А вы помните, какой сегодня день?
Десятое февраля, день угощения домового. Надо оставить кашу на загнетке и сказать: "Хозяин-батюшка, прими нашу кашу! И ешь пироги, наш дом береги!" Тогда он сердиться не будет, а будет, наоборот, по хозяйству помогать.
У меня загнетки нет. Если на то пошло, у меня и печи нет, откуда ж загнетке-то взяться. Поэтому, наверное, мой домовой и сердится всё время: хотя у меня на столе в кухне всегда вазочка с вареньем стоит, а то и две, а на маленьком столике - какое-нибудь печёное, но он традицию блюдёт, ему загнетку подавай! Вот и злится. То серьгу утащит, то эту подкинет, другую заберёт. Уж я и так, и эдак, а он всё мною недоволен. Впрочем, что я за него говорю, пусть сам выскажется.
Вот же кулёма, как она мне обрыдла! Мотыляется тута, бродит, ишь, цаца! Справная баба должна четыре раза в день делать влажную приборку, ну, самое малое - три, а не так! Вот когда я во флоте служил, домовым тоже, корабельным, то исть, там порядок был, там боцман был, Игнат Терентьич, так у него не забалуешь, палуба как пруд зимой, хошь смотрися в неё! А эта фефёла? Чихота нападает, ишь, пылища! Ажно со вчера не убиралася ни разу! А поди-тка, чхни! Сразу подпрыгнет, глазья выпучит, что та камбала, и - ну озираться, где, мол, да кто. Умора, да и только.
А кормит чем? Снедь у ей какая в избе? Видали, что это у ей на столе? Яблочки, сливы, град винный да сухарики. Конфекты какие-то. Я что ей, корова? Яблочки жевать? Мне бы сальца бы, да у этой дождёшься, как же. А сама в этом ейном нете - а правильно его прозвали, как она туда повадилась шастать, так, почитай, и в нетях, - вот, грю, в нете своём пишет: "Покормите домового!" Вот и покормила бы. Да не десятого февраля, а кажен день жрать-то хочется. Хозяйка, тьфу. Провиант запасть не могёт.
А робятёнок какой ледащий! Ровно цыплёнок щуплый! Тьфу, тетёха, где ей дитя поднять? А сама-то толстомяса вона кака, почитай, пуда четыре с лишком. Убечь бы от неё, да куды подашься, одни басурмане окрест. А ономнясь что было! Кухарить она взялася. Стряпуха из неё никудышная. Натащила синеньких, картофлю накромсала, травы какой-то насыпала, и яблок туда же шваркнула, в аккурат - свиньям корм. И ест в три горла, зенки щурит, чисто кошка, только что не мурчит, ндравится, значит, любы ей харчи такие. Да что там! У ей даже погреба нет! И огорода нет! Уж я высматривал-выглядывал, не пойму, откудова она припасы-то прёт.
А песни какие слушает! Нет чтобы подблюдную какую, вот, примерно сказать, старая моя хозяйка завсегда в праздник заведёт: "Катилось, валилось одонье ржи, погодя маленько - скирд овса. Кому мы спели, тому добро..." А эта? Ухи отваливаются, с души воротит! Фамилиё одно чего стоит - Бах! А другое того хуже - Буховен. Так и бахают, так и бухают. И в скоромные дни и в постные - ей всё одно, сидит себе, лопухи развесила и не конфузится.
Замуж замыслил её выдать - не вышло. Уж я каких справных мужиков ей находил, одного даже цельного бригадира сантехников приманил, нет, вильнёт хвостом, фря, да и всё тут. Небось, думает, покрасивше кого найдёт. Ан годного мужика и кормить изрядно надо, не овощью пустяковой, а хоша б поросёночка завела, али тёлку какую, Буховенами, чай, мужик сыт не будет.
Гляжу я, бабоньки, вы тут разумныя собралися. Хозяюшки. Может, место у вас будет, а? Может, возьмёте к себе, а? У меня нрав добрый, сам я работящий, за воротник не закладываю, разве что по праздникам, а так - ни-ни! Не последний в поле обсевок, мне и боцман даже, Игнат Терентьич, ежели прописывал когда взбучку, так только малым загибом, не всурьёз, любя. Примите к себе, а?
У меня загнетки нет. Если на то пошло, у меня и печи нет, откуда ж загнетке-то взяться. Поэтому, наверное, мой домовой и сердится всё время: хотя у меня на столе в кухне всегда вазочка с вареньем стоит, а то и две, а на маленьком столике - какое-нибудь печёное, но он традицию блюдёт, ему загнетку подавай! Вот и злится. То серьгу утащит, то эту подкинет, другую заберёт. Уж я и так, и эдак, а он всё мною недоволен. Впрочем, что я за него говорю, пусть сам выскажется.
Вот же кулёма, как она мне обрыдла! Мотыляется тута, бродит, ишь, цаца! Справная баба должна четыре раза в день делать влажную приборку, ну, самое малое - три, а не так! Вот когда я во флоте служил, домовым тоже, корабельным, то исть, там порядок был, там боцман был, Игнат Терентьич, так у него не забалуешь, палуба как пруд зимой, хошь смотрися в неё! А эта фефёла? Чихота нападает, ишь, пылища! Ажно со вчера не убиралася ни разу! А поди-тка, чхни! Сразу подпрыгнет, глазья выпучит, что та камбала, и - ну озираться, где, мол, да кто. Умора, да и только.
А кормит чем? Снедь у ей какая в избе? Видали, что это у ей на столе? Яблочки, сливы, град винный да сухарики. Конфекты какие-то. Я что ей, корова? Яблочки жевать? Мне бы сальца бы, да у этой дождёшься, как же. А сама в этом ейном нете - а правильно его прозвали, как она туда повадилась шастать, так, почитай, и в нетях, - вот, грю, в нете своём пишет: "Покормите домового!" Вот и покормила бы. Да не десятого февраля, а кажен день жрать-то хочется. Хозяйка, тьфу. Провиант запасть не могёт.
А робятёнок какой ледащий! Ровно цыплёнок щуплый! Тьфу, тетёха, где ей дитя поднять? А сама-то толстомяса вона кака, почитай, пуда четыре с лишком. Убечь бы от неё, да куды подашься, одни басурмане окрест. А ономнясь что было! Кухарить она взялася. Стряпуха из неё никудышная. Натащила синеньких, картофлю накромсала, травы какой-то насыпала, и яблок туда же шваркнула, в аккурат - свиньям корм. И ест в три горла, зенки щурит, чисто кошка, только что не мурчит, ндравится, значит, любы ей харчи такие. Да что там! У ей даже погреба нет! И огорода нет! Уж я высматривал-выглядывал, не пойму, откудова она припасы-то прёт.
А песни какие слушает! Нет чтобы подблюдную какую, вот, примерно сказать, старая моя хозяйка завсегда в праздник заведёт: "Катилось, валилось одонье ржи, погодя маленько - скирд овса. Кому мы спели, тому добро..." А эта? Ухи отваливаются, с души воротит! Фамилиё одно чего стоит - Бах! А другое того хуже - Буховен. Так и бахают, так и бухают. И в скоромные дни и в постные - ей всё одно, сидит себе, лопухи развесила и не конфузится.
Замуж замыслил её выдать - не вышло. Уж я каких справных мужиков ей находил, одного даже цельного бригадира сантехников приманил, нет, вильнёт хвостом, фря, да и всё тут. Небось, думает, покрасивше кого найдёт. Ан годного мужика и кормить изрядно надо, не овощью пустяковой, а хоша б поросёночка завела, али тёлку какую, Буховенами, чай, мужик сыт не будет.
Гляжу я, бабоньки, вы тут разумныя собралися. Хозяюшки. Может, место у вас будет, а? Может, возьмёте к себе, а? У меня нрав добрый, сам я работящий, за воротник не закладываю, разве что по праздникам, а так - ни-ни! Не последний в поле обсевок, мне и боцман даже, Игнат Терентьич, ежели прописывал когда взбучку, так только малым загибом, не всурьёз, любя. Примите к себе, а?