"Moscow never be..."
Я открыла своё окно в московское воскресенье и, посмотрев на часы, решила провести оставшееся с друзьями до ужина время в своё удовольствие.
Положив ключи под коврик, я сбежала вниз по лестнице и, чуть было не столкнувшись с разносчиком цветов, открыла дверь, шагнув на тротуар одной из самых оживлённых улиц города.
"Привет! Сегодня на открытой площадке в центре играет Венгеров! Прийдёшь?", - это сосед, вернувшийся к завтраку с целым пакетом свежей выпечки из булочной за углом, незаметно подошёл, пока я снимала замок со своего велосипеда.
"Ну конечно! Как я могла забыть? Это потому, что на следующей неделе приезжает La Scala, все только об этом и говорят! Ну до вечера, будь здоров!"
Крутя педали в сторону блошиного рынка, соседствующего с антикварными лавками, я вдруг поняла, что в этом "Большом яблоке" русского сорта маленькие машины уже давным давно сменили большие, памятников стало больше, и они уже никому не напоминают ни Ленина, ни Церетели, прохожие стали улыбчивее, дороги - свободнее, да и сами люди - добрее...
"Да ты будешь ехать или нет? Твою мать, а! Нет, ну чё ты встала? Чё ты встала, когда зелёный уже минуту горит? Задумалась! Размечталась она, ду-ра! Я может опаздываю, воскресенье всё-таки... А тут мало того, что пробки! Тут баба за рулём автомобиля! Нет, всё, ре-ше-но! Переезжаю! В этой москве никогда ничего не изменится!"
Положив ключи под коврик, я сбежала вниз по лестнице и, чуть было не столкнувшись с разносчиком цветов, открыла дверь, шагнув на тротуар одной из самых оживлённых улиц города.
"Привет! Сегодня на открытой площадке в центре играет Венгеров! Прийдёшь?", - это сосед, вернувшийся к завтраку с целым пакетом свежей выпечки из булочной за углом, незаметно подошёл, пока я снимала замок со своего велосипеда.
"Ну конечно! Как я могла забыть? Это потому, что на следующей неделе приезжает La Scala, все только об этом и говорят! Ну до вечера, будь здоров!"
Крутя педали в сторону блошиного рынка, соседствующего с антикварными лавками, я вдруг поняла, что в этом "Большом яблоке" русского сорта маленькие машины уже давным давно сменили большие, памятников стало больше, и они уже никому не напоминают ни Ленина, ни Церетели, прохожие стали улыбчивее, дороги - свободнее, да и сами люди - добрее...
"Да ты будешь ехать или нет? Твою мать, а! Нет, ну чё ты встала? Чё ты встала, когда зелёный уже минуту горит? Задумалась! Размечталась она, ду-ра! Я может опаздываю, воскресенье всё-таки... А тут мало того, что пробки! Тут баба за рулём автомобиля! Нет, всё, ре-ше-но! Переезжаю! В этой москве никогда ничего не изменится!"