Место маленьких птиц
Дорога из города на озеро Буньони лежит через перевал высотой сильно больше 2-х км. Наконец-то на этом долбаном экваторе стало прохладно!!!! Полдня наш вечный "пазик" плёлся по размытой дождём грунтовке среди хвойных лесов, огородов с капустой и приятно пахнущих эвкалиптов. Я наслаждалась дождём, пасмурной погодой и температурой +15.
А это немного ниже чай растёт.
На озере было не жарче. Нас подвезли к пристани с узкими деревянными лодками, на которых внезапно были установлены 10-ти сильные моторы, и более широкими катерами для туристов. Ричард уехал, а мы погнали с ветерком на остов Бушара.
Погода была настолько нетипичной, что казалось что озеро находится не у границы Уганды с Руандой, а в Непале и находимся мы там в сезон дождей. Сходства добавляли поля, издалека похожие на террасные. На самом деле они очень даже наклонные, только по краям обсажены всякой фигнёй чтобы почва не сползала.
Наш отель, Bushara island camp, состоял из "кают-компании" и столовки без стен, сувенирного магазина с поделками из дерева и душещипательными историями про сироток, эти поделки производящих, подсобных помещений и палаток для туристов. От некоторых историй реально мороз по коже - одна женщина, к примеру, после аварии с мататой, в которой она ехала, осталась одиноким инвалидом с тремя детьми... Да и остальные истории были не более оптимистичными.
Жили мы в натуральных брезентовых палатках, пользовались прилепленным к доскам душем и туалетом, где за собой надо не смывать, а засыпать всё хозяйство пеплом из ведёрка. В памятке на его двери было написано что это не от бедности, а для понту ради сохранения окружающей среды. В палатке была мебель и куча одеял: озеро находится на высоте 1950 м и поэтому в пасмурную погоду здесь прохладно.
Культурная программа состояла из прогулок по озеру на долблёных лодках, наблюдения за птичками и просмотра концерта местной самодеятельности. На прогулку поехали всего четверо, и Коля Давидовский на обратном пути устроил шоу "два белых везут одного негра".
Вообще-то многие, если не все, острова имеют свою историю, но сейчас я уже всего не помню, запомнились только два острова. На этом был лепрозорий:
А на это - жутковатое место, Акампене, или остров наказания. Туда свозили беременных незамужних женщин, привязывали к дереву и уплывали обратно. Выхода было 3: или помереть на месте от голода и жажды, или стать женой бедняка, которому всё равно обычным способом жену не найти, или отвязаться от дерева и уплыть, что почти никто сделать не мог.
Учитывая что беременели в основном не по своему желанию, очаровательная картинка получается. Не понравившуюся чем-то женщину можно изнасиловать и потом за это же и убить. Заодно решалась и проблема холостых бедняков - они могли "спасти" обречённую взяв её в жёны. Вроде даже "благородно".
К счастью, этот садистский обычай давно ушёл в прошлое, только название острова осталось.
... время шло, на лодках давно уже наплавались, делать было нечего, пить сил не было, а дождь всё не кончался. Осталось посмотреть на мокрых несчастных птичек. Я стырила на полчасика 400-й объектив и бодро нашлёпала десяток разнокалиберных птиц и цветочков. Все названия будут сначала английские, т. к. идентифицировать их пришлось по купленной в ЮАР книжке.
Самыми смешными были "мышептички", white-backed mousebirds, мышанки по-русски, а точнее, бурокрылые мыши-птицы, облезлые, мокрые и очень несчастные. Они гроздьями висели на ветках и громко чирикали. Убойная животинка, смешнее только её более крупный родственник - птичка "иди отсюда", go-away bird.
Потом подтянулись симпатичные dark-capped bulbuls с желтыми жопками (Бородатый настоящий бюльбюль-оглы, гыгы, слева) и похожие на топорики сорокопуты, зимующие в Африке, а летом раскладывающие по деревьям консервы из мышей в родном Подмосковье:
Эта парочка так и осталась неопознанной :(
Это, вероятно, родственник жёлто-чёрных неизвестных, spectacled weaver, как по-русски не знаю, кто-то их ткачиков; выражение морды у неё такое что захотелось назвать фотку "нервные клетки не восстанавливаются!"
Pin-tailed Whydah. Как по-русски, не знаю. Это мальчик, девочка пёстрая и с коротким хвостом.
И самые нарядные, "пчелоеды", little bee-eaters, по-русски называющиеся карликовыми щурками.
Концерт местной самодеятельности на фото показывать бессмысленно, а видео старенькая сонька не писала. Так как повёрнутых на фотографии в группе было всего трое, остальные от безделья и скуки напились и начало концерта уже застали в заметном подпитии, да ещё и в процессе добавили...
...Наверное, таких зрителей фольклорный коллектив не видел никогда. Сначала они пели, били в барабан и прыгали в одиночестве, но джина в бутылках оставалось всё меньше, зрителям становилось всё веселее, и минут через 20 пьяные мужики уже исполняли сольные партии, оставив артистов на подтанцовках. Шкура косули, надетая в начале концерта на барабанщице, надевалась на шею очередному "солисту", потом на шею шефу, начавшему вместо бабушки стучать на барабане, потом возвращалась владелице, а в центре поляны, срывая с себя майки и теряя обувь, скакали как обезьяны, плясали вприсядку или исполняли что-то вроде лезгинки уже двое или трое туристов. Стас Иваныч, которому на момент поездки было лет 70, исполнил танец сексуального страуса. Шапка, в которой поначалу были какие-то копейки, быстро наполнялась чаевыми. А под конец один из стоматологов снял рубашку, воткнул в волосы гибискус и очень проникновенно, но отчаянно фальшивя, стал петь "Подмосковные вечера". Бедные артисты остолбенели. Они не знали что делать...
Утром оказалось что денег в шапке оставили столько что у некоторых осталось по 50 баксов. Вообще. До конца поездки. Поэтому утром мы погрузились обратно в автобус и поехали в Джинджу ловить нильского окуня, потому что трое двинутых на фотографии против девяти грустных мужиков с похмелья не устояли бы.