеру - прими это, как последний совет.
Милана окинула Леру диким взглядом и вышла из квартиры, прижимая обеими руками новоприобретённую пушистую бороду к своей высокой пышной груди.